А тьма смертельно красива.Восстань.

«Ночь, странная ночь, звезд тишина сводит с ума. Ночь, лунная дочь, мы так близки, так далеки. День, близится день, стрелки часов прячутся в тень. Свет, призрачный свет, дьявольский бал старых зеркал. Я знаю, что мы, где-то в пути, встретим себя. Ночь, это лишь сон. Будущих лет, прошлого нет…»

— Эй, поставь это на место, — строго приказала Эмма одной из служанок — За что вам вообще платят? Может мне и на кухне самой работать? — Извините, принцесса Одетт, такого больше не повторится, — жалостливо простонала слуга. — Уйти с глаз моих долой, — выплеснула Эмма, повернувшись к распахнутому окну.       Во дворе люди отсчитывали часы до следующего дня. Намечался грандиозный бал в честь провозглашения новой наследницы Камелота. Слуги не преуспевали на кухне, как им назначали новую работу. Все должно было быть идеально.       Эмма не отличалась любовью к торжествам. Темной воительнице не терпелось взять власть над великой страной.       Набирая как можно больше свежего морского воздуха в легкие, Эмма поправила свое роскошное платье, украшенное золотой вышивкой. — А теперь представь, все это скоро будет твоим, — шепнул голос сзади.       Женщина вздрогнула от неожиданности, но повернув голову, по крокодильей коже узнала старого знакомого. — Как же живется принцессой, дорогуша? Признаться, в свое время я был этим обделен! — сказал Румпельштильцхен, игриво захихикав. — Крокодил, какая встреча! Я видимо снова схожу с ума! — ответила Эмма, так же одарив мага улыбкой. — Темные все сумасшедшие, дорогуша! Но ты, Эмма Свон, преуспела больше всех своих предшественников! Я невероятно горд за свое будущее поколение! — Гордись дальше, Голд! Вот только, что ты хочешь от меня? — Как это что?! Я пришел обучать тебя искусству тьмы! — Совсем чокнулся? Живи себе преспокойно в мире моих мыслей! — выкрикнула Эмма, отвернувшись от колдуна. — Эй, тебе так просто не отделаться, у нас куча работы! — Я приняла тьму, какая может быть проблема? — Приняла? — Румпель засмеялся — Спасительница все еще жива в тебе. Спаси саму себя, пока не стало слишком поздно. — Прочь из моей головы! — еще громче крикнула Эмма, что её голос прошел эхом по коридору. — Темная, пока ты не окончишь свой путь, я буду сопровождать тебя. — Чем мне может помочь внутренний голос? — Ты особенная, Эмма Свон. И ты сделаешь то, чего не удавалось не одному Темному? Избавится от света… — Ты несешь полный бред… — Почему, ты думаешь, Темные не пользуются всем, на что способны? Из-за судьбы ли? — колдун начал обхаживать Эмму кругами — Или потому, что их держит светлая сторона? Нас держит семья, которую мы так отчаянно пытаемся защитить, даже когда они нас предали. Дружба, которая не позволят забыть нам, кто мы. Магия, противостоящая любым злодеяниям. И, самое хрупкое… Любовь, которая отказывается переставать верить в нас…       Эмма повернулась к чародею. — Я прожила свою жизнь во лжи, в густом тумане, где не видно конца. И вот я растворилась в этой пустоте, но ты снова дергаешь меня за ниточки, как марионетку! — То, что ты была изгоем судьбы не означает, что от тебя отказалась светлая частичка души… — Я просто хочу быть свободной, не зависимой от этой дьявольской штуки! — вскрикнула Эмма, бросив на подоконник кинжал. — И я знаю, как тебе помочь. Пусть старые зеркала отразят смерть короля… Что бы крупицы яда впивались ему в кровь…       Румпельштильцхен вытащил из кармана золотой гребень, покрытый драгоценными камнями. — Помнишь сказку про болотную ведьму? Она отравила этот гребень, и он веками таился в её склепе. Настал день использовать его… Королю стоит лишь поцарапаться этой штуковиной, и его жизнь прервется на столь счастливом моменте. Но есть один субъект, мешающий тебе.       