I believe in you

      Вообще-то ночные дежурства Римус не очень любил.       Хотя тут все очень зависело от компании. Например, ему категорически не нравилось слушать про очередную партию паленых котлов, которые Флетчер приобрел по дешевке; или он не любил выслушивать очередную лекцию по безопасности в исполнении Аластора Грюма; он не любил разговаривать о кошках с Арабеллой Фигг. Но слушать пустую болтовню Тонкс ему очень нравилось.       Она говорила обо всем на свете и часто перескакивала с темы на тему. Тонкс могла начать говорить о своем дежурстве и тут же перескочить на новые ботинки, которые она недавно купила, а потом рассказать смешную историю, которую ей «сто лет назад рассказал папа».       Большую часть времени, разумеется, говорила она, а он лишь вставлял редкие смешные комментарии, отчего она вскидывала голову и заразительно смеялась. На них, кстати, начали потихоньку подозрительно глядеть, когда на собрании они вдруг, как по команде, начинали смеяться. Грюм даже как-то раз отсадил их друг от друга, но это не столь важно.       Важно, что сейчас Тонкс вела себя совсем по-другому.        В дом она вышла тихо, также тихо зашла на кухню и скромно уселась в углу. Все собрание она просидела молча, а, когда пришло время собираться на миссию, лишь скупо кивнула головой и вышла из дома.       А сейчас она молча сидела около него и смотрела в одну точку.       Римус неуютно поерзал на месте, повертел в руках палочку и покосился на Тонкс, которая выглядела очень несчастной.       - Что-то случилось? — тихо спросил он, осторожно коснувшись рукой ее рукава. Она глубоко вздохнула и покачала головой.       - Все хорошо. Просто устала. Вот и все, — пробормотала она и закусила губу.       Римус неуверенно кивнул и уставился в темноту, понимая, что что-то определенно произошло и что она обязательно ему расскажет, но чуть позже. Надо просто потерпеть. А это он делать умел.       - Мой папа часто называл меня особенной и замечательной, — тихо и неуверенно сказала она. — Я тогда плохо понимала, зачем он это все говорит, пока в школе меня не начали называть особенной уродкой. Было весело смотреть, как они злились, когда я не реагировала на их оскорбления. Я, ведь, тогда уже знала, что я особенная, а эти недоумки это сами и доказывали.       Она уставилась на свои руки, а Римус нахмурился: он не очень понимал, к чему она ведет.       - Скажи, Римус, ты когда-нибудь убивал? — внезапно спросила Тонкс. Римус вздронул всем телом и ошарашенно уставился на нее. - Ну? Убивал?       - Нет, — хрипло ответил он. Тонкс внимательно смотрела на него.       - И Пожирателей?       - И Пожирателей, — кивнул Римус.       - И оборотней?       - И оборотней, — снова кивнул Римус. Тонкс слегка улыбнулась.       - Но, ведь, ты же Темное существо! — воскликнула она. — Ты же должен жаждать крови!       Римус моргнул и в шоке уставился на девушку. Но она и не ждала его ответа.       - Ну, почему?! Почему, Римус? Почему эти свиньи в Министерстве так уверены в том, что Темные существа — это худшее, что может произойти в их жизни! Почему? Римус, что такие люди, как ты, им сделали? В чем вы виноваты? В том, что родились? В том, что пытаетесь выжить в этом чертовом несправедливом мире? В чем?       Римус, немного оправившись от шока, протянул руку и схватил Тонкс за запястье. Девушка внезапно замолчала и посмотрела на него.       - Я не убивал, — тихо сказала Римус. — И я не способен. Но у монстра внутри меня нет моральных ограничений. Он способен на все. И в том числе — на убийство.       - В волка ты превращаешься всего раз в месяц. Все остальное время ты человек. Такой же, как я.       - Что случилось? — снова спросил Римус. Тонкс вздохнула и уставилась на свои руки.       - У нас было три подозреваемых. Мужчина, лет сорока, еще один мужчина, чуть помладше, и совсем еще мальчишка. Ему лет шестнадцать. И он, к сожалению, оборотень. Они посадили его в Азкабан на пожизненное заключение, хотя все улики указывали на другого! Они посадили его в Азкабан, потому что он Темное существо. Римус, это несправедливо! Они убили человека! Уничтожили его.       Неожиданно для самого себя Римус подался вперед и крепко прижал расстроенную девушку к себе. Она доверчиво уткнулась носом в его плечо и пробормотала:       - Я ничего не смогла сделать. Я не смогла ему помочь. Я его не спасла.       - Ты и не могла, — уверенно сказал Римус. — В таких случаях никогда не судят. Я вообще удивлен, что было какое-то подобие суда.       - Один из мужчин на нем настоял. Тот, что не был убийцей, — пробормотала Тонкс. Римус кивнул и сжал челюсть.       - В таких случаях Визенгамот всегда признает Темных существ виновными. Это неписанный закон. И мы, к сожалению, мало, что можем сделать.       Тонкс крепче прижалась к нему, а потом тихо, но уверенно пробормотала:       - Нет, Римус, можем. Мы боремся сейчас за честный и справедливый мир. Ты за него борешься. Когда-нибудь все изменится. И мы должны этому поспособствовать.       - Мы уже это делаем.       - Ты уже это делаешь.       Римус отстранился от нее, чтобы взглянуть ей в глаза. Она уверенно встретила его взгляд. В ее глазах не было ни тени усмешки, сомнения, беспокойства, неуверенности. Ее взгляд был уверенным и полным решимости.       И тогда Римус понял, что он действительно сможет.