Нелёгкая жизнь омеги

По белоснежным коридорам больницы шёл молодой загорелый альфа. У него были красные волосы, корни которых на порядок темнее основного цвета. Одет был в темные джинсы и красный свитер под теплой курткой. Все-таки середина холодной осени. — Йо, омежка, как ты себя чувствуешь? — альфа прошёл в палату к голубоволосому омеге, натыкаясь на удивленный и ревнивый взгляды. — Привет. А ты кто? — от вида высокого незнакомого альфы по телу Куроко пробежалась нервная дрожь. Неужели это один из тех альф, что издевались над ним? Неужели все вновь повторится? Хотя, вряд ли. В палате же есть Аомине, а он не даст в обиду свою омегу. Но тогда кто же этот альфа? — Ну, я как бы тот, кто нашёл тебя всего избитым. Я мимо проходил и почувствовал запах крови и твой запах. Так как ты? — альфа спокойно сел возле кровати омеги на стул. Того, против воли, начала бить крупная дрожь страха. Куроко, хоть и поверил словам незнакомца, ведь ему рассказывали, что его нашёл красноголовый альфа, но все же боялся. Боялся, сам не понимая чего. Этот альфа внушает доверие, но сцены из прошлого не давали покоя. — Тецу, успокойся, я рядом, — на кровать присел Аомине, нежно приобнимая омегу, но так, чтобы не задеть ни единой раны. — Можешь отойти? Тецу ещё не отошёл от прошлого, да и ты не внушаешь доверия, — Дайки смерил незнакомца презрительным взглядом. — Ты, знаешь ли, тоже не ангелочек. Откуда мне знать, что ты не один из тех, кто навредил этому омежке? — в воздухе витало напряжение, а альфы готовы были разорвать друг друга на мелкие кусочки. — Аомине-кун, успокойся. Я, почему-то, доверяю ему. Да, а как тебя зовут? — омега, стараясь успокоиться, посмотрел в глаза незнакомцу. — Я Кагами Тайга, а ты? — альфа был готов утонуть в голубой бездне глаз Куроко. Они настолько завораживали, что ты перестаешь замечать все вокруг. Видимо, не случайно Кагами почувствовал сладкий запах омеги. Да ещё и немеченой омеги. — Куроко Тецуя, рад знакомству, — омега улыбнулся, завораживая красноволосого альфу ещё больше. — БаКагами, теперь слушай меня внимательно. Только попробуй хоть пальцем тронуть Тецу, и я тебя придушу. Он МОЯ омега, — Дайки легко поцеловал Куроко в щеку, чем вогнал его в краску. — Ну, это мы ещё посмотрим, — тихо прошептал Тайга. — Ты что-то сказал? — Аомине смерил альфу злым и ревностным взглядом. — Тебе показалось, — фыркнул Кагами, — Куроко, я тебе немного фруктов принёс и сок. Надеюсь, что скоро тебе будет лучше. Извини, но я должен идти. Как-нибудь еще загляну к тебе. Не скучай, — альфа улыбнулся и вышел из палаты. — Пока, — только и успел сказать омега. А Дайки даже не уделил этому внимания. Он чувствовал соперника, который положил глаз на его «самочку», а это непростительно. Никто не имеет права это делать. ~~~**~~~ — Тецу, я должен тебе кое-что сказать, — Дайки с грустным лицом посмотрел на Куроко. Он понимал, что сейчас предстоит один из самых тяжёлый разговоров со своим возлюбленным. — Я слушаю тебя, Аомине-кун, — Куроко допивал молочный коктейль, который принёс его альфа. Тяжело вздохнув, Дайки рассказал о том, что омега больше никогда не сможет играть в баскетбол. Для него это стало ужасной новостью. — Я... Я теперь стану вообще бесполезным для вас. Раньше я хоть немного вам помогал, а сейчас я даже этого не смогу сделать. Моя мечта... Разрушилась. Не верю в это, — по бледным щекам омеги сказывались крупные капли слёз. Целую руку он положил на свое лицо, чтоб хоть как-то заглушить рыдания. Его мечта, нет, смысл жизни, был потерян. Тогда для чего же ему теперь жить? Друзьям он уже не поможет, а себя будет чувствовать лишней ношей для своего альфы. — Куроко. Послушай меня. Мне плевать на то, что ты не сможешь играть в баскетбол. Я все равно тебя люблю, даже если ты не сможешь этого делать. Для меня ты никак не изменился. Ты всегда будешь для меня самым любимым и важным человеком в мире. Я очень сильно люблю тебя. — Аомине... кун… — омега заплакал с новой силой, но в этот раз не только из-за печали и разочарования, но и из-за счастья, которое он испытал во время небольшой речи альфы. — Я тебя тоже люблю. Очень сильно. Не оставляй меня. Никогда, — Куроко осторожно обнял Дайки за шею и продолжил плакать. А альфа лишь поглаживал того по спине, давая возможность выплеснуть все свои переживания.