Троянский лис

Власть так желанна. Власть — самый мощный наркотик. Кто познал — уже не соскочит. Виктория Токарева. Птица счастья

      Когда Ренард вернулся в лабораторию, в дверь уже немилосердно барабанили. Отборную ругань в исполнении кронпринца не в силах было заглушить даже массивное дверное полотно. Шон на ходу снял кобуру и спрятал в нишу, туда же отправился и фонарь. Отодвинул засов, впуская внутрь кронпринца. Мельком глянув за спину кузена, облегченно выдохнул — Виктор пришел один. — Какого черта, Шон! Я торчу здесь уже минут десять, — лицо кронпринца пылало от бешенства. — Фредерику больше нечего скармливать для отсрочек. Он переделал все дела, наслушался отчетов Кеннета, который, между прочим, все еще мечется как бешеный пёс по Портленду, в поисках твоей бесценной доченьки. Безрезультатно мечется. А наш заботливый дедуля от таких отчетов приходит в ярость. И он крайне хочет эту ярость на ком-то выместить, дорогой кузен. Мне стоило адских трудов уговорить Его Величество отложить допрос до утра. И если к тому времени твой драгоценный Лауфер откроет пасть…       Виктор подавился воздухом и сменил колористику на лице с пунцовой на бледно-зеленоватую. — Ты сам не даешь мне спокойно работать, — Ренард слегка пожал плечами. — В таких вещах нельзя ошибиться. Нетерпение и бесконтрольные эмоции могут все дело пустить под откос. То, чем я занимаюсь здесь — это тонкая, ювелирная работа, понимаешь? Бастард одарил кронпринца снисходительным взглядом. — Это совершенно не то же самое, что носиться по лесу с Феррат и бездумно палить во что попало.       Виктор снова залился нездоровым румянцем. — Ты на что-то намекаешь или чем-то не доволен? Я не добил твоего дружка, может, не столь уж бездумно «палю, во что попало»? — Дружка? — лицо колдуна сделалось совершенно непроницаемым, а взгляд больше напоминал акулий за мгновение до атаки. — Ты не сделал никаких выводов из нашей последней беседы, дорогой кузен. — О чем ты? — О том, что мне снова пришлось делать твою работу. Советую тебе больше читать. Начни хотя бы с Макиавелли.* На дороге к трону не бывает «дружков», бывают попутчики — они же — свидетели, от которых следует избавляться, как только они закончат свою работу. — Что? Нет… не может быть… — до Виктора начал доходить смысл сказанного. — Где Себастьян?!       Ренард лишь усмехнулся и, скрестив руки на груди, облокотился о высокую спинку кресла. — Там, где он уже никому и ничего не расскажет. Как уже однажды рассказал. Или ты думал, я оставлю рядом с собой агента — растяпу, у которого, в добавок, еще и язык за зубами не держится? — Шон улыбнулся. — Впрочем, он умудрился побыть мне полезным до конца. Открыв твоими руками дверь в замок. Небольшой урок, кузен — не будь мстительным слюнтяем. Думай о деле и последствиях, а не удовольствии, которое ты получишь от своих театральных выпадов. — …ублюдок… — Я знаю. Однако, хватит комплиментов. Пора исправить еще один твой промах.       Шон шагнул уже было к двери, но Виктор не последовал за ним. Он все еще стоял на своем месте. В его взгляде впервые промелькнуло нечто похожее на восхищение. — Не забывайся, с кем разговариваешь! Ты не боишься, что мне придется избавиться и от тебя, когда я займу трон? — Не исключаю такой вариант. И поверь — я к нему подготовлюсь. Но будет ли в этом для тебя хоть какой-то толк? Оспаривать престолонаследие я не могу — мы оба это прекрасно знаем. Зато полноправных родственников — претендентов после смерти Фредерика будет предостаточно. Кто присмотрит за ними — не скажешь? Феррат? Или может твой ангел-хранитель Хаас большой специалист по придворным интригам? Кстати, ты избавился от него? — Да. Игана снабдили липовым отчетом о предстоящей встрече командиров Лауфер на другом конце страны. Когда он вернется, в замке все уже будет кончено.       