«Память – это сложная вещь, родственница правды, но не её близнец».
Кирика всё-таки уснула в горячих объятьях своего насильника. Она впервые с начала осени не мерзла, её согревало его тепло. Но девушка предпочла бы, чтобы к её коже прикасались холодные механические руки, а не обжигающие человеческие… Находясь в полусне, Куколка чувствовала нежные прикосновения Винсента к ней и такой до боли знакомый, словно из далекого прошлого, запах чёрного шоколада… Последнее, что она ощутила, проваливаясь окончательно в сон, был ласковый поцелуй горячих губ в её лоб и слова, раздавшиеся у неё прямо в голове: «Кирика, сокровище моё, пришло время вспомнить меня…» И девушка заснула тяжелым беспокойным сном, впервые за пять лет видя свои собственные сны… Сны, состоящие из её воспоминаний…***
1975, за несколько дней до дня рождения Тедди. Молодой девятнадцатилетний парень шёл по парковке, направляясь к входу в самый популярный детский ресторан города «Freddy Fazbear's Pizza». Несмотря на свой довольно юный возраст, он был весьма хорош собой и привлекал к себе внимание противоположного пола. Высокий рост; черные, словно вороново крыло, волосы, завязанные в небрежный короткий хвостик; гипнотизирующие глубокого зеленого цвета глаза. Непринужденная походка, гордая осанка. Он не производил впечатление, что может быть работником пусть и довольно знаменитого, но всё же провинциального городского кафе. Но именно таковым он и являлся. Этот привлекательный парень был аниматором ресторана «Freddy Fazbear's Pizza». Но это была лишь временная работа до того момента, как он окончит колледж. Для него была подготовлена должность механика, и, в принципе, он уже мог им спокойно работать ещё с самого открытия, но директор ресторана был весьма строг и считал, что юноша сначала должен получить диплом. Поэтому парню приходилось работать аниматором и развлекать детей в специальном костюме. Честно говоря, он терпеть не мог детей, просто люто их ненавидел. Вечно кричащие, всюду бегающие, вечно норовящие броситься под ноги, они жутко бесили его. Но больше всего его раздражали… – Алекс, подожди меня! – раздался громкий звонкий девчоночий голос. А мимо парня быстро пронесся знакомый ему русоволосый мальчишка, и буквально через пару мгновений он почувствовал, что кто-то врезался в него. Обернувшись, юноша увидел совсем маленькую девочку, сидящую на земле. Малышка, поворачивая из-за рядом стоящей машины, не успела вовремя заметить идущего человека и, на скорости врезавшись в него, упала. – Ой, простите, я случайно, – стесняясь, пролепетала она, испуганно глядя на парня, возвышающегося над ней. – Ничего страшного, – тут же откликнулся тот, присаживаясь перед ней на корточки и протягивая руку. – Ты не ушиблась, малышка? – Нет, всё хорошо, – ответила девочка с его помощью, поднимаясь на ноги. – Спасибо. Только я не малышка, – она забавно насупилась, от чего по губам парня расползлась улыбка. Девочка была столь мила и очаровательна, что юноша невольно залюбовался ею. Русые локоны завивались на концах в мягкие кудряшки, обрамляли детское симпатичное личико и в сочетании с чудесным лиловым платьицем делали крошку похожей на одну из фарфоровых куколок из коллекции его бабушки. А какие необычные у неё были глаза… – Ки-Ки, ты где? – раздался знакомый голос у парня за спиной. – Ой, Винс, привет! Винсент оглянулся через плечо и увидел желтоглазого мальчишку, удивительно похожего с девочкой. И он его прекрасно знал. Это был Алекс… – Привет, шустрик, – сразу поприветствовал его юноша. – Значит, это твоя младшая сестрёнка, о которой ты так много рассказывал? – Да, это малышка Кирика, – озорно улыбнулся Алекс. – Ну братик! – возмущенно воскликнула Ки-Ки. – Ладно, ладно, больше не буду, – рассмеялся её старший брат, глядя на недовольное личико сестры. – Слушай, Алекс, а что это вы тут делаете? День рождения у Тедди через несколько дней, – между тем поинтересовался Винсент. – Да вот, наши родители решили устроить семейный обед. Ки-Ки со своими как раз приехала сегодня утром. Маме, как всегда, лень готовить, вот и поехали сюда, – пояснил Алекс. – Слушай, Винс, а ты сегодня работаешь? – Хм… Нет, у меня сегодня выходной, просто директор просил к нему заглянуть в обед. – Понятно. Жаль, я так хотел, чтобы Ки-Ки увидела твоё выступление, – расстроился мальчик. – Не переживай, – рассмеялся парень. – На дне рождения Тедди насмотрится, я же буду вас весь день развлекать… «Как удачно, что я заранее подготовился к этому дню. Хотя ради того, чтобы убить эту малышку я бы поменял свои планы. Всё складывается просто великолепно! Я наконец-то убью этих детишек, да и к тому же у меня теперь появилась ещё одна такая интересная жертва. Как же хочется убить эту очаровательную малышку…»***
1975г., день рождения Тедди. Кровь. Так много крови… Вся комната залита ею. Тошнотворный омерзительный запах, отдающий металлом и смешивающийся с запахом свежего мяса и человеческих потрохов… Изуродованные тела детей… ЕЁ ДРУЗЕЙ! А там, у дальней стенки, рядом с мальчиком, в которого она была влюблена детской наивной любовью, сидел настоящий монстр, сверкающий на неё белыми бесцветными глазами с черными точками зрачков. Он был просто ужасен – испачканный кровью с безумной улыбкой на нечеловеческой морде… Тихий шорох в тишине… Глаза залитые кровью… Ей хочется одновременно и убежать, чтобы позвать родителей на помощь, и остаться, чтобы помочь ему самой... Едва слышный шепот, полный отчаянья: – Беги! Тень упавшая на неё… Она чувствует, рядом с ней кто-то стоит и сверлит своим взглядом… Поворот головы и едва ощутимая боль… Горячая струйка крови на щеке… И глаза глубокого зеленого цвета, смотрящие на неё с единственным желанием – убить её…***
