One Day in September

Внезапно Вилле невесело рассмеялся и покачал головой: — А я-то думал, мне показалось… Яани смотрел на этого посерьезневшего Вало и недоумевал, куда что делось: куда пропал тот развязный, откровенно ухмыляющийся мужчина, который — Пеуху на проблемы с памятью не жаловался — не далее, как две минуты назад ему потрахаться предлагал? Вместо него перед Яани стоял прежний собранный Вилле со строгим и задумчивым взглядом. Пока Пеуху, порядком озадаченный и сбитый с толку, пытался осмыслить произошедшую резкую перемену, он понял еще одну важную вещь: его только что развели. Может, и не как ребенка, но слишком легко и жестко. Одним лишь словом выдать себя с головой — это ж надо было так подставиться! В этот момент Яани просто возненавидел себя, свою доверчивость и отсутствие здравого смысла. По-хорошему надо было сердиться и на Вилле тоже, только вот у него не получалось. Может, и к лучшему было, что тот все узнал. Но как же это было тупо! Пеуху стоял перед Вало и чувствовал себя провинившимся школьником, напряженно смотрящим куда-то в сторону и нервно кусающим губы. — Что ж ты не послал меня ко всем чертям с такими предложениями, Яани? — мягко спросил Вилле, и от этого его тона было еще хуже. Пеуху пожал плечами, огрызаясь: — Слишком уж заманчиво звучало. — Хорошие мальчики влюбляются в плохих? Стереотипы на новый лад? — Вало как будто бы и не слушал его. Он был одновременно с ним и где-то далеко, в своих мыслях, словно сам пытался для себя ответить на что-то очень важное. Вилле ухмылялся, только глаза его были отсутствующими и печальными. — Слушай, я ж тебе сейчас врежу, — серьезно пообещал Яани. Дрался он не часто, но приходилось. А сейчас он был на нервах и зол, так что вполне мог исполнить угрозу. Теперь он злился не только на самого себя, но еще и на Вало. Только не за то, что тот вывел его на чистую воду, а за то, что не выполнил обещанного. — Ну, уже лучше, — хмыкнул Вилле, подходя к Пеуху и осторожно беря под его локоть. Яани глянул на него так зло, как только мог, но руку отнимать не стал. Не истеричка же он какая-то, в самом деле. Да и, что ни говори, старший Вало был настолько восхитительным засранцем, что находиться рядом с ним хотелось даже в тот момент, когда параллельно ты обдумывал, тяжело ли будет зарыть его труп на заднем дворе. А Вилле внезапно уверенно кивнул, словно соглашаясь с какой-то своей же идеей, и сказал: — Идем уже, что ж с тобой делать. — Куда еще теперь? — Пойдем, говорю. Интима, правда, не обещаю, — тут он гадко ухмыльнулся, помогая Пеуху наконец-то в полной мере осознать, за что друзья звали Вилле сволочью, — но вот тишину и поесть — запросто. Хотя… с последним тоже могут быть проблемы. Яани покосился на тонкую дверь, которая отделяла их от веселящихся гостей — те были уже в том состоянии, когда присутствие именинника не требуется вообще. Пеуху чувствовал себя задолбанным и раздраженным, а после слов Вало он вспомнил еще и о том, что голоден. Яани никогда не ел перед выступлениями, а после — сегодня как-то не сложилось. К шумному празднеству возвращаться не хотелось — совсем он не вписывался в атмосферу. Находиться рядом с Вилле сейчас было крайне неловко, но в то же время Пеуху понимал, что слишком много места в его голове занимает этот человек, чтобы отказываться от возможности провести с ним время. В задницу неловкость. Он мужик, в конце концов, а не девчонка-выпускница. — Ладно, плевать. Веди. Вилле улыбнулся, открывая дверь и шутливо пропуская Яани вперед. Пеуху думал, что выбираться из клуба им придется едва ли не через черный ход, но оказалось, что гостям уже действительно не было никакого дела до того, что Вало намеревается свалить со своей же тусовки. Гордо прошествовав через весь зал, они не встретили ни единого препятствия к тому, чтобы убраться из этого места куда подальше. Один только раз к Вилле подошел какой-то светловолосый парень, чем-то смутно напомнивший Яани одного из гитаристов HIM. Он одарил Вало возмущенным обвиняющим взглядом, на что тот только развел руками и сделал жалобные глаза. В завершение этой короткой пантомимы светловолосый угрожающе провел ногтем по своей шее, давая Пеуху понять, что не он один хочет прибить Вилле Вало, и, покачав головой, растворился в толпе. В ответ на немой вопрос Яани Вилле усмехнулся: — Это моя личная заноза в заднице. — А чем он недоволен так? — Тем, что, раз я сваливаю, в любом дерьме разбираться ему. За старшего остается, — Вало продолжал улыбаться. Этот парнишка был почему-то дорог ему, и Яани это чувствовал. А еще у светловолосого должна была быть либо огромная личная симпатия к Вилле, либо сумасшедшее чувство альтруизма, потому что Пеуху знал не по наслышке: дерьма в конце таких сборищ случается много: пьяным финнам в голову обычно лезет та еще ересь, а разгребать все это потом затратно и сложно. Редкостная головная боль, в общем. — Я бы убил тебя на его месте… — задумчиво произнес Яани. К тому моменту они уже вышли из клуба и медленно брели по тихим улицам вечернего Хельсинки. Такси Вало вызывать не захотел, объяснив это тем, что его квартира находится буквально в двух шагах. — Да он и убьет, не сомневайся, — Вилле фыркнул. — Если что, я хочу, чтобы ты запомнил меня таким. — Каким — таким? — скептически поинтересовался Пеуху, оглядывая растрепанного Вало в полурасстегнутой рубашке. И когда это ему успело стать так жарко? Это в ноябре-то. Яани не видел, чтобы Вилле пил еще после их разговора, но он успел вновь странным образом измениться: на место Вало собранного снова пришел Вало развязный. Интересно, как часто подобные метаморфозы происходили с этим мужчиной? И почему Пеуху не замечал этого раньше? Впрочем, когда ему было замечать… — Дурным, молодым и пьяным, — Вилле расхохотался, закидывая руку на плечо Пеуху. Яани не мог оспорить ни один из этих пунктов. А к последнему и вовсе бы сейчас пририсовал несколько жирных плюсов. И хотя, признаться, сам он предпочел бы запомнить совсем другого Вилле, этот Вало, который сейчас шел рядом с Пеуху, то и дело задевая его локтем, выглядел таким безбашенным, с горящими глазами и хитрой ухмылкой, раскованным и таким счастливым, что Яани чувствовал, как ему передается сбивающее с ног желание жить и совершать безумства. Но не безумством ли было то, что сейчас он идет за Вилле? Самым настоящим. По дороге они даже свернули в маленький супермаркет, где Вало уверенной рукой сгреб несколько банок пива и упаковок чипсов. Яани же, неодобрительно поджав губы, разыскал себе салат и пару сэндвичей. — Боже, Яани, если ты сейчас скажешь, что вегетарианец и бегаешь по утрам, я прям расплачусь, — иронично протянул Вилле, приподнимая бровь. — Молчал бы, — огрызнулся Пеуху, выкладывая продукты на ленту. Он чувствовал себя странно. На него волнами накатывало отчаянное желание того, чтобы все вернулось на круги своя — все же этот день запомнился чем-то вроде крушения идеалов. С другой стороны, Яани предполагал, что этот Вало окажется для него гораздо ближе. Он надеялся убедиться в этом, переступая порог квартиры Вилле — свой гребаный Рубикон.