Умбралис 9:48, торговый квартал Денерима.
Неприметный магазинчик, стиснутый с двух сторон элитными оружейными, назывался «Усатый кузнец». Тут продавали металлы и инструменты для ковки.Над входом подковой висели усы, вырезанные из дерева и выкрашенные черной краской, отчего торговую точку можно было по незнанию принять за место встреч денеримских джентльменов. Однако магазин не был знаменит ни товарами, ни усами – единственное, что о нём говорили в городе, могло уместиться в маленькую чарку. Один из владельцев наполнял её отличнейшим тёплым элем и бесплатно подавал покупателю в благодарность за вклад в их маленький бизнес. Даже в такой студённый осенний день как этот, дверь «Усатого кузнеца» была открыта настежь, а очереди из желающих отведать тёплого эля не было и в помине. Лавеллан шагнула в магазин, догадываясь, что станет его первой за сегодня посетительницей. Продавец стоял спиной к прилавку и старательно ворошил угли в каминчике. Часто наклонялся и шумно дул на ленивый огонь, даже, кажется, пошёптывал ему что-то подстёгивающее. - Здрасте, - негромко сказала Лавеллан. - О, добро пожаловать! – тут же обернулся продавец, ловко и радостно, будто его завели. А, увидев посетительницу, замер на короткое мгновение. Повёл своим вздёрнутым носом, оглядывая её сверху до низу без наглежа – очень по-деловому, почти почтительно. Лавеллан улыбнулась, веточки валаслина выгнулись у неё на щеках. - Милости прошу, госпожа, - продавец уложил ладони на прилавок.- Вы новоарлатанка? - Почти. Я – долийка. - Ах да. Ваше лицо. Не много же вас в наши дни по лесам ходит. И не наймёшь никого… Вы, эльфы, гордый народ - магией теперь промышляете, а не охотой и мытьём полов. И с такими, как мы, редко заговариваете. У вас, кстати, прекрасное произношение общего – редкость среди ваших сородичей. - Да нет, просто я… - робея, заломила пальцы эльфийка. – Мой клан иногда вёл торговлю с людьми. - О, обещайте, что и от нас не уйдёте с пустыми руками! - Это я вам могу гарантировать. Мужчина за стойкой засиял, а Лавеллан добавила: - Можно я тут… посмотрю. И сделала рукой короткое неопределённое движение то ли в сторону полок с железными слитками, уложенными на манер брёвен во дворе, то ли указывая на здоровенные мехи и стайку плосконосых наковален в углу. - Конечно! И… ох, одну минуту, - засуетился хваткий продавец, мешки под его глазами чуть разгладились. Он подхватил оставленную у камина кочерёжку и постучал ею по ребру нехитрой лестницы. Она служила не только ходом на чердак, но и полкой для двух необтёсанных карьерных камней, которым нигде больше не нашлось места. - У нас покупатель! – крикнул мужчина, сбив с кочерёжки весь пепел. - Принеси инструменты, и взвесь ей чего попросит, пока я подогреваю эль! И уже готов был спросить, эль какой температуры она бы предпочла, но сверху вдруг донеслось недовольное, тонкое и какое-то почти предобморочное: - Я не могу. Я раскладываю ривейнский пасьянс. - Будь проклят день, когда я встретил этого лысача, - выкатил из мешков глаза и возвел их к небу продавец. – К демонам пасьянс! Спускайся сюда и делай свою работу! - Эль – твоя паршивая идея. Вот сам и выкручивайся. Кто из нас двоих тут хозяин? - Вот именно, вспомни, кто тут хозяин, и живо спускайся сюда – похозяйничай в своём магазине хоть немного! – терпение мешкоглазого лопнуло, он пустил кочергу в прорезь чердака, как копьё. Лавеллан тихонько стояла в сторонке, постукивала кончиками пальцев по выставленному на продажу куску ониксовой скалы и чувствовала себя соседом, случайно зашедшим за солью в разгар ссоры старых супругов. - Простите, - улыбнулся ей продавец за себя и за хозяина, достал чарку, вытряхнул из неё паука и опустил на прилавок, как на стойку в таверне. – Так, значит, вы охотно говорите на общем. А как по-вашему будет «спасибо»? - Serannas, - улыбнулась в ответ Лавеллан. - О, тогда большой вам сераннас, что зашли в «Усатый кузнец». Подойдите ближе к окну – там у нас образцы поприличнее. Ферелденский выход! Крепыши! - Ma serannas, - тут же последовала совету Лавеллан. – То есть, благодарю. Это… змеевик? - Зоркий глаз, - одобрительно глянул на неё продавец и полез в чарку тряпицей. – Вы первый эльф на моей памяти, который разбирается в ремесле. - Вы мне льстите, - убрала за ухо локон волос эльфийка и подошла к прилавку, у окна