Интермедия
2 июня 2016 г. в 13:49
Худенький мальчик, весь в светлых кудряшках, недовольно поправил булавку, стягивающую у горла длинный, до пола, темно-синий плащ, расшитый золотыми солнцами. На самом деле, золотыми они не были — всего лишь желтыми, и вышивка выглядела не слишком аккуратно, да и плащ был простым куском штор, проеденных молью, но Свирель очень старалась, залатывая его и расшивая солнцами, и всем ребятам плащ казался настоящим плащом принца, каким они и видели маленького Фаэтона. Сам Фаэтон очень горевал оттого, что должен быть принцем в этой игре: его устроила бы роль оруженосца или, на худой конец, придворного шута, но оруженосцем был Длинный, а придворного шута играл Безумец. Безумец же и решил, что Фаэтон больше всех похож на принца. А быть принцем, промежду прочим, большая ответственность, особенно теперь, когда в их маленьком королевстве туда-сюда ходят большие беды. Недавно они все пережили эпидемию какой-то страшной болезни, многие болели, но не все выздоровели: умерла девушка из старших и мальчик четырнадцати лет, которого Фаэтон знал не очень хорошо, но, самое главное, умерла Веснушка, а Веснушка — она ведь всю жизнь играла с ними! Матушка Анна сказала, что Веснушка теперь ушла в лучший из миров, и не стоит горевать о ней, и ненадолго это успокоило Фаэтона и его подданых, но был еще Оспа, который лежал в лазарете уже много недель и находился на грани жизни и смерти. И Оспу необходимо было спасти. Как мудрый правитель, Фаэтон изо всех сил старался придумать, что же может помочь их бедному товарищу поправиться, но ничего лучше, чем отдавать ему свои завтраки и обеды вместе с десертом, который давали по воскресеньям, выдумать не мог. Но что толку в пирожных и пуддингах, ежели никого из выздоровевших даже не пускают в лазарет, чтобы они не заразились от Оспы вновь?
Фаэтон задумчиво сидел за столом, а рядом с ним кусал ногти Длинный.
— Фи, как это некрасиво! — нахмурилась Плясунья, делая Длинному замечание. Длинный сжал губы и спешно убрал руки под стол, обиженно поглядывая на сидящую напротив него девочку. Плясунья была фрейлиной Свирели, а Свирель — принцессой их маленького королевства и, значит, женой Фаэтона. Фаэтон не был влюблен в нее, но, как истинный джентльмен и мудрый правитель, покорно принял ту невесту, которая «предназначена ему свыше» — так выразился Безумец. Свирель надела ему на плечи плащ, который сама сшила из портьеры и даже украсила солнцами, которые Фаэтон выбрал символом своего королевства и нарисовал на гербе, и теперь они правят вдвоем — и вдвоем не знают, что делать и как помочь Оспе.
Свирель сидела за столом рядом с Плясуньей и водила пером по листу бумаги, изредка поднимая голову и выслушивая то, что предлогали члены совета — а у них, безусловно, был королевский совет, хотя на нем присутствовали и не все важные персоны. Они уже давно разошлись, но принц и принцесса со своими приближенными решили остаться, хотя сейчас Фаэтону казалось, что в этом нет никакого проку: они снова ничего не придумают. Все выдвигаемые кем-то из них предложения просто невозможно было осуществить.
— Мне кажется, — тоненьким голоском сказала наконец Свирель, — что нам нужно спросить совета у короля или королевы, мой принц.
Все присутствующие ахнули. У короля и королевы было слишком много других важных дел, кроме тех, чтобы разбираться с проблемами мелюзги, но Фаэтон немного подумал и важно кивнул:
— Иного выхода я не вижу. Вы меня подождите, сейчас я к ним сбегаю. Я совсем скоро обернусь! — И он, соскочив со стула и придерживая у груди плащ, чтобы не разлетался, выбежал прочь из игровой. Он удивлялся, как сам не додумался просить о помощи взрослых, но они так давно не заглядывали к ним в игровую… Фаэтон просто забыл о них. Наверное, у них слишком много дел.
