More l...

Говорят, Скауты не слушают никого и ничего. Мелкие, быстро бегающие засранцы, плюющие на всех и вся с высокой колокольни, выбегающие на поле боя только для того, чтобы умереть и вернуться, не обращая внимания на то, что минутой ранее был обговорен план, в котором быстроногий паренек играл не последнюю роль. Да. Это так. Естественно, если все шло наперекосяк, виноват в этом чаще всего был Скаут. Как и сейчас, например, когда Синие продули этот бой. Нужно было тащить вагонетку, а чем занимался долбанный бостонец? Правильно: ничем. Пока у него хватало храбрости огрызаться на разъяренные вопли команды, пока хватало смелости выплюнуть что-то резкое и, перебросив биту через плечо, уйти. Однако стоило вернуться в свою комнату, как бита – не без чужой помощи – отлетела в сторону, а на шее сомкнулась тяжелая хватка, прижав Скаута к стене. – Ты… мелкий паршивец… Глаза Снайпера блестели из-под авиаторов, и это был очень, очень недобрый блеск. Храбрость моментально куда-то испарилась. – Прости… – хрипло залепетал бостонец. – Прости… пожал… Договорить не успел – чужое острое колено ткнулось в пах, заставив проглотить остаток слова. Стрелок отпустил Скаута, опираясь на стену, и наблюдал, как мальчишка быстро и поверхностно дышит. – Нужно было толкать вагонетку, – заметил, нарочито медленно убирая колено и поворачивая парня лицом к стене, – а чем ты занимался в это время? Скаут молчал, кусая губы. Не произнес ни слова, даже тогда, когда шершавые пальцы, пахнущие табаком, проникли под футболку и, пробежавшись по груди, стянули ненужный предмет одежды. – Так чем же? – те же самые пальцы с нажимом провели по позвоночнику, заставляя слегка прогнуться. – Искал… Шпиона, – тихо произнес Скаут. – Хотел облегчить тебе задачу… А! – вскрикнул, когда чужие зубы сомкнулись на плече, прокусив его до крови. – Ты считаешь, я не в состоянии сам справиться с лягушатником? Он помотал головой. – Или ты думаешь, что стоящие у вагонетки Хеви и Медик могли справиться сами? Позволь рассказать тебе кое-что. Точка, на которую нам предстояло тащить бомбу, была заминирована. Понимаешь? Разговаривая, Снайпер не терял времени зря, стягивая с бостонца оставшуюся одежду и ослабляя ремень на своих брюках. Скаут мелко дрожал, чувствуя себя совсем беспомощным. – Знаешь, что мне пришлось сделать? – Убрать все бомбы? – бостонец почувствовал, как его царапнули по ягодице и зажмурился, тяжело дыша. – Да. Верно. Снайпер вошел слишком резко, и Скаут взвыл, царапая стену, к которой был прижат. Тут же захлебнулся своим воем, когда стрелок начал двигаться, всё так же быстро и резко. – Мне пришлось потратить восемь пуль на бомбы, – Снайпер еще раз укусил парня за плечо, вызвав вскрик, теперь уже больше похожий на стон, – хотя ты должен был отвлекать вражеского Демо, – еще один укус, на этот раз под лопатку, еще один вскрик-стон, – чтобы этих бомб вообще не было, – шлепок ниже спины. – А что делал ты? – еще один шлепок. – Гонялся за Шпионом, – левая рука перехватила руки Скаута, тянущиеся к члену, в то время как правая нырнула вниз, сжимая его и заставляя мальчишку хрипло застонать. – Чего ты хотел этим добиться? – Прости, – всхлипывал парень, вздрагивая от каждого толчка, – прости. Прости. А! Прости меня! Он закричал. Снайпер прижал его к себе, чувствуя, как Скаут конвульсивно дернулся пару раз, обмяк и принялся тяжело и медленно дышать. Кровь из прокушенного плеча стекала по спине; стрелок слизнул ее, заставив Скаута снова напрячься. – Думаю, этого хватит… – …боже… – …в качестве извинений. Мы еще не закончили. – Ненавижу тебя, ненавижу тебя… Они оба уже лежали в кровати: Скаут – искусанный, с засосами везде, где только можно, с залепленным пластырем плечом и совсем охрипший – и Снайпер, делающий вид, что он мирно спит, прижав к груди бостонца. – Ненавижу, ненавижу тебя, – продолжал шептать парень. – Каждый раз так, каждый гребаный раз так. По-твоему, я буду кого-нибудь слушаться, если каждый раз, как я лажаю, ты так меня трахаешь? Снайпер приоткрыл глаза. – Мазохист, – фыркнул, улыбаясь, и закрыл глаза обратно. – Пошел ты, – буркнул парень, утыкаясь носом ему в грудь. Немного повозился, устраиваясь поудобнее и затих на какое-то время. – Завтра битва за разведданные, – наконец заметил. – Завтра я точно не налажаю. В отличие от тебя, ведь тебе придется тоже следить за этим чемоданчиком. Только попробуй завтра после боя свалить в свой фургон до утра. – Вот и славненько, – зевнул Снайпер и, крепче прижимая к себе Скаута, заснул, теперь уже по-настоящему.