1980г. – Зачем… Зачем ты это сделал?! Кирика стояла перед большим фиолетовым кроликом, смотря на него своими желто-зелеными глазами, полными слез. Она чуть не плакала, но всё равно грозно отчитывала аниматроника за то, что он сделал. У ног Бонни лежали ошмётки плюшевого розового кролика. Это была её любимая игрушка – подарок её любимого старшего братика, пропавшего пять лет назад вместе со своими друзьями. Ки-Ки безумно по ним всем скучала, и её Пинки была последним напоминанием о них. Девочка была готова разреветься в голос из-за случившегося, но сдерживалась. Пусть сейчас она здесь одна вместе с этим неуравновешенным роботом, но в любую минуту в комнату могли вернуться её младший брат с его друзьями. А Кирика не могла допустить, чтобы этот мелкий злобный хулиган видел её слёзы. За эти пять лет у девочки так и не появилось новых друзей, с детьми она общалась, но дружбу так ни с кем и не смогла завести. Единственными настоящими друзьями для Ки-Ки были только её Пинки и Марио. Но Пинки была всего лишь игрушкой, а Марио она теперь видела крайне редко. Из-за трагедии пятилетней давности эта пиццерия стала не самым приятным местом для её семьи – слишком сильно напоминала о потере любимого всеми Алекса. И, наверное, в этом ресторане они никогда бы не появлялись больше, если бы не Колин. Тогда мальчик был слишком мал, чтобы помнить своего кузена, и откровенно не понимал, почему он должен отказываться от посещения столь крутого места. После того, как так и не смогли найти никаких свидетельств того, что произошло в тот роковой день, у мамы и тёти Ки-Ки что-то переклинило в головах, и за пять лет они до невозможности избаловали Колина, превратив его этим в маленького злобного монстрика. Поэтому, не смотря на все плохие воспоминания, связанные с «Freddy Fazbear's Pizza», дни рождения младшего брата Ки-Ки праздновали только там. Бонни стоял и, не зная, что сказать в своё оправдание, смотрел на свою расстроенную подружку. Он просто не знал, что на него нашло. Зайдя в комнату и увидев на стуле любимую игрушку Кирики, кролик внезапно впал в ярость и разорвал её. Он столько раз отнимал у малышки эту вещичку, когда был жив, чтобы подразнить, но никогда бы не сделал этого с ней… раньше. А сейчас они оба, и Эдвард, и Бонни, неосознано злились на девочку из-за того, что она не знала, что они заперты в этом механическом теле… Марио запретил аниматроникам рассказывать о случившемся с ними своей дорогой подружке, он как всегда говорил, что ещё не пришло время… – Господи, Ки-Ки, что тут случилось? Девочка обернулась к двери, там стоял знакомый ей темноволосый высокий молодой человек. – Винс, – всхлипнула Ки-Ки, из последних сил стараясь не расплакаться. – Бонни порвал мою Пинки! Винсент нахмурился и сердито посмотрел на фиолетового кролика – он опять нарушил протокол программы. Этот факт совсем не обрадовал юношу. – Так-с, а ну, брысь отсюда, кроль-переросток! – приказным тоном кинул он, подходя и присаживаясь перед девочкой. Бонни недовольно посмотрел своими кровавыми глазами на молодого механика, но подчинился и быстро покинул комнату. – Не плачь, малышка, сейчас мы что-нибудь придумаем, – успокаивающе произнес Винсент, гладя крошку по русым с одной единственной белоснежной прядкой волосам. – Я и не плачу. И, Винс, я не малышка! – ещё раз всхлипнув, сердито надулась Ки-Ки. Парень лишь улыбнулся, глядя на разобиженное очаровательное личико. Ей было уже десять лет, а она всё так же обижалась, когда он её так называл. – Прости, всё никак не могу отвыкнуть от привычки так тебя называть, – усмехнулся механик. – Сама посмотри, какая ты маленькая и миленькая, а я по сравнению с тобой большой и страшный. – Ты вовсе не страшный, – слабо улыбнулась Кирика. – Ну вот, ты и успокоилась. Теперь осталось придумать, что же делать с твоим кроликом, – притворно задумался Винсент. – Хм… дай-ка подумать. Починить твою Пинки я, увы, не смогу, но могу подарить тебе другого кролика! Малышка удивленно смотрела на своего собеседника, а парень улыбался, глядя на эту маленькую красавицу. Он, словно по волшебству, достал из-за спины спрятанную руку, которая держала довольно крупного плюшевого кролика золотистой расцветки. Девочка восторженно охнула. – Он, конечно, не такой красивый, как твоя Пинки, но зато умеет ходить и разговаривать! – Ух ты! Он очень похож на Весеннего Бонни! – Ну, это потому, что этот кролик его младший братик. – Что, такой же вредный и злобный, как мой? – Нет, малышка, – рассмеялся Винсент. – Он хороший, и никогда никому не даст тебя в обиду. – А как его зовут? – с любопытством поинтересовалась Кирика, рассматривая кролика. – Меня зовут Плюштрап. Давай дружить! – внезапно произнес тот механическим голосом, открыв свои белые с черными точками зрачков глаза и посмотрев на малышку. – Вау! – глаза девочки загорелись неподдельным восторгом. – Давай! А меня зовут Ки-Ки. Кирика улыбнулась солнечной улыбкой и протянула ручки к кролику. – Ой, какой ты тяжелый, Плюштрап! – Девочка чуть не выронила игрушку из-за его неожиданной тяжести. – Это потому что я аниматроник, и во мне железный эндоскелет! – пояснил маленький робот. – Малышка, ты лучше поставь его на пол. А то он и вправду тяжеловат для тебя, а Плюш может и сам за тобой ходить, – сказал Винсент, пристально наблюдая за малышкой. Девочка сразу же последовала совету механика и поставила на пол мини-аниматроника. Кролик тут же отошел немного в сторону и встал рядом с ней. А Ки-Ки уже повернулась к парню. – Винс, ты сам его сделал? – поинтересовалась она, с любопытством глядя на него. Он просто кивнул в ответ, всё так же улыбаясь своей привычной улыбкой. – Ты просто потрясающий! Спасибо тебе большое! Малышка подошла к Винсенту ближе и чмокнула его в щеку в благодарность. – Не за что, моя маленькая, – ничуть не смутившись, откликнулся он. – Мы можем, если хочешь, ещё повязать ему бантик. Какого цвета ты бы хотела, чтобы он был? – Фиолетовым! – не задумываясь, выпалила Кирика. – Хм… интересно, а почему? Я думал, ты выберешь розовый… – Это мой любимый цвет, – пожала плечами девочка. – Ну, хорошо пошли в подсобку за лентой, – сказал Винсент, поднимаясь и протягивая девочке руку. Но не успела Ки-Ки вложить свою крошечную ладошку в его большую ладонь, как из коридора раздался женский голос: – Кирика, ты здесь?! Нам надо ехать домой, твой брат опять порезался… Ой, Винсент, здравствуй. – Здравствуйте, миссис Айджил, – поприветствовал молодой механик зашедшую в комнату высокую женщину с темно-русыми волосами. Это была мать Кирики. Она, как и все остальные члены семьи, была хорошо знакома с Винсентом, ведь он был одним из тех людей, которые активно помогали в поисках пропавших пять лет назад детей…«Опять я потерпел неудачу. Как не вовремя пришла эта женщина… А так складывалось всё хорошо, у меня наконец появился повод заманить малышку в ту комнату… Ну что ж, придётся ещё что-нибудь придумать. В конце концов, я смогу насладиться твоей сладкой кровью, моя малышка…»
