7
13 июня 2016 г. в 07:30
Чон сообразила раньше Кихена.
Сбивая босые ноги о ступеньки, девушка бросилась на третий этаж. Она не помнила себя от злости и страха, смешавшихся в густую кашу где-то в области желудка.
Живот протяжно заурчал, когда ЫнХи затормозила у самого подоконника, на который с ногами забрался ХёнВон. Только сейчас девушка осознала, что не ела со вчера.
Зашуганный мальчишка сделал неуверенный шаг вперед.
— Ты что творишь, идиот?! — Чон побагровела от злости. — Слезай немедленно! — она вытянула руки вперед, в попытке ухватить парня за край футболки, но, не рассчитав, уцепилась за влажную ладонь. Пальцы его были скользкими и горячими.
ХёнВон вздрогнул от внезапного прикосновения и перевел свой немигающий взгляд на девушку.
— Ты будешь делать со мной то же, что и он?
Девушка осеклась. Она не знала наверняка, но ХёнВон, скорее всего, говорил об отчиме.
— А что делал «он»? — осторожно уточнила ЫнХи, в попытке отвлечь парня о суицидальных мыслей.
На лицо мальчишки опустилась тень. Щеки стали серыми, а большие губы приобрели синий оттенок.
Желудок Чон скрутило, к горлу подступала тошнота. Она знала, о чем молчал её собеседник, и от всплывающих в голове картинок ей становилось тошно.
— Он делал нам больно, — уклончиво ответил парень и вновь заглянул ЫнХи в глаза. В самую глубь, почти касаясь изнанки сознания.
В голове Чон будто воспламенился уголь. Она невольно прикусила язык и почувствовала вкус крови. Корень её языка потяжелел и покрылся мурашками.
Она сжала запястье Хенвона до белых полос и потянула на себя, но парень воспротивился. Он шаркнул подошвой смешных розовых тапок и свесил одну ногу с окна. Обувь с глухим стуком упала на бетонную дорожку.
Девушку ощутимо тряхнуло и потянуло вперед. Она в панике поджала колени и попыталась сесть на задницу, но, несмотря на внешнюю худобу, парень оказался достаточно тяжелым.
— Зачем ты это делаешь?! — ЫнХи коленками уперлась в прохладную стену под подоконником и напрягла плечи. Её запястья гудели от тягучей боли, а пальцев она и вовсе не чувствовала.
— Ты такая же, — Хенвон ухмыльнулся. — Я все слышал. Я знаю, зачем ты взяла меня к себе.
На глаза девушки легла пелена. Лицо заключенного стало красным и бесформенным, вместо скул появились дутые щеки, а глухой мужской голос сменился женским звонким.
— Ты какая же, — зло выплюнула женщина, и ЫнХи ощутила, как слюна брызнула ей на лицо.
Сравнение с любым мужчиной было для Чон самым оскорбительным, ведь они все напоминали ей об отце.
— Я не такая! — запротестовала девушка, и голос её получился чужим и надрывным, схожим с отцовским.
— Отпусти! — Хенвон впился ногтями в ладонь ЫнХи и до тонкой полоски сжал губы.
«Отпусти!» — вторил ему женский голос, и фантомная боль из прошлого прибавилась к реальной.
Девушка вдруг ощутила пустоту. Стало до безумия безразлично. Поросячий визг наполнил виски и разнесся дрожащим эхом по конечностям.
Чон скользнула взглядом по подоконнику, потом чуть выше, за окно, и вновь ниже, меряя высоту. Она чувствовала как хватка её слабеет. Глаза её наполнились слезами.
Она разжала ладони и грохнулась на пол, не чувствуя ног. Длинная ХёнВоновская тень пробежалась по её высоким плечам, а после исчезла за окном особняка.
ЫнХи не слышала пронзительного визга, как в прошлый раз, только глухой скрипящий звук.
Кихен, внезапно появившийся в дверном проёме, прошаркал к подоконнику, оперся на него и выглянул во двор.
Жуткая дрожь кромсала Чон изнутри множеством ножей. Она подняла на Ю свой встревоженный взгляд и еле раскрыла рот, связанный нитями вязкой слюны.
— Он разбился?
Кихен отрицательно мотнул головой.
— Пока вы здесь разговаривали, мы с прислугой натаскали во двор подушек, ватных одеял и прочего. Я думаю, что он все же себе что-то сломал, но не убился — это точно. — Парень по-доброму улыбнулся, поворачиваясь к подруге лицом, — да и третий этаж — не двадцатый.
ЫнХи облегченно вздохнула…