всё равно смотреть было не на что – на самом деле там выставлены самые отвратительные образцы в магазине, она могла это по одному лишь беглому взгляду на них сказать. - Никакой лести, - всё занимался с чаркой и элем хитрющий, предприимчивый продавец. – Какие ещё вы знаете металлы? - М-м-м… железо. - Железо. Хорошо! - Ещё… а! – она вся встрепенулась, будто что-то вспомнив, но плечи её быстро опустились вниз. – Хотя, змеевик я, наверное, уже говорила… - Да, да, было такое. - А, вот! Люстра Совершенного. - Нет, нет, люстр, - на секунду отвлекшись, поднял над прилавком указательный палец мастер гретого эля. – Люстр Совершенного. - Люстр. - Вот так, теперь всё правильно. Можете начинать работать здесь вместо меня. - Ну что вы, - рассмеялась Лавеллан. – У вас такой грозный хозяин. И вот тут лицо её собеседника резко поменялось, будто он проглотил кислофрукт. - Эй, хозяин, шевелись, чтоб тебе пусто было! У нас тут… простите, что вы берёте? - Змеевик, - быстро шепнула ему покупательница из лесов. – Из того, что лежит у вас под окошком. - У нас тут змеевик! Спускайся и отколи, сколько нужно! Наверху заскрипело, будто где-то там тронулся лёд. По лестнице забухали неспешные шаги под аккомпанемент брюзгливого бурчания: - И как я только допустил, что какой-то сопляк прибрал к рукам дело моего сердца? - Если бы не этот сопляк, ты бы оказался на улице во время Мора. - И давно бы стал Героем Ферелдена. - Да-да, а я бы превратился в хвостатого демона желания. Шевелись! Неторопливый хозяин перешагнул через камни на порожках. Он нёс молоточек брезгливо, словно обглоданную собаками кость, был лыс, черноус и чем-то похож Харрита – кузнеца работавшего в Скайхолде. Встретив его взглядом, продавец победно хмыкнул и вытеснил из бутылочного горлышка деревянную пробку, надавив на неё большим пальцем. Лавеллан выжидательно опустила локти и оперлась на прилавок. - Сколько тебе? – вопросительно буркнул над её ухом хозяин. - Простите? - Змеевик, - любезно пояснил мешкоглазый. – Сколько единиц вам отстукать? - Ох, даже не знаю… Единиц шесть, пожалуйста. Или семь. - Семь, - усмехнулся в густые усы лысый хозяин и устало привалился к прилавку спиной; работник его едва успел подхватить качнувшуюся чарку. – Можешь не стараться, Херрен. Она сюда только за выпивкой и пришла. Посмотри на неё – разве такая унесёт семь единиц своими ручками? - Недооцениваете вы мои ручки, - с улыбкой покосилась на него Лавеллан. - Да? Докажи – иди и сама отколи себе первую единицу. - Да как ты можешь! – всплеснул ладонями Херрен, чувствуя, что слаженный бизнес-процесс выскальзывает из его нагретых вместе с элем рук. - Пусть докажет, раз заикнулась, - сказал хмурый усач, и теперь голос его был твёрд, как камень на ступенях. Лавеллан подхватила брошенные им и прокатившиеся по прилавку молоточек со стучалом. Подошла к валуну змеевика, клюнула его стучалом и нанесла всего один единственный звонкий удар. Отколотый кусок породы сполз ей под ноги ровной пластинкой. Хозяин «Усатого кузнеца» посмотрел на остроухую гостью новым взглядом, а затем отобрал у неё инструменты, и уже сам наклонился к зелёному камню, постукивая его то с той, то с другой стороны. - Что тебе тут понадобилось? – спросил он, не глядя на Лавеллан. - Ваш брат сюда не ходит, а камешки ты себе и сама в своих лесах могла настучать. - Я хочу повидаться с одним человеком, - сказала та у него за спиной. - С каких это пор остроухие стали с людьми дружбу водить? - Мы не друзья. Пока ещё нет. Мы не встречались лично. Навостривший уши Херрен попытался разрядить обстановку и своим веселым голосом отвлечь покупательницу от сгорбленной спины хозяина – напомнить о себе, тёплом эле и скорой оплате: - О, и кто же этот таинственный человек? Но Лавеллан в его сторону даже не взглянула, хоть и очень чётко ответила на вопрос: - Мастер Вэйд. Хозяин магазинчика перестал стучать. Спина его медленно выпрямилась, а брови поднялись – морщины на лбу стали ещё глубже и легли волнистым рядом, как складки мехов, на которые надавили всей силой. Херрен уронил и разбил чарку, даже не успев наполнить её до конца наконец-то созревшим элем. Лавеллан сделала глубокий вдох. Вэйд слепым движением отложил инструменты на заставленный коробочками с гвоздями подоконник и обернулся к осведомлённой остроухой: - Ты из Стражей? Она