— У нас будет всего одна попытка.
— Должно хватить. Если нас, конечно, будут рады видеть, — Крис закрыл бак электрогенератора.
— Я знаю, что ты особо не разделяешь моей надежды на то, что нас кто-то примет на свой корабль, но я спасибо, что все же захватил с собой немного бензина.
— Я пытаюсь, — парень устало вытер пот со лба.
— Я знаю. И для меня это очень важно, хоть ты и не видишь смысла в моей затее.
— Ну, — Крис не мог скрыть свое смущение от искренней похвалы, — может быть, ты везучая.
— Я? — засмеялась девушка. — О, Крис, я бы сказала, все с точностью наоборот!
— Так, вот теперь я начинаю жалеть, — игривый взгляд из-подо лба.
— Ладно-ладно, однажды я даже выиграла в лотерею, — Алисия торжественно подняла указательный палец вверх. — Так что, все не так уж плохо.
— Сколько?
Алисия не спешила отвечать на его вопрос.
— Ну, правда, сколько? — Крис не отстанет.
— Десять баксов.
Парень прыснул громким смехом:
— Вот это удача! И что же ты на них купила?
— Ничего, — Алисия вдруг помрачнела. — Я отдала их на папино лечение.
— Прости. Мне жаль, — этот маленький разговор грозился пересечь черту и стать взаимным откровением, в котором они нуждались с самого начала их совместного выживания.
Но Алисия оборвала нить неуместно громким и радостным восклицанием:
— Все готово для рыбалки? Умираю от нетерпения!
— Да, — Крис почесал переносицу, стараясь переключиться с одного на другое так же быстро, как она. — Но, знаешь, если у тебя нет терпения... то лучше тебе остаться на берегу, потому что это долго, нудно и, вообще, женщинам не место…
— Крис, — Алисия скептически уставилась на парня, — что за шовинизм? Двадцать первый век на дворе, алё!
— Пфф, ты веди себя там потише, всю рыбу мне распугаешь.
— Ой, да пожалуйста! Еще посмотрим, кто из нас больше словит. Чур, готовит проигравший, — Алисия вприпрыжку помчалась к морю.
— По рукам! — Крис вздохнул и бросился вслед.
В этот день они ели консервы, как, впрочем, и следующие две недели, рыбаки из них вышли никудышные. На корабли «клевало» с таким же успехом. Но они продолжали пытаться.
Поплавки изредка покачивало на слабых волнах. Ребята лениво разлеглись в лодке, накрытые приступом полуденной дремоты. Крис потянулся.
— Есть че? — Алисия едва приоткрыла глаз.
— Нет, но если мы тут заснем, то точно ничего не будет, — парень разминал спину, чтобы прогнать сонное настроение.
— Ай, — отмахнулась девушка, — без толку это все.
— Сидела бы дальше на маяке и сторожила свой корабль, чего здесь забыла?
— Мне скучно, хочу занять себя хоть чем-нибудь другим для разнообразия.
— А здесь весело.
— Крис, какой ты доставучий, — Алисия кряхтя перевернулась на другой бок. — Думала, хоть расскажешь что-нибудь.
— Тебе интересно слушать мои рассказы? — искренне удивился тот.
— Угу, представь себе! Если бы кто-нибудь раньше сказал, что мне будет интересно слушать про идиотские выходки нескольких парней из католической школы, я бы… — Алисия зевнула.
— Все, больше ничего не буду рассказывать. Выкладывай свои мега увлекательные девчачьи истории. Чем вы там увлекались? Шмотье, парни, вечеринки, тебе уж есть что рассказать поинтереснее моего.
Алисия вздохнула, открыв глаза.
— Если бы… — морская вода освежила своей прохладой высунутую за борт руку. — У меня все было немного не так, как ты себе представляешь. Совсем не так, — Алисия аккуратно привстала, разминая ноги. — Не обижайся, Крис, это я по глупости. Без твоих историй я бы уже сошла с ума от этого ожидания. Сколько мы уже здесь?
