Теория непонимания

Психиатрическая клиника города Остина. Двумя неделями позже.

Я сошел с ума. А чему тут удивляться? Разве нормальный человек согласился бы добровольно лечь в клинику, желая помочь незнакомым и не совсем честным людям вытащить из беды не менее незнакомого человека? Я целую неделю изучал симптомы шизофрении, терялся в выборе между манией величия и амнезией, но в итоге остановился на комплексе Бога, точнее его приспешников. После демонстрации своей новой болезни Дженсену, я был отправлен громилами Кристиана прямо в Остин. Неплохой, кстати, городок, чтобы сойти с ума. Ничего не зная о Джареде, я мог не боятся того, что кто-то заподозрит во мне подсадную утку. Даже если меня раскусят, то всегда можно будет сослаться на сплошные проблемы в жизни, из-за которых у любого крыша поедет. Когда меня втолкнули в кабинет главного врача, оптимизм и уверенность, что я внушал себе в течение двух недель, как-то мигом испарились, кажется, даже в одном направлении. Нет, так не пойдет, нужно стать образцовым психом. — Мистер Коллинз, присаживайтесь, — доктор выдернул меня из бесконечного процесса рассматривания пола. — Миша, правильно? Я доктор Сингер. Но можете называть меня Бобби. Мне удалось наконец-то сконцентрироваться, и я взглянул на начальника психов. Выглядел он, прямо скажем, не очень: достаточно старый, бородатый и какой-то суровый. А чего я ожидал? Двадцатилетнего интерна в белом халате? Нет. Так чего препираться? — Зачем меня сюда привезли? — начал сразу я, стараясь придать своему голосу немного истеричности. — Я не псих. Я нормальный. Это моя бывшая жена сказала, что я псих? А она по-Вашему нормальная? Мы с Дженсеном решили придерживаться моей реальной биографии. Придумывая что-то другое, я со временем запутался бы в своих же фактах. — Успокойтесь, мистер Коллинз, — ровным голосом продолжал доктор. — Давайте поговорим. Я поставлю диагноз, и никто не сможет Вам ничего сказать, когда у Вас будет официальное заключение. Правильно? — Да, — кивнул я. — Что Вас беспокоит, мистер Коллинз? Посмотрев на него, как на идиота, мне на мгновение захотелось выложить ему всю правду, но тогда бы меня упекли в заведение более строгого режима, не с такими белыми стенами и жёлтыми шторами. — У меня проблемы на работе. Из-за этого от меня ушла жена, Хэйли. Она постоянно твердила, что я схожу с ума. Но я ничего не делал, был хорошим и верным мужем, ходил в церковь по воскресеньям, как они и говорили. А на работе шеф — придурок. Извините. Они говорили, что он на стороне зла и мне нужно его освободить от этого, повернуть к свету. А Хэйли думала, что я сошел с ума. И тогда на крыше я только разговаривал с ними, а она думала, что я хочу прыгнуть. И потом… В какой-то книжке я вычитал, что психи не говорят связно, перескакивают с темы на тему, или вообще не идут на контакт. Я решил сразу выплеснуть массу бредовой информации, а потом закрыться в себе, и блуждать по клинике с потерянным видом. Если меня, конечно, утвердят в рядах психов. Время, которое я провел вместе с Дженсеном и Крисом, изменило меня. Не знаю, в лучшую ли сторону, но я стал намного увереннее в себе, чего раньше не наблюдалось. И теперь я справлюсь со своей задачей и освобожу Джареда. Или хотя бы узнаю о его состоянии. — Извините, — перебил меня Сингер. — с кем Вы разговаривали, мистер Коллинз… Миша? — Ну, с ними, — я выразительно кивнул на потолок, — с ангелами. Их много, но со мной говорили только некоторые. Они хорошие и хотели помочь мне справиться с проблемами. А Хэйли мне не верила. И Джонсон. Они решили, что я псих. Его громилы повязали меня прямо в офисе, когда я писал отчет. А потом ещё моя мама… и меня собирались уволить за то, что я сломал ксерокс. Но знаете, ангелы, они не любят шума ксерокса, а он не выключался, а