Point de suture

      Кёнсу, наверное, в пятый раз выходит на кухню. Сначала ему казалось, что в комнате слишком жарко, и у него пересохло во рту, поэтому он сходил за водой. После ему стало холодно, и пришлось вернуться за одеялом, которое он забыл в прихожей на диване. После были еще какие-то причины, но даже они не убеждали Кёнсу. Он понимал, что не может находиться в своей комнате. Почему-то именно сегодня воспоминания о Чонине были сильны настолько, что дыханье перехватывало от одной мысли о том, чем они занимались на его кровати. Он как будто чувствовал, как под ним нагреваются простыни. Стены, которые безмолвно возвышались, теперь припоминают ему его стоны. Он слышит сбитое дыханье парня прямо над самым ухом, и по телу разбегаются мурашки. Он вновь и вновь задается вопросом: почему он, в самом деле, не оттолкнул сегодня Чонина?       Как только парень заключил его в объятья, разум как будто покинул его. Остались лишь ощущения от прикосновений, которые будоражили все внутри. Он старался, твердил себе о том, что нужно вырваться, но где-то глубоко в душе искренне он этого не хотел. Почему? Разве может что-то измениться в его отношении к Каю?       Он не понимал, что происходит. Парень смотрел на него по-другому. Также прямо, пронзительно, но чувственно. Даже голос его звучал настолько нежно, что у Кёнсу кружилась голова. До присел на диван и зарылся пальцами в волосы. Он боялся своих чувств, потому что они выходили за рамки. Это было отнюдь не то, что он хотел испытывать. Ему казалось, что, положив конец издевательствам Кима, он стал сильнее, однако это было не так. Он почувствовал себя еще более ничтожным и робким, потому что нуждался в парне. Так мучительно было признавать то, что он не злится на него. Ему обидно, горько, больно, но он не мог ненавидеть. И это разрушало его.       Он сидел здесь, смотрел по сторонам и понимал, как глупо выглядит. Он, и правда, какой-то ненормальный, раз к собственному мучителю чувствует жалость. На душе как будто скребли кошки, когда он видел взгляд Чонина, полный страданий. Он страдает из-за него? Но почему?! Он был лишь грушей для битья, существом, на котором он просто вымещал свое зло, почему сейчас все иначе? Кай был не из тех, кто быстро меняет свою точку зрения и ход мыслей. Мальчик был больше, чем уверен, что он не раскаивается. Тогда чего он добивается? Было бы прекрасно, если хоть кто-нибудь ответил ему на этот вопрос.       Кёнсу выдохнул и, сделав несколько глотков воды, отправился к себе. Проходя мимо ванной, он услышал смех, и ему показалось, что он принадлежит Бэкхёну. Что мог мальчик делать здесь в такое время? Заглянув в проем, он тут же зажал рот рукой и сделал несколько шагов назад. Увиденное поразило его настолько, что он чуть было не закричал. Чанёль и Бэкхён стояли около душевой и самозабвенно целовались. Бён крепко прижимался к парню и держался за его шею. До и не замечал, что у них такая разница в росте. Пак сильно наклонился, чтобы доставать до мальчика.       «Прямо как Чонин», — мелькнуло в голове у Кёнсу, и он тут же широко распахнул глаза. Что вообще, черт возьми, происходит?! Почему эти двое целуются? Разве такое возможно? Кай тоже целовал его, но чтобы лишний раз унизить. Как Бён может делать это добровольно? Люди должны целоваться лишь тогда, когда… любят друг друга. Значит ли это, что Бэкхён любит Чанёля? Тогда почему он ничего не рассказал Кёнсу? Он же ненавидел его…       «Прямо как я», — снова пронеслось в мыслях. Помотав головой, мальчик заспешил к себе в комнату. Слишком много потрясений для одного вечера. Он не знал, как ему стоит реагировать. Ничего особенного он не чувствовал. Отвращения или неприязни не было. Было лишь обидно, что друг скрывал от него это. Теперь их сближение не казалось таким уж неожиданным. Вот только как могло произойти то, что два парня, которые враждовали, сейчас вместе? И возможно ли у них с Каем подобное? — Нет! — испуганно произнес мальчик. — Нет, Кёнсу. Нельзя.       