Воспоминания о будущем

— Собирайся и уезжай! - все, что говорит Тэрону его сестра, когда она чуть ли не за шкирку втаскивает его в комнату. — Давай, не стой столбом. Сядешь на поезд и поедешь домой. И не забудь пса. — Это он тебе сказал? — Я тебе говорю! Он ничего не скажет, даже если ты начнешь ругаться и кричать, — Элиза трет глаза, когда брат отворачивается от нее, сложив руки. — Ты его постоянно оскорбляешь. — Да что я такого делаю? Веду себя как всегда. Это его проблема, если он находит в моих словах что-то обидное. С каких вообще пор ты так беспокоишься о людях, с которыми знакома всего три дня? — Я знаю, на что ты намекаешь — не угадал. Все имеют право на дружбу. Они спорили уже второй день, как только Колин оставлял их наедине и уходил по делам. Он был радушным хозяином, хотя в его потребности все показать гостям чувствовалось, насколько редко они здесь бывали. И это было бы просто чудесным приключением, если бы Тэрон не приехал. Самое неприятное началось с приездом его собаки. Мопсу пришлись по вкусу ноги Ферта, и он решил спариться с ними. Эджертон хохотал до слез, и в то время, как вежливые люди перестали бы напоминать Колину про это, он и не думал оставить свои шутки. Тэрон словно не мог найти других тем, других слов, кроме тех, которые зацепят омегу, да так, как в высшем обществе не делается. Впрочем, тот и сам не знал, почему поступает так. Нет, Колин не был с ним груб или необходителен, не старался выпятить свое привилегированное положение или относиться к Эджертонам как ко второму сорту. Наверно, дело было именно в этом. Слишком уж хорош был Ферт, не подходил под параметры аристократов, с которыми раньше судьба сводила альфу. Моментами Колин вел себя как типичный омега, но потом вновь следовал своим обычным манерам, забывая о собственной игре. И поэтому Тэрон разрывался, не в силах составить определенное мнение о нем. Проще было держать себя как обычно, а как обычно означало, что Ферта будут третировать и цеплять за все, что только возможно. — Да что ты от меня хочешь? Что? — не выдерживает Тэрон и плюхается, по-другому и не скажешь, на софу. — Только не проси меня извиняться! — Именно это ты и должен сделать. Заключить мир с ним. Что мешает тебе это сделать? — Элизабет устраивается на стуле и укладывает ноги на софу. Тэрону всегда казалась, что она чересчур умная альфа. По крайней мере, все случается, как она сказала. — А может… он тебе нравится? — Как омега - нет, — может, Элиза и ждала смущения, но ее брат даже не дернулся. — Как аристократ - нет. Как человек… может быть. Ох, ну хорошо, я пойду, но только потому, что ты этого хочешь. Тэрон встает поскорее, чтобы сестра не успела похлопать его по плечу или еще как-нибудь изобразить свою поддержку. Это все слишком нелепо на его вкус. Но пусть. Нет причин отказывать сестре, нет причин вести себя дальше так, хотя никто не сказал, что он прекратит. У слуг Тэрон выясняет, что лорд находится у себя в комнате и его провожают туда до самой двери. Так что у него нет времени собраться с мыслями, когда он входит внутрь после короткого стука. И тут же жалеет об этом. В комнате почему-то находится альфа-Ферт, от него идет слишком сильный запах, чтобы усомниться. Ох, стоило ли говорить, что между ними ничего нет, если вот он — альфа — стоит посреди комнаты омеги в одиночестве, и пусть лорда нигде не видно, но ясно, что это неспроста. Это не дело Тэрона, но от этого немного неприятно, словно Колин оказался не таким поразительным и безгрешным, как показалось на первый взгляд. — Мистер Эджертон, что вы хотели? — Колин каждый раз забывал, когда ему уже пора изображать альфу, а когда стоит перестать это делать. Но сейчас по глазам он прочитал не только мысли Тэрона, но и его выводы. — Я хотел поговорить с Лордом Фертом, но его здесь