они пришли, чтобы сказать мне о том, что скоро конец света, нужно сказать об этом людям… Кажется, я начал перегибать. Надо было закругляться. — Я знаю как это звучит, доктор Сингер, но это всё правда. Мне не нужно лечение. Я абсолютно здоров. Они сказали, что я играю важную роль в Апокалипсисе. Мне надо домой, готовиться к Великой Битве со злом… Хэйли ушла, она больше не будет мне мешать работать… Всё это время, пока я нёс эту чушь, доктор внимательно за мной наблюдал. Я старался не сильно размахивать руками, и постоянно переводил взгляд на разные предметы в комнате. Мой рассказ, приближаясь к своему апогею, становился всё более напряженным и загадочным. Я почти шепотом говорил о Них, словно делился величайшей тайной. Проассоциировав свою историю с «Городом ангелов», я теперь представлял, что меня посещают Николас Кейдж и Мэг Райан. Это придавало бреду бóльшую реалистичность… Короче, уже через полчаса меня определили в уютную палату в конце коридора второго этажа клиники, обосновав мои странности физическим истощением. Доктор сказал, что мне нужно отдохнуть и попринимать укрепляющие психику и весь организм витамины… Я долго ломался, но потом всё же согласился, сделав огромное одолжение их заведению. Внедрение прошло почти идеально. Даже мягкие белые стены в палате меня пока не смущали. Джаред был на третьем, а я на втором этаже. Станет ли это проблемой, я пока не знал, но обязательно должен был выяснить. Первое утро в психушке началось с громкого звонка, вырвавшего меня из сетей сна. Слава Богу, кошмары мне пока не снились, но зарекаться я не спешил. Непрерывный звон эхом раскатывался по всему зданию около пяти минут. Часы показывали полседьмого. Режима я не знал, но сомневался, что нас таким нехитрым способом зовут завтракать. Вставать я не собирался, но появившийся на пороге моей палаты санитар заставил меня, прям так – в пижамных штанах и майке, выйти в коридор. Оказалось, что здесь уже бродило несколько таких лунатиков. Я слегка поёжился, поглубже засовывая ноги в мягкие тапки и направился к лестнице. Главное — не забывать, что я псих, и, что более важное — я нахожусь в окружении настоящих больных, которым не надо притворяться для того, чтобы получить свою порцию цветных таблеток. Нас вывели во двор. Толпа собралась — человек двадцать. Пациенты все были в светлых пижамах или халатах, медработники – в белой и синей форме. На какое-то мгновение я даже забылся, разглядывая колоритную толпу. Очень выделялась брюнетка с синими волосами и серьгой в носу. Она завязала свою майку под грудью, выставляя на показ красивое тренированное тело… А еще был волосатый старик в бандане. И худой парень в бейсболке. Длинный такой. Выше всех во дворе. В стороне я еще заприметил парня с девушкой, шептавшихся о чём-то, но рассмотреть их не успел, так как прозвучал свисток и один из санитаров сказал: — Доброе утро, ребята. Готовы к утренней пробежке? Давайте, как обычно, три круга. Потом вас ждёт душ и завтрак. — Привет, Билл, — замахали из толпы. — Как там жена? — спросил мужик в бандане. Некоторые сразу же побежали, кое-кто остался поболтать с Биллом. Я не знал, что делать, но выделяться не собирался. Пришлось приобщиться к спорту, что не так легко было сделать в комнатных тапках. С горем пополам передвигаясь по вытоптанной траве, я все же один круг осилил. Он составлял метров сто, и мне стало за себя стыдно. Я резко остановился, чтобы отдышаться и подтянуть пижаму, и на меня с разгону налетел тот высокий парень в бейсболке. — Эй, смотри, куда прешь! — воскликнул я, едва удерживаясь на ногах. — Прости, чувак, но не тормози так резко, — отмахнулся тот, кажется, не обидевшись, и унесся на третий или четвертый круг. Я не успел его рассмотреть, но по описанию Дженсена, он был похож на Джареда. Меня