Порочный Чикаго

— Я ищу того, кто мне мил. — Я польщен, но море — моя единственная любовь.       Вижу впереди силуэт, одежда черная — кто‐то из наших. Иду ближе, всматриваясь. Девушка, судя по изящной фигуре, коротко стриженная, тащит два здоровых баула и останавливается, обратив внимание на меня, упирает руки в бока и выдыхает белесый пар в морозный воздух. Что она делает в секторе афракционеров с этими сумками?       — Ого, какие люди! Привет, Линн. Переезжаешь?       Она снимает с головы шапку и проводит ладонью по лбу, переходя на светлые волосы, а потом опускает руки и слегка трясет ими, видимо, чтобы снять напряжение с мышц. Когда расстояние между нами не превышает пары ярдов, блондинка поворачивает моську ко мне, выдавая утомленное и полубезразличное выражение. Ну, я тоже при виде тебя не ссусь от безудержной эйфории. Где же манеры, миледи?!       — Привет, Хэйес, — произносит так, будто ей лень лишний раз открывать рот и издавать звуки в определенном порядке, а тут я. — Нет, не переезжаю.       — Удачный шопинг? — улыбаюсь.       — Типа того.       — Ну, давай, не надорвись по дороге, — поигрываю пальцами в прощальном жесте, как кокетливая шлюшка.       Она моментально меняется в лице, приобретая удивленный вид.       — Эй, а помочь не хочешь?       — Вот что‐то нет, — кривлюсь, морща нос.       — Блять, годы идут, а ты все тот же! — заявляет, поджав губы. Видимо, давно сумки прет, устала.       — Неплохой метод, Линн, но ты можешь убеждать лучше. Пока тухло как-то, — цокаю языком, притворно сокрушаясь.       — И что тебе надо? Отдаться в ближайших кустах? — вскидывает бровь.       — Фу, гадость какая! — хмурюсь и прикладываю руку к сердцу. — За кого ты меня принимаешь? Я только по любви, большой и чистой. А без ароматических свечей и шелковых простыней, — делаю паузу, оглядываюсь и продолжаю шепотом, приставив к губам ладонь: — даже не встает.       Линн закатывает глаза и усмехается.       — А что тогда?       — Идти далеко? — уточняю.       — Да нет, два квартала всего, просто я заеблась уже. Сначала пришлось…       — Ой, остановись! — перебиваю. — Избавь меня от ненужных подробностей. Джон! — кричу напарнику. — Я отлучусь на полчаса. — Он кивает, и я возвращаю свое внимание девке. — Ну, давай свои кошелки.       — Цена доставки? — улыбается уголками губ и напяливает шапку, поправляя челку.       — У тебя сигареты есть? Мои кончились.       — Пф-ф, — фыркает, — дешевка ты, Хэйес!       — Можешь отсосать, если совесть мучает, — пожимаю плечами и беру сумки. — Ты чего навалила туда?! — округляю глаза. — Бетон пиздишь со стройки?       — Не поверишь, но там все са-а-амое необходимое.       Ладно, хрен с тобой, побуду немного Сантой. Или Геркулесом, судя по тяжести…       Какое‐то время мы идем молча. Я сосредоточен на том, чтобы ненароком не бросить к ебеням ношу Миртен, одновременно недоумевая, как эта дохлячка вообще их подняла, не то что тащила. Пожалуй, надо в качалку заглянуть, а то я все по барам да борделям ходок…       — Слушай, долго еще? — цежу, чувствуя резкий упадок сил.       — Нет, видишь вон тот дом из белого кирпича? Нам туда.       — И что это за халупа? Ты тут живешь? — искренне удивляюсь.       Белобрысая отвечает не сразу. Темнит сучка…       — Иногда. Нормальный дом, зря ты.       — Ага, на сортир в Дружелюбии похож, а так да, пиздатый.       — Тебе не все равно? — хмурится. — Свою законную сигаретку ты получишь в любом случае.       