Шон одобрительно покачал головой. — Видишь, действовать по плану не так уж и сложно. А главное — эффективно, — колдун выдержал паузу, будто давая кронпринцу время переварить услышанное. — Возвращаясь к вопросу нашего сотрудничества. Как думаешь — я заинтересован увидеть на троне кого-то еще, кроме тебя? — Это едва ли, — Виктор плотоядно улыбнулся. — Вот мы и поняли друг друга, надеюсь, окончательно. Я буду при делах, лишь пока ты будешь на троне. Так что, твое спокойствие лежит в зоне и моих прямых интересов. Дорогой кузен. И давай, все же, вернемся к делу.       На сей раз Виктор старательно исполнил все инструкции. На пути в подземелье им не встретилось ни одной живой души. Тусклое освещение включалось перед ними и гасло за их спинами. Лестницы и коридоры хранили леденящую тишину. Наконец они остановились перед массивными створами, отделяющими тюремное крыло от всей остальной паутины ходов и помещений. Ренард выругался про себя — перед ним была современная дверная конструкция, ко всему прочему снабженная еще и биометрическим замком. Заметив взгляд бастарда, кронпринц оживился. — Как видишь, я не тратил времени зря. Многое в замке устарело и нуждается… в замене. Вся эта магия, закопченные стены, гнилые доски и пудовые засовы. Вся эта чушь мне порядком осточертела. — И начать модернизацию ты решил с тюрьмы. Предусмотрительно. — О! Я с радостью бы начал с другого, но суровые времена требуют суровых мер. Когда покончим с этим — получишь коды доступа ко всему, в любое время дня и ночи. У главы BVT* и будущего премьер-министра доступ должен быть везде. Не правда ли?       Ренард понимающе кивнул. — А ведь мы можем отлично ладить, Шон. Если ты будешь верен мне — я возвышу тебя до небес. Вместе мы сможем очень многое. Эрик был недалек и ставил во главу угла чистоту крови. Кому сейчас это вообще интересно? — Ты просто король-реформатор современности, Виктор. — Твоя ирония не уместна. В моих планах напомнить этому миру, что когда-то Вена была столицей великой империи. Кроненберги позволили ей угаснуть — я исправлю эту ошибку. Впрочем, другие Дома показали себя не лучше. Старые Семьи пришли в упадок. Результат их правления ты видишь — Европа погрязла в дерьме и анархии. Лауфер распустились и творят что хотят. Везены обнаглели. Представляешь, решили, что у них тоже есть права. Решения Совета не исполняются. Даже Феррат деградировал настолько, что проще устроить принудительную эвтаназию этим шавкам, чем заставить работать как прежде. — И ты решил стать Гераклом и разгрести Авгиевы конюшни? — А почему бы и нет? — Виктор положил ладонь на сканер. Прибор пискнул, красная полоса индикации загорелась зеленым. Щелкнул механизм разблокировки, открывая бронированную дверь. — Заходи. С учетом твоей работы, что будущей, что прошлой, тебе не привыкать бывать в таких местах.       За порогом оказался один единственный длинный и широкий коридор, по обеим стенам которого шли совершено одинаковые металлические двери. Над головой монотонно гудела вентиляция. Пульт охранника был пуст, на столешнице лежали лишь два ключа — карта от двери и второй, самый обычный — скорее всего от наручников. Огромные мониторы остались включенными и по-прежнему выводили изображение из камер на экран. Виктор, без лишних слов, отключил аппаратуру, для надежности выдернув шнуры питания. — Такое домашние видео нам, пожалуй, будет не к чему. — Кронпринц поднял ключ-карту и указал ею на одну из дверей.       Первым в камеру шагнул Виктор. Повернувшись в пол-оборота к Ренарду, он с нескрываемым интересом наблюдал за встречей бывших союзников. Однако, зрелище разочаровывало. Мейснер, с предусмотрительно скованными за спиной руками, сидел на краю спальной полки и разглядывал кронпринца и бастарда с одинаковым отвращением. Ренард же смотрел на командира Лауфер с бесстрастным интересом мясника, прикидывающего, как будет сподручнее забить и освежевать норовистого быка. — Я сожалею, что все так обернулось, Мартин. Но у меня не было выбора, — голос Шона наполнила обманчивая мягкость. — Да неужели?       