Почувствовал внезапную слабость, До прилег на кровать. Через пару минут он уже тихо посапывал, покинув на время этот сложный мир. ***       Утром болезненное состояние не прошло. Он плохо соображал, потому что у него постоянно «плыла» голова. Он перенервничал, и это лишь следствие из его болезни. Выпитые таблетки не помогали, и он уже было хотел остаться дома, но вспомнил о несданном докладе. Придется идти в таком состоянии в школу.       Он, как мог, избегал встречи с друзьями. Умылся, пока они были в комнате и, не позавтракав, бегом припустился в учебное заведение. Ему было неловко думать об этом, а уж увидев их вместе, вряд ли бы удержал себя от соответствующей реакции.       Чтение помогло ему отвлечься, и время пролетело незаметно. Когда до урока оставалось несколько минут, он обвел класс взглядом и заметил, что Чонина нет. Упрекнув себя за это, он насупился и постарался влиться в учебный процесс с головой. Лишь по окончании второго урока, когда у них у всех был завтрак, он позволил себе вновь подумать о нем.       Направляясь в общей толпе к столовой, он почувствовал, как его схватили за руку. Развернувшись, он никого не увидел, но почувствовал, как его тащат в противоположную сторону. Пока они не добрались до лестницы, ведущей к выходу, Кёнсу не мог понять происходящего. Когда голоса стихли, а он остался в помещении один, то разглядел затылок высокого парня, который тянул его к двери. — Кто ты? — недоуменно спросил До, но ему не ответили. — Что ты делаешь?       Мальчик попытался вырваться, но хватка была железной. Тогда он ударил своего противника в ноги, и тот споткнулся. Парень одарил его жестким взглядом и, замахнувшись, со всей силой залепил мальчику пощечину. Это вывело его из равновесия, поэтому незнакомец просто закинул его на плечо и понес куда-то.       Пока Кёнсу приходил в себя, они оказались за школой, на том месте, где его постоянно избивал Кай. Когда он узнал это место, под ложечкой противно засосало, и он непонимающе стал озираться по сторонам. Наконец, его просто бросили у стены, где он больно ударился головой. Зашипев, мальчик сначала зажмурил глаза, а потом, разлепив их, увидел знакомую ему девушку. — Встань, — приказным тоном сказала она и скрестила руки на груди. Мальчик выдохнул и, оперевшись на стену, поднялся на ноги. Тогда Суджон, недолго думая, ударила его по лицу. — Кем ты себя возомнил?       До нечего было на это ответить, поэтому он просто молча отвернулся.  — Я задала вопрос! — крикнула девушка и схватила мальчика за лицо. — Ты, жалкое ничтожество… Что же ты такого наплел Каю, что теперь он тебя защищает?       Кёнсу продолжал смотреть в другую сторону. Тогда девушка кивком подозвала парня, и тот ударил мальчика в живот. До застонал от боли и согнулся пополам, в то время как Суджон снова дала ему пощечину. Она схватила его за волосы и посмотрела прямо в глаза. Если бы Кёнсу видел хоть раз разъяренного зверя, он непременно бы сравнил ее взгляд с ним. — Я не понимаю, о чем ты, — выдохнул мальчик. — Не понимаешь? — усмехнулась она. — В мою сторону даже посмотреть никто не смеет. Я делаю все, что я захочу! А теперь какой-то козел из-за такого мусора, как ты, меня ударять смеет? Да еще и на глазах у всех?! Думаешь, я оставлю это просто так? — От меня-то ты чего хочешь? — спросил Кёнсу. — Иди к тому козлу, что тебя ударил. Или кишка тонка?       Девушка замахнулась, чтобы снова ударить, но Кёнсу перехватил ее руку. Она ошарашено посмотрела на него и попыталась вырваться, но он, грубо тряхнув ее, оттолкнул в сторону. — Ты!.. — зашипела Суджон. — Совсем страх потерял? — Не смей меня трогать. — Что? — удивленно произнесла она и засмеялась. — Что ты сказал? — Не… — Закрой свой рот! — гордо выкрикнула девушка. — Я не знаю, откуда в тебе взялась эта дерзость, но я раздавлю ее. Раз уж Чонин превратился в такого слюнтяя, мне не остается другого выхода.       