Я не удосуживаюсь наградить ее комментарием и ускоряю шаг, чтобы быстрее добраться до места. Скинув груз, с шумом выдыхаю и задираю голову вверх, осматривая небольшое здание. Окна на втором этаже и чердаке заколочены, на первом стоят решетки. Почти девяносто процентов фасадной стены закрыты уже засохшими плетьми, наверное, винограда, но я не шарю в растениеводстве. Тропинка к дому и вокруг него выложена камнем, разбита на некоторых участках; земля в листве. Ступени крыльца скрипят, а перила поржавели, будто им не меньше века. Не похоже, чтобы здесь кто‐то жил сейчас, но раз уж Линн меня сюда притащила, это, вероятно, не так. Интересно…       — Ну, бери, — Миртен протягивает мне открытую пачку с натянутой улыбкой и добавляет: — Спасибо.       Я достаю две и прячу их за уши.       — Дальше я сама. Пока!         Она тянется к ручке двери, но я останавливаю ее:       — Да уж занесу в дом, чего ты!       Линн смотрит недоверчиво несколько секунд, а после осторожно кивает. Прекрасно вижу, что она с большим удовольствием спихнула бы меня с лестницы и ускакала, сохранив свои секреты, но, похоже, решила не вызывать подозрения. Теперь я уверен, что она что‐то скрывает в своей каморке. Черт разберет этих баб… Может, у нее труп в подвале или мужик наручниками к кровати прикован?       Мы заходим в узкий коридор, и она оборачивается почти сразу, из‐за чего я чуть не врезаюсь в нее. Предугадываю ее желание выпроводить снова:       — Дай водички попить. Что‐то утомился дядя.       Вздыхает и нехотя плетется на кухню, а я за ней. К сожалению, по дороге нам не попадаются другие комнаты, и ответвлений в проходе нет, так что разглядеть мне удается только уебищные розочки на выцветших обоях.       В помещении тесновато, тут наверняка есть еще и столовая, потому как здесь толком и развернуться негде. Однако, стоит заметить, кухня чистая, пыли нет, хоть и необжитая на вид. Я сажусь на шатающийся табурет, надеясь, что не наебнусь с него, иначе есть шанс пробить голову металлической ручкой ящика комода, стоящего позади слишком близко. Линн приподнимается на носочки, чтобы достать для меня стакан. Хорошая задница… Повезло ее пленному потрахушнику, или кто тут у нее заныкан.       — А может, ты меня еще и покормишь?       — Только грудью, — отвечает она, наливая воду из кувшина. Еще одно доказательство. — Но ее у меня нет.       — Это распространенный недуг.       — Как и проблемы в постели, — ехидно лыбится.       — Это предложение такое иносказательное? Помни, если у тебя есть свечи…       Девица хохочет в голос, но даже сквозь смех я слышу быстрые шаги по старому деревянному полу.       — Линн, ты уже вернулась? — доносится женская речь.       Миртен резко бледнеет, теряет улыбку и явно хочет что‐то предпринять, но не успевает, и на пороге появляется еще одна блондиночка.       — О-о-о, — смотрю на Бесстрашную, напуганную сейчас, — так ты по бабам прешься! Занятный выбор, — ухмыляюсь. — Трис, — перевожу взгляд с одной девки в ступоре на другую, — как дела? Сто лет не виделись!       — Я-я… Эм… — теряется Прайор.       — Смелей, чего ты?       — Питер, — зовет Линн. Ну и рожа! Прямо кот, которого застукали за просиркой в хозяйские тапки.       — Трис, а ты в курсе, что тебя ищет херова туча народу и, главным образом, Мисс Жюстин? Та, вообще, даже трахаться нормально не может, все о тебе вспоминает! — укоризненно качаю головой.       Она сглатывает с болезненным выражением и молча смотрит на меня.