***
Вместе с Розой-сан Сакура занималась приготовлением супа из морских гребешков. Вопреки расхожему мнению ее друзей из Конохи, Сакура не была беспомощна на кухне. Воспитание Мебуки и походная жизнь с юных лет приучали к самостоятельности. Но вместе с тем изнуряющие миссии, напряженная работа в госпитале и тренировки с Цунадэ не оставляли ни сил, ни желания заниматься «второй сменой». Один из сыновей трактирщицы вызвался быть помощником для Сакуры. Лан был совсем еще юный непоседливый мальчишка, что с первых дней восторженно взирал на Сакуру. Знающий всё и всех в округе, Лан помогал Сакуре ориентироваться в поселке, носил ее сумку с лекарствами и инструментами и, в отсутствие Феликса, был очень полезным «толмачом» в попытках Сакуры найти общий язык со своими пациентами. — Сакура-сан, мне нравится ваш подход, но вам никогда не заставить этого старого траппера принять лекарство без «огненной воды», — Лан вышагивал впереди, небрежно размахивая корзинкой с настойками. — Спасибо, конечно, за совет, но от моих трав не будет никакой пользы, если смешивать их с водкой, — Сакура битый час пыталась уговорить больного старика принять настойку из пустырника. В свою очередь старик упорно прикидывался умалишенным и отпихивал чашку с лекарством. Лан обернулся на девушку и лукаво улыбнулся. — Боюсь, вам придется пересмотреть свою точку зрения. Про себя Сакура была согласна с этим утверждением.***
— Сакура-сан, вы ведь раньше не жили так близко к морю? Сакура и Лан шли вдоль песчаной береговой линии. Сакура, последовав примеру своего спутника, шла босиком. Влажный песок был приятен ногам, а непривычно тихие волны едва доставали до щиколоток при каждом всплеске. — Если не считать целого моря зеленой листвы, давшей название моей деревне… — Это же совсем не то! Сакура-сан, я вам кое-что покажу — на случай, если вы решите уйти куда-нибудь одна. Босоногий мальчишка поставил корзинку с лекарствами в расщелину между прибрежных скал и вприпрыжку унесся за скалы. От неожиданности Сакура не сразу последовала за ним, Лан успел скрыться из виду. Берег в этом месте круто изгибался, скалистая местность образовывала здесь подобие пустой чаши. Редкие кустарники, острые камни и гигантские кости покоились посредине чаши. Хребет выброшенного на берег кита лежал неровной грядой в песке. Зачарованно Сакура приблизилась к этому печальному зрелищу. Величественное существо, свободно рассекающее океан, превратилось от морской соли и солнца в выбеленную гору останков. — Правда здорово? Мы с моими друзьями видели, как в прошлом году кит выбросился на берег. Мучился страшно! На следующий день его кожа стала похожа на высушенную землю и чайки стали растаскивать его по кускам… Казалось, Лан привел сюда Сакуру ради этого, но вдруг он замолк. Женщина и сама прислушалась к изменившемуся рокоту волн. — Нужно подняться на скалы, Сакура-сан, — и на вопрошающий взгляд Лан пояснил: — вы должны все сами увидеть, идемте! Поднявшись на самый верх и изрядно поранив ступни острыми камнями, Сакура обернулась. Скелет огромного животного исчез. Чаша, на дне которой они только что стояли, ушла под воду. Сакура понимала, что это прилив — но чтобы настолько сильный и внезапный! Лан посмеивался над ее удивлением. — Поэтому, Сакура-сан, когда гуляете вдоль берега, важно знать про такие коварные места. — Я благодарна тебе за этот совет. Но скажи: моя корзина в данный момент плывет в открытом море? — Ой! И правда! Но на сегодня мы же закончили работу? — Лаааан…***
Вернувшись в селение, Сакура получила записку. Саске сообщал, что задержится на встрече с Массавой. Уже начинало темнеть. На безлюдной набережной остались только дежурные матросы, охраняющие пришвартованные корабли. Кое-где еще раздавались приглушенные голоса, но вскоре и они стихли. Утомленная пешей прогулкой, Сакура отказалась от оставленного ей ужина и сразу поднялась по скрипучей лестнице наверх, в их с Саске жилье. На ощупь зажгла масляный светильник, отчего мрачный интерьер комнаты несколько посветлел. Сакура присела на кровать, машинально запуская пальцы в густой мех медвежьей шкуры. То, что она почувствовала сегодня на одно мгновение, не давало покоя. Ей казалось, что она вот-вот сможет найти ответ на незаданный вопрос. В тот момент, когда та мелкая китовая бухта наполнилась водой, Сакура не смогла ощутить свою чакру. Потоки чакры обычно циркулируют по всему телу, и, умело владея контролем над ними, можно направлять чакру в ту или иную часть тела. Но в тот момент… Ничего, Сакура не чувствовала ничего, словно неспособная управлять собственным телом. Поджав под себя ноги, Сакура приняла позу для медитации. Она пыталась заставить каждую клеточку организма пропустить через себя чакру, бьякуго в ответ на это сильнее запульсировало. Сакура вытянула вперед ладони — приятное зеленое свечение вокруг них подтверждало, что сейчас с ее чакрой и силой все в порядке. Но… Что же это было в момент прилива? Случайно взгляд Сакуры упал на письменный стол, загруженный бумагами, письмами, сухими травами, которые она собиралась разложить по пакетикам. И Сакура точно помнила, что связка зверобоя была перевязана веревкой, а сейчас лежала рассыпанная по всему столу. Вскочив со своего места, Сакура подошла к столу. Все письма лежали на своих местах, даже тот лист бумаги, на котором