«Нельзя выиграть, если не играть».
Октябрь 1992г. Будильник противно зазвенел, сообщая, что уже полшестого утра. Было самое время вставать, чтобы идти на работу. Может, для кого-то вставать так рано было тяжело, но для темноволосого мужчины это было привычным делом. Вот уже много лет его день начинался в пять тридцать утра, и никакого дискомфорта по этому поводу он не испытывал, так жить было его выбором. Выключив будильник, Винсент улыбнулся, ему снова снились приятные сны с участием его малышки. А очень скоро он сможет увидеться с ней вживую, что не могло не радовать. Вот уже почти пять месяцев у мужчины по утрам было только хорошее настроение. Поднявшись с кровати, Винсент направился сразу в душ. Теперь по утрам приходилось мыться исключительно холодной водой, она лучше всего снимала напряжение. Вынужденная мера из-за его снов, а по-другому было совершенно нельзя, учитывая, что просто вид его любимой девушки мог возбудить мужчину (не говоря уже о столь откровенных снах с её участием), а какую-нибудь другую женщину он подпустить к себе теперь не мог. После душа всегда был завтрак, состоящий из чашки крепкого кофе и сигареты. Закуривая сигарету, Винсент ухмыльнулся, вспоминая, как много женщин побывало в этой квартире, и каждая своим долгом считала прочитать ему лекцию о здоровом и полезном завтраке. Они все жутко обижались, когда мужчина отказывался есть приготовленную ими еду. В своей жизни он завтракал исключительно только с одной единственной девушкой, но она никогда не появлялась в его квартире к его сожалению. Взгляд зеленых глаз упал на игрушку, сидящую на стуле напротив него. Это был весьма жуткого вида плюшевый кролик. Он был довольно крупных размеров. Когда-то желтый, теперь выцветший мех был облезшим и в некоторых местах протёртым. Кролик сидел, наклонив голову к правому плечу, и смотрел на хозяина квартиры своими белыми с черными точками зрачков глазами. Игрушечный зверек улыбался довольно злобной улыбкой, выставляя напоказ все свои острые зубы. По сути, он был небольшим аниматроником, но уже как пять лет находился в нерабочем состоянии. Механик сам создал эту игрушку очень давно. Плюшевый кролик был единственной вещью в доме мужчины, к которой было запрещено прикасаться всем, кто к нему приходил. Он сидел всегда в этой самой позе на этом стуле вот уже пять лет, с тех пор, как Винсент переехал в этот город. Его весьма забавляло, как многие женщины пугались этой игрушки. У мужчины всегда создавалось впечатление, что кролик смотрит на него с ожиданием, с каким-то немым вопросом. Улыбнувшись своей обычной улыбкой зверьку, Винсент подмигнул ему. «Ничего, крошка Плюштрап, скоро твоя хозяйка нас с тобой вспомнит. Я позабочусь об этом…»***
– Винс, я не знаю, что с ним случилось! Он просто перестал включаться. Посмотри его, пожалуйста, сама я боюсь, ты же знаешь, какая я криворукая… – Конечно, малышка. И ты не криворукая, не говори глупости. Просто ты всё ещё путаешься в разъемах и болтиках. – Скажешь тоже… (улыбается) Надеюсь, ты сможешь починить моего Плюшика? – Естественно, он будет как новенький! Не волнуйся, …
***
– Я всё-таки не понимаю, почему мы начинаем готовиться к Хэллоуину так рано, он же только в конце месяца. Да, и почему Винсент отвечает за его организацию? – удивленно спросила Куколка, сидя за барной стойкой и болтая с Элис. Перед девушкой стоял стакан с её любимым кофе, до открытия ресторана было ещё полно времени, так что подружки могли спокойно обсудить последние новости. – Ну, видишь ли, наш ресторан, по сути, до сих пор действует только из-за празднования Хэллоуина. Оно пользуется огромной популярностью, к нам даже из других городов приезжают, – начала объяснять официантка. – Единственный день в году, когда у нас проходит мероприятие только для взрослых. Даже при том, что мы его днём проводим, в отличие от всех остальных, у нас всегда большая была выручка за этот праздник, обычно намного больше, чем за год собирали. Из-за всех слухов, что вокруг нас ходят, наша пиццерия считается лучшим местом для Дня Всех Святых. – Хорошо, с этим теперь понятно, но всё-таки при чём тут Винсент? Он же механик и охранник! – аниматор всё никак не могла успокоиться. Она просто нутром чувствовала, что для неё это обстоятельство плохо кончится. Ещё в самом начале, когда Дэвид объявил, что они начинают подготовку к Хэллоуину, Винсент заявил, что девушка узнает обо всем запланированном на этот праздник, только за день до него. – А ты разве не знала, что он был раньше аниматором? – Нет, – удивленно помотала головой Куколка. – Хм, я думала, ты поймёшь это по дню рождения в стиле «Алисы в Стране Чудес», – озадаченно проговорила местная сплетница. – Ты же знаешь, что Винсент работает на компанию с самого её основания. А начинал он именно аниматором, работал в специальном костюме. Я слышала, он тогда как раз учился на механика, а таким образом подрабатывал. – Я не знала об этом… – пробормотала Куколка. Девушка задумалась, погружаясь в себя. Заметив это, её рыжеволосая подруга лишь улыбнулась и отправилась на кухню – она прекрасно знала, что когда блондинка впадала в такое состояние, с ней бесполезно разговаривать, девушка просто ничего не слышала. Ки-Ки сосредоточенно думала над тем, что узнала. Винсент всегда был для неё непонятной загадкой, и хоть он её и пугал до дрожи, девушке всегда было интересно узнать о нём что-нибудь новое. Погруженная в свои мысли, Куколка пила кофе, совершенно не замечая ничего вокруг себя. Внезапно за шиворот девушки скользнуло несколько ледяных капелек воды, от чего она взвизгнула, испугавшись, опрокинула на себя горячий кофе и попыталась вскочить, но потеряла равновесие. Куколка непременно бы упала, если бы не сильные мужские руки, вовремя её подхватившие и посадившие обратно на стул. И когда Ки-Ки осторожно развернули, она увидела перед собой зеленоглазого высокого мужчину. – Винсент, что ты тво… – начала было возмущаться девушка, но осеклась. – Почему ты весь мокрый? – обеспокоено спросила она. Механик действительно промок до нитки. Вся его одежда была насквозь мокрая, а по лицу стекали капельки воды с черных волос. Но, несмотря на своё плачевное