отрицательно, даже с каким-то пренебрежением мотнула головой. - Зачем кому-то не из Стражей вдруг понадобился мастер Вэйд? - Я хочу получить уникальное оружие. - В мире тысячи кузнецов. - Но только один смог сделать Героине Ферелдена такой доспех, что даже зубы Архидемона не смогли его прокусить. - Не сидится в лесах? Тоже в герои метишь? И Лавеллан мотнула головой вновь. И перешла на решительный шёпот: - Мне для охоты. Кузнец смотрел в её блестящие, как сильверит под зимним солнцем, глаза: - Похоже, не на фенеков ты собралась охотиться, раз ищешь особое оружие Вэйда. - Нет, - сказала Лавеллан. - Не на фенеков. … От дружелюбия Херрена не осталось и следа. Вэйд предупредил: если тот встанет у них на пути, он возьмет в привычку звать его не полным, а сокращенным именем даже при посторонних. И Херрен замолчал. Под его враждебное пыхтение они поднялись наверх. Чердачок был дряхленький, но чистый. И даже достаточно теплый: щели в стенах и вырезы двух подкрышных люков, что открывали жарким летним днем, владельцы уже успели забить овчиной. Там, где скат крыши касался пола, в ряд стояли ботинки и сапоги – заношенные и не очень. Висела перекинутая через натянутую верёвку одежда, в углу валялись остатки штанов, изрезанных на заплатки и мешочки для монет. На ящиках, приспособленных под стол, были упорядоченно разложены карты. Ривейнский пасьянс при правильном подходе складывался в изображение неестественно мускулистого кунари с воздетым фаллосом. Фаллос был собран, а на всё остальное карта, похоже, не шла. В такой простецкой обстановке, среди совершенно бытовых вещей хранились настоящие диковины. Парные гнутые клинки из застывшей орзаммарской магмы, накрепко привязанные к оружейной стойке. Деревянный манекен, одетый в кольчугу, собранную из ногтей великана. Чешуйчатый пояс с пряжкой-виверновым зубом. Несколько длинных мечей, одновременно поменявших цвет, стоило Лавеллан к ним приблизиться. Она потянула к ним руку, но вовремя осеклась. И спросила у их создателя: - Можно? - Нельзя, - отрезал Вэйд, стоя на лестнице – по пояс на чердаке, по пояс внизу. – Если я пустил тебя сюда, потому что был тронут вновь услышать «мастер» перед своим именем, ещё не значит, что я разрешу тебе всё здесь перелапать. Он понаблюдал за ней ещё несколько секунд, а потом забрался на чердак полностью: на случай, если она решит пренебречь его разрешением. - Тебе здесь нечего трогать. Ты маг, это по рукам видно. А посохи я не делаю. - Я не просто маг, - переведя на кузнеца взгляд, вытянула уголок губ Лавеллан. – Я рыцарь-чародей. И мне не нужен просто посох. Мне нужен меч, способный пропускать магию. - Занятно. Ты любишь необычное оружие. А я люблю быть сытым, - с непонятным выражением хмыкнул Вэйд, уселся на уголок ящиков и принялся отвлеченно собирать карты в ладонь. – Я связан договором со Стражами и последние пятнадцать лет кую оружие только для них. Я давал слово Героине лично, потому что однажды имел удовольствие сделать ей меч из остывшей, упавшей с неба звезды* и доспех из чешуи дракона. Я думал, что если стану на неё работать, мне на выделку однажды попадут даже кожа и кости Создателя. Но она отдала меня своим Серым, которым не нужно ничего кроме тупых однотипных железяк. - Скучно же тебе живётся без интересных заказов, - быстро нащупала и надавила на больное Лавеллан. - Без интересных заказов, ха! – несколько нервно перетасовал карты Вэйд, в пальцах его на миг мелькнуло заострённое кунарийское ухо, а потом кончик рога. – Да мне тут такие приходили! Видишь те сундуки? В них лежат кости десяти разных дракониц. Десяти разных! Сама Инквизитор прислала, чтобы я сделал из них доспехи для её солдат. - Что же тебя остановило? - А то, что моя действующая нанимательница чуть ли не следующим днём прислала мне окровавленную баранью голову. И сократила жалование - камнями пришлось торговать. Тогда я и убедил себя принять свою судьбу и поклялся, что никогда больше не притронусь ни к чему экзотическому. Только железо. Только сталь. Только… С каждым «только» его лысая понурая голова свисала всё ниже. Он шлёпнул перемешенными картами в последний раз: - Уходи, остроухая, - и даже трагично закатил глаза. - Уходи и забудь всё, что когда-то знала о славном мастере Вэйде. - Тогда я возьму драконьи кости, - кивнула головой в сторону сундуков Лавеллан. - Они