— 15 дней, нет, 16.
— Может, ты еще помнишь какой сегодня день недели и число? — без особой надежды поинтересовалась девушка.
— Пятница, 14 ноября.
Алисия с удивлением вскинула брови:
— Серьезно? Ты считал?
— Я просто не представляю, как можно по-другому, хотя мы уже давно живем по-другому, — Крис опустил голову, жалея, что предпочел депрессивные размышления вместо очередной веселой истории.
— Помнишь надпись в том особняке? — Алисия тоже не хотела разводить сейчас драму. — Есть шмотье и жратва, значит, все окей.
Крис поднял на нее глаза со смехом:
Я даже не предполагал, что библейскую фразу можно так исковеркать.
— Эта библия слишком устарела, нужно быть ближе к народу, «бро», смысл ты ведь понял?
— Еще бы. Если бы воскресные проповеди читали таким языком, да еще и такие девушки, думаю, там ни одного свободного места не нашлось бы.
— Вау! Это что, комплимент такой?
— Высунь руку из воды, ты пугаешь рыбу.
Девушка хитро подмигнула:
— Сейчас испуганным выглядишь ты. Тебе нужно учиться.
— Чему?
— Флирту. Невинному легкому флирту, эх, Крис. Мы же не всегда будем одни, когда-нибудь подвернется кто-то… подходящий, — Алисия сделала ударение на последнем слове.
Крис пожал плечами:
— Нафиг надо, — внезапно расстроенным голосом.
«Я что-то не то сказала?» — девушка виновато огляделась вокруг.
— Ты не знаешь, от чего отказываешься. Любить — это круто.
— Ты любишь его до сих пор?
— Кого?
— Мэта.
Алисия не ожидала подобного вопроса:
— Я не знаю, — девушка удивилась собственному ответу. — Я… Любила. Но есть ли смысл об этом думать сейчас? Его больше нет.
— А как насчет мамы, Ника? Ты ведь любишь их до сих пор?
— Они моя семья. Это другое.
— Разве?
Девушка нерешительно прошлась рукой по волосам. К Крису же вернулась уверенность.
— Вот видишь.
Алисия не могла понять, к чему он клонит.
— Зачем мне эта любовь, если после нее ничего не останется?
— Останется. Память, — завороженно ответила Алисия.
Крис внимательно вгляделся в ее лицо и прямо спросил:
— А я? Если я умру, ты будешь меня просто помнить или…? Что будет?
— Крис, не нужно о таком…
— Нет, отвечай, я должен знать.
— Зачем тебе это? — Алисия устало защищалась от твердых нападок. — Ты тоже моя семья, это подразумевает…
— Нет, я не твоя семья и это не подразумевает… — перебил ее Крис. — На самом деле, я ведь никто для тебя, просто парень, с которым ты вынуждена выживать, да, знакомый, но не семья. Я не твой брат! — нервно выпалил Крис.
— Ты так говоришь, как будто не желаешь, чтобы я считала тебя своей семьей. Почему? Я не понимаю, чего ты хочешь от меня? — теперь настала очередь Алисии перебивать и требовать ответа.
— Я не хочу быть тебе братом, — честно ответил Крис. — И я не хочу, чтобы ты меня просто помнила, — слишком честно.
У Алисии внутри все сжалось:
— А чего ты хочешь?
«Не отвечай, Крис, не надо».
Поплавок ушел под воду, поставив жирное многоточие в этом разговоре. Но Алисия, кажется, поняла, зачем он так яростно оградил себя от ее семьи, ведь в этом случае она не будет подходящей для… Крис хотел больше, чем она может ему дать сейчас. Наверное. Она не задумывалась об этом до теперешнего момента. Все эти подколки, флирт, даже тот секс в особняке не имели под собой того значения, которое обычно имеют такие вещи. Для нее не имели. И теперь она поняла какую ошибку совершила, не соблюдая между ними ту границу, которую следовало блюсти, чтобы никто не чувствовал себя обманутым. Именно она всегда была инициатором сближения, а что если теперь он перехватит у нее эту инициативу? Ведь он готов, к горлу Алисии подкатил ком, ведь он чуть было только что не сделал этого. Что тогда? Она скажет ему нет или повинуется его воле? Кем он стал для нее? В какой роли она хочет его видеть?