***
1984г. Кирика задыхалась от быстрого бега, ей было невыносимо больно… Но она терпела, прижимая левую руку к окровавленному животу. К её счастью, нож вошёл неглубоко и не повредил внутренние органы. Мама девочки успела вовремя… И вот теперь она бежала со всех ног, держа свою единственную дочь за правую руку, стараясь спасти от её преследователя… Это было почти невыполнимой задачей – из-за раны в животе Ки-Ки было трудно бежать, а этот кровавый маньяк был на машине. Но им везло, они уже почти добрались до местного здания полиции, которое находилось сравнительно недалеко от места, где чуть не убили девочку. В голове женщины всё время вертелась одна мысль: как она могла доверять столько лет этому ужасному человеку, который был виноват в гибели её племянника и уже несколько раз пытался убить её маленькую доченьку? Как она раньше не замечала, маниакального блеска в его зеленых глазах?.. Им оставалось перебежать дорогу и через небольшую лужайку добраться как раз до полицейского участка. Внезапно, когда они были на середине проезжей части, их осветила резкая вспышка света фар. И Кирика почувствовала невероятно сильный толчок – её мать со сверхъестественной скоростью и силой вытолкнула с дороги на газон свою дочь. Боль от падения… Мокрая от росы трава… Визг шин, мчащегося на невероятной скорости автомобиля… Громкий звук удара… Она пытается посмотреть, что произошло, но ей закрывает глаза рука в черной перчатке. – Малышка, нет! Надо спешить, я должен тебя спасти… Твоей маме мы уже не сможем помочь. Слишком знакомый голос и холод рук подхвативших её. Он должен торопиться, чтобы успеть спасти, пока ещё ему позволительно быть за пределами ресторана…***
А-а-а… Чёртов мальчишка! Я был так близко к исполнению своего желания! Откуда ты появился?! Я же отключил тебя! Неужели они тоже перестали меня слушаться?! А ещё эта проклятая женщина, если бы не она, я бы в полной мере смог насладиться смертью моей малышки! А теперь она вновь ускользнула от меня! После стольких попыток её убить, я так долго готовил этот план, а он так бездарно провалился! Будь всё проклято!!! Это выше моих сил – я до безумства хочу её смерти! (тяжело выдыхает, постепенно успокаивая свою ярость) Придётся изменить свои планы, необходимо сильнее сблизиться с её семьёй. И приручить тебя, мой ангелочек. Тебе от меня не сбежать…
***
– Стефан! Сотри ей память об этом дне! – С какой стати мне это делать? Она должна теперь помнить, кого стоит опасаться… – Мальчишка, я сейчас тебя прошу, а могу и приказать! Неужели ты забыл, что после этого бывает? Ты и так ослушался меня и понесёшь с остальными жестокое наказание. Не заставляй меня идти на крайние меры… – Я помню… Если это тебе так надо, почему ты сам не сотрёшь ей память? – Господи, ты когда-нибудь начнешь чему-то учиться?! Нельзя смешивать ментальные воздействия! На ней и так твоё заклятье висит. Стефан, я последний раз тебе говорю, сотри ей память! Или ты предпочтёшь, чтобы её мозги превратились в кисель? – Хорошо, Винсент, я сделаю это… – Хороший мальчик… (безумная улыбка)***
1987г. Винсент по привычке проснулся рано, хотя сегодня ему не нужно было идти на работу. Валяться в постели мужчина совершенно не привык, поэтому сразу поднялся с кровати. Оглядев небольшую уютную комнату, он потянулся и направился к дверям ванной находящейся у противоположной от кровати стены. Это была единственная гостевая комната в просторном двухэтажном доме. Винсенту изредка приходилось ночевать здесь, лишь в тех случаях, когда сильно засиживался на работе. Отец семейства, проживающего в этом доме, никогда не был против того, чтобы друг их семьи иногда оставался на ночь. Особенно учитывая тот факт, что квартира темноволосого мужчины находилась очень далеко от места его работы, в то время как они жили в десяти минутах ходьбы от ресторана. Через какое-то время, выйдя из душа, Винсент почувствовал восхитительный запах ванили и блинчиков распространяющийся по всему дому. Его губы расползлись в мечтательной улыбке – значит, его малышка уже давно встала. Быстро одевшись, мужчина направился на кухню, которая находилась этажом ниже. Проходя по коридору, Винсент мельком заглянул в одну из комнат, дверь которой была слегка приоткрыта. Он сразу обратил внимание на лежащего на полу разобранного робота, похожего на бело-розовую лису, и на плюшевого золотистого кролика, сидящего на кровати и болтающего ножками. Этот механический зверек смотрел на сломанную игрушку и как-то злобно улыбался. «Опять он её сломал», – ухмыльнулся про себя механик. Он не переставал удивляться тому, какое же ревнивое и своевольное создание он собрал почти девять лет назад. Этот маленький аниматроник слушался по какой-то причине только свою хозяйку, отказываясь подчиняться даже своему создателю… – Всем доброе утро! – сказал Винсент, заходя на кухню. Вся семья была уже здесь – в этом доме все всегда вставали рано. – Привет, Винс! – хором откликнулись двое мальчишек. – Доброе! Винсент, ты чего так рано проснулся? У тебя же выходной, я думал, ты поспишь подольше, – раздался голос отца семейства из-за утренней газеты – он её даже не опустил, чтобы посмотреть на гостя. – Вы же знаете, мистер Айджил, я всегда встаю рано, – ответил молодой мужчина, потрепав Энди по русой голове и садясь рядом с ним за стол. А взгляд зеленых глаз был прикован к хрупкой фигурке девушки-подростка, стоящей у плиты. Как только он зашёл в кухню, и она услышала его голос, девушка удивленно вздрогнула, а её сердце начало чаще биться. Кирика, в отличии от всех остальных, просто повернулась к мужчине и улыбнулась приветственно своей нежной и ласковой улыбкой, от которой он всегда начинал таять. – Ах, да, точно, – отстраненно произнес мистер Айджил, сворачивая газету и смотря на наручные часы. – Так всё нам пора, Энди. Давай доедай, я буду ждать тебя в машине. И ты, Колин, не копайся, а то на школьный автобус опоздаешь, – сказал он, поднимаясь из-за стола. – До вечера, Ки-Ки, – мужчина поцеловал на прощание дочь в щёку и ушёл. Через пару минут, вслед за ним убежал и Энди, перед этим попрощавшись с Винсентом и крепко обняв свою любимую сестренку. Кирика присела и чмокнула брата в лоб. За ними с каким-то странным ревнивым взглядом наблюдал Колин. Между детьми в семье были весьма непростые отношения… – Винс, ты будешь завтракать? – поинтересовалась Ки-Ки, как только её младший братишка, скрылся за дверью. – Ки-Ки, ты же знаешь, что… – начал было насмешливо Колин, но его перебил мужчина. – Конечно, буду, малышка! Мальчик удивленно посмотрел на того, но ничего не сказал и продолжил доедать свой завтрак. Через пару минут перед Винсентом на стол опустилась тарелка с горячими дымящимися толстыми блинчиками. – Сейчас кофе приготовлю, подожди, пожалуйста, – произнесла девушка, подходя к кофемашине. – Спасибо. Малышка, а ты сама-то уже ела? – Да, – ответила, не оборачиваясь, она. – Точно? – подозрительно уточнил мужчина. – Точно. Винсент вопросительно посмотрел на Колина, тот сразу же подтверждающе закивал, продолжая жевать. Убедившись, что его малышка говорит