***
– Назначь мне встречу с их представителями на завтра где-нибудь на нейтральной территории и подготовь полные выписки по всем счетам второго зама, нужно будет надавить на него, чтобы он разрешил нам начать стройку, – диктовал Донхэ список поручений Чонсу, который усердно строчил в своем ежедневнике, не доверяя новомодной, такой ненадежной технике. – Хорошо, – кивнул помощник. – Еще забыл: агентство заключает контракт с этим айдолом, которого предложил композитор. Хотите посмотреть на него или послушать? Они прислали диск с превью песни и портфолио. Говорят, что он очень талантливый… – Нет, ты же прекрасно знаешь, что мне неинтересно, главное, чтобы он был рентабельным, а это мы посмотрим в квартальных результатах, – холодно отрезал Донхэ, которому не было никакого дела до этих кукольных мальчиков с их песнями-плясками, лишь бы их личики, попки и прочие части тела хорошо продавали и продавались, а все остальное – талант и прочее – полнейшая чушь. – Что-то еще? – он наградил помощника тяжелым взглядом. – По поводу «0404»… – робко начал Чонсу, не зная, с чего начать. – Дело в том, что за последние две недели, после того как новый управляющий приступил к своим обязанностям и начал вводить некоторые изменения, выручка и посещаемость клуба сильно упала… – Отчет есть? – поинтересовался Донхэ. Он пристально следил за делами клуба и прекрасно знал, что с того самого дня, как он отстранил от дел Хёкджэ, в динамике показателей заведения наметился резкий спад. Может, потому, что муженек с дружками перестал там спускать тысячи долларов каждый вечер? Интересно, где же он тогда надирался в последние дни? Донхэ уже запросил выписки по его кредитным картам, но они еще не были готовы. – Нет, но мы можем подготовить… – Он должен быть готов уже сейчас, – скривился Донхэ. – Ладно, чтобы завтра утром он был у меня на столе. С подробным описанием всех внесенных изменений, причин их внедрения и последствий. Это, надеюсь, все? – Донхэ бросил взгляд на часы: до ужина с родителями оставалось еще три часа, но у него была назначена еще одна не важная, но крайне приятная встреча с тем, кто слишком не любил ждать. – Да. Я могу идти? – улыбнулся Чонсу, закрывая ежедневник. – Да, и не забудь проследить, чтобы дома к ужину с родителями все было готово к девяти часам. Код от дома у тебя есть, любимый ресторан моей мамы ты знаешь, с остальным разберешься на месте, – Донхэ кивком отпустил Чонсу, и когда тот уже был у двери, окликнул его: – И да, Хёкджэ – вегетарианец. Позаботься, чтобы на столе было что-то, что он сможет есть. И любимое красное вино отца. – Как скажете, мистер Ли, – поклонился еще раз и удалился Чонсу. В последнее время он перешел на сугубо формальные отношения с Донхэ. Тот даже отказывался от привычных парням дружеских посиделок, постоянно ссылаясь на какие-нибудь дела, а причиной был не кто иной, как его проклятый муженек, на сторону которого почему-то неожиданно встал Чонсу, раздражая этим Донхэ настолько сильно, что парень пару раз всерьез задумывался о том, чтобы начать искать себе нового помощника или помощницу, но его (теперь бывший?) друг был настолько хорош, что эти мысли исчезали сами собой. Несмотря на то что в их дружбе наметился разлад, Чонсу по-прежнему идеально справлялся со своей работой и не вызывал у Донхэ никаких нареканий в этом плане. Впрочем, Донхэ и думать забыл о помощнике, когда в его кабинет яркой бабочкой впорхнула длинноногая белокурая модель то ли русского, то ли французского происхождения по имени Марго, которая не раз помогала Донхэ снимать стресс и делала тоскливые одинокие ночи не совсем одинокими и совсем не тоскливыми. Вот и сейчас Донхэ с удовольствием обнял подпорхнувшую к нему девушку в настолько коротком, насколько это вообще возможно, платье и усадил ее на стол, почти не вслушиваясь в ее щебетание. Чем была хороша Марго, так это тем, что она почти так же не заморачивалась на формальности и романтику в отношениях, как и Донхэ. У них просто был секс. Много хорошего грязного гетеросексуального секса без особых требований и каких-либо обязательств. Она появлялась в жизни Донхэ в нужный момент по звонку, проводила с ним час, два или целую ночь, получала в подарок очаровательную безделушку от Картье – и исчезала, оставляя после себя лишь приторно-сладкое послевкусие и шлейф горьковатого запаха «Шанель №5», который сводил Донхэ с ума. Хотя… кажется, в последнее время его муж сводил его с ума намного сильнее. Но сейчас Марго могла дать Донхэ то, чего пока не мог ему дать Хёкджэ. Но если их отношения с мужем когда-нибудь перейдут в другую плоскость, то вряд ли он станет набирать ее выученный наизусть номер. С другой стороны, от такой девушки и от такого секса сложно отказаться. Очень сложно. И Донхэ не был уверен в том, что готов сделать это ради Хёкджэ.Глава 15
4 октября 2015 г. в 14:53
– Что? Повтори еще раз! Я хочу слышать это! – не мог перестать хохотать в голос Хичоль, заставляя Хёкджэ снова и снова описывать злоключения сегодняшнего дня.
