***
Прежний лорд Огня скончался через год после Четвертой войны шиноби. Слабохарактерный и нерешительный правитель, ведомый наветами честолюбивых придворных, он подписал совершенно невыгодное соглашение между пятью великими странами шиноби. По договору страна Огня уступала один из приграничных городов с выходом в море близ страны Воды, а также передавала несколько островов стране Молний. Наруто и Сакуре довелось быть на приеме покойного дайме дважды, когда сопровождали Шикамару от имени их деревни. У Сакуры при первом взгляде на лорда возникло чувство, будто она смотрит на марионетку. Жесты и слова дайме были блеклыми, тот, казалось, говорит через силу, оборачиваясь без конца в сторону своих советников. Тогда Шикамару с трудом удалось довести миссию до успешного выполнения и привести в Коноху новые соглашения. Сакуре совсем неприятно было вспоминать сколько сил, времени и терпения пришлось вложить, живя при дворе. Льстить, лукавить, давать полуобещания, дабы дернуть за нужную ниточку и пробиться в близкому окружению лорда, что будто хищники, жаждали урвать себе кусок добычи. Новый правитель доводился дальним родственником дайме, не оставившего после себя прямых потомков. Совсем еще молодой человек, амбициозный и энергичный. И когда состоялось первое заседание Совета Огня первыми произнесенными перед министрами и членами Совета словами стали: — Больше не будет государства в государстве. Отныне государство это я.****
Ходили слухи, что слова эти относились непосредственно к влиянию Конохи в стране, что новый лорд недоволен тем, что титул хокаге дает едва ли не те же полномочия, что и титул дайме. Но время шло, а деревня Листа стояла на месте. А хокаге все также носит свой плащ. Вот только, как с горечью замечала Цунадэ, все больше и больше шиноби нанимались на службу на средства из столицы, заказы на работу из частных владений поступают в Коноху все реже и реже. Хокаге командует отрядами, назначает миссии, но чаще от дайме стали приходить неформальные просьбы назначить того или иного ниндзя на миссию туда-то и туда-то. Альянс шиноби существовал, но на верхах давно поговаривают, что его условия приняты слишком поспешно и теперь ищут повод выйти из этого союза, о котором столько мечтали на полях сражений.***
Дни и часы кончались чересчур быстро, Сакура едва замечала, что происходит вокруг. Подготовка к фальшивой миссии занимала львиную долю отведенного времени. Родители, услышав, что дочь отправляется в столицу, радовались и заваливали Сакуру вопросами. Ту мучала совесть — ведь сказать правду куда она направляется и понятия не имеет когда вернется, было невозможно. Но Мебуки ни за что не приняла бы выбора своего ребенка, запретила, подняла бы скандал и все пошло прахом. Терзаясь, Сакура старалась проводить все вечера дома и уделять внимание отцу и матери с их будничной болтовней. — Хорошо, что ты идешь в компании Наруто, Сакура. Он же тебе всегда нравился. Девушка растерянно подняла взгляд на свою мать и в который раз задалась вопросом: отчего ее мама, словно в шорах, не замечает Саске, не говорит о нем, не спрашивает. Сакура была бы слишком наивной, думая, что Мебуки до сих пор не в курсе сплетен о своей дочери. Но старшая Харуно в последние годы упорно заговаривала только о Наруто, словно он один был в команде семь. — Он мой друг, мама. И очень хороший. — Да, Наруто хороший парень и так долго терпит твой характер… — Мама! — Но это же правда! Вообще-то раньше я совсем плохо думала о нем. Все эти слухи о демоне… Но сейчас другое дело, он так изменился! Сакура промолчала. Она думала, что это не так. Наруто единственный, кто не изменился, среди всей этой мишуры лицемерия и лжи, он один остался верен себе. Это остальные вокруг изменились, приняли Наруто после стольких лет его усилий. Но… Разве она сама не считала так же, как ее мать? Сакуре говорили, что он демон, но не говорили, что он сын Четвертого. Говорили держаться подальше, но не объясняли почему. Саске не слушал эти разговоры взрослых. Он вообще никого не слушал и обо всем строил мнение через призму собственного восприятия, в том числе и о Наруто. От Саске Сакура переняла эту привычку, всеми силами стараясь абстрагироваться от мнения большинства. И слова матери сейчас кольнули ее в самое сердце. Не потому, что Мебуки все еще жила старыми сплетнями, а потому что напомнили Сакуре саму себя — поверхностную и невидящую суть вещей девочку. — Я пойду встретить отца, мам. Ужин почти готов. Выбежав из дома на улицу, Сакура с облегчением вздохнула свежий воздух. Ее щеки пылали алым маком. Когда-нибудь она отважится сказать родителям правду о своей жизни. Но это будет после миссии с Саске. Она не могла выбросить мысли из головы, те были словно разворошенные угли в костре. «Я изменилась. Я действительно изменилась с того времени. Тогда я была глупой, глухой ко всему девочкой. Я не могла понять каково это — выносить невосполнимую утрату, видеть ненависть к себе и не знать за что. Те проблемы, что я придумывала себе — как ничтожны они сейчас! Но я изменилась. Они изменили меня. Наруто и Саске наполнили меня, словно сухой цветок, жизнью. С ними я научилась по-настоящему ценить то, что имею. С ними я познала любовь, я смогла узнать чувство, когда любишь и когда любят тебя. Может, благодаря седьмой команде я и стала сильной, как все говорят. Но не это важно. Они создали меня такой женщиной, какая я сейчас. И разве это… не более ценно?» Над головой отгремели раскаты грома. На Коноху медленно шла гроза, и поднявшийся ветер закрутил столбы пыли на дороге. * — я позволила себе использовать известную цитату, приписываемую французскому королю.