Мейснер презрительно дернул уголком разбитой губы. На нем была все та же одежда — порванная и заляпанная бурыми пятнами. Слипшиеся от крови волосы и воспаленные ссадины на лице говорили сами за себя. Избитому пленнику не оказали даже минимальной помощи. — Ты попал в отвратительную историю. И понимаешь, чем она закончиться и как. — Догадываюсь. Мне даже странно, что вы так задержались. С чего начнем? Представляться, думаю, необходимости нет. — Начнем с того, что мы пришли сюда не для допроса. Пока что. И для тебя есть предложение, Мартин.       Виктор с интересом подался вперед. Колдун решил не ограничиваться сухим действом и надумал поразвлечься перед финалом ? На такое шоу кронпринц даже не рассчитывал. Хаас эффективно и быстро добивался нужного. Допросы Игана были скучны и однообразны, и в последнее время совершенно не радовали кронпринца. Вмешательство Ренарда было многообещающим. Колдун мог бы возвести процесс в ранг искусства. — Неважно всё сложилось, да? — Шон слегка прикрыл глаз, будто обдумывая что-то. — Для Сопротивления ты покойник, никто не придет тебе на помощь. Законы страны на подземелья замка не распространяются, ты же понимаешь? Так что, на суд и уютную камеру в муниципальной тюрьме тоже рассчитывать не приходится. Обещание Хааса ты слышал — он волен сделать с тобой все, что угодно. И сделает. — Так делайте, — Мейснер безразлично пожал плечами. — Не геройствуй. В руках Гримма заговоришь даже ты — это лишь вопрос времени. Можно прийти к тому же результату минуя столь болезненную часть. Завтра тебя будут допрашивать в присутствии короля. У тебя есть целая ночь, чтобы состряпать правдоподобную версию устранения Эрика без твоего участия. Назовешь парочку имен, а я уж позабочусь, чтоб их не взяли живыми. — Странно. По голове били меня, а рехнулся ты, Шон. Я не буду покупать свою свободу ценой жизни других. И уж тем более не стану умалчивать о твоей роли в этом деле. — Я тебя огорчу. Фредерик тебе не поверит. Сам подумай. Слово террориста, загнанного в угол, против слова кронпринца и моего. Если забыл — напомню, король — мой отец. Виктор — его любимый племянник и преемник. И да, ты верно заметил, мы задержались. Но эта задержка не будет тебе полезна. Свою непричастность к смерти Эрика я доказал отцу более чем убедительно. Так что ты можешь говорить что угодно. Просто продлишь свою агонию.       Ренард подошел к пленнику едва ли не вплотную. Командир Лауфер, поднялся ему на встречу. Глаза Мартина горели первородной ненавистью. В противоположность им, зеленые глаза колдуна были холодны, как далекий северный океан, воды которого бездонны и усеяны смертоносными айсбергами. Мизансцена действовала на Виктора как наркотик. С какой радостью он бы снял с Мейснера наручники и наблюдал, как эти двое будут рвать друг друга на куски. Голос колдуна нарушил недолгую тишину, снова расходясь обманчиво-теплой волной в затхлом воздухе камеры. — Я предлагаю тебе выход. Будешь работать на меня — и получишь жизнь, о которой ты даже мечтать не смел. Лауфер доживают последние дни. С твоей помощью или без — с вашим жалким подпольем скоро будет покончено. Хочешь пойти на дно с этой баржей, груженой отбросами? — Не поверишь — хочу. И почту за честь. — Ну что ж. Мешать не стану. Ты разочаровал меня, Мартин. — Хоть одна хорошая новость за эти дни.       