Сакура начала писать для Цунадэ. Казалось, ничего не пропало, но все же кто-то точно был в их комнате, запертой на ключ, и копался в их с Саске корреспонденции. Саске сразу бы почувствовал чужое присутствие! Первой мыслью Сакуры было спуститься вниз и допросить Розу-сан кто мог подняться сюда. Но пожилая женщина могла отлучаться из таверны не один раз. Встревоженная, Сакура едва ли могла заснуть сейчас. Из большого сундука, где были свалены в кучу привезенные вещи (Сакура так и не нашла времени разобрать их поаккуратнее), она достала небольшого размера шкатулку с несколькими безделушками, с которыми не хотела расставаться. Фотографии родителей и седьмой команды, еще одно фото с ней, Наруто и Саем, полосатая ракушка, найденная на первой миссии команды в стране Волн, в месте, где потом похоронят Забузу, металлический обломок куная, которым ее впервые ранили, и простенькое серебряное колечко — подарок родителей на совершеннолетие. Все эти дорогие Сакуре, но совершенно бесполезные для остальных людей вещи, куноичи переложила на стол, освободив шкатулку. Взамен туда были сложены документы по миссии Саске, долговая бумага, по которой они с Саске могли получать деньги из казны дайме в том случае, если их пустят в северные города Спорных земель, кропотливо написанные отчеты и письма Сакуры для Пятой. Замок на шкатулке был совсем простенький, можно вскрыть одной скрепкой, но это лучше, чем оставлять их разбросанными. А любая попытка вскрыть шкатулку оставит на ней следы. Вернувшись к недописанному с утра письму, Сакура продолжила бегло описывать происходящее вокруг них: «…Мы постепенно привыкаем к этому новому миру, а он к нам. Местный глава Хигума-сан спустя месяц теперь сам просит у Саске-куна совета в тех или иных вопросах. Впрочем, для самого Саске-куна это все ново. Стоит Вам, Цунадэ-сама, представить как Саске-кун решает вопрос о запрете продавать водку индейцам или какую цену в этом сезоне устанавливать на бобровые шкуры! Если бы не Феликс (о нем я написала в предыдущем письме), Саске-кун и я давно бы запутались во всех этих торговых махинациях, которыми, похоже, эта колония и выживает. Госпожа Хигума, супруга старейшины, меня не жалует. Она и группа женщин-жен торговцев считают, что я прошу слишком много средств на лечение больных и увожу их детей в лес под стрелы краснокожих. Но Роза-сан сказала, что более всего их возмущают мои отношения с Саске-куном, а точнее их неофициальность. Это забавно, Цунадэ-сама, что даже на другом конце света люди все еще живут прошлыми устоями. Но эти женщины трудолюбивы и не дают себя в обиду. Наверное, только такие здесь и могут выжить… Саске-кун и Феликс запланировали переход вверх по течению реки, в поисках золотых приисков. Не представляю, как мы сможем пережить там зиму, даже здесь, в прибрежном селении, риск голода все еще высок. Но мы вынуждены пойти на этот риск. Вместе с нами уходят вглубь Аркадии две дюжины мужчин — матросы, лесорубы, охотники. Все они суровые люди, привычные и к этому климату, и к долгим переходам с места на место. До начала холодов мы должны будем обустроить форт и шахту, если хотим достичь успеха. Угроза нападения индейцев реальна. Мы заручились поддержкой малеситов — их территория окружает нас здесь, а охотиться они уходят в Скалистые горы. Их вождю понравился Саске-кун. Индейцы как дети, впечатлены его прямотой и спокойствием. Мы часто сталкиваемся с ними в поселении, где они втайне от своего вождя меняют мех на водку. Они непривычны к алкоголю, как мне рассказал Феликс, от крепких напитков им чудится, что они общаются со своими богами. На самом же деле — доводят себя до безумия и изнеможения. Первые поселенцы заразили их «огненной водой» и ни на что другое индейцы не согласны менять свою добычу. Мне плохо поддается их язык, но они все объясняют жестами — порой, даже слишком. Всех их привлекает цвет моих волос — пожалуй, я буду знать что обменять на еду в сложной ситуации, хах. Остальные краснокожие к нам не так расположены. Объединенные племена алконгинов заключили союз с Севером, но пока слишком далеки от нас, чтобы представлять серьезную угрозу. А вот ирокезы могут доставить нам неудобство, если верить Феликсу. Подозрительные ко всем и враждующие со всеми — и с белыми, и с другими племенами, они вырезают целые фактории своими набегами, собирая жатву из скальпов. По вашему примеру я стараюсь обучить как можно больше желающих оказывать первую помощь. В основном это молодые девушки, дочери торговцев, привыкшие к полевой кухне и работе в поле. Ведь скоро мы опять отправляемся в путь и здесь на всю зиму не будет ни одного медика. Есть еще кое-что важное, что я должна рассказать Вам, сенсей, но прежде я хочу перепроверить информацию. Оставлю все до следующего письма. Ваша Сакура Х.» Перечитав письмо, Сакура запечатал конверт и убрала к остальным письмам в шкатулку. Этих сообщений для Цунадэ у нее набралось почти с десяток — письма будут отправлены последним уходящим в страну Огня кораблем. Сакура не стала указывать информацию о ее наблюдениях за чакрой, а также не стала писать о своих подозрениях о слежке за ними. Если письма попадут в чужие руки, пусть скрытый враг не знает о ее догадках. Часы уже перевалили за полночь, но Саске не возвращался. Немного уняв свою тревогу, Сакура легла в постель.