правду, мужчина принялся спокойно за свой завтрак. Как и всё, что готовила девушка, блинчики были просто восхитительны. С улицы раздался гудок школьного автобуса. – Колин, давай бегом, вот твой обед, – сразу же поторопила брата Кирика, давая ему бумажный пакет с едой. Тот что-то промычал нечленораздельное и начал быстро собираться. – Малышка, а тебе разве не нужно тоже в школу? – между тем поинтересовался Винсент. – Нет, – помотала головой девушка и, поставив перед ним кружку с крепким горячим кофе, села напротив. – У меня все занятия закончились, а через пару дней будет выпускной. – Оу, прости, малышка, совсем заработался с новыми аниматрониками, забыл… – Ничего, я понимаю, – Ки-Ки ласково улыбнулась ему. – С кем пойдёшь? – спросил мужчина, стараясь оставаться спокойным. – Да, в общем-то, не… – начала отвечать девушка. – Она всех парней, пригласивших её, отшила! – злорадно спалил сестру Колин, заглядывая в кухню. – Колин! – гневно возмутилась Кирика, она хотела ему ещё что-то сказать, но мальчишка, смеясь, уже убежал. Винсент с удивлением посмотрел на смутившуюся и покрасневшую девушку. В том, что её должны были давно пригласить на выпускной, он совершенно не сомневался – несмотря на свой юный возраст, Ки-Ки была уже настоящей красавицей. Но то, что девушка отказала всем парням, стало для него приятным открытием. – Малышка, что ж ты так? – Ну… я… не знаю… – промямлила она, ещё больше краснея и пряча от него взгляд. – Просто я столько разных слухов наслушалась о том, что бывает на выпускных… что лучше уж я пойду одна… Кирика совсем застеснялась и спряталась за своими длинными русыми волосами с неизвестно как затесавшимися в них несколькими белоснежными прядками. Винсент улыбнулся, с нежностью глядя на свою любимую девочку. – Хочешь, я с тобой пойду в качестве кавалера? – серьёзно предложил мужчина. – Обещаю, руки распускать не буду! – ухмыльнулся он «Хоть и очень хочется… Но я подожду пока ты окончательно повзрослеешь, мой ангелочек». – И никому другому тоже не позволю. – Винс, а что скажет на это твоя девушка? – удивленно спросила Ки-Ки, поднимая на него глаза. – Какая девушка? – Винсент был не менее удивлен вопросом, чем девушка его предложением. – Стоп, подожди, я ещё две недели назад расстался с последней! – Что, правда?! А я и не знала. Похоже, не ты один, Винс, отстал немного от жизни, – весело улыбнулась Кирика. – Готовишься к колледжу? – улыбнулся ей в ответ мужчина. – Да, скоро надо будет ехать на собеседование. – Так всё же, что насчёт моего предложения? – Я буду только рада, если ты со мной пойдёшь! Девушка даже и не мечтала о том, что на свой выпускной бал она пойдёт с человеком, в которого была влюблена уже почти год. Ведь он был такой взрослый, потрясающий, его всегда окружало столько красивых женщин. А она была всего лишь девушкой-подростком, неуклюжей и, как ей казалось, совсем не привлекательной. Ки-Ки всегда понимала, что ей не на что надеяться… Но Кирика совсем не подозревала о том, что для Винсента она была всегда особенной. Самой чудесной на свете девушкой – единственной, кого он когда-либо желал по-настоящему…***
1986г. В комнате было темно, лишь из окна падал совсем бледный свет луны. Он освещал лишь небольшое пространство, в центре которого находилась кровать, застеленная светло-лиловым постельным бельём. Плотно завернувшись в теплое одеяло, на ней спала, мирно дыша, юная девушка-подросток. Она улыбалась во сне такой теплой улыбкой, а её длинные черные ресницы едва подрагивали. Лунный свет серебрил белоснежные прядки в её русых длинных волосах, красиво разметавшихся по подушке, делая её похожей на сказочную принцессу. Девочка была безумно очаровательна, её даже не портил тоненький едва заметный шрам на левой щеке. Он стоял над ней, сжимая с силой в руке нож, и не мог оторвать от маленькой красавицы взгляда своих зеленых глаз. Мужчина казался абсолютно спокойным, но в действительности его душу просто разрывала на куски настоящая буря противоречивых чувств и эмоций… «Господи, какого чёрта я медлю?! Я всё наконец идеально подготовил и спланировал, я спокойно могу убить её и всю её семью. Я даже могу не бояться, что кто-то услышит крики девочки… я и это предусмотрел. Но почему же я не могу?! Я же так этого хочу уже так долго… одиннадцать лет. Одиннадцать чёртовых лет я не могу её убить!!! Никто ещё так долго не мог ускользать от меня! Ни с одной жертвой не возникало столько проблем, как с этой малышкой! Как?! Как она раз за разом всё время спасалась от меня? Это невыносимо, с того дня, как я её в первые увидел, я не могу избавиться от желания её убить… Все мои мысли всё время только о ней… Эти глаза… Она должна умереть! Так почему же я сейчас тупо стою и любуюсь ей? В тот момент, когда я наконец её могу убить, и мне никто не помешает?! Чёрт!!! Проклятье!!! Это невыносимо! Как же я хочу её убить! Убить!!! Я невероятно страстно желаю её смерти! Я…Я.. безумно хочу тебя… моя малышка…»***
1987г. Эти дни дались ей слишком тяжело. Сначала шесть дней больницы, наполненные ужасом и кошмарами ночи. Потом и смерть её любимого маленького братика. Она смогла с ним попрощаться, но это не уменьшало боль утраты. Потом похороны и правда о случившемся в действительности… Кирика думала, что сойдёт с ума. И если бы не горячие сильные мужские руки, которые обнимали её всегда, стоило лишь заплакать, и такой родной успокаивающий голос, девушка бы не выдержала всего, что ей пришлось пережить за эти дни. Лишь Винсент спасал её от потери рассудка. Для него это время тоже было нелегким. До этого момента мужчине ещё не приходилось видеть свою любимую девочку в таком состоянии. И если его совершенно не трогала смерть её брата, то видеть, как Ки-Ки страдает, для него было просто невыносимо больно. Да, он был единственным, кто мог успокоить девушку, но это не меняло факта, что она всё больше уходила в себя и отдалялась от него. К тому же её отец посчитал необходимым поторопить их переезд… Винсент не мог просто отпустить свою обожаемую Кирику, и планировал тоже уехать из этого города. Он как раз должен был успеть завершить работу над новыми аниматрониками, доделать всё самое важное, с остальным справились бы и без него подчиненные. Но из-за мистера Айджила все планы были насмарку, он не мог с ними ехать – механику требовалась ещё неделя для работы. И вот сейчас мужчина был вынужден прощаться со своей малышкой… Девушка за семнадцать лет сильно выросла и похорошела, но всё равно оставалась такой маленькой для него… Её макушка не доставала ему даже до подбородка. Ки-Ки стояла, уткнувшись в сильную мужскую