Удар колдуна был настолько неожиданным и быстрым, что Виктор не сразу понял, что произошло. Мейснера отбросило на несколько метров. Не имея возможности ни удержать равновесие, ни смягчить падение, Мартин натолкнулся на стену и рухнул на бетонный пол. Искаженное трансформацией лицо Ренард на секунду оказалось перед глазами Виктора, и тот инстинктивно попятился. Он был готов поклясться, что в этот момент почувствовал, будто незримая ледяная рука ухватила его за глотку и оттолкнула назад. Шон, меж тем, уже опустился на одно колено рядом с распростертым телом. — Ты с ума сошел! — зашипел кронпринц. — Его нельзя было убивать вот так! — С ним все нормально, он только оглушен, — колдун достал из кармана контейнер и извлек оттуда шприц. Выбрал подходящее место на шее пленника и всадил иглу прямо в яремную вену. — Что ты творишь? — голос Виктор сорвался на крик. — Как оно действует? Ты не предупреждал, что это будет вот так. — Ты разочарован? Ждал, что я наряжусь козлом и буду в котле варить зелье? Или полночи плясать с бубном? — Перестань глумиться! Все очень серьезно.       Шон поднялся и убрал опустевший шприц обратно. — Ключ, — Ренард протянул руку с раскрытой ладонью. Виктор, помедлив, все же вынул его из кармана и отдал Шону. Тот привычным движением снял с Мейснера наручники. — Нужно вернуть его на кровать. Бери давай.       Виктор хотел было возразить, но промолчал, и все же помог колдуну перетащить Мартина на спальную полку. Придав телу вид спящего, они покинули камеру, проверили замки и вернув ключи на прежнее место, отправились восвояси. — Объясни уже… чего завтра ждать? — Ничего сверхординарного. Утром он будет в сознании, но навряд ли вспомнит даже собственное имя, — ведьмак скорчил физиономию достойную древнегреческой трагедии. — Позовешь кого-нибудь из своих дуболомов, желательно потупее. Едва они возьмутся за Мейснера, как первый же выброс адреналина отправит нашего Лауфер в мир иной. Прямо на глазах у короля. — Фредерик будет в ярости. В его планах было казнить убийцу Эрика по-иному. — Виктор, тебе не угодишь. А на ярость я надеюсь. В ярости человеку свойственно не думать. Свалишь все на ищеек Хааса — Мейснера слишком сильно избили в ночь поимки. А врача позвать ума не хватило. Вернется Иган — устроишь ему показательную выволочку перед королем. В следующий раз будет бережнее обращаться с ценным пленником. — Нда. Веселенькая задачка. Кстати… ты всерьез думал его перевербовать? — А почему бы и нет? Мейснер мог бы стать прекрасным оперативником. Так, немного подучить, мозги поправить. Хороший материал на дороге не валяется. — Твое варево действует на везенов так же? — Нет. — А если Мейснер везен или полукровка? Слишком уж он хорошо дрался для человека. — Виктор, ты перевозбудился. Тебе надо идти отдыхать. Нам предстоит напряженное утро — надо быть в форме. О проблеме Мартина Мейснера можно забыть. Едва Фредерик убедиться, что наш Лауфер мертв — прикажешь своим чистильщикам принести тело в лабораторию. — Ты не просто ублюдок, ты маньяк! — Виктор даже не пытался скрыть омерзение на лице. — Зачем тебе труп?! — Я колдун. Дальше объяснять? К тому же, привык заканчивать ту работу, что начал. Остатки зелья надо будет нейтрализовать. Твои чистильщики, бесспорно, знают свою работу, но они накладывают в штаны от одного вида Хааса. — Ты думаешь, что Иган будет искать останки?! — Он Настоящий Гримм, Виктор. И моментально сопоставит факт произошедшего с его, столь экстренной, высылкой из замка. А еще он помешан на старых кодексах чести и преданности Дому. Иган твой телохранитель и беспрекословный исполнитель, ровно до того момента, пока не поймет, что свое восхождение на трон ты собрался радикально ускорить. — Заткнись, Шон, — Виктор испуганно оглянулся. — Я прекрасно тебя понял. И не собираюсь ругаться из-за куска падали. Если тебе доставляет удовольствие самолично прикапывать своих дружков, я закрою на это глаза. Как только врач подтвердит, что Мейснер сдох — ты его получишь. Только с Фредериком объясняйся в случае чего сам.       Кронпринц ускорил шаг и вскоре скрылся за очередным поворотом ведущим в его покои. Шон остановился и устало закрыл глаза. Постояв с минуту — медленно двинулся дальше. События последних дней измотали его — он почти не спал. Три серьезных магических вмешательства за двое суток сожрали уйму энергии. Едва добравшись до своей спальни и заперев дверь, он рухнул на кровать и провалился в сон лишенный сновидений.