Теория непонимания

После трёх дней ада мы оказались в раю. Видимо, момент встречи с Кейном был Чистилищем, после которого нас признали «годными» и позволили поселиться в огромном доме, с горячим душем и свежим кофе — банальными вещами, которых обычно больше всего не хватает. Крис оказался нормальным парнем, немногословным, но тем не менее. В первый день нашего пребывания в его доме они с Дженсеном, мягко говоря, нажрались до беспамятства, на второй день их обоих мучило жуткое похмелье и я старался не попадаться на глаза, потому что Кристиан так и норовил каждый раз боднуть меня за то, что я не смог спасти Стива. Лишь к вечеру третьего дня они оба стали достаточно вменяемыми для того, чтобы начать обсуждать план действий. Нет, они о чём-то толковали всё это время за стаканом виски со льдом и без, но я не присутствовал, поэтому не знал, что мое участие в их планируемой авантюре не такое уж и незначительное. — Нужно вытащить Джея, — начал Дженсен, когда мы втроём уселись в гостиной Криса. — Не знаю как, но это надо провернуть. Эти уроды, что его засадили туда, обязательно сделают всё, чтобы он не смог свидетельствовать против них. — А если ему на самом деле нужна помощь? — спросил Кейн. — Он, как я понял, серьезно пострадал не столько физически, сколько морально. — Он там уже два месяца, — тяжело вздохнул Эклз, прикладываясь к бутылке Джека Дэниэлса. — Зная Джея, могу точно сказать, что он довёл до белого каления уже всех психиатров и психологов, а может, ещё и всех психов в придачу. Единственное, что его там может удержать — это таблетки, может, даже наркотики. Не уверен, но точно знаю, что надо спасать парня. — Почему ты думаешь, что Миша справится? — спросил Кейн, пересаживаясь на подлокотник кресла, ближе к Дженсену. — Я вне подозрений, пока. Мог бы загреметь в психушку за передоз спиртного или наркотиков. К тому же, у меня есть важная причина, по которой я мог сорваться. Крис после этих слов сделал небольшую паузу и на миг выпал из реальности. Я проследил за его помутневшим взглядом, и только сейчас увидел на стене несколько фотографий его и Карлсона. Они ведь дружили, вот почему Крису теперь так тяжело, но он держится молодцом. Мне так хотелось рассказать, сколько хорошего говорил о нём Стив, но я всё ещё немного побаивался реакции этого непредсказуемого парня. — Его хоронили в закрытом гробу, Дженс. Мне даже не дали с ним попрощаться. Ты можешь себе представить каково это? — Не могу и, если честно, не хочу этого представлять, — мотнул головой Дженсен, тоже посмотрев на фотографии. — Но, Крис, могли ли его убить из-за тебя? Извини, но у тебя много врагов, а Стив был одним из немногих друзей. У дома Коллинза его было проще всего выследить, он находился там несколько дней подряд, без должного прикрытия. — Не знаю, всё возможно. Я ему много раз говорил о том, чтобы не высовывался на улицу, а он, блин, всё никак не мог уйти с этой проклятой работы. Он был таким классным музыкантом, у меня пол-альбома — его песни. Ну вот нафига было торчать в полиции? Каждая вшивая собака в городе знала, что он — мой парень. И никто не рисковал его трогать. Сейчас, видимо, что-то изменилось. — Что именно? — спросил Дженсен, незаметным жестом сжав руку Кейна. — Если понять, что важного произошло за последние две недели, мы сможем выйти на убийц. Мне показалось, что я попал в какой-то иной мир, где женщин вообще не существовало. Последнее время женщин я видел только на работе, да и то, тех страхолюдин сложно было назвать женщинами. За эти несколько дней я встретил Дженсена, который днем и ночью бредил о Джареде, сам кинулся в объятия незнакомца, а теперь вот прозрел и понял, почему Стив так тепло всегда отзывался о Кристиане — они встречались. Встречались!!! И судя по поведению Эклза, их с Кейном раньше связывали отношения больше, чем просто дружеские. То ли мир вокруг меня становился абсолютно голубым, то ли я менялся в какую-то неопределенную сторону. Так или иначе, бежать было некуда. — Ты приехал в город, — прервал мои размышления Крис, кивая на Дженсена. — Кстати, почему ты выбрал именно Центральный Банк Сан-Антонио? Что в нём такого? Эклз даже как-то оживился после его слов, в глазах мелькнул озорной огонек. — В этом банке хранит свои деньги Морган. Грязные деньги. Мы с Джеем практически уличили его в контрабанде оружия, поэтому он меня и прижал. А Джареду после психушки теперь никто не поверит, даже если он будет клясться, что видел всё собственными глазами. А он, кстати, видел. От волнения Дженсен вскочил с кресла и начал ходить по гостиной, размахивая бутылкой. Видимо, у него в голове прояснялся этот ребус со многими неизвестными, мне же пока ничего не было понятно, оставалось лишь молча следить за его действиями, ничем не выдавая своего присутствия. Я вообще не понимал, что здесь делаю и чем в итоге смогу помочь. — Я не поленился проехать полстраны, чтобы ограбить именно его. Да и клиника, где сейчас Джей, находится в Остине, так что мне по-любому пришлось бы осесть в Техасе. Вызволив Джареда, я продолжу наседать на Моргана, пока не докажу его причастности к контрабанде. Насколько я понимаю, здесь, в непосредственной близости от Мексики, он проворачивает свои делишки, не привлекая внимания Вашингтона. — На счетах Д.Д. Моргана намного больше, чем сто тысяч, - решил вмешаться я. — Я часто проводил его финансовые операции, цифры там девятизначные. — Но он же поставляет оружие в Нью-Йорк, я так понимаю? — предположил Кейн, отбирая бутылку у Дженсена, и наливая себе виски в стакан. — Здесь оно не оседает — это однозначно. Я бы знал. Он залпом выпил полстакана и продолжил: — Можем ли мы с помощью Коллинза отследить его деньги? Морган точно станет осторожнее после твоего визита. — Мне плевать на его деньги, — воскликнул Дженсен. — Главное — вытащить Джея. Он сможет доказать причастность Моргана к контрабанде. Не существует того, чего Джаред не мог бы доказать. Я только боюсь за его рассудок. Но я же не помешался, значит, и он выдержит. Мне очень хотелось знать больше об этом Джареде, но я никогда не решился бы спросить Дженсена, тем более сейчас, когда у него появился союзник в лице Кейна. Что бы они не задумали, я соглашусь, и буду помогать по мере сил. Выбора-то всё равно нет.