***
Вся компания застывает, едва успев войти в спальню. Полотна с гербами Слизерина, которые отделяли спальню от гостиной, были порваны, под ними сидел и облизывался рыжий кот — Живоглот. Гермиона ахнула и, зажав книгу подмышкой, подхватила питомца на руки и начала его ругать кота: — Глотик, это древние полотна самого Слизерина, ты же умный кот, зачем ты так сделал? Глотик... Слизеринцы бледнее обычного, глаза которых в раскрылись ужасе, и никак не хотели закрываться, в шоке открывали и закрывали рты. Они были поражены тем, что какой-то дранный котяра испортил, изорвал ТАКОЕ наследие Основателя их великого факультета. И Северус Снейп, и Драко Малфой будто забыли, что это ещё только начало, точно так же, как и позабыли о звоне бьющегося фарфора. — ГРЕЙНДЖЕР, ОТДАЙТЕ ЭТОГО ВРЕДИТЕЛЯ!!!! — Первым очнулся Снейп и с криком кинулся на гриффиндорку, державшую рыжее мохнатое недоразумение. Гермиона отбежала в гостиную, раздвинув порванные полотна. Северус, вопя, поспешил за ней, только уже в компании очнувшегося крестника, который кричал не тише. — ГРЕЙНДЖЕР, ОТДАВАЙ ЭТУ ЗАРАЗУ!!! — МИСС ГРЕЙНДЖЕР, ПО-ХОРОШЕМУ ДАЙТЕ ЕГО НАМ, И БУДЕТЕ ЖИТЬ!!! Наконец, очнулся и львятник вместе с львицей. Они ринулись в гостиную и увидели, как двое почитателей Салазара Слизерина гоняются по кругу за Гермионой. — Обалдеть! — высказал всеобщее мнение один из близнецов. Ученики львиного факультета опять застыли с открытыми ртами, а их декан пыталась дозваться к разуму коллеги: — Северус, приди в себя! Что ты себе позволяешь, ты же профессор! Но маг её просто игнорировал, а когда она подбегала, отталкивал. Минерва вытащила свою палочку, но приученый рефлексами и боями маг выхватил свою и... обезоружил женщину. Снейп не решался применить другие заклинания, потому что это может принести урон гостиной. Того же мнения придерживался и его подопечный. Минерва была крайне шокирована и даже возмущена — продолжала кричать: — Северус! Возьми себя в руки, Мерлин подери, ты не подросток! Но без толку...***
Это шоу длилось полчаса. Минерва уже сорвала голос, её студенты, уже вовсю хохоча, осели на пол. Они хотели помочь подруге, но от смеха не могли. Да, и чем гриффиндорцы могли ей помочь, если даже профессор МакГонагалл не могла? Гермиона продолжала бежать по кругу, дабы сохранить жизнь, если не свою, так любимца, хотя если подумать, то возможно и свою. Стоило ситуации, казалось бы, немного поутихнуть, как Малфой наступил на осколки. Очевидно, что это были те самые осколки статуэток. Из-за чего погоня возобновилась с новой силой: ценители Слизерина ощутили прилив изначальных гнева и возмущения.***
Таким образом, «мстители» выдохлись быстро и прекратили погоню. Шоу завершилось. Теперь волшебники сидели на диванах, в гостиной, более или менее спокойные: пришли к компромиссу, а следовательно, к миру. Статуэтки и полотно, из-за которых и началась беготня, к счастью, смогли привести в норму, по большей части, стараниями Минервы МакГонагалл. А в углу Живоглот, ещё одна причина переполоха, сидел в клетке, внутри которой находились миски с кормом и водой, ещё и с лоток. В клетке, зато живой. Гарри вернул подруге книгу, которая выпала на пол на первых минутах марафона, и с минуты на минуту чтение должно было возобновиться. Как только из уборной выйдет Малфой. Наконец, Малфой разлёгся на одном из диванов. Гарри, Рон и близнецы, теперь сидящие вместе, проводили слизеринца взглядами. Рон мигом посмотрел на сидящих по-соседству от них Гермиону и Джинни. Грейнджер, уловив легкий кивок от своего декана, открыла книгу и, полистав ее, нашла нужную страницу. — Итак, начнём? — оглядывая очередной раз собравшихся, спрашивает чтец. — Да! — хором воскликнули гриффиндорцы. Малфой молчал, ибо не хотел продолжения чтения. Внутреннее его чутьё било тревогу, но, увы, не прочитав эту главу, на волю они не выберутся. Увы... — — Лучше будет, если я буду держать рот закрытым, — сказал Хагрид. — Хорошая мысль,— хохотнули близнецы. — А то... — ...вдруг блеванешь на... — ....нашего Героя! — Еще одна бешеная гонка на тележке — и вот они уже стоят на улице у банка... — Гарри, а теперь вы куда направитесь? — нетерпеливо спросила Уизли. — Джинни, я уверена, если бы ты дала мне прочитать дальше, мы бы это узнали, — укоризненно проговорила Грейнджер. — Ой, да ладно, Гермиона! — главный герой книги поспешил успокоить подругу: — Всего один простой вопрос, на который я быстро отвечу, и ты продолжишь. Дальше будет магазин мадам Малкин. Гарри, когда говорил о простоте вопроса, немного прогадал, ибо он не предполагал, что Малфой может удариться в панику. Очень сильную... Аристократ побледнел ещё сильнее и вскочил на ноги, которые устремили его в безопасное убежище — уборную. — Мистер Малфой, Вы куда-то собрались? — окликнула его декан алого факультета перед самым «порогом» спальни. — Я... Мне нужно в уборную. Читайте без меня, — лёд в голосе исчез, уступив место нервозности. — Неужели поносишь? — засмеялся Джордж. Его отличили тем, что он сидел со стороны камина, причём некоторое время назад он отвоёвывал это место у Фреда. — Ты только что оттуда вернулся. — Очень смешно, Уизли! — фыркнул Драко, игнорируя дальнейшие слова. Тут Гарри Поттер догадался, в чем проблема, и прыснул: — Малфой, не трусь, а лучше вернись на диван. «Перед смертью не надышишься» — так гласит маггловская поговорка. Слизеринец нервно оглядел всех, задержав взгляд на школьном враге (враг ли?) и на крестном. «Мерлин! Как Поттер не вовремя вспомнил! Если я сейчас сбегу, то он посчитает меня трусом и вряд ли захочет со мной дружить: все-таки храбрый гриффиндорец… Если останусь, меня ждёт взбучка от гриффов, крёстного, и наверное от самой гриффиндорской кошки... Хотя... А-А-А! Как же с этими грифами сложно, и сложно понять их! Ну то, что крёстный устроит взбучку — это точно: я слишком высокомерно повёл себя с Поттером, вернее, тогда ещё неизвестным мальчишкой. Кажется, я застрял между молотом и наковальней, но… Подождите-ка, если я извинюсь перед Поттером, то, возможно, решу эту проблему. Только вот тут появляется другая проблема: Малфои никогда не извиняются по-настоящему. А-А-А-А-А-А-А-А! Как же трудно!», — такие невеселые мысли крутились в белокурой голове около двух минут, и все это время до него никак не могли дозваться. Пока, наконец, близнецам не надоели жалкие попытки окликнуть, и они, использовав заклятие увеличения голоса, не закричали: — ДРАКО МАЛФОЙ! ФРЕД И ДЖОРДЖ УИЗЛИ ВЫЗЫВАЮТ ДРАКО МАЛФОЯ!!! Этот зов вырвал слизеринца из дум. — А?.. Что? — помотал головой третьекурсник Слизерина. Братья отменили чары. — Очнулся наконец! — одновременно выдохнули они. — Гарри сказал тебе, что... — ... перед смертью не надышишься… — ...