нагнала толпа пациентов, и я поспешил за ними. Очень смешно было наблюдать за тем, как люди бегут по траве в тапках и халатах, но никто не препирался и не отлынивал. Некоторые, добежав третий круг, ушли в клинику, кое-кто остался прогуливаться на свежем воздухе. До завтрака еще было время. Я сел на мокрую от росы лавку, чертыхнувшись, но потом вспомнил, что я вроде как с ангелами разговариваю, и постарался взять себя в руки. Джаред, или кто-то, кто однозначно подходил под его описание, повис на перекладине у забора. Он был тренирован и все же очень худой. Может, ему просто не хватало больничной еды для такой комплекции? Не знаю. В окне второго этажа я мельком увидел доктора Сингера, после чего начал глупо улыбаться, поглядывая на лавку рядом с собой, словно там сидел кто-то еще. Я так увлекся игрой на публику, что не заметил как парень оставил в покое турник и подошел ко мне. — Привет. Ты новенький? Он плюхнулся на лавку прямо туда, где должен был сидеть мой ангел. Честное слово, меня это так возмутило. — Ты что? Смотри, куда садишься! — Куда? На лавку. Ты против? Парень казался нормальным. Я рассмотрел приятное лицо под кепкой и немного расслабился. Не мог же Дженсен влюбиться в какого-то урода. — Извини, просто я разговаривал, а ты помешал нам. — Ааа, — кивнул он, — понятно. Не переживай, мы здесь все немного не в себе. Я — Джаред. Парень протянул мне свою руку, а я что-то совсем начал тупить, рассматривая его длинные красивые пальцы. Кажется, одна ночь с парнем пробудила во мне какие-то скрытые до этого эмоции. Я словно открыл в себе дар восприятия прекрасного. — Миша. А ты тоже, ну, с головой не дружишь? — спросил я, наконец-то отпуская его ладонь. Было похоже на разговор двух психов. Очень похоже. — Мне сказали, что я здесь немного отдохну от перенапряжения, и всё уладится. — Ага, — снова кивнул Джаред, снимая бейсболку и зарываясь пальцами в густые слегка вьющиеся волосы, — они всем так говорят. Вон, Пит здесь уже второй год, а он, как по мне, самый нормальный. И Элиза, она тоже ничего, просто трудный подросток. — А ты? — тихо спросил я, не глядя на собеседника. — Мне некуда идти, — так же тихо ответил он. — Здесь я в безопасности. Ладно, надо еще в душ сходить. Не опаздывай на завтрак, а то останешься голодным. Резво подскочив, Джаред унёсся прочь со двора. Я остался один. И что теперь делать? Возможно, я не только не смогу освободить парня, но и сам застряну здесь. Завтрак прошёл довольно уныло. Поковырявшись в каше, я выпил чай, и начал наблюдать за Джаредом, который в другом конце комнаты всё это время весело болтал с синеволосой девушкой. Насколько я смог уследить, парень умял кусков пять хлеба, не переставая говорить с набитым ртом. Что можно было так яростно обсуждать в этом унылом месте, я не знал. Хотя его дискуссию почти никто не поддержал. Прозвучал не менее шокирующий сигнал к приему лекарств. Народ начал сползаться к окошку, в котором симпатичная медсестра раздавала стаканчики. Я стал в очередь за Джаредом и, не выдержав, спросил: — О чём вы там спорили? За столом. Парень резко обернулся и улыбнулся так светло и открыто, что непроизвольно захотелось улыбнуться в ответ. — А, о ерунде всякой. Разве здесь можно с кем-то серьёзно поговорить? Подошла наша очередь, мы выпили таблетки, даже не задумываясь о том, что нам дают, после чего Джаред предложил посидеть в парке за больницей. Место оказалось вполне себе приличным, я даже на мгновение задержался возле одной из клумб, чтобы полюбоваться изобилием цветущих роз. — Здесь многие копошатся, — кивнул в сторону цветов Джаред. — У Пита дар к этим вещам. Сейчас у нас свободное время, а после обеда начинаются разные тренинги или процедуры, зависит от того, что тебе нужно вылечить. — К тебе часто родные приезжают? — как бы