Мало того, что Донхэ, кажется, абсолютно не впечатлили его ночной спектакль, кофе с горчицей и уксусом и сломанный компьютер, так он еще купил двадцать макбуков и прислал их Хёкджэ с букетом красных роз и запиской, что он может ломать их столько, сколько ему захочется. Они могут себе позволить такое маленькое удовольствие. Но даже это не было самым страшным. Хуже всего, что Донхэ позвонил маме Хёкджэ и тонко намекнул на непристойное поведение своего супруга, вследствие чего Хёкджэ имел удовольствие слушать почти трехчасовую нотацию от матери о пристойном поведении и клятвенно пообещал, что больше ничего подобного не повторится – только после этого мама наконец-то согласилась отпустить его. Первым желанием Хёкджэ, когда он покинул родительский дом, было напиться, раздеться догола и в таком виде заявиться к Донхэ в офис, чтобы на примере продемонстрировать ему, что такое непристойное поведение, но, слава богу, позвонил Хичоль, с которым они сегодня должны были записать четвертую песню для демо, и на корню отмел эту идею Хёкджэ, равнодушно парировав, что уж чем-чем, а его тощими телесами Донхэ точно не испугаешь, поэтому надо придумывать новый план. Но дело с новым планом как-то не вязалось, демо не записывалось, а Хичоль лишь ржал и раз за разом просил в лицах разыграть перед ним драму жизни Хёкджэ, разворачивающуюся в течение последних суток.
– Хватит с тебя, – недовольно буркнул Хёкджэ, понимая, что от Хичоля в таком состоянии помощи он вряд ли дождется и поэтому лучше переждать бурю.
– Ладно, хомяк, не дуйся, – Хичоль ущипнул парня за щеку, заставляя Хёкджэ зашипеть от боли. – Кажется, в это дело и правда пора внедряться нам… – задумчиво протянул рыжеволосый, губы которого уже расплылись в такой ехидной улыбке, что даже Хёкджэ сейчас захотелось оказаться как можно дальше от Хичоля, взгляд которого был… слишком многообещающим. Но раз в ходе войны с Донхэ мелкие снаряды не действовали, то пришло время для внедрения тяжелой артиллерии в лице друзей Хёкджэ, которые кого угодно с легкостью могли довести до белого каления. Поэтому, вместо того чтобы разобраться сегодня до конца с демо Хичоля, они почти весь день увлеченно строили планы по внедрению дружественного десанта в их с Донхэ дом, и Хёкджэ в который раз признал, что в чем в чем, а в стратегии и тактике доведения неугодных до состояния нервного тика Хичолю не было равных.
Именно за разработкой этой стратегии их и застал заглянувший с обедом в студию Мими, который, гневно шикая, отправил парней записывать песню, потому что у него были для них хорошие новости. Он договорился о прослушивании этого демо уже в пяти компаниях. Видя, как радостно загорелись глаза Хичоля, когда он услышал это, Хёкджэ с Чоми одновременно подумали, что их идея очень правильная. И весь этот фарс с прослушиваниями в других компаниях, хотя DnE с легкостью согласились на их условия, услышав лишь превью одной песни и посмотрев портфолио Хичоля, тоже правильное решение.