и попросил вернуться на... — ...диван. — Хотя к чему он высказал эту пословицу – непонятно, — заключила Джинни. — Но если ты хочешь в туалет, то иди, а то «напоносишь» священную гостиную ещё, — добавил Рон. Поколебавшись ещё некоторое время, Драко развернулся, со вздохом, заявив: — Нет, не хочу в уборную. И все вы… Дайте мне кое-что сказать. Не перебивая и не смеясь. Это важно. Улыбки на лицах близнецов погасли, они, как и все гриффиндорцы, включая Минерву, впервые за время заточения, и не только, видели Драко Малфоя таким серьёзным. Северус лишь хмыкнул, гадая, что ещё учудит его крестник. Зельевар мог с лёгкостью проникнуть к нему в сознание и узнать всё сам, но предпочел оставаться в неведении, пока Драко сам не завершит задуманное. Поэтому лишь скупо улыбнулся, стараясь придать улыбке вид больше напоминающее натянутую усмешку: — Хорошо, мистер Малфой, дерзайте! — Да, мистер Малфой, говорите! — кивнула МакГонагалл. — Удиви нас... — ...Малфой! — опять улыбнувшись, кивнули одинаковые братья. Итак, все остальные тоже кивнули, и Малфой, подойдя к гриффиндорцу со шрамом, начал говорить: — Прежде чем продолжить чтение, вернее, прослушивание книги, я хотел бы извиниться перед тобой, Поттер. Пока меня розгами не заставили это сделать, чтобы выглядело так, как будто меня заставили, — произнес первую часть своей речи Драко, удержал секундную паузу, делая вдох для последующих слов: — В общем, прости за то, что произошло тогда. Это было слишком высокомерно даже для Малфоев. Да, и ещё я не знал тогда, кто ты. Прости за пренебрежение, — докончив, Малфой терпеливо ждал. Ждал, когда же прервётся эта тишина. А тишина наступила ого-го. Все были поражены. Даже Северус не ожидал такого шага от крестника. Удивлённые волшебники некоторое время переваривали случившееся. Наконец, Гарри встал, повёл плечами и ответил: — Прощаю, Малфой, и признаться честно, я не ожидал такого поворота событий, но всё же меня тронули твои извинения. Правда, если вспомнить всё, что между нами было... — гриффиндорец как-то странно удержал паузу, — мы друг к друга ещё много раз будем просить прощения. — Гарри позволил себе широко улыбнуться под конец фразы. — Это точно, но может пока мир? — представитель Слизерина протянул руку. — Мир, — пожал его руку представитель Гриффиндора. В следующую секунду Гарри Поттер сидел на диване между Драко и Роном. Послышались аплодисменты — это очнулись остальные. Близнецы аплодировали стоя и не сильно громко свистели. — Надо признать у тебя, змеюга... — ...получилось удивить нас! — засмеялись рыжие парни, опускаясь рядом со светловолосым юношей. — Да, только имейте в виду, я буду извиняться не над всеми своими проделками, а лишь иногда — иногда просто поясняя, — добавил Малфой, увереннее, возвращая на лицо «маску»,— И то, когда выйдем отсюда никому ни слова, что я извинялся. Он не хотел, чтобы все подумали, что Малфои так легко меняются. — Эй! — завопили ученики. — Тихо! Раз мистер Малфой сказал всё, что хотел, то лучше продолжить чтение. И да, мистер Малфой, своими извинениями вы совершили хороший поступок, — последние предложение заместитель директора заставила себя произнести, не обращая внимание на чью-то самодовольную ухмылку. «Ухмыляйся Снейп, ухмыляйся! Мои тоже себя проявят!», — подумала взрослая волшебница, когда чтение уже возобновлялось. — ...банка, щурясь от солнечного света. Сейчас, когда у него в руках была сумка, полная денег... — У кого-то в этот момент были полные штаны счастья, как я вижу... — ...Гарри не знал, что с ними делать, и с трудом подавлял в себе желание начать покупать все подряд. — Да, мистер Поттер с экономией у Вас про... — Профессор Снейп, он впервые взял в руки деньги. Его можно понять! — возмутилась Гермиона. — Продолжайте чтение. — Но… — Мисс Грейнджер, продолжайте чтение, а не то я вспомню, какой Ваш кот вредитель. — Северус! — Я с рождения Северус! Мисс Грейнджер, продолжайте. — А... — Гермиона, читай, потом разберемся с несправедливым шантажом, — шепнула ей Джинни, и кареглазая всё-таки продолжила: — Ему даже не было интересно, каков курс галлеона по отношению к фунту, — важно было, что сейчас у него денег больше, чем за всю его жизнь. Даже больше, чем когда-либо было у Дадли. — И вряд ли у него столько будет, — растянув губы в кривой усмешке, заявил Малфой. — О том, что это волшебные деньги и их можно тратить только в волшебном мире, он как-то забыл. Снейп фыркнул, хоть и понимал ход мыслей книжного Гарри Поттера — имидж важен. — — Ну что, надо бы купить тебе форму... — Судя по твоей обычной одежде, тебе, Поттер, нужна не только школьная форма, — скрестил руки на груди юный аристократ. — Где я её куплю-то!? — Ладно, понятно. — ... — заметил Хагрид, кивнув в сторону магазина с вывеской «Мадам Малкин. Одежда на все случаи жизни». — Слушай, Гарри, ты... э-э... не против, если я заскочу в «Дырявый котел» и пропущу стаканчик? — Что-о-о? — воскликнула Минерва. — Стаканчик? Он же на задании! — Ненавижу я эти тележки в «Гринготтсе»... мутит меня после них. Хагрид на самом деле был все еще бледным, поэтому Гарри кивнул. Хотя он немного нервничал, входя в магазин мадам Малкин в полном одиночестве. Слизеринец всё ещё немного нервничал, но уже удерживая контроль над собой. Остальные навострили уши: уже поняли, что Драко и Гарри сталкивались, и по реакции первого, ещё до извинений, на название бутика — встретились двое именно в этом магазине. Теперь присутствующие ждали полной информации от книги. А Рон... А он забыл про рассказ друга в первую поездку на «Хогвартс-Экспрессе». — Мадам Малкин оказалась приземистой улыбающейся волшебницей, одетой в розовато-лиловыя одежды. — Едем учиться в Хогвартс? — спросила она… — Если логически подумать, то ответ же ясен как день, — размышляла Джинни. — ...