Слишком много вопросов вспыхнуло в ее голове, причиной для которых стала ее собственная неосторожность. Но как только она начинала пытаться ответить хоть на один из них, словно вслед за отрубленной головой гидры, возникали новые. И ей проще было сбежать от раздумий. По крайней мере, сейчас.
Долгожданная удача на поприще рыбалки помогла обоим на время забросить мучительные разговоры.
— Это просто божественно, — Алисия пребывала в гурманистическом экстазе, — блин, настоящая еда, девушка чуть не подавилась из-за спешки.
Крис похлопал ее по спине и ухмыльнулся:
— Как будто кто-то сейчас отберет.
— Угу, — девушка прекратила кашлять и спокойно принялась за самую вкусную на ее памяти рыбу.
Закат догорал над морем всем спектром розовых оттенков, ночи становились все прохладней и длиннее. Алисия притащила на мостик одеяло.
— Смотри, что я захватила с собой из дома, — в руке виднелась бутылка вина.
Крис присвистнул:
— Ого, я ее не видел.
— Взяла в последний момент. Подумала, не помешает.
— Эээ, ну, я не против, — Крис заговорщицки потер ладоши.
— Там еще есть водка, — уже шепотом добавила девушка, — но это для других целей, ну, знаешь…
— Блин, Алиша, ты что целый бар с собой притащила?
— Не целый, — Алисия надулась.
— Ладно-ладно, пригодится.
— Ну, если только еще ром и виски…
— Алиша! — Крис изумленно усмехнулся. — Мне начинает казаться, что я многого о тебе не знаю.
— Вот только не нужно прикидываться, что ты против, еще скажи, что ты не пил со своими друзьями, — Алисия завернулась в одеяло. — Сегодня точно 14 ноября?
— По моим подсчетам да, а что?
— Сегодня день рождения Ника, — девушка откупорила бутылку. — За тебя, братишка, хоть ты и был полным придурком… — Алисия сделала несколько глотков и протянула вино парню.
— Я не знал, — тот слегка пригубил ароматную жидкость.
— Я тоже не сразу вспомнила, — Алисия прервалась на минуту, подбирая слова.
— Знаешь, чем я успокаиваю себя, когда начинаю думать о всех них? О том, что их больше нет.
Крис вопросительно глянул на девушку.
— Я стараюсь думать, что им повезло, что они всего этого не видели, не прятались, не бежали, не прыгали со скалы, не залечивали раны, не видели трупов младенцев, пытающихся тебя сожрать, не попадали под пули, не получали предсмертных записок… С каждым таким событием я верю в это все больше и больше, но мне становится стыдно. За то, что я начинаю им завидовать.
— Ты бы хотела поменяться с ними местами?
— Часть во мне хочет этого с самого взрыва, но есть и другая. И ее бы не было без тебя и твоего упорства… чтобы продолжать все это.
Крис понимающе кивнул:
— Расскажи мне что-нибудь о них.
— О ком?
— Все равно. Расскажи о Нике, раз сегодня у него день рождения.
— О Нике? Не знаю, что.
— Первое, что приходит на ум.
— Зубная фея.
— Что?
