More l...

– Гетерохромофилия, – наконец сказал Медик. Демо приоткрыл глаз и посмотрел на немца мутным взглядом. Он успел уже немного поспать и проснуться, а Медик все так же сидел на кровати, запустив пальцы в волосы и прикрыв глаза, а потом произнес это длинное и непонятное слово, из которого понятно было только последние пять букв. Остальное, если честно, шотландец просто прослушал, но, ради приличия, все же попытался проявить понимание: – Шо это значит? – Примерно то же самое, что и ксенофилия в сексуальной трактовке, – «объяснил» Медик с таким видом, будто было стыдно не знать настолько элементарных вещей. Демо поднялся на локтях, поправив повязку на отсутствуюшем глазу и, не мигая, уставился на него. – ..? Медик хотел было что-то сказать, но запнулся, закусив губу, а потом вообще спрятал лицо в ладонях, тяжело вздохнув. Помолчал некоторе время. Подрывник вновь улегся, не переставая наблюдать за командным доктором. – Der Fetisch, – вскоре глухо произнес Медик. – Фетиш. Похоже, я испытываю сексуальное влечение к людям с другим цветом кожи. Иначе я просто не могу объяснить того, что уже второй месяц просыпаюсь с тобой в одной постели и не чувствую абсолютно никакого отвращения к происходящему. Демо моргнул, осмысливая информацию. Потом еще пару раз. Вскоре он примерно понял, о чем идет речь, а спустя еще каких-то пару секунд – осознал, к сожалению, слишком поздно, что дикий хохот вряд ли поможет разрешить эту проблему. Медик, посмотрев на смеющегося шотландца, улыбнулся настолько невесело и криво, что пропала всякая охота веселиться. – Да брось те, док. Было б изз чего прежвать. – Это считается девиацией, mein Freund. Отклонением от нормы. А таких людей не принимает… нормальное… общество… Он прыснул и внезапно расхохотался сам, вскинув голову, и Демо в который уже раз подумал, что доктору команды BLU нужен либо отпуск, либо смена работы. Алкоголь, на крайний случай. Или не на крайний. – Нормальное общество, – немец перестал смеяться. – Mein Gott, Манн.Ко собрало психов со всего света, чтобы они убивали друг друга, воскрешались и убивали снова! Где я тут нашёл нормальное, адекватное общество? – он глубоко вдохнул и выдохнул. – Mach dir keine Sorgen, я в порядке, – потянулся так, что хрустнули кости и, полностью расслабившись, прижался к шотландцу, на пару секунд прикрывая глаза. Демо не преминул воспользоваться этим, высвобождая руки из под одеяла и обнимая доктора. Они оба посмотрели друг на друга, а потом подрывник, не о чем не предупреждая, потянулся к чужим губам, целуя их, а Медик, также не издав не звука, поднял руки, цепляя их в замок за чужой шеей, и притянул Демо ближе, заставив подняться и нависнуть над собой. Других сигналов не требовалось. – Док, вот ты скжи: у мня, получайтся… как ты там грил это слово… блен… а, фетиш на мои бтылки? – спросил шотландец спустя какое-то время, приподнимаясь на локтях и глядя на своего любовника. Взъерошенный Медик, пальцами вырисовывающий круги на чужом теле, тряхнул головой, чтобы хоть немного прийти в себя. – Ты испытываешь сексуальное влечение к алкоголю, meine Liebhaber? – Неа, – со смешком. – Ты уверен? Ладно… Я думаю, ты просто der Säufer – пьяница. Но не беспокойся, нормальное общество не примет и тебя. Вновь смешок, на этот раз с обеих сторон. Потом тихий хохот. А потом – глубокомысленное молчание. А ведь все верно, если подумать. В команде девять человек, из среди которых – алкоголик, не видящий разницы между этиловым и метиловым спиртом, сумасшедший ученый-доктор без медицинской лицензии, псих с манией величия, помешанный на войне, нелюдимый силач-гигант, деревенщина, кидающийся во врагов собственной мочой, технофил, пироман, обожающий мультфильмы и расчленять людей граблями, мизантроп и инфантильный выскочка, непонятно как здесь оказавшийся; с другой стороны – все то же самое, разве что под знаменем другого цвета. И все эти люди как-то умудряются не только сосуществовать, но и работать в команде или же просто друг против друга. Естественно, вовсю замечая свои и чужие недостатки и загоны, но настолько привыкнув к ним, что жизнь казалась бы дико скучной вздумай кто-то опять забросить наемников в мирное русло без сокомандников и врагов. Поэтому, даже если общество давно наплевало на них – какое кому до этого дело?