состояние, Винсент улыбался так же, как и всегда. – А, это… – усмехнулся он. – У меня снова заглохла машина по дороге, и мне пришлось несколько кварталов идти пешком. А на улице начался жуткий ливень, зонтик я как-то не подумал сегодня взять с собой. – Это ужасно! Тебе срочно надо переодеться, иначе ты заболеешь! – воскликнула Куколка. – Ничего страшного, малышка, и так высохну, – произнес, пожав плечами, мужчина. – Жаль, конечно, что сигареты промокли… – Тебе не о них думать сейчас надо, а о своём здоровье! – возмутилась девушка. – Пошли! Она спрыгнула со стула и решительно потянула за руку коллегу в сторону раздевалки. Он даже не попытался сопротивляться и послушно пошёл за ней. На его губах расползалась счастливая улыбка, мужчине было приятно, что его любимая девушка беспокоилась за него, пусть и делала это не из-за чувств к нему. Сам факт этого грел его душу, значит, ещё не все было потеряно. Винсент с нежностью смотрел в спину Куколке, а его замёрзшую руку сжимала тёплая, маленькая по сравнению с его, ручка девушки. Он шёл и думал, что пусть Ки-Ки уже давно выросла, стала довольно высокой девушкой, но всё ещё была меньше него. Она навсегда останется для мужчины его малышкой…***
Он сидел за своим рабочим столом и смотрел на юную девушку, сосредоточенно собирающую небольшого робота, похожего на лису, бело-розовой расцветки. Она забавно морщила лоб и прикусывала нижнюю губу. Уже не первый день она пыталась починить эту небольшую игрушку, но она постоянно разваливалась. Темноволосый мужчина улыбался, глядя на эти безуспешные попытки. Этого робота девушка придумала и сделала сама уже почти год назад, правда, с его небольшой помощью, но по какой-то причине лиса всё время разваливалась на части. Ему прекрасно было известно, в чем причина, но малышка не позволяла вмешиваться в процесс починки, поэтому повторять ремонт приходилось примерно раз в месяц. Сказать, что мужчине нравился интерес к механизмам у этой юной особы, значило сказать ничего. Механика была его любимой работой, а эта девушка была частью его жизни, так что его безмерно радовало, что она предпочитает проводить своё свободное время в его мастерской в отличие от её сверстниц, которые в этом возрасте могли думать только о мальчиках. – Вот я совсем не понимаю, почему моя маленькая Той-Фокси разваливается в отличие от её большой копии! – раздосадовано пробормотала девушка, когда в очередной раз отвалилась нога у игрушки. – Ну, для начала, большая ещё не готова до конца, – ухмыльнулся мужчина. – Кроме того, малышка, у меня всё-таки опыта побольше, чем у тебя. – Эх… Может, это совсем бесполезно, и я зря решила в технический колледж поступать? – печально вздохнув, она подняла на него свои удивительные глаза, от взгляда которых в его душе разливалась несвойственная ему нежность. – Не зря, малышка, – улыбаясь, ответил мужчина. – У тебя таланта и способностей больше, чем у всех моих подчиненных вместе взятых. Ты куда бережнее обращаешься с аниматрониками, чем они. Вот сначала закончи колледж, а потом мы посмотрим, полезно ли это. – Скажешь тоже, Винс, – фыркнула девушка, засмущавшись как всегда, стоило лишь ему похвалить её. – Спасибо тебе, – она ласково улыбнулась и вернулась к своему занятию. А мужчина с улыбкой продолжил наблюдать за ней. Он смотрел с особой нежностью во взгляде, разглядывая каждую её черточку, хотя и знал их все наизусть. Где-то у него в мыслях вертелся один вопрос – когда же его отношение к ней так резко изменилось… Наверное, оно начало постепенно меняться почти два года назад, когда малышка стала превращаться из нескладного подростка в юную прекрасную девушку…***
Раздался звон разбившегося стекла, за ним голос Куколки, говорящий детям отойти подальше. А после болезненный вскрик девушки, который и привлек внимание охранника стоящего в это время у сцены, и не только его. Бонни уже хотел спрыгнуть со сцены, но его вовремя остановила рука друга и его слова о том, чтобы он успокоился, а также напоминание о запрете покидать днем сцену без аниматора. Кролику пришлось остаться, он мог лишь обеспокоено смотреть в сторону присевшей на корточки беловолосой девушки, к которой уже спешил Винсент. – Малышка, что случилось? – спросил зеленоглазый мужчина, присаживаясь рядом с ней. – М-м-м… Я хотела собрать осколки, но порезалась, – ответила Куколка, поднимая на него глаза, которые блестели от выступивших на них слезинок. Она сжимала в кулачок правую ладонь, с которой капали капельки алой крови. – Покажи, – темноволосый охранник протянул ей руку. – Нет, там всего лишь царапина, – упрямо сказала девушка, опуская глаза и прижимая второй рукой пораненную к груди. – Малышка, не упрямься, – настойчивее, сказал Винсент. – Иначе ты запачкаешь костюм. Ки-Ки посмотрела на него с сомнением, механические кроличьи ушки на её голове настороженно поднялись в соответствии с эмоциями хозяйки. Несколько секунд девушка размышляла, но в итоге под пристальным взглядом гипнотизирующих глаз наконец сдалась. Она протянула ему свою руку и болезненно поморщилась, когда Винсент осторожно разжал её ладошку. Мужчина присвистнул, увидев ранку – это была не просто царапина. Нежная кожа ладони была рассечена поперек порезом, и хотя он был совсем не глубокий, очень сильно кровил. А на подушечке указательного пальца пульсируя, выступали капельки крови из небольшой ранки. – Малышка, зачем ты голыми руками стала хвататься за осколки? – спросил Винсент, вставая и всё также держа руку девушки, тем самым заставляя её подняться вместе с ним. – Их нужно было поскорее убрать, дети могут пораниться, – пробормотала Куколка, стараясь не смотреть на собеседника. Мужчина лишь улыбнулся от её слов, в этом была вся она – сначала позаботиться о других, а потом уже думать о себе. – Пойдем, рану нужно обработать, – сказал он не терпящим возражений тоном, уводя девушку в сторону офиса охраны. Зайдя в помещение, Винсент сразу же, с легкостью приподняв Куколку за талию, посадил её на стол, не обращая внимания на возражения девушки и бумаги, лежащие на нем. Сам же мужчина достал аптечку из нижнего ящика, сел на стул, придвинув его поближе, и начал обрабатывать порез на ладони