Златокудрый мальчик в синем плаще со всех ног бежал в мужское крыло дома, очень надеясь, что у его обитателей уже закончились все классы и он застанет Василиска в комнате отдыха. Фаэтон толкнул тяжелую дверь и, переступив за порог, замер, тяжело дыша. В просторном помещении было с десяток юношей: несколько ровесников недавно умершего мальчика, а все остальные — совсем взрослые, высокие и, наверное, очень умные. Они-то ему и нужны.
— Эй, мальчуган, ты что тут забыл? — спросил один из юношей, сутуловатый и рыжеволосый. — Перепутал комнаты? Детская дальше по коридору! — он засмеялся, и ему вторил еще один воспитанник Дома, чуть полноватый высокий брюнет:
— Чего зенки-то вылупил?
— Я… Мне нужен Василиск! — на одном духу выпалил Фаэтон.
— Васили-и-иск? — сощурился рыжий.
— Да! Это очень-очень важно! Что с ним? Почему он не приходит?
— Василиск сейчас очень занят, — тихо сказал молодой человек с темно-русыми волосами, спадающими на его лицо мягкими кудрями, как у самого Фаэтона. — Тут Косолапый на днях прыгнул, и…
— Опий, замолчи!
Кудрявый тут же прикусил язык и нахмурился.
— Откуда прыгнул? — ничего не понимая, переспросил Фаэтон.
— Из окна, из окна он прыгнул, — нервно ответил рыжий. — Накой тебе сдался Василиск?
— Как из окна?
— Не бери в голову, — мягко сказал Опий. — Косолапый перевалился через раму — хотел воздухом подышать, но у него закружилась голова, и он выпал. Ничего серьезного, просто ушибся и получил небольшое сотрясение, вот Василиск и ухаживает за ним.
— Поэтому он к нам не приходит?
— Поэтому, мой юный друг, поэтому. Так зачем тебе желтоглазый?
— У нас очень важное дело. Оспа тяжело болен, и только Василиск может помочь!
— Один он? — усмехнулся Опий, теребя каштановый локон. — Ну пойдем, я отведу тебя… — И он, велев Фаэтону следовать за ним, повел мальчика в дальний угол комнаты, отгороженный ширмой. Там, за ширмой, стоял диван. На диване лежал, изредка постанывая, коренастый парнишка на вид помладше Опия, но много старше Фаэтона, а над ним склонился худой темноволосый юноша с желтыми, как луна, глазами, и протирал его лицо влажным платком. Едва завидев Фаэтона, он вытолкал того за ширму и велел Опию:
— Последи!
Кудрявый остался с Косолапым, и только тогда Василиск внимательно посмотрел на Фаэтона:
— Говори.
Мальчик склонил колено и начал было свой рассказ, но Василиск поднял его и почти ласково взъерошил золотистые волосы.
— Я знаю вашу игру и знаю, что я в ней король, но давай, ты не станешь стоять передо мной на коленях, твое лучезарное высочество? — улыбнулся он. — Ты ведь, как-никак, наследный принц.
— Прости, — смутился Фаэтон, в восхищении глядя на Василиска. Тот был высоким, худым, но мускулистым и сильным, и Фаэтон очень хотел стать таким же, как он, когда вырастет, но Василиск говорил, что так не бывает и нельзя хотеть быть таким же, как кто-то другой. У каждого свое предназначение.
— Ну так что, мой юный друг и наследник? Что привело тебя сюда?
— Это Оспа, — потупившись, ответил Фаэтон. — Он очень-очень болен той болезнью, от которой умерла Веснушка и ваша девушка, и еще тот мальчик… Но мы не можем позволить, чтобы Оспа тоже умер! Его надо вылечить, а у нас нет никаких идей. Только ты можешь помочь.