— Ник был моей зубной феей. Он был единственным, кто мог бесшумно пробраться в мою спальню, положить деньги вместо зуба под подушку и не разбудить меня. Но однажды я все равно поймала его с поличным. Я думала, что он пришел, наоборот, забрать то, что оставила фея и очень сильно на него обиделась. Не разговаривала с ним неделю, пока мама не рассказала правду. Так я перестала верить в фей, но начала верить брату. Он терпел мои обвинения, но до последнего сохранял мою веру в сказки. И в этом был весь он, — Алисия сделала глоток. — Ник готов был вытерпеть все слова в свой адрес, разочарования и упреки, лишь бы никто не подумал, что он нуждается в помощи, что ему действительно плохо, что он слабее нас с мамой, что он принимает наркотики, чтобы унять боль, а не получить кайф, — девушка закусила губу. — Последний раз мы праздновали еще его четырнадцатилетние. Всей семьей. Через месяц после этого отца не стало, и Ник… Когда он потерял отца… Нам всем было плохо, жизнь так поменялась, но он… Он словно с цепи сорвался. Стал уходить из дома, сначала на пару дней, потом мог не появляться неделю. Забросил учебу, почти не появлялся в школе, а однажды заявился туда пьяным и начал громить все вокруг среди ясного дня. Мама не смогла его остановить, и он врезал охраннику. Вокруг собралось народу, я помню, как все смотрели тогда на нас. Как будто мы прокаженные… Наверное, так и было, я была ненормальной, потому что я его понимала. И в отличие от других, я никогда не обвиняла его. Я старалась помочь, но правда в том, что никто не мог помочь ему, кроме него самого. И в самый последний раз я сорвалась... Когда все это началось, — Алисия повела головой, — ситуация стала слишком серьезной, для того, чтобы ждать, когда он очнется от своего горя. Он должен был хоть раз в жизни подумать о нас, а не о своей боли.
Крис съежился, но не от холода. Алисия протянула край своего одеяла, и парень завернулся внутрь него вместе с ней.
— Не нужно дальше рассказывать, если не хочешь, — Крис с сочувствием вгляделся в ее лицо.
Но Алисию уже было не остановить.
— Ты прав. Ты не моя семья. Ты ведь ничего о ней не знаешь. Спорим, что ты даже не знаешь, как именно Трэвис познакомился с моей мамой?
Крис отвернулся, чтобы спрятать внезапно нахлынувшие чувства, которые все это время сидели глубоко внутри.
— Не знаешь… Я перешла в новую школу вместе с мамой после ее увольнения из-за Ника. Четырнадцать лет, тяжело было. Новеньких всегда дразнят, унижают… Я не хотела ничего говорить маме, ей и так было не до меня, Ника тогда первый раз поймали с наркотиками. В общем, каждый день в школе стал напоминать ад, и, наверное, я стала к этому привыкать. Я больше не сопротивлялась и просто ждала, когда поскорее закончится этот кошмар. Я не могла постоять за себя, вся эта новая жизнь просто подавила меня полностью. Но Трэвис… Я помню тот день, когда все изменилось, когда он за меня вступился. Эти уроды вылили в мой портфель банку краски перед уроком литературы, и все, что я могла — это в очередной раз разреветься. Тогда он подошел и спросил в чем дело, — Алисия тихонько рассмеялась. — До сих пор помню лицо этого парня все в зеленой краске. Трэвис засунул его мордой прямо в мой портфель.
Крис повернул голову на девушку, уже не скрывая своих эмоций и улыбнулся сквозь слезы.
— И его глаза, он был так зол, он так орал на того придурка, в общем, после этого меня боялись трогать. Но твоему папе тогда влетело. Мама подняла все свои старые связи, чтобы его не уволили. Так они стали общаться. И постепенно… через некоторое время… а дальше ты знаешь.
Крис молча кивнул.
— Твой отец был замечательным человеком, Крис, я хочу, чтобы ты знал, каким хорошим человеком он был, что бы ты о нем не думал.
— Я знаю. Был. А я нет, — Крис сжал зубы, хотелось выть от боли.
— Не нужно так, мы все делаем глупости время от времени.
— Я все время показывал, как я его ненавижу, за то, что он оставил мою мать, я говорил ему это тысячу раз. За все эти годы я не разу не сказал ему ничего хорошего, ничего, — Крис потерялся в рыданиях, — ничего Алиша, только ненависть, ненависть, ненависть, и не время от времени, а всегда!