Она схватила лежащую рядом трубу, которая осталась после ремонтных работ. Кёнсу с ужасом посмотрел на девушку, которая начала приближаться к нему. Парень, что стоял рядом, заметно напрягся, поэтому перегородил путь своей однокласснице. — Нуна, ты чего? — Отойди, — шикнула она. — Убирайся! — Совсем с ума сошла? Ты же сказала, мы просто припугнем! — Я убью его. Уйди с дороги! — Кого ты убить собралась, идиотка? — раздалось откуда-то сбоку, и все разом обернулись. Чанёль неопределенно хмыкнул и, спрятав Кёнсу за свою спину, подошел к девушке. — Еще один спаситель? — выплюнула она. — Давай. Я и тебе лицо разукрашу. — Ты же знаешь, что я бью девушек, — усмехнулся Пак и схватил ее за волосы. Она тут же заверещала и принялась бить его по груди, но он, тряхнув ее сильнее, впечатал в стену. — Ну, как? Все еще хочешь подраться со мной? — Отпусти, — простонала она. — Еще раз посмеешь раскрыть свой рот в нашу сторону, — сказал Чанёль и выхватил у нее ее оружие, — и я выбью этой трубой все твои зубы.       Толкнув девушку так, чтобы она упала на землю, Чанёль развернулся и, взяв До за руку, повел прочь от этого места. Они дошли до футбольного поля, где Пак, усадив Кёнсу на скамейку, стал осматривать его лицо. — У тебя кровь из щеки идет, — констатировал он. — Больше ничего не болит? — Спасибо, — сказал Кёнсу и дотронулся до раны. Всхлипнув, он полез в карман за платком, но вспомнил, что оставил его дома. — Ты же знаешь, что я так обычно не делаю, да? — улыбнулся Чанёль и сел рядом с мальчиком. Кёнсу кивнул. — Тогда почему сейчас сделал? — тихо спросил До. — Не знаю, — признался Пак и посмотрел мальчику в глаза. — Я бы сказал: «Потому что ты друг Бэкхёна», но это не так. — Спасибо. — Ты уже говорил, — поморщился парень. Они какое-то время молчали, и когда Кёнсу собрался уходить, Чанёль остановил его рукой и вновь усадил на место. — Я знаю, что лезу не в свое дело. Честно, мне плевать на то, что там творится у вас с Каем, но что ты чувствуешь к нему?       Кёнсу испуганно посмотрел на парня и тут же опустил свой взгляд. Он не знал, как расценивать такой вопрос и следует ли на него отвечать. Да и что он мог ответить? — Ты что-то чувствуешь к нему, да? — догадался парень. — Не понимаю, о чем ты, — буркнул мальчик. — Кёнсу, — серьезно сказал Чанёль, чем заставил До еще больше волноваться, — если можешь его простить, то прости. Я говорю это не ради него. Я его терпеть не могу и искренне желаю, чтобы он горел в аду. Ты хоть и пытаешься сделать вид, что думаешь также, но нет. Ты любишь его? — Я не могу любить его! — выкрикнул Кёнсу и вскочил со своего места. — Он… он… — Ублюдок. Я знаю, — улыбнулся Чанёль. Его веселила реакция мальчика, которая говорила об обратном. Одно имя Чонина, и он менялся в лице, теряясь и краснея. Паку было достаточно и одного взгляда, чтобы понять, что у них было. И после этого эти двое сильно изменились. Кай исправлялся на глазах, и от этого Чанёлю было противно. Он бы и рад думать, что тот лицемерит, но это не так. Он искренне хотел бы, чтобы тот страдал побольше, тем самым искупив все свои грехи. Но он видел, что у Кёнсу все по-другому. — Если ваше прошлое — это единственное, что тебе мешает быть с ним, то плюнь на это. Плюнь, Кёнсу. Его не вернешь. Посмотри на Чонина — он уже никогда не будет прежним. Ты же понимаешь это, да? Он изменился. Ты его изменил. — Я боюсь, — признался мальчик, и по его щекам потекли слезы. — Я боюсь его, Чанёль. Как я могу ему поверить? — Ты же уже веришь, — добродушно сказал Пак. — Выбор за тобой.       После этих слов он встал и, потрепав по волосам мальчика, пошел в сторону школы. — Откуда ты все это знаешь? — вдруг спросил Кёнсу. — И… как много ты знаешь? — Это не имеет значения. Просто подумай над тем, что я сказал. И обработай рану.       Кёнсу опустился на холодный асфальт и смотрел на удаляющуюся сутулую фигуру парня. У него были смешанные чувства, которые разрывали мальчика. Что-то подсказывало ему, что Пак прав, но разум не хотел это принять. Неужели Кёнсу такой дурак, что так просто простил своего обидчика? Он на протяжении многих лет уничтожал его, и что теперь? Он должен все забыть и позволить ему дальше делать все, что он хочет? Нет, конечно, но теперь было все иначе. Он сам, пусть и в тайне, хотел того, чего хочет сам Чонин.