ваткой с перекисью. Ки-Ки морщилась от ощущения пощипывания там, где поверхность ранки соприкасалась с ватой, пропитанной средством. Она старалась не произносить ни звука, но Винсент всё равно знал, что ей неприятно, из-за непроизвольно шевелящихся пальчиков в его руке. Мужчина дул на ранку, чтобы снизить неприятные ощущения от его действий, и улыбался, периодически посматривая на личико прикусывающей губу девушки. Сейчас она была такой милой и очаровательной. Винсенту безумно нравился запах её крови. Хоть он и не обладал сверхъестественным обонянием аниматроников, мужчина чувствовал этот необычный легкий манящий аромат. У него создавалось впечатление, что если попробовать кровь малышки на вкус, она обязательно окажется сладкой, хотя должна отдавать солоноватым металлическим привкусом. Куколка удивленно охнула, когда её пальчика в месте пореза коснулся влажный горячий язык, слизывая капельку крови на нем. – Винсент, что ты делаешь?! – испугано выдохнула девушка, попытавшись отдернуть руку, но не смогла – её удерживали хоть и нежно, но крепко. Винсент улыбнулся пьяной улыбкой. «Действительно сладкая»… Он вновь прикоснулся с нежностью языком к чувствительной подушечке пальчика девушки и провел им вдоль него к ладошке, оставляя влажный след. Дойдя до ранки на ладони, он стал тщательно слизывать оставшуюся кровь, периодически прикасаясь горячими губами, ласково целуя нежную кожу. По телу Куколки прошла дрожь от действий мужчины, её дыхание сбилось. А когда его губы коснулись её запястья совсем интимным поцелуем, полным страсти и желания, девушка охнула и, дрожащим от испуга голосом, взмолилась: – Винсент, пожалуйста, не надо! Услышав тихую отчаянную просьбу, черноволосый мужчина поднял свои зеленые глаза на личико Ки-Ки, обрамленное белоснежными локонами, не отрывая губ от её запястья. На её щеках расцветал румянец смущения, ротик был слегка приоткрыт из-за участившегося дыхания, а во взгляде скрывался животный страх. «Какая же ты красивая, моя малышка»… Винсент нехотя отстранился от руки девушки, улыбаясь своей привычной улыбкой и смотря прямо в желто-зеленые глаза. Он, так и не произнеся ни слова, продолжил обрабатывать порез Куколки…***
С самого начала октября Марионетка чувствовал необъяснимое беспокойство, и чем меньше времени оставалось до Дня Всех Святых, тем оно становилось сильнее. Это было странно, ведь для призрака этот праздник являлся самым лучшим днём в году, единственным, когда он мог покидать пределы пиццерии и отправляться погулять. В Хэллоуин Марио, как и любое сверхъестественное существо, получал практически неограниченную силу. Но в этот раз всё было иначе. Марионетка буквально был уверен в том, что произойдет что-то плохое, хоть он не мог знать что – силы видеть будущее у него не было…***
Марио «спал» и видел самые неприятные воспоминания, какие он только знал, и пусть эти воспоминая были… Маленький мальчик сидел, крепко привязанный к большому деревянному стулу. Он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, единственное, чем он мог двигать, была его голова. Малыш мог отвернуться или закрыть глаза, но продолжал смотреть на человека, взгляд на которого вызывал у него жуткий страх и отвращение. Этим человеком была высокая темноволосая женщина. И для мальчика она представляла собой ужасного монстра. Она была молода и безобразна, возможно, когда-то давно её можно было назвать если не красивой, то хотя бы привлекательной. Сейчас же эта женщина была уродлива. Очень худая настолько, что она походила на обтянутый кожей скелет. На ней не было совершенно никакой одежды и можно было в подробностях рассмотреть её страшное тело. Сказать, что это женщина, можно было только по отсутствию определенного детородного органа, так как в её фигуре отсутствовала всякая женственность. Абсолютно плоская грудь с отчётливо выступающими ключицами и ребрами, можно даже было хорошо рассмотреть грудину сквозь кожу. Впалый живот без намека на талию. Выделяющиеся тазовые кости, бедра намного более узкие, чем плечи. Каждый сустав, каждое соединение костей друг с другом и с сухожилиями, казалось, просвечивают через тонкую кожу папирусного цвета. На руках в локтевых сгибах хорошо были видны фиолетовые синяки, от которых тянутся вверх нити вздутых воспаленных вен. Но самым жутким в этой женщине было лицо. Резко выделяющиеся скулы, запавшие щеки, большой жабий рот с искусанными сухими губами, длинный нос с заостренным кончиком, темные круги под безумными совершенно пустыми глазами. Никогда и ничего в своей жизни маленький мальчик не боялся, но сегодня он впервые испытал это ужасное, проникающее в каждый уголок сознания и отравляющее его холодным ядом, чувство. А причиной ему был близкий для него человек. Малышу хотелось кричать и звать на помощь, но это было бесполезно – в доме кроме них никого не было. – Отец!!! – в отчаянии, не выдержав, закричал мальчик, хоть и понимал, что тот не придёт ему на помощь, он должен вернуться только через час. – Тише, малыш, – улыбнулась женщина, подходя к нему. Она приблизила своё лицо к его и, глядя в глаза, погладила своей костлявой рукой с длинными пальцами по голове мальчика. – Твоему папочке нет больше до нас дела… Малыш замер, к его глазам начали подступать слезы. Ужас и паника всё усиливались. – Как ты похож на своего отца, сынок, – почти ласково произнесла темноволосая уродина, проводя по его щеке острым ногтем. – Почти точная копия его, вот только глаза… Как же я ненавижу тебя! Её лицо исказилось злобой, и она со всей силы ударила ребёнка по лицу, оставляя на щеке царапины от ногтей. Она ненавидела своего сына всей душой за то, что только из-за него на ней женился её любимый мужчина, и то не по своей воле (его вынудил отец). А сейчас её ненависть достигла своего пика, потому что женщина наконец поняла, что её муж в жизни больше к ней не прикоснётся, не посмотрит на неё с любовью, а так и будет просто терпеть. Мальчик не издал ни звука, он лишь с ненавистью и отвращением посмотрел на свою мать. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы эта женщина умерла, прекратив наконец мучить его и любимого отца. Заметив взгляд сына, она улыбнулась злой безумной улыбкой и, схватив его за подбородок, поцеловала в губы. Малыш попытался сопротивляться, но силы были не равны. Костлявые руки на удивление крепко и сильно сжимали подбородок ребёнка, не давая ему отвернуться и заставляя приоткрыть рот. Её сухие жёсткие губы царапали нежную детскую кожу, а мерзкий язык проникал в его рот, шевелясь там. Это было столь мерзко и отвратительно, что мальчик почувствовал приступ тошноты, подкатывающий к его горлу, из его глаз потекли горячие слёзы унижения. Наконец оторвавшись от губ сына, женщина облизнулась и, улыбаясь безумной улыбкой, отошла назад, повернувшись спиной. Пока она шла к столу, она злорадно говорила себе под нос: – Ничего, скоро, ты, мой сыночек, отомстишь своему отцу за меня! Мальчик с ужасом смотрел в спину с позвоночником, похожим на костлявую змею. В его голове вертелась лишь одна мысль – что задумала эта омерзительная женщина, которая лишь по ужасному стечению обстоятельств была его матерью. Он никогда ничего не сделал бы плохого своему отцу, особенно ради неё. Как будто прочитав его мысли, темноволосая резко развернулась, посмотрела на него злобным безумным взглядом и залилась диким смехом: – Не сомневайся, ещё как отомстишь! Взяв что-то со стола и продолжая смеяться, она двинулась назад. В неровном свете блеснула металлическая поверхность, это был большой кухонный нож. Паренёк оцепенел от страха, думая, что его сейчас убьют. Подойдя к мальчишке вплотную, женщина занесла над ним своё оружие, от чего тот в испуге зажмурился, ожидая рокового удара. Он всё ждал и ждал, но ничего не происходило. Раздался звон металла о камень. Ребёнок решил приоткрыть один глаз, и в этот момент ему на нос упала странная горячая капля какой-то темной жидкости. От неожиданности он распахнул глаза и поднял вверх, а на его лицо уже сплошным потоком текла черная со зловонным запахом кровь, заливая собой весь обзор. Она стекала вниз по подбородку, пачкая собой белоснежную футболку мальчика, делая её черной. Его мать неистово смеялась, орошая сына своей собственной кровью из разрезанного запястья. Когда всё лицо малыша уже было испачкано полностью, она резко зажала ему нос, заставляя открыть рот для вдоха. И стоило мальчику это сделать, как она прижала разорванное запястье к его губам. – Пей! – приказала женщина ему. Горькая, гнилая кровь начала заполнять его рот. Он совершенно не хотел её пить и начал активно сопротивляться, мотая головой и стараясь сплюнуть эту дрянь. Но силы вновь были не равны. И ему пришлось сделать рефлекторный глоток, когда рот переполнился кровью. Один, ещё и ещё. Удовлетворившись результатом своих издевательств, темноволосая женщина отпустила ребёнка и подняла нож, кинутый на пол. Она выпрямилась, откинув свои грязные спутанные волосы назад. – Смотри на меня! – вновь приказала она своему сыну, злобным голосом. – И не смей отводить взгляд или закрывать свои мерзкие уродливые глаза! Ты должен видеть всё, что я делаю! Он не хотел подчиняться, но какая-то неведомая сила заставила его открыть глаза и посмотреть на свою мучительницу. Она вновь засмеялась, занося нож. Мальчик уже думал, что на этот раз она его точно убьёт… Нож опустился, с легкостью пронзая плоть, но не мальчика, а его матери. Она с неистовством наносила себе удары по бедрам, на которых и так практически не было мяса, превращая их в кровавое месиво. От резких движений разлетались брызги крови, попадая на мальчика. Женщина безумно хохотала, нанося себе непоправимые увечья на глазах четырехлетнего сына. Как она могла продолжать это делать, не крича от боли, как она продолжала стоять, хотя мышцы её ног были уже полностью разорваны, было не понятно. Закончив наносить удары по ногам, ненормальная распорола себе живот, воткнув нож чуть повыше лобкового сочленения и проведя им вдоль средней линии, рассекая переднюю брюшную стенку и заливая кровью ноги мальчика. Из раны тут же выползла кишка, которая не падала на пол лишь потому, что держалась на брыжейке*. Эта женщина давно уже должна была упасть и умирать в муках, но она всё ещё стояла и смеялась, как будто не чувствовала боли и не представляла собой жертву маньяка. А её сын не мог оторвать полный ужаса и отвращения взгляд, прикованный к матери. Комната заполнялась смехом, полным злобы и безумия. От него начинало звенеть в ушах, а мальчику сильно хотелось, чтобы он наконец прекратился. Не остановившись на том, что уже сотворила с собой, монстр в человеческом обличии сделала разрез на груди вдоль грудины и, отбросив нож в сторону, принялась голыми руками разрывать себе грудную клетку. С нечеловеческой силой ломая кости и вырывая куски плоти, она уже не смеялась, а издавала хрипящие и булькающие звуки из-за поврежденных легких, пропитанных кровью. Не обращая ни на что внимания, женщина раскрывала свою грудную полость, где вопреки всему продолжало биться сердце. Наконец разворотив почти всю грудь, она безумно улыбнулась, вырвала из неё жизненно важный орган и кинула его на колени сыну. – Смотри! – прозвучал приказ прямо в голове у мальчика, а в это время женщина наконец упала на пол безжизненной, изуродованной, мерзкой куклой. Подчиняясь, он опустил глаза на свои колени. Там всё ещё продолжало рефлекторно сокращаться сердце его матери, выплескивая ему на ноги черную зловонную кровь из разорванной аорты…* Он просидел, так целый час… залитый чужой кровью… не отрывая расширившихся в ужасе глаз от уже остановившегося сердца до тех пор, пока его не нашёл отец…***
У Винсента в этот день очень болела голова, а настроение оставляло желать лучшего. Он надеялся, что хотя бы вид его малышки сможет успокоить, но девушка сегодня почему-то опаздывала. Поэтому теперь мужчина сидел с весьма недовольным лицом в офисе охраны и проверял записи камер с этой ночи. Он раздраженно курил, сбрасывая по привычке пепел прямо на пол. Если бы кто-то зашёл в этот момент в офис, то увидел бы непривычное зрелище – нахмурившегося, серьёзного дневного охранника. «Она опять оставалась сегодня ночью в ресторане, а потом ещё и убежала утром куда-то, – думал он, смотря на запись, проигрывающуюся на планшете. – И снова этот мальчишка… Он стал вести себя куда более мягче и сдержаннее по отношению к ней. Что ж, это похвально. С малышкой только так бережно можно обращаться, именно так в прошлый раз я смог её “приручить”. Но у тебя, мальчик, всё равно нет ни шанса…»***