Девушка обняла его со всей силы.
— Шшш…
Но Крис не мог успокоиться.
— А еще больше я ненавидел вас всех, прости ме…
— Ты уже извинялся за это, не нужно больше, — перебила Алисия. — Я все понимаю, — девушка провела рукой по его волосам, — главное, что ты это понял. Прости и ты себя, я уже давно простила.
— Я просто не мог смириться, что они разлюбили друг друга, я просто не мог, разве я мог? — плечо Алисии промокло от его слез.
— Мы не можем ничего вернуть, Крис, — рубашку на плече парня тоже можно было выжимать. — Мы не можем, — Алисия обхватила его лицо руками. — Если после смерти все-таки что-то есть, слышишь, если они где-то есть сейчас, то они знают, Крис. Они всегда все это знали. И я знаю, какой ты, я знаю, на что ты пойдешь ради нас. Я видела это.
— Спасибо, — в одно его слово было вложено слишком много всего.
Алая луна отражалась в блестящих от слез глазах. Редчайшее явление, запоздалый предвестник апокалипсиса, бед и разрушений, кровавый месяц возвышался над потерянной землей, будто давая точно знать, что все плохое, что люди тысячелетиями связывали с ним, свершилось, можно больше не бояться и не ждать… И Крис сделал то, чего боялась Алисия, то, к чему она была абсолютно не готова, не прося у нее разрешения и ни на что не надеясь. Неотвратимость этого момента преследовала их судьбы с самого момента их одинокого путешестия в неизвестность, и они сами того не понимая, могли лишь приблизить его. Алисия в полной мере успела воспользоваться этой возможностью. Сейчас осталась лишь секунда на то, чтобы либо отпрянуть, либо ответить взаимностью. Но она не выбрала ничего, она просто позволила его губам прикоснуться к ее. И дальше — будь, что будет. Но отказ от отказа — это ли не согласие?
Соприкоснувшись, губы больше могли разъединиться. Будто целовались не они, а их души, будто не было ничего вчера, и не будет завтра. Сегодня, сейчас, прощение, сочувствие, благодарность, ласка, нежность, все, что еще осталось хорошего в этом мире — всем этим был пропитан их поцелуй. С каждым робким движением уверенность умножалось, оставляя горечь утрат позади, стирая боль с сердец, сметая былые обиды из умов. При свете самого зловещего омена рождалось нечто противоположное злу. Оно призвало Алисию к ответу, поселившись сначала у краешка губ, перейдя в кончики пальцев, разливаясь к самым ногам, воспаряя по линии позвоночника, пронзая самую сердцевину и испаряясь в выдохе, путешествуя из тела в тело. Слабое, новое, едва уловимое чувство летало по венам и артериям, слишком быстро, чтобы его поймать и разглядеть поближе. Оно рассыпалось на миллионы осколков у них на коже, которые, желая собраться опять воедино, заставляли девушку с парнем с безумной яростью прижиматься друг к другу, скользить поверхность к поверхности, впитывать капля за каплей. Почти полная бутылка вина, опрокинутая, разбилась в дребезги о скалы, окрашивая землю в багровый цвет. Сегодня они еще долго не будут спать.
Неужели после останется лишь память?
***
Крис слушал ровное дыхание Алисии, скользя по телу взглядом вместе с первыми солнечными лучами. Гладкая кожа отливала нежным бронзовым оттенком, обрываясь ярким молочно-белым участком у самого основания живота. Парень не мог насмотреться на тело, каждый сантиметр которого он попробовал ночью на вкус. Кисло-сладкий аромат до сих пор щекотал ноздри, воспаляя желание с новой силой. Удержаться и не провести рукой по округлым бедрам, проникая в горячую глубину, остановиться, не впившись в распухшие от бесчисленных поцелуев губы, сказать себе нет и не почувствовать, как мягкая грудь податливо прижимается к его телу, щекотя сосками смуглую кожу парня… Невозможно. Алисия ничего не говорит, не открывая глаз, лишь тихонько ловит воздух и его поцелуи приоткрытым ртом, подаваясь вперед и обхватывая его ногами. Толчок за толчком, вздох за вздохом, и очередная волна смывает желание до такого уровня, чтобы не наброситься друг на друга заново.