нет. Так что я пойду, а вы оставайтесь. Тэрон пятится к двери, на мгновение чувствуя желание убить омегу и сам пугаясь своему желанию. За что? Потому что тот окрутил Колина? Потому что Колин предпочел кого-то без запаха, но с деньгами? Да, второе, определенно второе, и злиться нужно на альфу! Стоп! Вообще ни на кого злиться не нужно! — Мистер Эджертон, все не так, как вам видится, поверьте. Эндрю нет здесь, он уехал, я его заменяю, вроде того. Лучше нет для маскарада, чем путаница. — О, его не будет? — Нет. Этому есть много разных причин, даже немного вашей вины. Знаете, ведь он не плохой человек, — Ферт подходит к Тэрону немного ближе, чем необходимо. Омегу как будто тянет против его воли, и дыхание перехватывает. Тэрон стоит перед ним, чуть ниже его самого, но крупнее, с рассеченной бровью, которая приковывает к себе взгляд. Будь он сейчас в образе омеги, и вся эта ситуация стала бы двусмысленной, но не в этот раз. Эджертон просто смотрит на него немного снизу вверх. — Вы должны быть более снисходительным, даже если боитесь, что он примет ваше дружелюбие за что-то большее. — Я хотел как раз извиниться за свое поведение, — Тэрон опускает глаза вниз, а потом поднимает их на Колина, снова вниз, и опять на него. И в том, как он поднимал глаза, было что-то, что Ферт непременно назвал бы флиртом, если бы это происходило с кем-нибудь другим. Не с ним. С ним - никогда. — Если мы с ним не увидимся, то могу ли я попросить вас передать ему мои извинения. Мистер Ферт. Колину нужно проверить не только зрение, но и слух. Он на что-то надеется? Иначе почему в словах альфы слышится подтекст. Которого там быть не может. — Даю вам слово. А теперь нам всем нужно готовиться к балу. Я пришлю к вам камердинера. А вашей сестре горничную. Разговор окончен — это Колин дает понять ясно. Тэрон неловко наклоняется, не зная, нужно ли ему по этикету пожать руку или просто попрощаться. Но Ферт тоже наклоняется, и они ударяются лбами, совсем легонько, но все равно это вызывает смех. И смущение. К удивлению омеги, Эджертон выглядит не в своей тарелке, так, как не выглядел ни разу на его памяти. Колин касается лба Тэрона в каком-то порыве, хотя это и не очень-то вежливо, проводит подушечками пальцев. Он чувствует, как стучит кровь под кожей, но понимает, что это пульс в его собственной крови, и альфа может заметить его, и отнимает руку. Все слишком странно. А еще нужно пару сотен раз проговорить себе, чтобы Колин не смел искать подтекст и на что-то надеяться. Да только мысль, уже влезшая в подкорку, так легко оттуда не сбежит. Это не флирт, это ничего не значит, для Тэрона он альфа, а как омега — не интересен! Эджертон выходит, а Колин пытается отвлечься, но, посмотрев в зеркало, просто ужасается насколько красным и взбудораженным выглядит. Неужели тот видел его таким все это время? Какой позор. Если бы Тэрон не полагался только на свой нюх, то раскрыл эту глупую интригу уже давно. Вся проблема, что он все равно останется тем, кто он есть. И этот молодой, сильный, знаменитый парень его привлекает. Его многие привлекали за жизнь и никогда ничего не выходило. Да только самовнушением, что в этот раз все будет так же, ничего не добиться. Неожиданно для всех Тэрон не смог присутствовать на празднике. Пришла телеграмма, его вызвали обратно на службу. Он согласился оставить Элизу в поместье с условием, что Колин за ней присмотрит, а сам уехал, едва успев переодеться. Неприятное чувство поселилось внутри Колина, и оно не было связано с молодым альфой. Оно было беспокойным, отчетливым и тяжелым и не отпускало его весь вечер. Ему не запомнился тот бал ничем примечательным, даже смешных моментов не было. Вечер второго августа прошел бездарно, не исполнив надежды. А третьего августа Соединенное Королевство вступило в войну.