невзначай спросил я, присаживаясь на лавку под деревом. — Ко мне вот жена точно не приедет, она меня всегда психом считала. — Нет, мои далеко. Они даже не знают, где я. Дженс знает, но он больше не придёт… Голос Джареда дрогнул на последних словах. Я решил, что на этом наш разговор окончен, но он продолжил: — Друг у меня есть один, мы вместе работали, но я прогнал его, когда попал сюда. Не потому, что не хотел видеть, а просто, чтобы не подвергать его опасности. Это долгая история. — Я знаком с ним… — это вырвалось само по себе. Боль в глазах Джареда заставила меня раскрыться так рано. — Он прислал меня, чтобы узнать, что с тобой всё нормально. — Я тебе не верю, — просто сказал Падалеки, отворачиваясь. — После всего того, что было, он не захочет меня видеть. Я не захочу, чтобы он меня видел. — Они сейчас с Кейном планируют вывести на чистую воду какого-то Моргана, — продолжил я, не обращая внимания на слова Джареда. — Дженсен говорил, что только ты сможешь доказать виновность этого самого Моргана во всех земных грехах. — Времена, когда я мог что-либо доказать, давно канули в Лету. Теперь я обычный псих, сидящий на антидепрессантах. Помассировав пальцами виски, Джаред устало вздохнул. — Такого рода стрессы могут вывести меня из равновесия, а я не хочу больше сидеть в одиночке. Там, по меньшей мере, скучно. — Но тебя же должны когда-нибудь выписать? Неужели всё так плохо? — спросил я, не унимаясь, рискуя, в конце концов, вызвать у парня нервный срыв. — Меня убрали с шахматной доски, Миша. И этот способ мне куда больше нравится, чем тот, которым они обычно пользуются. Я рад, что Дженсен смог скрыться, его ожидала более плачевная участь, ведь он — простой служака, а я… Да кто я теперь такой — никто. Я больше ничего не решаю. — А по-моему, ты жив — это главное. Есть несправедливость, которую нужно устранить, ты можешь это сделать. Так делай! Дженсен на твоей стороне. Крис на твоей стороне. И я тоже, хотя сам теперь скрываюсь от властей. Неужели ты так быстро опустил руки? Я не знаю толком, что там с вами произошло, но понимаю, что приятного было мало. Раны на теле Дженсена тоже не от сладкой жизни появились, но он не сдался. Сейчас его главная цель — вытащить тебя, а ты сидишь здесь и говоришь, что жизнь кончена. Это ненормально. Это неправильно! Сам от себя не ожидая такого потока философской мысли, я всё же вполне сносно сформулировал то, что хотел сказать. Вот только последствия моей тирады стали для меня неожиданностью… Джареда как-то неестественно передёрнуло, в глазах появился дикий животный блеск, и вдруг его затрясло с такой силой, что он свалился с лавки и забился в конвульсиях. Сказать, что я испугался, — ничего не сказать. Не своим голосом я позвал на помощь. Благо, рядом оказались санитары, поспешно уколовшие что-то Джареду и уведшие его в помещение. Опомнившись через пару минут, я понял, что меня тоже куда-то тащат. Узнав дверь главного врача, я понял, что влип. Сейчас придётся оправдываться. Стоит им копнуть глубже, и вся моя легенда полетит к чертям. Мой нездоровый интерес к Джареду не мог не вызвать подозрений. Но всё оказалось намного проще и банальней — за дверью меня ждал Том Уэллинг с двумя полицейскими. Доктор Сингер лишь покачал головой, ничего не сказав. — Мистер Коллинз, вы обвиняетесь в убийстве детектива Стива Карлсона. Вы имеете право на адвоката, если Вы не можете… — Детектив, не надо всего этого. Я всё понял, — примирительно кивнул я, подставляя руки для наручников. — Вы прикинулись невменяемым, чтобы избежать тюрьмы? — спросил наконец-то доктор. — Простейшая проверка ваших данных показала, что вас ищут в Сан-Антонио. У Вас ничего не выйдет, я документально подтвердил, что Вы нормальный. Счастливо оставаться. Отсалютовав двумя пальцами, доктор указал на дверь.