грудь, и чувствовала столь любимый ею запах горького шоколада, а её саму обнимали горячие руки. Винсент крепко, но нежно прижимал к себе свою любимую девочку и невольно улыбался, чувствуя объятия её ручек вокруг своей талии. Он прятал улыбку, уткнувшись в её шелковистые волосы на макушке, и с наслаждением вдыхал аромат лимонной мяты. – Винс, я не хочу никуда без тебя уезжать, – тихо и глухо сказала Кирика, не поднимая головы, всё так же уткнувшись ему в грудь. – Я понимаю, малышка. Но твой отец решил, что так для вас с Колином будет лучше, – произнес Винсент, с нежностью гладя её по волосам. Услышав имя брата, девушка вздрогнула, но промолчала. Она давно уже не плакала и ходила словно призрак, безразличная ко всему, чем очень пугала своего отца и брата. Единственным, на кого реагировала девушка, был Винсент. Несмотря на всё произошедшее, на её сильное потрясение, когда он находился с ней рядом, ей становилось намного спокойнее и лучше. Тяжело вздохнув и собравшись с духом, Ки-Ки подняла голову и посмотрела в гипнотизирующие зеленые глаза. В груди Винсента что-то ёкнуло… Теперь в глазах девушки появлялись эмоции, только когда она смотрела на него. Сейчас её взгляд был полон тёплой нежности, и мужчина просто тонул, словно в болоте, в её необычных желто-зеленых глазах. «Господи, не смотри на меня так, мой ангелочек, иначе…» – Винсент, я… – Кирика сбилась и ещё раз глубоко вздохнула. – Я давно хочу тебе сказать… Но всё никак не решалась, но сейчас когда, возможно, я ещё долго с тобой не увижусь… Винсент, я т… «О, нет! Только не сейчас – ещё рано…» – Кирика, пожалуйста, не надо! – не дал ей договорить мужчина. – Я прекрасно знаю, что ты хочешь мне сказать. Просто… я прошу тебя, не говори мне этого сейчас…– умоляюще, произнес он. – Что? Но почему? – глаза девушки непонимающе расширились от удивления. – Пойми, малышка, – нежно прошептал Винсент. – Больше всего на свете я хотел бы услышать это признание от тебя… Но если я сейчас его услышу, просто не смогу никуда тебя отпустить! А ты ещё совсем юная… Пожалуйста, подожди немного… Я готов ждать до тех пор, пока ты окончательно не станешь взрослой, моя маленькая. – Хорошо, я тоже подожду, – через пару мгновений согласилась с ним Ки-Ки. Она опустила глаза, ставшие вновь пустыми, и снова уткнулась ему в грудь. – Я буду по тебе очень скучать. – Я тоже, моя малышка, – мужчина с нежностью поцеловал в макушку свою любимую. – Но не переживай, я сразу же к тебе приеду, как только закончу свою работу…***
Это было ужасно! Она просто не понимала, как… Как она могла влюбиться в него?! В человека, который убил её дорогого брата, близких друзей, того в кого она была влюблена с трёх лет, её любимую мамочку, и который пытался её жестоко убить не один раз. Это было просто безумием!.. Из-за смерти младшего братика, тех страшных кошмарных снов, что она видела, и ужасной правды о произошедшем в день рождения Энди психика девушки была на грани срыва… А авария была последним толчком, сорвавшим плотину, за которой скрывались её позабытые плохие воспоминания о Винсенте… Заклинания Марио разрушились, открывая девушке страшную правду о человеке, в которого она имела неосторожность влюбиться… И теперь, когда она осталась совсем одна, когда все её родные и близкие были мертвы, ей хотелось одного – забыть… Забыть всё, а в первую очередь его… Кирика знала, кто ей может помочь в этом. И она позвала его, собрав все свои скромные магические силы… – Марио! – Малышка, ты звала меня? Что случилось? –Я… я помню… я всё помню… (начинает горько плакать) Пожалуйста, помоги мне ещё раз забыть. Я не хочу его помнить… – Я не могу, это очень плохо для тебя скажется, Ки-Ки. Винсент слишком во многих твоих воспоминаниях. Если я попытаюсь его стереть из них, это повредит твою психику. Единственное, что можно было бы сделать, это стереть все твои воспоминания. Но, малышка, это может разрушить всю твою жизнь. – Марио, я тебя умоляю. Я не могу с этим жить. Я не смогу себе никогда простить любовь к нему. Я виновата перед ними всеми, перед тобой и перед… Прошу в последний раз… – Хорошо. Я сделаю для тебя это…***
Полночь за 1 день до Хэллоуина. 1992г. – И давно он так… хм… бесится? – задумчиво спросил Фокси у Майка, глядя в сторону мечущегося по залу фиолетового кролика. – Где-то уже почти час, – посмотрев на часы, ответил охранник. – Он внезапно включился и начал вот так себя вести, успел сломать уже два стула, хоть они и стоят все у стены. Хорошо, что к этому времени все остальные сотрудники уже ушли… – Хорошо, что Ки-Ки сегодня не осталась, – озабоченно произнесла Чика. – Что-то давно он так не бесился… – Ты думаешь, что он бы мог сделать что-то ей? – спросил Фредди. – Вряд ли, – ответил за девушку Фокси. – Я думаю, Чи имела в виду, что лучше бы сестренке не видеть его таким. – Вот именно, – подтвердила курочка. – Я хоть и железная, но даже меня он в таком состоянии пугает! – Согласен с Чикой, – поддакнул Майк. – Я думал, он меня прибьёт… – А, так вот что ты торчал в офисе, когда мы включились, – усмехнулся лис. – О-па, третий пошёл! – Вот, чёрт!!! Как я перед Дэвидом завтра оправдываться буду?! – горестно воскликнул парень. От избытка чувств он даже прикрыл рукой глаза, чтобы только не видеть, как Бонни ломает в щепки уже третий по счёту стул. – Ой, не парься, друг, к утру всё починим, не в первой же, – весело сказал рыжий аниматроник, похлопав друга по плечу. – Как?! Как ты собираешься починить перемолотые в труху деревянные стулья?! – раздраженно спросил Майк, передернув плечом и посмотрев на робота. – Так, Фокс, прекрати, сейчас не до твоих приколов, – Фредди одернул друга, который уже собирался ответить что-то язвительное. – А ты, Майк, не переживай мы всё спрячем в подвал, Дэвид ничего не заметит. Уже сколько раз срабатывало… Нам бы сейчас лучше выяснить, что с нашим неуравновешенным другом. Все вновь повернулись в сторону Бонни, который как раз в ярости доламывал ногами стул. Друзья стояли у стены, находящейся между восточным и западным коридорами, как можно дальше от бесящегося кролика. Они, собственно, были полностью в сборе: аниматроники, охранник, Голди и души детей, за исключением Эдварда, который как раз пытался выяснить, что случилось с его взрослой версией. Через какое-то время, мальчик отделился от тела аниматроника и по воздуху направился к ожидающей его разношерстной компании. Он был весьма чем-то озадачен и потирал рукою затылок, смотря куда-то в пространство. – Эд, ну чего с Бонни такое? – нетерпеливо спросил Фокси, как только призрак приблизился к ним. – Не могу понять, если