прежде, чем Гарри успел объяснить ей цель своего визита. — Ты пришел по адресу: у меня тут как раз еще один клиент... — Дайте угадаем... — ...это и есть ты, да, Малфой? В ответ последовал лишь кивок. — .....тоже к школе готовится. В глубине магазина на высокой скамеечке стоял бледный мальчик с тонкими чертами лица, а вторая волшебница крутилась вокруг него, подгоняя по росту длинные черные одежды. Мадам Малкин поставила Гарри на соседнюю скамеечку. — Привет! — сказал мальчик. — Тоже в Хогвартс? — Однако очень уж логичный у Вас вопрос, мистер Малфой, — с ехидством подколол своего студента Северус. — Я не знал, как начать разговор! Это первое, что пришло в голову, — отмахнулся тот. — Да, — ответил Гарри. — Мой отец сейчас покупает мне учебники, а мать смотрит волшебные палочки... — А их разве надо смотреть? Они же сами нас выбирают,— сказал Гарри то, что не мог сказать тогда. Щеки Малфоя покрылись красными пятнами. ... — сообщил мальчик. Он говорил как-то очень устало, специально растягивая слова. Уизли фыркнули: все, как один. — А потом потащу их посмотреть гоночные метлы. Не могу понять, почему первокурсникам нельзя их иметь. — Вот да! Почему? — поинтересовался один близнец. Правда его решили проигнорировать. Вернее, оставить довольствоваться ответом: «Так надо!». — Думаю, мне удастся убедить отца, чтобы он купил мне такую... а потом как-нибудь тайком пронесу ее в школу. — Отец уговорил подождать, — опередил всех своим ответом слизеринец. — Мальчик сильно напомнил Гарри его кузена. — Что!? — шокировался Малфой, и его маска слетела. — Я — на этого избалованного жиртресса?! — Ну знаешь, ты хоть и не жирдяй, но явно балованный,— со смехов вставила свой комментарий Гермиона. — Даже их имена похожи. Дадли и Драко, — подхватил веселье Рон. Послышался смех. — Грейнджер, перестань! Да, меня балуют, но это как обычное баловство, не больше! А моё имя, Уизли, не трожь! И хватит смеяться! — раздраженно ответил Малфой. — Сравнить меня и этого маггла, такого я от тебя не ожидал, Поттер. — Тогда вы реально были похожи, и в некоторых других случаях тоже, — ответил Гарри. — Каких? — Наверное, до них ещё дойдём. — Да дайте мне дочитать эту главу наконец! — Но, Грейнджер, Поттер... — Малфой, ты, действительно, на этом моменте похож на Дадли. Все, дай мне дочитать. «Если я ему показался его кузеном, который не давал ему житья... Мерлин! Я, действительно, похож на этого Дурсля, не давал ему покоя в школе... Теперь понятно, почему он не желал со мной подружиться в поезде», — сокрушенно думал слизеринец. Гермиона решила, что раз наступила пауза в дискуссии, то можно продолжать, что и сделала: — — А у тебя есть своя собственная метла? — продолжал тот. — Нет. — Гарри отрицательно кивнул головой. — До того, как попасть в Косой Переулок, я и не знал, что существуют гоночные метлы, — признался герой. Драко, вернувший себе безразличное выражение лица, мысленно покраснел. Только мысленно. — — А в квиддич играешь? — Мистер Малфой, где Ваша хваленная логика? Он же сказал, что не имеет собственной метлы, а Вы ещё о квиддиче спрашиваете, — заметил Северус. — Упс... — — Нет, — повторил Гарри, спрашивая себя, что же это такое — квиддич. — Вот веселая вещь судьба, — заявил с нотками иронии профессор зельеварения. — В смысле? — повернулась к нему профессор трансфигурации. — Ну-у, тот, кто не знал о квиддиче, когда только появился в Магическом Мире, через пару месяцев станет самым молодым ловцом в Хогвартса, — объяснил он. — Лестно слышать от декана факультета-соперника похвалу в адрес ловца моего факультета, — отчеканила женщина. — Это не похвала, а констатация факта! — возразил угрюмый маг. Декан алознаменного факультета фыркнула, потом обратилась к ученице: — Мисс Грейнджер, продолжите чтение, прошу. — — А я играю. Отец говорит, что будет преступлением, если меня не возьмут в сборную факультета... — Ага, и твой отец год назад решил потом купить тебе место в сборной, чтобы бедный Маркус Флинт не сел в Азкабан за то, что не принял тебя в команду? — насмешливо поинтересовался Рон, чуть наклонившись для того, чтобы видеть лицо слизеринца. Старшие братья Рона прыснули: — Молодчина, Ронкинс! — похвалил его один из них. — Не называй меня так! Слизеринец, невозмутимо смотревший в стену, напротив, наконец. ответил: — К твоему сведенью, Уизли, меня приняли ещё до того, как отец подарил всей команде «Нимбус-2001». «Нимбусы» команда получила от отца уже тогда, когда он узнал, что я в команде. Его попросили купить мне личную метлу, но вместо этого купил всей команде. Отец не подкупал никого, просто хотел, чтобы у моей команды было всё самое лучшее. — Но это не помогло вам победить в прошлом году, — кольнула его Джинни. Гриффиндорцы засмеялись, а Малфой поспешил пересесть. — А в этом году Гриффиндору точно грозит полный проигрыш из-за того, что целых три игрока сборной застряли в апартаментах Салазара Слизерина, а замену они найти не смогут без согласия декана, которая находится там же, где и троица игроков. У Слизерина та же проблема, только отсутствует только один игрок, но ведь самый важный! Декан Слизерина тоже находится в заточение вместе с остальными, и их свобода зависит от прочтения семи книг, но сейчас читается только пятая глава первой книги. Так что, если хотим исправить ситуацию, надо ускориться, — произнесла целую речь Минерва МакГонагалл. Она хотела мотивировать их на скорое чтение, и, видимо, у неё это получилось, на некоторое время все задумались и, хлопнув себя по лбам, причём одновременно, начали уговаривать Гермиону читать быстрее. К счастью, долго упрашивать не пришлось. — — ...