Ночь с записи. Куколка была в зале совершенно одна. Она только-только проснулась, Фокси опять заставил её хоть час поспать в пиратской бухте. Выглянув из-за штор убежища лиса и заметив, что в зале никого нет, девушка решила не идти сразу искать своих друзей. Сегодня они что-то были слишком шумные, а ещё днем девушку сильно утомили дети, так что ей захотелось немного посидеть в тишине. Подойдя к большому сундуку в глубине бухты, Куколка достала из него книжку с приключенческим романом, которую недавно принесла для пирата, и небольшую лампу на батарейках. Света в ночное время в ресторане для чтения было недостаточно, ну разве что читать спокойно можно было только в офисе, но девушка не могла там разместиться с комфортом. Лампу же Ки-Ки принесла ещё несколько месяцев назад, так как лично они с Майком не обладали светящимися в темноте глазами, как аниматроники, и чувствовали дискомфорт, находясь в некоторых помещениях. Сам же источник света, хоть и небольшой, но был довольно ярким. Куколка поставила лампу на пол прямо перед сценой пиратской бухты и включила. Пространство осветилось мягким желтоватым светом, очерчивая довольно большой световой круг. Девушка же легла прямо на сцену, так что её голова немного свисала вниз с её края, и подняла на вытянутых руках книгу перед глазами. Привычка читать именно в такой позе у Ки-Ки была ещё с детства, и, даже потеряв в семнадцать лет память, она не избавилась от нее. Через несколько минут беловолосая красавица поняла, что у неё совсем не выходит сосредоточиться на тексте, её мысли всё время уходили куда-то в сторону. В её голове крутился вопрос, почему же сегодня она решила остаться ночью в ресторане, если она так устала, и ей хотелось побыть в тишине. Компания аниматроников всегда была шумной и веселой, никогда времяпрепровождение с ними не проходило спокойно. Куколка тяжело вздохнула, наконец признаваясь себе, что просто соскучилась по красноглазому кролику, ведь она две предыдущие ночи провела дома. После того, как Бонни извинился перед ней, его поведение с ней совершенно изменилось. Он стал спокойнее, внимательнее, «нежнее»?.. Девушка стала всё больше времени проводить именно с ним, рядом с ним она чувствовала какое-то необъяснимое тепло в груди. И сколько бы себя ни одергивала, Ки-Ки всё чаще думала о нём и вспоминала тот безумно смущающий сон… – Малышка, что ты тут лежишь одна, да ещё и книжку так странно читаешь? – раздался удивленный голос прямо над книжкой, вырвав из размышлений девушку. Она вздрогнула и опустила руки, открывая себе обзор. Над ней возвышался Бонни, чуть наклонив голову вниз, и разглядывал её с любопытством. – Да так, просто захотелось немного почитать, – смущенно ответила Куколка, заливаясь румянцем, когда парень наклонился к ней, смотря своими глазами цвета крови в её. – А так странно читаю только потому, что у меня такая привычка… мне так удобнее. А почему у тебя волосы растрёпаны? Ты же всегда с хвостом ходишь. И действительно волосы аниматроника были распущенны, и некоторые наиболее длинные пряди касались лица девушки, щекоча её кожу своими кончиками. – А-а-а… это, – задумчиво ответил кролик, так как будто о чем-то задумался, пока говорила Ки-Ки. В действительности на пару мгновений он просто выпал из реальности, смотря в её волшебные глаза. – Голди опять безобразничает, стащил у меня шнурок для волос, еле забрал назад, – юноша помахал перед носом девушки красной узкой лентой, которую она сама ему и дала, и убрал её из поля зрения. – Я как раз шёл к зеркалу в раздевалке, но заметил тебя тут, малышка… – Ой, давай я тебе помогу! – воскликнула Куколка, резко садясь. – Ой… больно. Бонни не успел её остановить, настолько быстро всё произошло. Девушка совершенно забыла о том, что голова парня как раз нависала над ней, слишком засмотрелась в его глаза, и, садясь, с размаху стукнулась о его металлический лоб своим. Аниматроник, естественно, практически ничего не почувствовал, а вот его малышке было очень больно. – Теперь шишка, наверное, будет, – расстроенно пробормотала Куколка, потирая ушиб. Фиолетовый кролик лишь вздохнул, покачав головой, смотря на спину закрытую белоснежными волосами, сидящей перед ним девушки. В его взгляде читалась в этот момент не свойственная ему нежность и любовь к ней. – Иди сюда, я посмотрю всё ли так плохо, как ты думаешь, – предложил Бонни всё ещё сидящей к нему спиной Ки-Ки. Она оглянулась на него через плечо и посмотрела блестящими от не пролившихся слез глазами. Через секунду девушка кивнула, слезла со сцены пиратской бухты и приблизилась почти вплотную к механическому юноше. Он улыбнулся, аккуратно отодвигая в сторону со лба девушки белые пряди длинной, почти до подбородка, челки. – Ну как? – нетерпеливо тихо спросила Куколка. Она почему-то начала снова смущаться, а её сердце стало биться сильнее от его прикосновений к её коже. – Ничего страшного тут нет, малышка. Сейчас приложим холодное, и всё быстро пройдёт, – ответил с улыбкой Бонни и поцеловал девушку в пострадавший лоб, прикасаясь нежно к горячей коже своими прохладными губами. Он притянул к себе Куколку, обнимая и не давая отстраниться. А девушка и не пыталась сопротивляться, она прикрыла глаза и тоже обняла аниматроника, прижавшись к нему. У неё в груди разливалось необъяснимое тепло, и Ки-Ки была готова простить это ненавистное ей обращение, лишь бы этот момент продолжался как можно дольше. Она не переставала ловить себя на мысли, что, похоже, влюбилась в этого невыносимого, вспыльчивого механического парня, несмотря на то, что прекрасно понимала, что у этой любви нет будущего…За парочкой влюбленных, стоящих в круге мягкого желтоватого света, наблюдал издалека, оставаясь в тени, Марионетка. Под его маской скрывалась улыбка такая же счастливая, как на ней. Он радовался тому, что у этих двоих наконец начинают постепенно налаживаться отношения. А проблему их некоторой физической несовместимости можно будет решить позже, сначала надо было разобраться с…