не продаются. - Я не сказала куплю. Я сказала возьму. Вэйд хехекнул и поднял к ней голову больше настороженно, чем насмешливо: уж больно близко она стояла к цветастым мечам, которые ей, магессе, были и не особенно нужны, чтобы при желании обчистить их с Херреном до последнего камушка: - Так ты из разбойников? - Не совсем, - проговорила Лавеллан, подняла руку и сдёрнула рукав, чтобы кузнец мог хорошенько разглядеть Метку. Всполохи цвета сердцевины змеевика скатывались с ладони к её локтю и гасли, словно искорки хрустящих праздничных огней на стоячих фитилях. - Ты – она, - без особых эмоций заключил мастер Вэйд и выдавил из себя с неудовольствием, словно от сердца отрывая: - Тогда можешь забрать. - Могу забрать, а могу и сделать что-то вроде этого. Не опуская руки, она сжала пальцы и резко разжала их вновь. Прямо в потолке-крыше раскрылся зеленый глаз узкого разрыва. Кузнец, выпустив карты, схватился за ящики, боясь, что его утянет в Тень. Но голос его не дрогнул: - Я верну тебе кости дракониц! Всех десятерых! Нечего мне тут угрожать. - Я не угрожаю. Я бросаю тебе вызов. Глаз разрыва захлопнулся, будто в него чем-то ткнули. Мастер Вэйд встал, но более ничего, кажется, не собирался предпринимать. Он будто ждал от Инквизитора каких-то особенных слов. И она их сказала: - Ты один из немногих работал с драконьей костью. Но работал ли хоть кто-нибудь в мире с драконьей костью, тронутой Тенью? Вэйд отшатнулся от неё отрешённо, внимательно оглядел чердак, будто это было незнакомое для него помещение; посмотрел на карты, на ящики, на дырявые штаны в углу, а потом – очень хмуро - на оружейную стойку. - Я принесу ключи от сундуков, - и пошёл к лестнице вниз, пошатываясь, как пьяный. – Можешь уйти или ночевать здесь, мне без разницы. На изготовление меча из такого нестабильного материала уйдёт месяц. Может, больше. Советую меня не торопить. …Кассуc 9:48, торговый квартал Денерима, «Усатый кузнец».
Меч получился белый и тонкий. Лезвие его не отражало ничего, кроме неба и никого, кроме владелицы: такой у тронутой Тенью драконьей кости был побочный эффект. Мастер Вэйд превратил его передачу из рук в руки в настоящий ритуал – заставил Херрена закрыть магазин на ключ в буден день, вынес с чердака всё, кроме своих рукотворных произведений, вымыл руки до самых подмышек и даже оделся во всё чистое. - Дело сделано, - сказал он, держа перед собой меч и глядя на него также как, например, смотрит мужчина на горячо любимую женщину, которая испортила ему всю жизнь. – Я нарушил договор со Стражами и клятву, данную самому себе. Рядом с ним стоял Херрен, держа себя за локти и часто сглатывая: мысленно он уже представлял, как они с Вэйдом скитаются, как умирают от голода и спят на земле, как, узнав о предательстве, Героиня Ферелдена достаёт свой сделанный из звезды клинок, и как их головы превращаются в окровавленные, бараньи. Он с трудом унимал своё сердцебиенье; но в сердцебиении этом кроме тревоги было и что-то ещё… Херрен видел Вэйда, и Вэйд был Мастером. Глаза его горели, как благородное железо под молотом. Впервые за последние пятнадцать лет. - Я сделал это, потому что для меня нет удовольствия большего, чем принять вызов и ещё раз доказать, что в деле моего сердца мне нет равных, - сказал Мастер. – Я не возьму с тебя платы за работу, завершив которую мне теперь не страшно и умереть. Лавеллан, затаив дыхание, смотрела на Вэйда, зная: тот даже не догадывается, что первая кровь, которой она собралась окропить своё новое оружие, должна принадлежать его нанимательнице, чьей мести он наконец перестал бояться. - Говорю тебе без прикрас, хотя можно было бы и с прикрасами,- сказал Мастер, ревниво покосившись на эльфийку. - Этот меч – лучшее из всего, что я когда-либо создавал. Даже если ты встретишь на своем пути бога, он будет повержен. Лавеллан смотрела на Вэйда, сжав губы: тот даже не догадывается, насколько может быть прав. Мастер кивнул, дав знать о готовности распрощаться со своим твореньем. Лавеллан протянула руки, и меч лег на них, как в колыбель. Он был белый и лёгкий, как бумага. - Ну, проваливай, Инквизитор, - сказал усатый кузнец и вдруг улыбнулся. - Доброй охоты тебе. - Ma serannas, - кивнула Инквизитор совсем без улыбки. Она понимала, что о доброй охоте не может идти и речи. Не теперь – когда в её руках такое оружие.