и я тебе скажу: я с ним согласен. Ты уже знаешь, на каком будешь факультете? — Нет, — в третий раз произнес Гарри, с каждой минутой чувствуя себя всё большим дураком. Драко почувствовал себя неловко. — — Ну, вообще-то, никто заранее не знает, это уже там решат, но я знаю, что я буду в Слизерине, вся моя семья там была. А представь, если определят в Пуффендуй, тогда я сразу уйду из школы... «Драко – драматург», — сделал неутешительный мысленный вывод Снейп. — — ...а ты? — М-м-м, — неопределенно промычал Гарри, жалея, что не может сказать что-нибудь более содержательное. — Ну и ну, ты только посмотри на этого! — внезапно воскликнул мальчик, кивком показывая на окно. За окном стоял Хагрид... — Наконец, — выдохнула МакГонагалл. — ...улыбаясь Гарри и показывая на два огромных мороженых... «Как мило», — подумали Джинни и Гермиона одновременно, сами того не зная. — ...словно объясняя, почему он не может войти внутрь. — Это Хагрид, — радостно пояснил Гарри. Ему было приятно, что он знает что-то, чего не знает этот мальчик — Он работает в Хогвартсе. — А-а-а, — протянул тот. — Я о нем слышал. Он там что-то вроде прислуги, да? Зельевару начало не нравиться вечное пренебрежение и высокомерие ученика. Это даже для Малфоев выше предела. Малфои были всегда осмотрительны, расчетливы и предусмотрительны, а не отталкивающие своим пренебрежением. Радовало только то, что юный наследник рода извинился за своё поведение, правда, Люциус, если узнает, не обрадуется. «Надо поговорить с Люциусом насчёт его сына или хотя бы написать»,— размышлял он. — — Он лесник, — сухо ответил Гарри. С каждой секундой этот мальчик нравился ему все меньше и меньше. — Да, точно. Я слышал, он настоящий дикарь. «Очередная оплошность, которую я тогда допустил», — с иронией подумал сам Драко. — Живет в хижине на территории школы и время от времени напивается и пытается творить чудеса, а все кончается тем, что вспыхивает его собственная постель! Даже сама Гермиона еле боролась с желанием ударить Малфоя, не говоря уже об остальных гриффиндорцах. МакГонагалл тоже была недовольна поведением слизеринца и еле успокаивала себя тем, что говорила себе: «Это прошлое. Это прошлое». — — Лично мне он очень нравится, — холодно парировал Гарри. — Вот как? — на лице мальчика появилась презрительная усмешка. — А почему он с тобой? Где твои родители? «Эх, ты, бездарь! Об этом надо было спрашивать с самого начала!»,—подумал профессор зельеварения. — — Они умерли, — коротко ответил Гарри. Ему не хотелось разговаривать с мальчиком на эту тему. — О, мне очень жаль, — произнес тот, хотя по его голосу нельзя было сказать, что он о чем-либо сожалеет. — Но они были из наших или нет? «Нашёл что спросить! Лучше спросил бы о его имени, тебе сказало бы это больше, чем этот вопрос!», — раздраженно думал Снейп. Он уже хотел поговорить с Драко сам. — Если честно, я не понимаю, почему в школу принимают не только таких, как мы, но и детей не из наших семей. Гермиона, хоть и привыкла к тому отношению к себе со стороны слизеринцев, но её всё-таки это задело, и ей было приятно, что Джинни её обняла. Грейнджер собралась с мыслью и, легонько отстранившись от рыжей волшебницы, вернулась к чтению, как раз в тот момент, когда профессор МакГонагалл хотела было вмешаться: — Они ведь другие. Они по-другому росли и ничего о нас не знают. Столь бережно хранимое всеми молчание прервалось. Гриффиндорцы набросились на Малфоя словами обвинения и тому подобное. Пока Гарри, напомнив им всем, что Драко извинился, не успокоил их. — Мисс Грейнджер... — Я в порядке, профессор, спасибо. Представь, некоторые даже никогда не слышали о Хогвартсе до того дня, как получили письмо. — Ясно, себе представлял, особенно, если учесть, что я один из таких! — зло выплюнул эту фразу Гарри. На душе у Малфоя стало ещё хуже. — Я думаю, что в Хогвартсе должны учиться только дети волшебников. Гермиона зло фыркнула, а когда Рон хотел что-то сказать, продолжила читать: — Кстати, а как твоя фамилия? Драко вдруг подумал о том, что бы было, если он не забыл и задал этот вопрос в самом начале разговора: «— Привет! Тоже в Хогвартс? — Да. — А как твоя фамилия? — Поттер. — В Магическом Мире только один род Поттеров, а значит ты Гарри Поттер, это так? — Да...» Но его мысли прервали. Вернее, прервала Грейнджер, которая продолжила читать: — Но прежде чем Гарри успел ответить, в разговор вмешалась мадам Малкин. — Все готово, — произнесла она. Нельзя сказать, чтобы Гарри был огорчен тем, что у него появился повод закончить разговор, и он поспешно спрыгнул со скамеечки. — Что ж, встретимся в школе, — бросил ему вслед мальчик. — Ну или в поезде, — сказал Гарри и переглянулся с Роном. Оба улыбнулись, вспоминая ту встречу с Малфоем и его прихвостнями в поезде. Только вот сам Малфой готов был застонать от досады при мысли о той стычке. — Мне продолжать? — Да. — Гарри молча ел купленное Хагридом мороженое — ванильно-шоколадное с колотыми орешками. Мороженое было настолько вкусным... Фред, Джордж и Рон настолько мечтательно подумали об этом мороженом, что оно появилось и зависло в воздухе прямо перед ними. Радостные братья поспешили взять десерты. — Уизли! — Что? — удивился Рональд. — Я, как, думаю, и все здесь, проголодался, дайте хотя бы мороженое поесть. Фред и Джордж кивком подтвердили слова младшего брата. — Ладно, только не испачкайте тут все! — дал своё разрешение профессор зелий. Следом дала своё разрешение и Минерва. Подумали они об одном и том