***
От напряженного созерцания прошедшей ночи на экране планшета механика оторвали громкие голоса и звонкий девичий смех, доносящиеся из восточного коридора.– Фу, господи, что это за гадость такая?! (женский голос) – Куколка, как ты это вообще есть можешь? Оно же горькое, и ещё такое ощущение, что я айсберг съел! (мужской голос) – Ну не знаю, мне лично очень нравится! (голос смеющейся Куколки)
Отложив в сторону планшет (он ещё успеет позже стереть записи ночи и заменить их зацикленной картинкой неподвижно стоящих аниматроников), мужчина поднялся со стула и вышел в коридор. В конце него, рядом с выходом в большой зал стояли Куколка, Элис и Майк. Беловолосая девушка весело и заразительно смеялась, смотря на морщащихся и пытающихся отплеваться друзей. – Привет, малышка! А что это вы тут так шумите? – спросил Винсент, подходя к ним поближе. По его губам расползалась привычная улыбка, вид радостной зеленоглазой красавицы поднял ему настроение. – Привет, Винсент, – поприветствовала мужчину Куколка. Сейчас девушка была в очень воодушевленном расположении духа, так что даже его присутствие не напрягало её как обычно. – Мне друзья по колледжу прислали в подарок большую коробку моих любимых конфет, – она продемонстрировала открытую железную коробку, в которой виднелись шоколадные шарики. – Я как раз утром бегала забирать с почты. Вот ребятам предложила попробовать, но, похоже, им не понравилось, – хихикнула Ки-Ки, хитро посмотрев на поморщившихся Элис и Майка. – Куколка, ты не предупреждала, что у них такой специфический вкус! – возмутилась рыжеволосая официантка, на что аниматор лишь ещё раз хихикнула. – Винсент, может, ты тоже хочешь попробовать? – она протянула темноволосому мужчине коробку, хитро улыбаясь и смотря на его лицо. – Не откажусь, – усмехнулся тот. – Кстати, малышка, у тебя же сегодня день рождения, поздравляю! – мельком скосив глаза на удивленные лица коллег, по которым было видно, что Ки-Ки им об этом не сказала, Винсент подошёл вплотную к смутившейся девушке и, приобняв её за талию, поцеловал в макушку. – Подарок подарю чуть позже, – произнес он, беря второй рукой пачкающийся шоколадный шарик и закидывая себе в рот. Мужчина блаженно улыбнулся, ощущая вкус конфеты, даже спустя много лет он прекрасно его помнил…– Винс, почему ты всегда пахнешь шоколадом?! Я не понимаю, должен же быть запах от сигарет… – Ох, не знаю, малышка. А что, тебе не нравится? – Нет, нравится… (смущаясь) Ты просто пахнешь мои любимым горьким шоколадом…(последнее совсем тихо едва слышно, но он всё равно слышит её слова и улыбается)
***
Главный механик вышел из своей мастерской и направился в сторону главного зала ресторана, где находилась сцена. Его только что попросил один из помощников, проверить правильно ли он включил Фредбера. Он как раз брел к сцене, когда заметил недалеко от входа небольшую группку знакомых ему детей, точнее сказать одну юную девушку и парочку мальчишек. Мужчина изменил направление своего движения и направился прямо к ним. – Сестренка, это же жутко невкусно! – закапризничал младший русоволосый мальчик. – Ки-Ки, я в кои-то веки согласен с Энди – это жуткая дрянь, – поддакнул ему подросток с медово-карими глазами. – Вы же сами попросили вам дать попробовать, – девушка лишь задорно рассмеялась, глядя на надувшихся младших братьев. – Привет, ребята! – поприветствовал детей механик, подходя к ним. – Привет, Винс! – раздался в ответ дружный хор голосов. – Малышка, с днём рождения тебя! – поздравил девушку Винсент, уже привычно приобняв её и поцеловав в русоволосую макушку. – С семнадцатилетием тебя, Ки-Ки! – Спасибо, Винс! – смущенно улыбнулась та. – Не за что, я ещё даже свой подарок тебе не подарил, – произнес он и, погладив её по голове, с нежностью проведя пальцами по белоснежным прядкам, затесавшимся в русых волосах, немного отстранился от неё. – А что это мальчишки так яростно отплевываются? – удивленно поднял бровь зеленоглазый мужчина, глядя на Энди и Колина, пытающихся избавиться от неприятного вкуса во рту. – А они потребовали поделиться с ними конфетами, хотя я их предупреждала, что им не понравится, – хихикнула Ки-Ки. – Хм… А что за конфеты, малышка? – Мои любимые. Хочешь попробовать? – она хитро посмотрела на него и протянула маленькую коробочку с шоколадными темными шариками, посыпанными сверху какао. Не раздумывая, Винсент кивнул, взял одну пачкающуюся конфету и положил в рот. Он сразу же почувствовал характерный вкус настоящего горького шоколада – горьковатый, терпкий, отдающий едва ощутимой сладостью. Для него этот вкус не казался необычным, да и для мальчиков он не должен был быть противным, да не очень-то сладко. Мужчина прекрасно видел, как они с удовольствием уплетали темные шоколадки. Но стоило ему раскусить конфету, как он понял, почему они так морщились. По языку растеклась обжигающая своей свежестью и холодящая, словно лёд, мятная начинка. Она была совершенно не сладкой, хотя обычно в подобных конфетах специально добавляли сахарный сироп. Оба вкуса: терпкий бархатный сладковатый шоколада и пощипывающий дразнящий прохладой мяты, – смешивались во рту Винсента. Определённо эти конфеты теперь станут и его любимыми. И мужчина навсегда запомнит их необычный вкус, ведь он так похож на его чувства, которые он испытывает к этой очаровательной ещё совсем юной девушке…***