Василиск тяжело вздохнул. На мгновение Фаэтону даже показалось, будто сейчас он скажет, что любое волшебство бессильно, и болезнь заберет у них Оспу, а потом за ширмой, как какой-то недобрый знак, закашлялся Косолапый, успокаиваемый бормотанием Опия, и мальчик весь сжался, ожидая страшного приговора…
— Я очень хотел бы помочь, — осторожно начал Василиск, — но, видишь ли, Косолапый, которого ты давеча видел… С ним приключилась беда, и все мои силы уходят на то, чтобы помочь ему. Я просто не смогу дать тебе хороший совет, маленький принц, но Сказочница сможет. Спроси у нее.
— Она тоже давно к нам не приходила, — грустно протянул Фаэтон.
— У девушек выдалась хлопотливая неделя, они помогали сестрам подготовиться к похоронам тех ребят, кто не смог справиться с болезнью… Те, кто излечился, еще не совсем окрепли, и почти все заботы легли на Сказочницу и еще нескольких девушек, но теперь все наладится, и она непременно заглянет навестить вас.
— Когда? Оспе нужно помочь как можно скорее! А в женское крыло меня не пустят…
— Сказочница сегодня помогает в столовой, так что ты застанешь ее там.
Новый приступ кашля сотряс Косолапого за ширмой, и Василиск занервничал.
— Ладно, мой друг. Мне пора. Прости, что ничем не смог помочь, сам видишь… И извини, что давненько не заглядывал. Обязательно исправлюсь, как только Косолапому полегчает!
— Спасибо, ваше величество!
— Рад был услужить, ваше высочество, — Василиск склонился в легком поклоне, и Фаэтон, поклонившись в ответ, помчался в столовую.
Он столкнулся со Сказочницей в коридоре, едва не сбив ее с ног, и она засмеялась, крепко прижав его к себе:
— Эй, малыш, ты куда так торопишься?
— Я искал ваше величество, — высвободившись из объятий, серьезно проговорил Фаэтон. Сказочница тут же подобралась, расправила плечи, и выражение ее лица стало как у настоящей королевы, а растрепавшийся пучок на голове как по мановению волшебной палочки стал казаться замысловатой царственной прической. Фаэтон был уверен, что это волшебство. Сказочницу в Доме призрения вообще считали волшебницей из-за ее седых волос и из-за тысяч чудесных историй, которые она знает, так что не зря Василиск направил мальчика к ней: после него в Доме Сказочница самая могущественная.
— И что же случилось, раз его высочество принц Фаэтон Лучезарный так торопился увидеть меня? Чем я могу помочь? — ласково спросила Сказочница, и Фаэтон торопливо изложил суть дела. На мгновение Сказочница задумалась, а затем повела его в сторону кухни.
— Ты проводишь меня, хорошо? Не то сестра София прогневается, что меня долго нет.
Фаэтон кивнул, молча ожидая, когда избранная младшими воспитанниками королева начнет свой рассказ.
— Значит, Оспа совсем плох? — уточнила она, размышляя на ходу. — У него очень слабое здоровье, мальчик так часто болеет… Знаешь, бывает, чтобы вылечить какой-нибудь смертельный недуг, короли или принцы рассылают по всему свету гонцов в поисках лучших лекарей или даже знахарей и ведьм, обещают награду тому, кто сможет излечить страшную заразу… В твоем королевстве есть ведьма, мой принц?
— Я… Я не знаю…
— А я знаю, — убежденно проговорила сказочница. — Найди ее, и она поможет исцелить Оспу.
Едва вернувшись в игровую, Фаэтон попросил принцессу Свирель записать на листе бумаги указ, и пока она записывала под диктовку, Длинный тихонько шепнул ему:
— Пока тебя не было, сестра Мария привела новенькую.
— Правда? Откуда? Где она?
— Креветка и Безумец побежали с нею искать тебя, чтобы представить. Ты же принц. А Василиск и Сказочница помогли тебе?
— Да. Немножко, — кивнул Фаэтон и, взяв у Свирели бумагу, поставил на ней закорючку — как будто подпись. Потом он громко откашлялся, призывая всех присутствующих к тишине, и встал посреди игровой комнаты.