же: «Хоть прерывать меньше будут». Так трое Уизли ели то, что и книжный Гарри. — Гермиона... — …что есть и одновременно разговаривать было бы слишком. Но Хагрид заметил, что Гарри какой-то притихший и грустный. — Чой-то случилось? — спросил он. — Все в порядке, — соврал Гарри. Они зашли в магазинчик, чтобы купить пергамент и перья. Гарри немного развеселился, купив флакончик чернил, которые меняли цвет в процессе письма. — Хагрид, а что такое квиддич? — спросил он, когда они вышли из магазина. — Черт меня подери, Гарри, разве можно не знать, что такое квиддич?! Декан Слизерина и его ученик одновременно хлопнули себя по лбам. — Хагрид, Хагрид! Он же жил у магглов, — покачала головой анимаг. — Продолжайте. — — Извини... э-э... все время забываю, что ты почти ничего не знаешь. Послышались фырканье. — — Перестань. Мне и так плохо, — мрачно сказал Гарри и рассказал Хагриду о том, что произошло в магазине одежды. — И еще он сказал, что детей из семей маглов не следует принимать в школу и... — Вы правильно сделали, что рассказали, мистер Поттер, — улыбнулась Минерва, — Порой лучше выговориться. — — Но ты же не из маглов, — горячо возразил Хагрид. — Знай этот мальчишка, кто ты есть... Он твое имя с детства знает, если он из наших... Ты ж видел, как тебя встречали в «Дырявом котле». «Если бы знал...», — грустно подумал Драко, хотя лицо оставалось безразличным. — И вообще ничего он в этом не понимает, да! Ты мне поверь, среди лучших магов такие есть, которые от маглов родились и с ними жили. Да вот хоть маму твою возьми и сестру ее... — Или нашу Гермиону, — оторвавшись от сладости, улыбнулся Рон, заставив Гермиону смущённо покраснеть, откашлявшись, она продолжила чтение: — — Ты мне так и не ответил: что такое квиддич? — Это наш спорт. Спорт волшебников. Что-то вроде... э-э... футбола у маглов. — Фут... — Малфой, ты же слышал. Квиддич типа футбола — значит футбол типа квиддича. — Все играют в квиддич, и болельщиков куча. В него в воздухе играют, на метлах, и там четыре мяча... ну., сложно это, в общем, тебе все объяснять, правила и все такое... — Хорошо объяснил. — — А что такое Слизерин и Пуффендуй? — Школьные факультеты. Их четыре всего. Про Пуффендуй говорят, что там самые тупицы учатся... — Хагрид! — в пустоту воскликнула Минерва. Послышались смешки, но долго они не протянули. — ...но... — Готов спорить, что я попаду в Пуффендуй, — мрачно заметил Гарри. — Какая самокритичность! Неожиданно... — Северус! — — Лучше в Пуффендуй, чем в Слизерин, — еще более мрачно ответил Хагрид. — Эй! Это уже обидно,— пробурчал Драко. — — Все те, кто потом плохими стали, они все из Слизерина были. — Не все, но многие! И это не значит, что мы – рассадник зла, — фыркнул Северус. — И вообще, пахнёт дискриминацией! — вставил Драко. — Ты-Знаешь-Кто тоже оттуда. — Волан... извини... Ты-Знаешь-Кто учился в Хогвартсе? — Нет, блин, он с луны уже всему обученный свалился! — — Много-много лет назад, — ответил Хагрид. — Всего пятьдесят лет назад, — вырвалось у Поттера. — Что? — Поттер... — Думаю, во второй книге будет сказано. Читай, Гермиона. — После этого они зашли за учебниками в магазин под названием «Флориш и Блоттс», где было столько книг, сколько Гарри ни разу в жизни не видел, — они стояли на полках, занимая все пространство магазина от пола до потолка. Мороженное было наконец съедено, и вазочки растворились в воздухе. — Там были гигантские фолианты в кожаных переплетах, каждый весом с огромный булыжник; там были книги размером с почтовую марку и книги в шелковых обложках; там были книги, испещренные непонятными символами, и книги, в которых были только пустые страницы. Эти книги не оставили бы равнодушным даже Дадли, который никогда ничего не читал. Гриффы засмеялись, но вскоре успокоились. — Хагриду пришлось буквально силой оттаскивать Гарри от учебника профессора Виндиктуса Виридиана «Как наслать проклятие и защититься, если проклятие наслали на вас» («Очаруйте ваших друзей и одурманьте ваших врагов. Самые современные способы взять реванш» — гласил подзаголовок книги. — «Выпадение волос. Ватные ноги. Немота и многое-многое другое). —Я пытался узнать, как наслать проклятие на Дадли, — объяснил Гарри. — Мальчик-Который-Выжил не такой уж и добрый,— хмыкнул зельевар. — — Не скажу, что идея плоха, но ты пойми, нельзя... э-э... пользоваться магией в мире маглов. Хотя, если по правде, иногда можно... н-ну.. от ситуации зависит. — Хагрид покивал, показывая, что с пониманием относится к тому, что сказал Гарри, — ведь это именно из-за Хагрида у Дадли вырос поросячий хвостик... — Этот лесник мне определённо начинает нравиться, — протянул Драко. — — Но ты ж все равно так не сможешь пока — этому не сразу учат. — В Хогвартсе вообще не учат пакостным проклятиям,— сказала МакГонагалл. — Да? А жаль. — Ого, Поттер, ты сам на себя не похож! — Тебе сначала многое другое надо будет узнать. Хагрид не позволил Гарри купить котел из чистого золота. Фырканье. — — В списке сказано, что тебе оловянный нужен, значит, оловянный и купим. — Тут великан был неумолим. Зато они купили очень красивые и точные весы, а еще приобрели складной медный телескоп. Затем они посетили аптеку, в которой все было так волшебно... — Аптека и волшебно? Ты... — ...серьёзно, Гарри? — Да. Снейп задумался. — ...что Гарри даже не обратил внимания на ужасный запах — там пахло тухлыми яйцами и гнилыми кабачками. На полу стояли бочки с какой-то слизью, вдоль стен выстроились стеклянные банки с засушенными растениями, толчеными корнями и разноцветными порошками, а с потолка свисали связки перьев, клыков и загнутых когтей. Пока Хагрид разговаривал с аптекарем — им нужно было купить всякие ингредиенты для приготовления волшебных снадобий, — Гарри изучал серебряные рога единорога стоимостью в двадцать один галлеон каждый и крошечные глаза жуков, блестящие и черные... Северус шокированно слушал. «Его интересовали ингредиенты? Его интересовало зельеварение?!»,— он опять начал думать. — ...