честно, – ответил Эдвард. – Он ничего нормально не говорит, только злобно матерится. Мысли у него тоже какие-то сбивчивые, и ощущения странные… не могу никак понять, похоже, он сам от меня блокируется. – Стоп, разве это возможно? – удивленно спросила Люси. – Видимо да, как-то же он сейчас это делает. Да и пару месяцев назад, тоже так смог, – пожал плечами мальчик. – Помните, он тогда ходил, какой-то странный, постоянно краснел, стоило ему только посмотреть на Ки-Ки? Я пытался тогда выяснить в чем дело, а он от меня заблокировался. – Ясно, что ничего не ясно, – задумчиво протянул Фредди. – Брат, слушай, а ты можешь посмотреть, что у него в голове? – Нет, не могу, – ответил Голди, как всегда болтаясь вверх ногами. – Я уже полчаса пытаюсь, но он слишком возбужден. Это создаёт сильные помехи, у меня уже голова трещит из-за него… Хоть я и призрак, – недовольно добавил он. – Единственное, что могу сказать, он чем-то явно обеспокоен. – Слушайте, может, стоит уже Марио позвать? – взволнованно спросила Чика. Девушка испуганно вздрогнула и спряталась за широкую спину Фредди, осторожно выглядывая оттуда, когда Бонни, не удовлетворившись стульями, принялся ломать стол. Механический парень с лёгкостью поднял тяжелый предмет мебели над головой и со всей силы с грохотом кинул его на пол. Стол был крепкий и благодаря чему не развалился от издевательства над собой. Естественно, это взбесило аниматроника ещё сильнее, и тот тут же выместил свою злость на ни в чём не повинном предмете обстановки, круша его руками и ногами. – Красотка, ты что с ума сошла?! – воскликнул Фредбер. – Ты забыла, что Марио неадекватный становится за две ночи до Хэллоуина?! Он же хуже Бонни в такие дни! Тебе что, не хватило того раза, когда он носился за нашим травоядным по всему ресторану и орал, что пустит на колбасу фиолетового маньяка?...***
Бонни включился, выйдя из сонного режима, раньше времени из-за необъяснимого беспокойства. В действительности оно началось ещё днём. Ему весь день не давало покоя поведение Винсента, особенно Бонни не нравились взгляды мужчины, которые он бросал в сторону его малышки. Механик смотрел на девушку так, как никогда раньше. И аниматроника это невероятно бесило. А если бы он только знал, что происходило вечером, когда он стоял на сцене в сонном режиме, то мужчина, скорее всего, не дожил бы до следующего утра. Даже не смотря на то, что он был внесен в базу данных, как неприкосновенный объект… Кролик в гневе ударил кулаком в стену, из-за чего по ней поползли трещинки. Но даже болевые ощущения от сенсоров не могли привести его в себя от охвативших его странных и непонятных чувств. Ему до ужаса хотелось вырваться из ресторана, найти свою возлюбленную и убедиться, что с ней всё в порядке, что это просто его разыгравшееся воображение… Но он не мог, даже учитывая то, что аниматроник включился, до того как заблокировались двери, выйти через них было нельзя – там были установлены системы отключающие электромагнитным импульсом роботов, если они попытаются выйти. Можно было, конечно попытаться выбраться через крышу, но механический парень просто даже понятия не имел, где живёт Куколка. Где-то в глубине своей души Бонни чувствовал, что ей сейчас невероятно больно, что она в опасности… А перед его глазами словно видения мелькали неясные образы его малышки… Вот она лишь в нижнем белье прикрывая грудь пятится от кого-то, и в её глазах просто дикий ужас… Вот она лежит дрожа от страха на кровати со связанными руками… В ушах звенит от её криков боли… Её залитая кровью спина… Дальше… Он яростно разламывает стул, но это ничуть не успокаивает его. Настаёт очередь стола… Его глаза черные, как ночь, а в них горят красные огоньки… Его переполняет гнев и бессильное отчаянье… Он чувствует её страх, ужас… её боль… Он бесится, как никогда раньше… А на глаза наворачиваются непрошеные слёзы… Он чувствует вновь себя слабым маленьким мальчиком, который не в силах что-либо сделать… Под руку попалась гитара, и он не осознает, что собирается сделать… Но его успевают остановить… Сразу две пары сильных рук удерживают его от дальнейших разрушений… А нежный девичий голос умоляет его успокоиться… Но это не её голос!.. Руки безвольно отпускают гитару, которую тут же прячут от него подальше… А он садится, обессилев, на пол, прислонившись спиной к сцене… Он не понимает, что с ним… лишь чувствует боль… чужую боль… его любимой драгоценной малышки…***
Где-то около пяти часов утра. – БУДЬ ТЫ ПРОКЛЯТ, ЧЁРТОВ УБЛЮДОК! ДА КАК ТЫ ПОСМЕЛ?! По ресторану разносится громкий крик гнева и ярости, он подобен грому среди ясного неба. Звуки этого голоса отдаются болезненностью в головах каждого обитателя пиццерии. Он заставил их всех испуганно вздрогнуть, такой ярости в нем они никогда ещё не чувствовали. А им приходилось видеть его всяким… Марионетка в безумии откинул крышку своей коробки с такой силой, что она улетела в темноту. Он в ярости сорвал свою маску и кинул на дно своего пристанища. Она откатилась в угол к своей материальной копии. Марио был просто в бешенстве от того, что этот проклятый человек совершил с Кирикой. Призрак всегда надеялся, что внезапно возникшая любовь Винсента к девушке не позволит ему прикоснуться к ней, что в нем осталась хоть капелька человечности и рассудка… Но Марио в очередной раз жестоко ошибся в нем… Его руки с силой сжимались на крае коробки, с лёгкостью разрезая острыми, словно бритвы, когтями её картонные бока. Марионетка злился на самого себя, он снова не смог помешать своему… Он не смог защитить Куколку от него… Если бы не приближающийся Хэллоуин, за несколько дней до которого призрак терял над собой контроль и сходил с ума от переизбытка сил, он бы почувствовал заранее, что собирается сделать Винсент. Да, Марио мог его остановить, но этот чертов урод знал об этом и выбрал момент, когда призрак узнал бы обо всем слишком поздно… До Марионетки докатились волны боли от силой разрушенного его заклятия лишь под утро. И ему понадобилось некоторое время, чтобы понять, что это за заклятие было… А когда понял и заглянул в сознание девушки, то… – Марио, что случилось? – раздался нерешительно голос Голди позади него. Только он мог рискнуть спуститься в подвал в эти дни, но, даже учитывая это, сейчас он только заглядывал туда – лишь его блондинистая голова торчала из потолка. Призрака слишком напугал крик Марионетки. – Чёрт, Голди! Отвернись! – тут же крикнул Марио. Он прикрыл лицо руками и стал в панике искать свою маску. – Ой, извини, я не знал, что ты без маски, – испугано, пролепетал паренёк, зажмуриваясь и отворачиваясь. – Ничего, я