Алисия открывает глаза, без смущения заглядывая в нависшее над ней лицо. Вопросы, неуверенность, страх и смущение остались где-то там позади, и она уже не может вспомнить их ощущение. А было ли что-то до сегодняшнего утра?
«Хорошо». Одинаковые мысли.
Так хорошо, что слова больше не нужны. Все, что они могут друг другу сказать, уже только что было сказано. Крис вовлек девушку в нежные объятия, закутывая в одеяло. У них еще есть время на утренний сон.
После, когда день испарил ярким светом безумие ночи, Крису хотелось сбежать. Подальше отсюда. Словно хрустальный сосуд — он боялся, что сжав слишком сильно, лишним словом, чем-то случайным, ненарочно может все сломать. Или это всего лишь иллюзия, и нечего бояться, ведь ничего особенного для нее не произошло, как тогда в особняке — что-то другое было у нее на уме. Молчание сдавило горло, глаза просили о помощи "скажи что-нибудь, что это было и что это осталось".
Алисия расчесывала волосы:
— Сегодня как обычно? — обыденным голосом.
— Как хочешь, — холодное стекло впилось в голую спину сидящего у края комнаты парня. — Можешь опять отправиться на рыбалку... со мной, — Крис осторожно взглянул в глаза Алисии.
Девушка медленно отложила в сторону расческу.
— Я не жалею. Если ты думаешь об этом.
Крис спрятал свой взгляд в щелях досчатого пола:
— Да. Я думаю именно об этом.
— А ты? Ты не жалеешь?
Крис моментально ответил:
— Нет, — он не мог скрыть свою надежду даже в таком коротком слове.
— Тогда не думай больше об этом. Все хорошо. Так ведь?
Крис кивнул и, не в силах терпеть тесноту окружающих стеклянных стен, встал на ноги и протянул ей руку:
— Прогуляемся?
Алисия поравнялась с ним, не отпуская теплую ладонь.
— Поцелуй меня, — будто попросила поставить подпись справа внизу под всем произошедшим.
Крис промедлил, но лишь чтобы унять прерывистое дыхание.
Его веки так и не прикрылись в боязни упустить малейшую ответную реакцию. Алисия, напротив, была окутана расслабленностью, как мягким одеялом, с головы до ног. Крис почувствовал слабость в ее теле, и руки сами прислонили ее к себе, давая твердую опору.
— Так? — прошептал Крис.
— Ночью ты не спрашивал о таком, — засияла бесстыжей улыбкой девушка.
Ее игривый тон и издевательски хитрые глаза как подачка для его внутреннего зверя, свернувшегося в клубок.
— Больше не буду спрашивать, — Крис почти укусил девушку вторым коротким поцелуем. — Идем?
Все это казалось немного странным, чуть поспешным, слегка нереальным, но ни в коем разе не неверным. Они уже ходили рука об руку, смеялись глаза в глаза, шутили друг над другом и просто молчали вместе, но не так, как сегодня. Что-то изменилось, и не просто потому что они переспали, хотя и в этом они нашли свою телесную отдушину. Впервые за эти месяцы они почувствовали, что они живут, а не ждут чего-либо, смерти ли, спасения, чуда или конца. Ожидание ослабило свои изощренные пытки над их разумом. Прохладный бриз кружил вокруг невесомой влагой. Алисия с блаженством вдохнула воздух и спрятала лицо у него на груди:
— Давай останемся сегодня здесь на берегу, — имея в виду нечто большее, чем просто место.
Крис согласился, принимая ее в свои объятия и окунаясь в разбросанные на ветру волосы.
Они останутся здесь, сегодня и завтра, и послезавтра.
***
Костер рассеивался в небе серыми клубами, в воздухе стоял аромат от жареной корочки.