(пять кнатов за ковшик). Выйдя из аптеки, Хагрид попросил Гарри показать ему письмо и еще раз внимательно его изучил. — Не, еще не все... еще одна вещь осталась, — сказал он. — Я тебе до сих пор... э-э... подарок не купил, а у тебя ж день рождения сегодня. Гермиона улыбнулась. Она радовалась за книжного Гарри Поттера. — Гарри почувствовал, что краснеет. — Но вы совсем не обязаны... — Да знаю я, что не обязан, — отмахнулся от него Хагрид. — Вот чего... куплю ка я тебе животное. Может, жабу… — Фе-е... — ...хотя нет, жабы сто лет как из моды вышли, тебя в школе на смех подымут. «А он верно мыслит», — подумал ученик Слизерина. — И кошек я не люблю... — Я тоже. Гермиона посмотрела на своего кота, находящегося в клетке, и воскликнула: — Ну Хагрид не себе же покупает, чтобы ему должно нравиться, и не тебе, Рон. — Ладно-ладно. Читай уже. — ...мне от них... э-э... чихать охота. — Оу... Аллергия значит. — Джинни, прошу. — Прости. — Во — купим тебе сову. О совах все дети мечтают, да и к тому же полезные они, почту твою носят и всё такое. Двадцать минут спустя они вышли из магазина под названием «Торговый центр "Совы"», и Гарри зажмурился от яркого солнца, потому что в магазине царила полная шорохов, шелеста и шуршания перьев тьма, освещаемая лишь мерцанием ярких, как драгоценные камни, глаз. В руке Гарри держал огромную клетку, в которой сидела красивая полярная сова. Сова спала, засунув голову под крыло. Гарри распирало чувство признательности, и он никак не мог остановиться, в сотый раз говоря Хагриду большое спасибо и начиная заикаться, как профессор Квиррелл. Дред и Фордж, смеясь, попытались пародировать Гарри и получили выговор от обоих деканов. Вернее говоря, не выговор, а заклятие немоты. — — Ну хватит тебе, — ворчливо заметил Хагрид, пытаясь скрыть смущение — он явно был очень польщен. — Я ж так понял, что Дурсли эти тебя... ну… не особо подарками баловали. — Не то слово, — прошептал Гарри. — А ты не с ними теперь, а с нами, тут... э-э... по-другому все будет. — И слава Мерлину! — Ладно, нам только волшебная палочка осталась. В «Олливандер» пойдем, лучшее место для этого. — Да-а, мы все у него брали. — Там тебе такую палочку подберут, закачаешься, да! Гарри затаил дыхание: получить волшебную палочку ему хотелось больше, чем все остальное, что было в списке. Магазин находился в маленьком обшарпанном здании. С некогда золотых букв «Семейство Олливандер — производители волшебных палочек с 382-го года до нашей эры» давно уже облетела позолота. В пыльной витрине на выцветшей фиолетовой подушке лежала одна-единственная палочка. — Что это за палочка?— спросила Джинни. — Не знаю, не спросил. — Когда они вошли внутрь, где-то в глубине магазина зазвенел колокольчик. Помещение было крошечным и абсолютно пустым, если не считать одного длинного тонконогого стула, на который уселся Хагрид... — И стул выдержал? — удивился Рон. — Выдержал, Рон. — Дал бы мне прочитать, всё равно узнал бы. — Ой. — ...в ожидании хозяина. Гарри чувствовал себя очень странно — словно он попал в библиотеку, в которой были очень строгие правила. У него возникла куча новых вопросов... — Мерлин! Ты пришёл за волшебной палочкой, какие ещё вопросы? — Разные, Рон, разные. — ...которые он собирался задать Хагриду, но здесь не решался. Вместо этого он рассматривал тысячи узеньких коробочек, выстроившихся вдоль стен от пола до потолка. Гарри почувствовал, как по коже побежали мурашки. Здешние пыль и тишина были полны волшебных секретов и, казалось, издавали почти неслышный звон. — Там таинственная атмосфера царит всегда... — —Добрый день, — послышался тихий голос. — Наконец, пришёл! — Гарри подскочил от неожиданности, Хагрид по-видимому тоже подскочил, потому что раздался громкий треск, и великан быстро отошел от покосившегося стула. — Бедный... — ...стул. С близнецов, наконец, сняли чары. — Перед ними стоял пожилой человек, от его больших почти бесцветных глаз исходило странное, прямо-лунное свечение, прорезавшее магазинный мрак. — Здравствуйте, — выдавил из себя Гарри. — О, да, — старичок покивал головой. — Да, я так и думал, что скоро увижу вас, Гарри Поттер, — это был не вопрос, а утверждение. — У вас глаза вашей матери. Ужас Подземелий опять поддался печальным мыслям о покойной возлюбленной. Вспоминал сладкий сон:«Лили… О, милая Лили! Если бы мой сон был бы явью...». — Кажется, только вчера она была у меня, покупала свою первую палочку. Угрюмое сердце продолжало обливаться кровью и винить в себя в смерти той рыжеволосой девушки, что стала этому сердцу таким... родным. — Десять дюймов с четвертью, элегантная, гибкая, сделанная из ивы. Прекрасная палочка для волшебницы. — Ого! Прошло столько лет, а он помнит! — воскликнула Джинни. — Мистер Олливандер приблизился к Гарри почти вплотную. Гарри ужасно захотелось отвернуться или просто моргнуть. От взгляда этих серебристых глаз ему стало не по себе. — А вот твой отец предпочел палочку из красного дерева. Одиннадцать дюймов. Тоже очень гибкая. Чуть более мощная, чем у твоей матери, и великолепно подходящая для превращений. — А помнишь, Дред, когда мы покупали себе палочки, он описал даже палочки наших дедушки с бабушкой? — Помню, и это невероятно, Фордж! — Согласен. — А когда я пришёл, он описал палочки моих родителей, тетушек и т.д., — сказал Драко. — Он говорил, что помнит все палочки, которые продавал, — вспомнил Гарри. — Вау! — Да, я сказал, что твой отец предпочел эту палочку, но это не совсем так. Разумеется, не волшебник выбирает палочку, а палочка волшебника. — Это его любимая фраза, — заметил Драко. — Это любимая фраза всех создателей волшебных палочек, мистер Малфой, — сказала Минерва. — Мистер Олливандер стоял так близко к Гарри, носы почти соприкасались. Гарри даже видел свое отражение в затуманенных глазах старика. — А, вот куда... Мистер Олливандер вытянул длинный белый палец и коснулся шрама на лбу Гарри. — Мне неприятно об этом говорить, но именно я продал палочку которая это сделала, — мягко произнес он. — Да уж... — — Тринадцать с половиной дюймов. Тис. Это была мощная палочка, очень мощная, и в плохих руках...