сам виноват, – раздраженно буркнул старший призрак, надевая маску. – Всё спускайся, не бойся. Я себя контролирую сейчас… Фредбер боязливо приоткрыл глаза и повернулся к другу. Как всегда понять его эмоции золотой медведь не мог, не только из-за маски на лице, но из-за того, что Марио был единственным, чьи мысли он никогда не мог прочитать. Голди спустился полностью в подвал, но не стал по обыкновению зависать вверх тормашками, а опустился на пол перед Марионеткой и серьёзно посмотрел на него. В голубых глазах, а сейчас они были именно такими, читалось беспокойство, непонимание происходящего и немного страха. В таком бешенстве его друг не был даже в тот день, когда погиб малыш Энди… – Марио, так что произошло? – всё-таки решился переспросить Фредбер. – Случилось кое-что очень плохое, но я не буду пока об этом говорить вам, – скрещивая руки на груди, мрачно ответил тот. – Скажу только то, что нам нужно поспешить с нашим планом… – Неужели, тот человек снова убивает? – глаза Голди испуганно расширились. – Уже почти полгода, было тихо… Я думал, он… – Нет, он никого не убивал за всё это время, – покачал головой Марио. – Но он совершил последнюю в своей жизни ошибку! Он жестоко мне за это заплатит!!! Он вновь взбесился и в ярости полоснул когтями по стене, на которой остались четыре довольно внушительные царапины. От чего Фредбер в испуге отшатнулся от друга, врезавшись в кучу хлама, в которой тут же увяз. Заметив это, призрак тут же взял себя в руки, ещё не хватало покалечить кого-то из близких… – Прости, я не хотел тебя пугать, – виновато произнес он, помогая подняться медведю. – Просто, то, что он натворил, переходит все границы… Я слышал полночи на верху что-то сильно грохотало, – чуть погодя задумчиво сказал Марионетка, когда Голди уже стоял на ногах. – Я не рискнул подняться… Что у вас там происходило? – Если честно, не могу это нормально объяснить, – ответил Фредбери и, запустив руку в свои светлые волосы, рассеянно взлохматил их. – Бонни внезапно взбесился. Он включился раньше времени и несколько часов носился по ресторану, громя всё на своем пути. Не припомню, чтобы хоть раз видел его таким… Правда, сейчас он немного успокоился, но всё равно до сих пор невменяемый. Мы пытались выяснить, что с ним, но он в ответ только злобно матерится и что-то неразборчиво бормочет. И ни я, ни Эдвард не можем прочитать его мысли и эмоции. Не знаю, как он это делает, но он блокируется от нас… – Что?! – Марио был словно громом поражен, и, казалось, белые точки в его чёрных глазах расширились. «Не может этого быть… Неужели Бонни почувствовал раньше меня, что происходит?» Немного придя в себя от шока, Марионетка решительно посмотрел на своего младшего друга и серьезным спокойным голосом произнес: – Пошли, с этим надо разобраться немедленно. – Марио, ты… – Я в порядке, справлюсь с собой. Сейчас куда важнее понять, что переклинило его…***
Бонни сидел в глубине сцены, прислонившись спиной к стене и запрокинув голову назад. Ярость и гнев уже давно прошли, уступив место апатии. Он смотрел в пустоту своими кроваво-красными глазами, а на его лице было странное отстраненное безразличие ко всему. Периодически к нему подходил кто-то из друзей и пытался привести в чувство, но он ни на что не реагировал, лишь раз послал Фокси куда подальше спокойным холодным тоном без каких-либо эмоций. В груди у парня поселилось непонятное и необъяснимое чувство боли, не похожее ни на что испытанное им раньше. Он не был человеком и не мог сказать, что это болит сердце, его просто не было… В действительности мучилась его душа, её словно кто-то пропустил через мясорубку, искромсал на кусочки, а потом склеил как попало… Ему было безумно плохо, но аниматроник никак не мог понять почему. А перед его внутренним взором стояла ужасная картинка его любимой девушки с залитым слезами испуганным лицом и истерзанным окровавленным телом… Внезапно кролика накрыла тень от высокой фигуры. Перед ничего не видящими глазами встал Марионетка. Призрак внимательно смотрел на друга, он пытался проникнуть в его разум, но у него ничего не выходило – каким-то образом Бонни блокировал своё сознание. Марио нахмурился под маской, похоже, придётся использовать крайнюю меру, хоть ему и не хотелось. Единственный способ всё узнать был весьма болезненным для него, но только с помощью него можно было это сделать. – Прости, Бонни, но мне придётся всё-таки проникнуть в твой разум, как бы тебе этого не хотелось, – сказал Марионетка, так и оставшемуся безразличным кролику. – Я должен узнать, что ты почувствовал. Иначе не смогу помочь… Призрак наклонился к неподвижно сидящему парню и положил ему руку на голову. Лучше было бы для этой процедуры снять маску, но Марио не мог на это решиться, лучше уж потерпит дополнительную боль. Тяжело вздохнув, он посмотрел прямо в пустые глаза друга. Тишину нарушил крик, наполненный невыносимым страданием. Бонни резко дернулся, пытаясь отвести взгляд, но Марио держал сильно, а тело аниматроника опутал жгутами сизый с белым дым, не давая ему ударить призрака и вырваться. Словно разбитое стекло, рушился защитный барьер в сознании парня, открывая его для проникновения. Марионетке пришлось заставить его вновь пережить все, что он испытывал этой ночью, но за более короткое время. И это было невыносимо для обоих – призрак переживал всё вместе с кроликом. Правда, Марио было в несколько раз больнее из-за того, что ему пришлось смотреть через магическую преграду маски, скрывавшей его истинное лицо. Через какое-то время контакт глаз прервался, а рука в чёрной перчатке отпустила голову механического парня, и она безвольно упала ему на грудь. Сизый дым рассеялся, позволив вновь шевелиться. Бонни схватился руками за раскалывающуюся голову, а его глаза были расширены от вновь пережитого им кошмара, они блестели из-за выступивших маслянистых слёз боли. Тем временем Марионетка пошатнулся, отступая назад, и тяжело опустился на пол, садясь напротив друга. Его била дрожь от боли, которую ему пришлось испытать. Но это были пустяки, по сравнению с тем, что испытали в эту ночь они – Бонни и Кирика. «Черт возьми, всё намного хуже, чем казалось сначала. Я и не заметил, что их связь друг с другом стала настолько сильна, что он пережил вместе с ней эту ночь. Хорошо, что он может чувствовать только её душу, иначе разрушений было бы больше… Надо немедленно что-то сделать…» – Бонни, ты должен немедленно поспать! – не терпящим возражений тоном сказал Марио. – Что?! Ты с ума сошёл?! – раздраженно рыкнул кролик, поднимая на него кровавые глаза. – После всего этого ты говоришь мне, что я должен поспать?! А скакать от радости я не должен?! – Успокойся, я хочу помочь! Вам обоим… – примиряюще произнес призрак. – А для этого ты сейчас должен лечь спать, пока Ки-Ки не проснулась. Иначе мне не соединить ваши сознания… – Что? О чём ты? – удивленно, но более спокойно спросил Бонни, опуская руки. – Сейчас это неважно, – отмахнулся Марионетка, поднимаясь на ноги. – Сиди тут, я подушку из мастерской принесу…***