— Испортили? — Алисия поспешила убрать рыбу с огня.
— Вроде нет, все как в прошлый раз.
— Ну, воняет же! — скривилась девушка.
— Ты что? Очень даже вкусно пахнет! — Крис принюхался получше. — Лучше давай попробуем, — небольшая морская рыбина уместилась на тарелках.
— Помнишь, я рассказывал тебе про скаутские походы? — не переставая жевать, сказал Крис. — Так вот, я вспомнил случай… Наш командир был тем еще козлом, за малейшую провинность придумывал всякие дурацкие наказания, без конца рассказывал про свою службу в Ираке, как он оказался отрезан от своей базы, а потом выживал две недели в пустыне без еды, питаясь кровью каких-то грызунов. Короче, мы с парнями решили напомнить ему эти времена, раз он никак не может их забыть, и наловили кучу мышей, спустили их кровь, и залили ее во флягу, к которой он все время прикладывался. Видела бы ты его глаза, когда он выпил… Похоже, он не сочинял, а реально пил кровь, потому как сразу понял, что…
— И какое отношение этот пиздец имеет к данной ситуации? — скривившись, Алисия нехотя вертела рыбу на тарелке.
— Я не договорил, так вот, он так разозлился, что выкинул все ящики с едой, кроме одного для себя, с обрыва. Сказал, что оставшуюся неделю мы сами будем питаться грызунами и всем, что сможем поймать.
— Ну?
— Ну, сначала мы терпели, но потом, знаешь, делать было нечего, сотни километров от дома, связи у нас не было кроме его спутникового телефона, нас должен был забрать автобус, а так, никуда не денешься раньше. Больше я в такие походы не ходил. Короче, мы ели жареных жаб, вот тогда действительно воняло, а сейчас пахнет.
Алисию вывернуло наизнанку.
— Ааа, Крис, заткнись…
— Прости, Лиша, я не хотел, блять, вот чертов идиот, я думал показать, что все не так плохо, — Крис метнулся за водой. — Выпей, лучше?
— Лучше, жесть. Жареные жабы, тьфу, блин. Вы просто отвратительны.
— Ну, жрать хотелось невыносимо, что было делать? Ничего другого не придумаешь, — развел руками Крис.
— Кстати, сколько у нас осталось еды? — поинтересовалась девушка.
— Мы израсходовали четверть за три недели, но если нам продолжит везти, и мы сможем хотя бы иногда ловить рыбу, то можно растянуть все месяца на четыре, но экономя. Вода в колодце есть, так что…
— Хорошо. У нас еще есть время, чтобы придумать что-нибудь и не есть жаб с голодухи.
— Да уж, ты уже наверх? — удивился парень.
— Как-то мне нехорошо, но не из-за твоих жаб, не бойся, — попыталась успокоить выглядевшего виноватым Криса, — я, наверное, перегрелась сегодня на солнце, в этом году как-то слишком жарко для конца осени, какая-то аномалия.
— Точно, я тоже заметил, двадцатое ноября, а кажется, что сентябрь так и не заканчивался.
— Двадцатое ноября, — задумчиво повторила Алисия и скрылась внутри маяка.
Затушив догорающий костер и дождавшись первых звезд на небосклоне, Крис присоединился к тихонько посапывающей девушке, и, устроившись возле ее спины, аккуратно приобнял, чтобы не пробудить от чуткого сна.
— Спокойной ночи, Лиш, — едва слышный шепот.
— Угу, — посопела та и, развернувшись, уже по привычке устроилась у него на груди. — Крис?
— А?
— Ничего, спокойной ночи.
Парень крепче прижал ее к себе, погружаясь в сон. В нем Крис играл в баскетбол, он был далеко не лучшим игроком в силу своего роста и скромной комплекции, но скорость и ловкость всегда играли ему на руку, позволяя выделиться среди других игроков. Мяч улетел за площадку, но его удары продолжали звенеть в голове.
В дверь постучали.