— Внимание-внимание, все жители Домовного Королевства! — обратился он к сверстникам. — Все мы знаем, что наш дорогой друг Оспа сильно болен и нуждается в помощи и срочном лечении, но болезнь его страшна и неведома лучшим лекарям! Ходят слухи, что исцелить его может только колдовство, и я, принц Фаэтон Лучезарный, приказываю найти всех ведьм и колдунов в королевстве и привести их ко мне! Тот, кто сумеет исцелить недуг Оспы, получит вознаграждение в виде дополнительного воскресного десерта!
Вечером Фаэтона поставили на горох за то, что он взывает к ведьмам и колдовству, а не к Господу Богу. Никогда прежде воспитанников Дома не наказывали столь жестоким образом, но сестра Урсула, приглядывающая за ребятишками в игровой, слышала его «указ» и сочла это слишком серьезным проступком. Воспитанники в Доме призрения должны быть набожными и богобоязненными, и через Фаэтона им всем полагалось усвоить урок. И понеся наказание, Фаэтон смиренно отправился молиться перед сном. Он знал, что матушка Анна будет сердиться на его поведение, но Господь добрый, он сердиться не станет!.. Ведь Фаэтон не желал ничего дурного, он лишь хотел спасти Оспу, а всех его молитв прежде хватало лишь на то, чтобы Оспа не умирал. Но друг оставался лежать на больничной койке, а принцу так хотелось спасти его!.. Этим вечером он плакал и молился еще усерднее, но теперь он просил Бога послать в Дом ведьму, которая исцелит Оспу.
А наутро, сразу после завтрака, к нему подошла Креветка и привела с собой новенькую — худенькую рыжую девочку с упрямым лицом. Фаэтон видел ее вчера лишь мельком, за ужином — все остальное время ему приходилось стоять на горохе, и он не мог разговаривать с другими детьми. К тому же, из-за него сегодня утром всем воспитанникам пришлось выслушать лекцию от настоятеля из храма о том, что ведьмы — это дьявол, который искушает людей, и почти все перепугались так сильно, что напрочь забыли об указе. После лекции Фаэтон просил у них всех прощения, и тогда Безумец беспечно хлопнул его по плечу: «Все в порядке, приятель! Уж я-то знаю, что Сказочнице известно о ведьмах куда больше, чем настоятелю и монахиням, но всем остальным верить в них не обязательно». В общем, казалось, все наладилось, а потом Креветка подвела к нему новенькую — знакомиться. Та протянула ему ладонь и скромно сказала, что ее зовут Спичкой, и в честь того, что Спичка теперь стала жителем их маленького королевства, Фаэтон и Свирель должны были устроить небольшой праздник — такая была традиция. Но сперва принц поприветствовал новенькую и представился:
— Меня зовут Фаэтон.
— Фаэтон… — задумчиво повторила Спичка.
— В честь сына греческого бога солнца! — поспешил заметить откуда ни возьмись появившийся Безумец. — Это из мифологии. «Я златокудрого Феба и свет его горячий люблю!..»* — И он закружился в каком-то странном подобии вальса вокруг Фаэтона.
— Нехорошее имя, — отрезала Спичка, тряхнув рыжей головой. — Тебя должны звать Сварожичем.
Безумец замер.
— Ты знаешь что-нибудь об этом? — тихонько спросил Фаэтон.
— Пока нет, — шепотом ответил Безумец. — Нужно поискать в библиотеке.
— Это воплощение огня и света, — сверкнув зелеными очами, пояснила новенькая, и Креветка рядом с нею нахмурилась.
— Я не всегда понимаю, о чем толкует Спичка, — пробормотала она, — но мне кажется… Мне кажется, что это та самая ведьма, про которую тебе сказала Сказочница, — пискнула она и тут же осенила себя крестным знамением. Спичка поморщилась и отскочила в сторону.
— Зачем тебе ведьма, маленький Сварожич?..
Примечания:
*Цитата из "Братьев Карамазовых" Достоевского.