Что ж, если бы я знал, что натворит эта палочка, я бы... — Ну его вины же нет, что... — ...он продал палочку будущему... — ...Темному Лорду, он же не знал. — Вы, правы, Уизли, — сказала анимаг. — Его вины нет. — Он потряс головой, и вдруг, к облегчению Гарри, который больше не мог выдерживать этот взгляд, заметил Хагрида. — Рубеус! Рубеус Хагрид! Рад видеть вас снова... Дуб, шестнадцать дюймов, очень подвижная, не так ли? — Так и было, да, сэр, — ответил Хагрид. — Хорошая была палочка. Но, как я понимаю, ее переломили надвое, когда вас отчислили? — мистер Олливандер внезапно посуровел. — Кстати, а из-за чего его отчислили? — спросила Джинни. — Узнаете из второй книги, — заявил Поттер. — Блин! — — Э-э-э... Да, так и было, сэр, — согласился Хагрид, изучая свои ноги и зачем-то вытирая их об пол. И вдруг просиял. — Но зато у меня остались обломки. — Надеюсь, вы их не используете? — строго спросил мистер Олливандер. — Спорим — использует? — Никаких споров!!! — — О, конечно нет, сэр, — быстро ответил Хагрид. Гарри заметил, что Хагрид очень крепко сжал свой розовый зонтик — Так вот... — ...что это за зонтик! — — Гм-м-м, — задумчиво протянул мистер Олливандер, не сводя с Хагрида испытующего взгляда. — Ладно, а теперь вы, мистер Поттер. Дайте мне подумать, — он вытащил из кармана длинную линейку с серебряными делениями. — Красивая... — — Какой рукой вы держите палочку? — Я?.. — замялся Гарри... — Нет, Мерлин. — Северус! — ...наконец спохватившись. — А, я правша! — Вытяните руку. Вот так. Старичок начал измерять правую руку Гарри. Сначала расстояние от плеча до пальцев, затем расстояние от запястья до локтя, затем от плеча до пола, колена до подмышки, и еще зачем-то измерил окружность головы. — Не понимаю, зачем это ему, ну, то есть, зачем измерять? — Это знают только создатели палочек. — Ясно. — — Внутри каждой палочки находится мощная магическая субстанция, мистер Поттер, — пояснял старичок, проводя свои измерения. — Это может быть шерсть единорога, перо из хвоста феникса или высушенное сердце дракона. Каждая палочка фирмы «Олливандер» индивидуальна, двух похожих не бывает, как не бывает двух абсолютно похожих единорогов, драконов или фениксов. — Прикольно, — сказала Джинни. «Но один феникс может отдать два пера», — с иронией подумал Поттер. — И конечно, вы никогда не достигнете хороших результатов, если будет пользоваться чужой палочкой. Тут Рон издал писк. «Так вот почему у меня не получались нормально заклинания, а если и получались, то изредка... Спасибо Гремучей Иве!!!»,— подумал он. — Гарри внезапно осознал, что линейка сама его измеряет, а мистер Олливандер давно отошел к полкам и снимает с них одну коробочку за другой. — Достаточно, — сказал он, и линейка упала на пол. — Какая послушная линейка! — — Что ж, мистер Поттер, для начала попробуем эту. Бук и сердце дракона. Девять дюймов. Очень красивая и удобная. Возьмите ее и взмахните. Гарри взял палочку в правую руку и, чувствуя себя полным дураком... Близнецы засмеялись. — Ну ты даёшь, Поттер! — сказал Драко. — Я первый раз увидел и держал палочку в руках, так что отстаньте, — пробурчал герой. Когда братья наконец успокоились, Гермиона продолжила: — ...немного помахал ей перед своим носом, но мистер Олливандер практически тут же вырвал ее из его руки. — Эта не подходит, возьмем следующую. Клен и перо феникса. Семь дюймов. Очень хлесткая. Пробуйте. Гарри попробовал, хотя едва он успел поднять палочку, как она оказалась в руках мистера Олливандера. — Я простоял там очень долго, — вздохнул шрамоголовый. — — Нет, нет, берите эту — эбонит и шерсть единорога, восемь с половиной дюймов, очень пружинистая. Давайте, давайте, попробуйте ее. Гарри пробовал. И снова пробовал. И еще раз попробовал. Он никак не мог понять, чего ждет мистер Олливандер. — Он ждет, когда же тебя выберет палочка, и ты уберешься оттуда, — усмехнулся Малфой. — Гора опробованных палочек, складываемых мистером Олливандером на стул, становилась все выше и выше. — Поттер везде отличится! — фыркнул зельевар. — Но мистера Олливандера это почему-то вовсе не утомляло, а, наоборот, ужасно радовало. Чем больше коробочек он снимал с полок, тем счастливее выглядел. — Всё-таки мастера волшебных палочек очень странные. — Это точно, Рон. — — А вы необычный клиент, мистер Поттер, не так ли? — Очень необычный, к сожалению, — вздохнул он. — Не волнуйтесь, где-то здесь у меня лежит то, что вам нужно... а кстати... действительно, почему бы и нет? Малфой пожелал кубок с водой. — Конечно, сочетание очень необычное — остролист и перо феникса, одиннадцать дюймов, очень гибкая прекрасная палочка. Гарри взял палочку, которую протягивал ему мистер Олливандер. И внезапно пальцы его потеплели. Он поднял палочку над головой, со свистом опустил ее вниз, разрезая пыльный воздух, и из палочки вырвались красные и золотые искры, яркие, как фейерверк, и их отсветы заплясали на стенах. Тут представители алого факультета взревели от радости, что наконец книжный Гарри нашёл себе палочку, и Драко от неожиданности разлил на себя воду. Потом, пока декан гриффов их успокаивала, декан змей осушил своего ученика взмахом палочки. Когда все улеглось, отличница своего факультета продолжила чтение: — — О, браво! Да, это действительно то, что надо, это просто прекрасно. Так, так, так, очень любопытно... чрезвычайно любопытно... Мистер Олливандер уложил палочку обратно в коробку и начал упаковывать ее в коричневую бумагу, продолжая бормотать: — Любопытно... очень любопытно... — Что ему кажется любопытным? — — Извините, — спросил Гарри, — что именно кажется вам