Винсент стоял и наблюдал за очередным небольшим праздником, которые всё чаще стали проводить в ресторане. Они не требовали дополнительных рабочих рук, поэтому с их проведением справлялись, не прибегая к помощи Майка. Дневной же охранник, как всегда следил за порядком, хотя он скорее любовался своей малышкой, нежели выполнял свою работу. Мужчина как всегда улыбался своей фирменной улыбкой и курил, несмотря на все предупреждения Дэвида не делать этого в присутствии посетителей. – Винсент, – оторвал охранника от созерцания Куколки спокойный серьёзный голос менеджера. – Там тебе кто-то звонит по телефону, говорят, срочно. Иди ответь. Темноволосый механик молча кивнул начальнику и, продолжая курить, отправился в сторону офиса, где находился единственный в пиццерии телефонный аппарат. Зайдя в помещение и усевшись на стул, Винсент поднес трубку телефона, лежащую на столе, к уху и произнес: – Слушаю! – Винсент, дружище, привет! – раздался веселый, беззаботный голос в трубке, услышав который мужчина нахмурился. – Фриц, я же запретил звонить мне на работу! Ты что не мог подождать до вечера? – недовольно сказал он, сминая в руке прогоревшую сигарету и бросая её на пол. – Ты что, забыл, что для всех здесь ты «умер»?! – Тише, тише, брат! – сразу же попытался успокоить его собеседник. – Я подумал, если я сообщу тебе вечером то, что наконец узнал, ты будешь злиться сильнее, чем сейчас. Ты же меня в прошлый раз чуть реально не убил, когда я не нашел никакой информации о той аварии. Да и к тому же, Дэвид меня всё равно не узнал, я изменил голос, – последнее Фриц произнес, подражая старческому кряхтению. – Ладно, выкладывай уже то, что выяснил, – всё сильнее раздражаясь, произнес Винсент, доставая сигареты и вновь закуривая. – Окей, слушай! – сразу же посерьёзнел его друг. – Мне пришлось попотеть, но я всё-таки сумел найти человека, который хоть что-то смог мне рассказать о том, что произошло тогда с твоей девушкой. Ох и трудно было же с ним говорить, парень-то уже год как мертв, а хороших медиумов проблемка найти… – Чёрт, Фриц, ближе к делу! – сердито прервал его мужчина. – Хорошо, – тут же откликнулись с другого конца связи. – В общем, этот парень был фельдшером бригады скорой помощи, которая как раз забирала девушку с места происшествия. Он сказал, что она чудом выжила. В то время как её родные представляли собой жуткое зрелище, она отделалась лишь переломами ключицы и руки, даже сотрясения мозга не было. Когда они приехали, девушка была в сознании и легко вступала в контакт, внятно отвечала на вопросы, хотя и пребывала в сильном шоке. Судя по всему, на тот момент она всё помнила, так как рассказала им о том, кто она, с кем и куда она ехала, о том, что других родственников у неё больше не осталось. В общем, всё с ней было в порядке, пока спасатели не начали её доставать из машины, в этот момент девочка потеряла сознание со слов фельдшера. Врачи решили, что это была психологическая защитная реакция, и, погрузив её в машину скорой помощи, повезли в больницу. Следил за её состоянием во время поездки только этот вот паренёк. И сказал, что где-то на середине пути внезапно начал мигать свет в машине, а потом и вовсе отключился на пять минут. А когда свет включился, он на мгновение увидел высокий силуэт человека в черном и с белой маской на лице, склонившегося над девушкой. Но когда парень моргнул – никого там не было. Он подумал, что ему показалось, но странности на этом не закончились. Практически сразу после этого волосы девушки начали белеть прямо на глазах. А когда её привели в себя в больнице, она совершенно ничего не помнила, кроме своего имени. Винсент внимательно слушал рассказ Фрица, успев скурить несколько сигарет. А когда он упоминал человека в маске, рука мужчины, держащая телефонную трубку, непроизвольно сильно сжалась, от чего послышался треск пластика. – Это всё? – подозрительно спокойно уточнил дневной охранник, хотя в нем кипела целая буря эмоций. – Да, Винсент. – Хорошо, спасибо. Теперь можешь расслабиться, Фриц. Пока, – произнес он и, не дожидаясь ответа, повесил трубку. По его губам расползлась безумная улыбка, а в зеленых глазах загорелся огонь. «Как же я сразу не подумал про тебя, малыш Стефан! Ты вновь меня ослушался, непослушный мальчишка. Мне следовало понять сразу, что это ты приложил руку к потере памяти моей малышки. Твои заклятья всегда оставляли очень заметные следы… Но мне слишком понравился её новый цвет волос, что я просто не обратил на это внимание. Ничего… Теперь, когда я всё знаю, проблем больше не будет…»***
Конец октября. Два дня до Хэллоуина. За несколько дней до Хэллоуина ресторан «Freddy Fazbear's Pizza» закрывал свои двери для посетителей. В это время завершалась подготовка помещений для празднования. Каждый год в День Всех Святых пиццерия преображалась до неузнаваемости, и каждый раз по-новому. Винсент был поистине мастером своего дела, неудивительно, что люди были готовы заплатить бешеные деньги, чтобы посетить ресторан в день Хэллоуина. И этот год был не исключением – ещё за две недели до назначенной даты были выкуплены все билеты на мероприятие. Куколка до сих пор не знала сценария праздника, в отличии от всех остальных сотрудников. Винсент строго запретил всем ей хоть что-то рассказывать, даже Майк по этому поводу не стал с ним спорить (он тоже, как и остальные сотрудники, был обязан участвовать в празднике). В аниматроников же информацию загружали только в самый последний момент. От всего этого у девушки лишь нарастало внутреннее беспокойство. В этот день по плану сотрудники ресторана заканчивали украшение главного зала, а на следующий день планировалась установка дополнительной аппаратуры и подготовка аниматроников. Ресторан за пару дней сильно преобразился, он теперь даже в дневное время стал выглядеть немного пугающим. Везде висели клочья искусственной паутины, в некоторых местах на стенах были механические пауки, жутко шевеля своими ножками и сверкая красными огоньками множества глаз. С потолка свисали ржавые цепи, на некоторых из которых виднелась даже кровь. В пиратской бухте сделали камеру пыток с пластиковыми скелетами, прикованными к стенам и пыточным инструментам. Всё это, а также стены во всех помещениях пиццерии, где могли находиться посетители, были запачканы красной краской, очень похожей на кровь. Весь пиратский антураж из логова лиса временно перенесли в мастерскую, а сам аниматроник теперь соседствовал со своими друзьями на главной сцене. Был ещё ранний вечер. Занавес на сцене был плотно завешен в этот раз, что случалось довольно редко. А сами аниматроники находились в сонном режиме. В это время сотрудники ресторана уже закончили все свои дела. Дэвид ещё в середине дня уехал договариваться по поводу аппаратуры для мероприятия, так что не мог проследить за тем, что творили его подчинённые после окончания работы… Как только с украшениями было покончено, Элис, хитро улыбаясь, предложила всем не