Тёмная подняла зеленые глаза, полные гнева. — Мою власть подорвут? — Боюсь, крупицы прошлого возвращаются к тебе, Эмма. Я вижу, ты в них тонешь. Любовь- это слабость, Тёмная. Не давай Ротбарту манипулировать собой! — Откуда ты… — Я знаю все, дорогуша. Ты захлебываешься в собственных страхах. Наплюй на этого бродягу, он не стоит и мизинца будущей королевы.       Дрожащими от холода руками, Эмма взяла золотой гребень у Голда. — Этому истощенному королевству давно нужен крепкий правитель, холодный и бессердечный. Пора восстать для революций, Темная! Покажи им, на что способен темный лебедь! *** «Битва за мою тьму только начитается, капитан»       И вновь этот холодный, смертельный голос. Он отдавался жестокостью и равнодушием в сердце. Он как тупик, из которого нет выхода. Голос Эммы…       Несколько секунду Киллиан стоял неподвижно, вслушиваясь в пение ветра. До последнего капитан надеялся, что это лишь новый обрывок воспоминания. «Мое имя больше не вызывает улыбку на лице, не так ли, Киллиан?» — Эй! Крюк! Стой! — во всю глотку крикнул Девид.       Капитан прыгнул с корабля, приземлившись на крепкую древесину. — Чем обязан, Дейв? — Знай, побег из Сторибрука это не выход. Ты можешь сколько угодно скрывать это, но признай свою боль. — Я не трус, чтобы бежать от проблем. Именно поэтому я плыву в Камелот, ясно? — Эй, думаешь мне просто? Я потерял дочь! Не смог её сберечь! И это крест я буду нести до конца своих дней, потому что Эмма не заслуживала этой бессердечной жизни! — вскрикнул Девид. — Я не смею просить тебя, Крюк, но это важно, — с другой стороны причала появился Артур, ведя за собой своих рыцарей. — Говори. — У нас есть долг перед людьми, за которых мы готовы умереть, и которые готовы умереть за нас. Я в жизни не видел города удивительнее Сторибрука. — Но душа тянется домой, — закончил за Артура Персиваль. — Простите, ваше Высочество, но мой корабль не пассажирский, всего доброго, — отрезал Крюк, собираясь уходить. — Эмма была нашей семьей, была твоим близким человеком, Крюк. Может, мы сможем найти подсказки, наподобие её писем, — переубеждал его Девид — Я прошу тебя, не разрушай последнюю память о ней. «Они, как голодающие крысы, бегут с одного тонущего корабля на другой. Наши стрелки запаздывают, милый…» — Отплываем сейчас, поторопитесь.       Артур с рыцарями переглянулись, и, с улыбками на лице, поспешили на корабль. *** — Киллиан, — женская рука дотронулась до пирата — Спасибо тебе, — закончила Мэри Маргарет, опустив взгляд на спящего Нила. — Не стоит, ваше Величество, нам многое выдалось пережить, — сказал Киллиан, направляя штурвал. — Я очень признательна, что ты не забываешь про нее, заботишься о Генри, как о родном сыне. «Чего не скажешь о ней. Да, Мэри Маргарет и впрямь победитель в номинации „Мать года“» — Знаешь, я иногда слышу Эмму, её тихий голос, как под водой, — призналась Снежка. — Я вижу её каждый день. Она как запятнанное воспоминание. — Любая боль делает нас сильнее, Киллиан. Нужно лишь уметь жить с этим. — Мне ли не знать, я веками пытался отомстить Темному, но судьба отыгралась на Эмме. «Мы и сейчас играем с реальностью, любимый» — Судьба штука ревнивая, капитан. Она просто так не прощает наши грехи. Цена за мои ошибки оказалась слишком высока. — Пора перемещаться в Камелот. Держитесь крепче.       С размаха капитан бросил волшебный боб в лазурную воду. Постепенно образовался водяной вихрь. «Веселый Роджер», как сундук с драгоценностями, нырнул в воронку. Через секунду ветер снова играл с нежной водяной гладью.