любопытным? — О, Джинни, ты мыслишь как Гарри! — Мистер Олливандер уставился на Гарри своими выцветшими глазами. — Видите ли, мистер Поттер, я помню каждую палочку, которую продал. Все до единой. — Уже догадались. — Рон, не перебивай!!! — Ладно-ладно... — Внутри вашей палочки — перо феникса, я вам уже сказал. Так вот, обычно феникс отдает только одно перо из своего хвоста, но в вашем случае он отдал два. — Не вижу ничего сверхнового, просто мистер Поттер опять проявил чудеса своей необыкновенности, — съязвил экс-слизеринец. — Северус, ты как дитя маленькое! — вздохнула его коллега. — Поэтому мне представляется весьма любопытным, что эта палочка выбрала вас, потому что ее сестра, которой досталось второе перо того феникса... — Что с ней?! — Что ж, зачем от вас скрывать — ее сестра оставила на вашем лбу этот шрам. Малфой, который всё-таки пожелал второй кубок с водицей, и глотнул ее, поперхнулся. — Поттер! Мать моя волшебница! У тебя что-нибудь бывает обыкновенным, без сюрпризов?! — как только кашель прекратился, воскликнул Драко. Дальше пошла дискуссия насчёт палочки Поттера, а когда все успокоились, Гермиона поспешила дочитать главу: — Гарри судорожно вздохнул. — Да, тринадцать с половиной дюймов, тис. Странная вещь — судьба. — У Гарри Поттера и без того странная вещь — судьба — становится ещё страннее. — Я ведь вам говорил, что палочка выбирает волшебника, а не наоборот? Так что думаю, что мы должны ждать от вас больших свершений, мистер Поттер. Тот-Чье-Имя-Нельзя-Называть сотворил много великих дел — да, ужасных, но все же великих. Никто не комментировал: все хотели окончания главы. — Гарри поежился. Он не был уверен, что ему нравится мистер Олливандер. Он заплатил за палочку семь золотых галлеонов, и мистер Олливандер с поклонами проводил их с Хагридом до двери.***
Была уже вторая половина дня, и солнце опускалось всё ниже, когда они с Хагридом прошли обратно сквозь Косой переулок, потом сквозь стену и вошли в «Дырявый котел», в котором уже не было ни единого посетителя. — Повезло. Выйдя оттуда, они оказались в другом мире, но Гарри шел молча и словно не замечал этого. Он даже не обратил внимания на то, как смотрели на них люди, когда они с Хагридом ехали в метро, нагруженные разнообразными свертками причудливой формы и вдобавок ко всему со спящей совой. Дред и Фордж засмеялись недолгим смехом и сами потом попросили Гермиону продолжать. — Они поднялись по эскалатору и оказались на Пэддингтонском вокзале. А Гарри, мысленно все еще пребывающий в Косом переулке, осознал, где они находятся, лишь когда Хагрид потрепал его по плечу. — Надо б немного перекусить... как раз до твоего поезда успеем, — произнес Хагрид. — Конечно, надо! — Он купил себе и Гарри по гамбургеру, и они уселись на пластиковые стулья. Гарри, очнувшись от своих мыслей, озирался по сторонам. Мир, к которому он привык, в котором прожил одиннадцать лет, теперь казался ему каким-то странным. — Мне тоже так казалось,— прервала сама себя Гермиона. — — С тобой всё нормально, Гарри? — спросил Хагрид. — Что-то ты очень тихий. Гарри не был уверен, что сможет объяснить свое состояние, и жевал гамбургер, пытаясь подобрать нужные слова. Да, сегодня у него был лучший день рождения за всю его жизнь, но все же, все же, все же... — Все думают, что я особенный, — наконец произнес он. — Все эти люди в «Дырявом котле», и профессор Квиррелл, и мистер Олливандер... Но я же ничего не знаю о магии. Как они могут ожидать от меня чего-то великого? Северус опять подался в раздумья. — Да, я знаменит... но я даже не могу вспомнить, как произошло то, из-за чего я стал знаменитостью. Я ведь совсем не знаю, что случилось, когда Волан... извини, я хотел сказать Ты-Знаешь-Кто... В общем, я не знаю, что случилось в ту ночь, когда умерли мои родители... Хагрид перегнулся через стол. Трудно было поверить в то, что этот ужасающего вида великан с заросшим бородой лицом и кустистыми бровями может так тепло улыбаться. — Да ты не волнуйся, Гарри, — посоветовал он. — Ты всему быстро научишься. В Хогвартсе все начинают с самого начала, так что ты будешь в полном порядке. Просто будь собой — и все дела. Я понимаю, тебя выделили из всех остальных, ты знаменитость. Таким, как ты, всегда непросто. Но поверь мне, тебе будет очень здорово в Хогвартсе... как мне было здорово, да и до сих пор здорово, если по правде. — Хагрид умеет успокаивать, — улыбнулся настоящий Гарри. — Когда подошел поезд, на котором Гарри должен был возвращаться к Дурслям... Опять послышались возмущения. — .....Хагрид втащил в купе все его вещи и на прощанье протянул конверт. — Это твой билет на поезд до Хогвартса, — пояснил он. — Первое сентября, вокзал «Кинге Кросс» там все написано, в билете этом. Если с Дурслями... э-э... какие проблемы, ты мне... ну... письмо пошли с совой, она знает, где меня найти... Ну, скоро свидимся, Гарри. — Он забыл объяснить про платформу! — возмутилась МакГонагалл. — Не волнуйтесь, профессор, — самодовольно улыбнулся Рон. — Мы придём вовремя. — Поезд тронулся. Гарри пытался получше рассмотреть Хагрида, пока тот не исчез из виду, — он встал с сиденья и прижался носом к окну. Но стоило ему моргнуть, и Хагрид растворился в воздухе. — Трансгрессировал, — улыбнулся Дред. — Это и так было понятно. — Ой... — ...помолчи, слизень! — Эй... — Тихо!!! — заорали деканы. Наконец, когда Драко успокоился, Гермиона воскликнула: — Это был конец главы! Кто следующий по старшинству? — Точно не я, — уныло ответила Джинни. Она очень хотела прочитать следующую главу, но была самая младшая. «Так, Гарри в конце июля родился, а Рон в начале марта, первого. А Драко Малфой...», — Грейнджер прервала рассуждения. — Малфой, когда твой день рождения? — спросила она у слизеринца. — Пятого июня. — Значит следующий читает Рон, — Гермиона встала и, подойдя к рыжеволосому, отдала ему книгу. — Я, так я, — ответил он. — Только давайте вначале покушаем.