расходиться и немного повеселиться, сыграв в игру. Коллектив был дружным, так что довольно часто в оставшееся время после работы они собирались в компанию и играли в различные настольные игры. В этом участвовал даже Майк, который иногда приходил немного раньше на смену. И этот раз не был исключением, охранник пришел за несколько часов до смены для того, чтобы помочь с украшением ресторана. Довольно долго решали во что в этот раз будут играть, пока в итоге хихикающая Элис не предложила поиграть в «бутылочку». На удивление, почти все сразу согласились – против была только Куколка, но она была в меньшинстве. Игра проходила довольно весело. Девушек особенно позабавил поцелуй Майка с Риком, они дружно хихикали, пока парни сначала долго мялись, а потом плевались, хотя их поцелуй длился всего секунду. Зато чуть погодя уже мужчины мстительно смеялись над подружками, когда в ход Куколки «бутылочка» показала на Элис. Но через пару секунд им стало совсем не до смеха, рыжая бестия их жестоко обломала. Официантка в отличии от своей подруги не страдала излишней стеснительностью и скромностью, поэтому с лёгкостью поцеловала блондинку довольно страстным поцелуем, не дав ей опомниться. От такого Рик с Майком просто выпали в осадок, а Винсент лишь хитро улыбнулся. Следующим крутил «бутылочку» как раз дневной охранник. И когда его «выбор» пал на Куколку, девушка сильно побледнела, почти слившись цветом со своими волосами, и с опаской посмотрела на зеленоглазого мужчину. Тот пристально смотрел на неё своими гипнотизирующими глазами, от чего на щеках девушки появился смущённый румянец. Заметив реакцию подруги, Элис сразу же предложила: – Раз ты, Куколка, так стесняешься, может, мы с парнями отвернёмся? Ки-Ки хотела уже кивнуть, но Винсент её опередил: – Лучше выйдите на время. – Хорошо, – откликнулась рыжеволосая болтушка и утянула Майка с Риком на кухню, рядом с которой сидела компания. Уходя, девушка напоследок хитро подмигнула подруге, от чего та ещё больше застеснялась. Как только ребята скрылись за дверьми, Винсент осторожно пересадил Куколку к себе на колени и обнял её за талию. Даже сквозь одежду девушка чувствовала жар его рук, от чего она начала нервно дрожать. Мужчина улыбнулся, наклонился к её ушку, обдав кожу горячим дыханием, нежно соблазняюще прошептал: – Малышка, не бойся, я не кусаюсь. Если ты так стесняешься, то может, просто поцелуешь меня в щечку? Ки-Ки осторожно кивнула, с подозрением посмотрев на механика. Ей показалось это предложение странным, месяц назад он, не спросив разрешения, поцеловал её в губы у всех на глазах, а сейчас просто поцелуй в щечку да ещё без свидетелей. Обреченно вздохнув, беловолосая красавица осторожно прикоснулась ладошкой к щеке мужчины и быстро поцеловала его в другую. Это было легкое, ласковое, почти невесомое прикосновение нежных губ к гладкой коже, но и его было достаточно, чтобы по телу Винсента как будто прошёлся ток. Он улыбнулся очень довольной улыбкой. Куколка надеялась, что всё этим и закончится, и мужчина её отпустит, но не тут то было… – А теперь моя очередь, – ласково прошептал Винсент, посмотрев ей прямо в глаза и нежно погладив по щеке с едва заметным шрамом. Ему безумно хотелось поцеловать свою малышку в такие манящие цвета розового перламутра губы, но он сдержался. Горячее прикосновение к нежной бархатной коже… Дурманящий запах мелиссы… Тепло тела девушки в его объятьях… «Прости, малышка, похоже, больше мне не сдержаться…» Даже ангельскому терпению, в конце концов, приходит конец, а у него оно было совсем не ангельским… Поцелуй горячих губ сместился ниже к шее Ки-Ки и превратился из нежного и целомудренного в страстный и чувственный, вырвав из её груди рваный вздох… И неизвестно чем бы это всё закончилось, если бы внезапно со стороны не раздался веселый голос Элис: – Вы там ещё долго? А то тут некоторые сожрут все наши запасы… Винсент с неохотой оторвался от донельзя смущенной Куколки, которая тут же выскользнула из его рук, стоило ему только ослабить объятья…***
Квартира Куколки. Куколка всё никак не могла успокоиться, уже прошло почти два часа после поцелуя Винсента, а её все била необъяснимая дрожь. Её просто трясло от произошедшего, его прикосновения были совершенно не такими как во снах. Они были более горячими, будоражащими… реальными. Действия мужчины вызвали в ней бурю эмоций и в первую очередь – животный страх. Девушку даже не успокоил горячий чай, который они пили после игры перед тем, как идти домой. Чай был вкусный, хоть и показался Ки-Ки странным на вкус, но она это списала на то, что она никогда раньше не пила черный чай с бергамотом. И если бы девушка его хоть раз пробовала, она бы сразу поняла, что у этого чая не бывает привкуса дикой земляники… Ей было очень жарко. Она открыла все окна в квартире, и по ней гулял промозглый холодный осенний ветер. Девушка уже приняла ледяной душ, но ничего не помогало избавиться от странного жара в теле. Он походил на ощущения из сна с участием Бонни, но сейчас был немного иным. Так и не сумев успокоиться, Куколка решила попытаться хотя бы поспать, завтра предстоял тяжелый день. Она надела легкую шёлковую ночную рубашку, хотя всегда спала в теплых пижамах из-за того, что имела обыкновение мерзнуть по ночам, но сегодня из-за жара ей пришлось изменить своим привычкам. Ки-Ки наконец забралась в постель, но не успела она поудобнее устроиться, как её внимание привлек какой-то шум в прихожей. Быстро вскочив с кровати, девушка выбежала из комнаты как раз в тот момент, когда щелкнул открывающийся замок. Дверь открылась наружу, на пороге стоял, улыбаясь безумной улыбкой, Винсент. – Прости, малышка, кажется, я совершенно потерял от тебя голову. – Винсент, что… – только успела произнести Куколка. Захлопнулась дверь. Звякнули ключи, упав на коврик перед ней. И девушка не успела ничего сделать, прежде чем оказалась в горячих объятьях мужчины, прижатая к стене между дверями в комнату и кухню. И ей уже не вырваться из сильных и крепких рук. Винсент с предвкушением улыбнулся и, наклонившись, поцеловал ошарашенную происходящим Ки-Ки. В нем бушевало безумное зверское желание «голодного» хищника… Конец 20 главы.