Хичоль с таким энтузиазмом записывал песни и обсуждал прослушивания, что Хёкджэ не мог не улыбаться, глядя на друга, который впервые за много дней выглядел настолько счастливым, что сиял как начищенный медный таз, ну или как Ким Хичоль, который переборщил с хайлайтером, делая макияж. Ему нравилось петь, у него были безупречный слух и хороший голос, которые просто идеально подходили для песен Хёкджэ. Единственное, что неприятно удивило Хичоля, так это то, что Хёкджэ скрыл от него факт, что он пишет музыку, да еще такую. Но, отдавая дань восхитительному таланту любимого хомяка, Хичоль простил ему это небольшое недоразумение и пообещал тщательно оберегать и хранить секрет Хёкджэ ото всех, ведь кому, как не Хичолю, было знать, какой террор могут устроить другу родители, если узнают, что тот втайне от них продолжает профессионально заниматься музыкой, ставя ее намного выше семейного бизнеса. Тем более ТАКОЙ музыкой. Хичоль слушал песни и композиции, написанные Хёкджэ, и не верил в то, что больше половины песен в его плеере написаны его другом – тем самым, что ноет ему, когда у него проблемы; тем самым, кому он уже тысячу раз обрабатывал порезы и ссадины после его многочисленных приключений; тем самым, у которого сейчас такие проблемы с мужем и браком по расчету; тем самым Ли Хёкджэ, что сейчас сидел напротив него и за обе щеки уплетал китайскую еду, ловко орудуя палочками и действительно напоминая хомяка. Очень милого хомяка.
– Что ты так смотришь? Я же подавлюсь, – буркнул Хёкджэ, чувствуя себя до крайности неуютно под таким пристальным взглядом Хичоля, который словно обдумывал какой-то известный лишь одному ему план, и Хёкджэ чувствовал себя от этого еще неуютнее.
– Когда вы встречаетесь с Шивоном? – неожиданно спросил Хичоль, не без удовольствия наблюдая, как Хёкджэ давится своей рисовой лапшой, и совершенно не спеша ему на помощь.
– Нашел о чем спросить… Понятия не имею, – буркнул Хёкджэ, который уже пять дней игнорировал его звонки и сообщения, удаляя их даже не читая.
– А он мне сказал, что ты нагло игноришь его, хотя тот ужин тебе понравился. В чем проблема, хомяк? – мило улыбнулся Хичоль, забавляясь тем, как начинает потихоньку злиться его друг.
– Понравился, но это еще не значит… – начал было Хёкджэ, но Хичоль перебил его:
– Это именно то и значит, что ты должен дать ему шанс. Ну же, хомяк, он хороший, милый, добрый, и ты ему жутко нравишься. Тебе уже давно пора избавиться от своих комплексов и начать встречаться хоть с кем-то.
Сказать, что эта проповедь звучала очень и очень странно из уст Хичоля, – ничего не сказать. Хёкджэ немного выпал в осадок от таких слов, не зная, что ответить другу, который вдруг стал чутким и вежливым.
– Что, нечего сказать? – Хичоль с усмешкой посмотрел на Хёкджэ и достал свой телефон. – Я договорюсь с ним о вашей сегодняшний встрече, раз тебе нужен посредник, – ухмыльнулся он. уже собираясь набрать номер Шивона, но его остановил резкий окрик Хёкджэ:
– Нет! У меня планы на сегодня… – судорожно начал Хёкджэ, зачем-то беря в руку свой телефон и снимая блокировку, как будто он мог помочь придумать отмазку от очередной встречи с Шивоном. Нет, Хёкджэ действительно понимал, что Шивон хороший и приятный человек, но ему было неуютно рядом с ним, и он ничего не мог с этим поделать. Совершенно ничего.
– И какие же? Опять будешь изображать алкаша, доводя своего муженька до нервного тика? Или пойдешь играть в переход? А может, опять попросишь Канина избить тебя для полусмерти? Ну уж нет, – оскалился Хичоль. – Ты идешь на свидание с Шивоном, и точка…
– Нет-нет-нет, – отчаянно замотал Хёкджэ и сунул под нос Хичолю свой телефон с открытым сообщением: – К нам сегодня приедут на ужин родители Донхэ, и мне нужно быть там и все такое, а еще заказать ужин… – забормотал Хёкджэ, наверное, впервые в жизни радуясь сообщению от мужа. Так вот зачем тот так упорно названивал Хёкджэ, упрямо игнорирующему его звонки, все утро. Но, по сравнению со свиданием с Шивоном, ужин с родителями Донхэ казался ему сейчас меньшим злом, к тому же… это прекрасный повод для какой-нибудь очередной мелкой, но такой приятной сердцу пакости.