Ему всё же удалось уговорить упрямого друга лечь спать. И, слава Богу, вовремя! Он ещё успевал помочь этим двоим… Да, ещё стоило убрать из памяти аниматроника зрительные образы, иначе завтра он может не сдержаться… пусть останутся только ощущения…***
Бонни спал и вновь чувствовал пьянящий запах мелиссы. Он забирался в ноздри и щекотал обонятельные сенсоры. Такой родной, будоражащий сознание тонкий аромат, принадлежащий его малышке, сопровождал его сладкий сон… Он был почти такой же, как и в ту ночь два месяца назад. Такой же реальный и такой же неповторимый… В этот раз кролик был не в ресторане, а в каком-то незнакомом ему месте. Он лежал на кровати под тёплым одеялом, а в его объятиях спала Ки-Ки. Девушка прижималась к нему всем телом, а её голова лежала у него на груди, щекоча своими шелковистыми волосами его обнаженную кожу. Её тёплое дыхание, ласково касающееся его, вызывало сладкую дрожь во всем теле. Невольно парень начал улыбаться и покрепче прижал к себе свою любимую, ему становилось спокойнее – она здесь, рядом с ним. И неважно где это здесь, главное с ней всё в порядке… – Бонни… – тихонько жалобно всхлипнула во сне Кирика, сжимаясь в комочек от внутренней боли. – Малышка, – обеспокоенно выдохнул кролик, глядя на неё. Но ему не видно её лица из-за пелены белоснежных волос. Девушка вздрогнула от звуков его голоса, просыпаясь, и подняла на него глаза, блестящие от бриллиантовых слезинок. В них читалось удивление и неверие в то, что это всё-таки её возлюбленный, а не ненавистный мучитель, нежно обнимает её. – Бонни, это и вправду ты? – тихо, боясь, что это лишь обман слуха и зрения, прошептала Куколка. – Да, любимая, это и вправду я, – нежно с любовью произнес Бонни, ласково гладя по спине свою ненаглядную малышку. На её глаза начали наворачиваться слёзы, хоть она и улыбалась ему. Это было выше её сил, и Кирика не выдержала и расплакалась, уткнувшись в грудь любимого, а её горячие горькие слёзы обжигали его кожу. Где-то глубоко внутри аниматроника что-то болезненно сжалось… – Ну, что ты, малышка… Пожалуйста, не плачь, – шепчет он, прижимая к себе дрожащую от рыданий девушку. – Всё хорошо, я с тобой! И никому тебя никогда не отдам… Ки-Ки попыталась что-то сказать, но не смогла. От неё доносились лишь обрывки слов и судорожные всхлипы. Бонни же прижал аккуратно её к себе и повернулся так, что девушка оказалась лежащей на спине, а сам он возвышался над ней. Он обнимал свою малышку нежно, согреваясь её теплом, шептал ласковые слова, как сильно любит её, целовал с любовью, собирая солёные слезинки, успокаивал… А Кирика не могла поверить в то, что ей больше нечего бояться, что это он рядом с ней – тот, кого она любит всем своим маленьким сердцем… Она и не заметила, как начала успокаиваться… Его тонкие губы расплылись в улыбке, когда её тёплые нежные руки обняли его за шею и потянули на себя… Он мог бы утонуть словно в болоте в её таинственных блестящих глазах… А тихий шёпот, говорящий ему слова любви, делал его самым счастливым на свете… Лёгкий невесомый поцелуй мягких ласковых губ… И весь мир больше не существует для… него… неё… для них, обоих… Ничто не лечит истерзанную душу лучше, чем любовь…***
Он как всегда проснулся в полшестого утра, ему не нужен даже будильник для этого – многолетняя привычка делала своё дело. Ничего не изменила даже бурная ночь практически совсем без сна… Его малышка беспокойно спала, всё время крутилась, периодически начинала плакать и всхлипывать во сне, но иногда и улыбалась… Винсент прекрасно знал, что эта ночь будет совсем не проста для Ки-Ки – вспоминать всё нелегко за один раз. Тем более учитывая, что у неё были и плохие воспоминания о нём. Но мужчину это ни капельки не расстраивало, теперь, когда на девушке не осталось ни одного заклинания Марио, он мог сам стереть ненужные воспоминания о себе. Спустя столько долгих мучительных лет, она была наконец только его… Винсент улыбнулся, глядя на мирно спящую Кирику на его груди. Такая маленькая и прекрасная, его драгоценная любимая девочка, единственный дорогой для него человек в его жизни. Он гладил с нежностью белоснежные локоны, когда внезапно Ки-Ки всхлипнула и, сжавшись в комочек, горько заплакала. – Ну, что же ты, моя маленькая, снова плачешь? Все воспоминания уже давно закончились… – ласково прошептал мужчина, целуя белокурую макушку, вдыхая аромат лимонной мяты с примесью сладковатого дурманящего запаха её крови… А Куколка лишь сильнее начала плакать, не просыпаясь. Тогда Винсент перевернул её, подминая под себя, и принялся нежно целовать девушку, успокаивая её. Он шептал своей девочке ласковые слова, стирая с её бархатных щёчек слезинки… Он был с ней так нежен и трепетен, как никогда до этого в жизни… За гранью сна Ки-Ки не знала, что её руки сами по себе обнимают ненавистного ей человека, а её губы отвечают на властный поцелуй… Она видела свой сладкий сон, не подозревая, что раскрывается перед своим насильником… На лице Винсента появилась счастливая, довольная улыбка… «О, моя сладкая малышка, я сделаю сегодня твоё пробуждение самым приятным в твоей жизни! А пока спи, мой ангелочек…» Его горячие руки скользили по нежному мягкому телу, отвечающему трепетом на его ласки, а поцелуи становились всё более страстными… А она отвечала ему, где-то в глубине сонного сознания удивляясь, почему в этот раз руки её возлюбленного не прохладные… Сон и реальность смешались для девушки, переплелись так тесно, что невозможно было понять, где что… Её душа таяла в объятиях любимого, а тело вновь желало её мучителя… Мужчина чуть не начал смеяться, когда его обожаемая малышка обняла своими ножками его бедра, поддаваясь навстречу… В этот раз он не спешил, наслаждаясь её ласками, вкусом нежных поцелуев… Это был какой-то волшебный, сладкий, возбуждающий сон… Она проснулась раньше, чем должна была… Находясь на грани наслаждения, она распахнула свои желто-зеленые глаза и с ужасом увидела вместо кроваво-красных глаза глубокого зеленого цвета… – Винсент?! – вырвалось из её губ вместе с чувственным стоном удовольствия… Он улыбнулся своей обычной безумной улыбкой… – Это я, малышка… Конец 22 главы.