*💫💔💫*
Эрик.
Утром я проснулся от того, что мне стало очень жарко. Попытавшись встать, я с удивлением обнаружил, что сделать этого не могу по той простой причине, что меня крепко держат чьи-то руки. По комнате витал столь знакомый аромат можжевельника. Кое-как повернув голову, я смог увидеть белую макушку и смуглую кожу лица. Так-так-так, это становится интересным. С какого перепуга это смуглое недоразумение не только спит со мной в одной постели, но еще и обнимает, крепко прижав к себе, чтобы я не сбежал? Надо разбудить и поинтересоваться, тем более что я-то уже проснулся, а значит, больше никто не должен спать. Тем паче у меня накопилось множество вопросов. И на первом месте, конечно же, хотелось узнать, что он здесь забыл? Попытка встать, естественно, не увенчалась успехом. Сильный, зараза. Я стал расталкивать смуглого красавчика. Когда он открыл глаза, я немного подвис. Его глаза, все еще сонные, были подернуты дымкой, поэтому казались темно-зелеными, хотя в обычном состоянии они были насыщенно светло-зеленые. Сейчас же зрелище было не для слабонервных. Смотрелись его глаза на фоне смуглой кожи и светлого цвета волос завораживающе. Супруг откашлялся и уставился на меня. — Тебе чего не спится? И другим спать не даешь, — все еще с хрипотцой, ворчал он. — Я выспался и больше не хочу спать. Но одному мне скучно, нужна компания. Вот я тебя и разбудил. Ты что тут забыл? Разве это твоя спальня? — Ну…. Понимаешь, она не просохла и в ней холодно без тебя. — Ага, значит, ты действовал по принципу: так есть хочется, аж переночевать негде. — Ну, не злись, пожалуйста. Считай, это была репетиция перед свадьбой. — Какой свадьбой? — Ну, пришло приглашение на свадьбу. Дамир женится через четыре дня, и нам нужно будет собираться на это мероприятие. Ну, сам понимаешь, мы супруги, и спальня у нас будет одна. И еще, Эрик, мне показалось или я сошел с ума?.. — Показалось. — Заткнул я его. Ну не готов я еще сейчас сообщить этой зеленоглазой заразе, что под сердцем ношу его дитя, ну и второму тоже. Нет, все же придется. Хотя это приведет к последствиям. Дамир меня просто четвертует, а вот свадьба не должна состояться. Придется признаваться во всем. Черт! Черт! Черт! Черт! Ну и вляпался я по самые гланды. Два таких здоровенных, обалденных моих альфы просто меня прибьют. Я же маленький, беззащитный, и кто меня спасет от них? Вот-вот, а спасать будет некому. Умру в расцвете сил... — О чем задумался? — Мне нужно срочно увидеть Дамира, он не может жениться. — Что? Что ты сказал? Эрик… — Рыкнул он, а в глазах ревность. — Михаэль, не нужно ревновать меня и сомневаться во мне, если я с тобой значит, это сейчас мой выбор. Иначе ты вылетел бы за дверь в данный момент. — Так я могу, надеяться на мир, и ты простишь меня? — С надеждой в голосе прошептал он. Он даже замер. — Ну, не знаю… Я поднялся с постели и потянул на себя одеяло, которым укрывался Михаэль. Он успел ухватиться за край, но я всё равно понял, что он был полностью обнажён. На мне же была лёгкая рубашка с длинным рукавом, чтобы скрыть татуировки, и шорты. Мы начали шутливую возню, перетягивая одеяло каждый на себя. В какой-то момент я упал на Михаэля. Мы оба смеялись. — Ой! — вспыхнул, отказавшись сразу от завоеванной уже части одеяла. — Ах, ты зараза смуглая! Встал на кровати, схватил подушку и я с криком: «Огонь!» — Открыл стрельбу. Подушек у меня на кровати было много, их хватит надолго. Михаэль поймал снаряд на лету и бросил его в меня обратно. Сам вылетел из постели, сверкая своей пятой точкой и всем остальным. Вот смуглая зараза, я же не железный. Какой же он красивый. Черт! Не о том я думаю. Михаэль натянул на себя штаны, а я запустил новый снаряд и попал ему по голове. От неожиданности он свалился, а я уже хохотал. Так, перебрасываясь подушками, мы со смехом побегали по комнате, а когда дистанция сократилась, подушки пригодились нам, чтобы слегка помутузить друг друга. В какой-то момент я споткнулся и начал падать назад, Михаэль подхватил меня почти у самого пола и поднял на руки. — Ну что, малыш, попался? — Он крепко держал меня на руках и смеялся. Я улыбнулся и весело поболтал в воздухе ногами. Удобно, но высоко. Я наклонился к его шее и вздохнул его аромат. А вкусно пахнет, черт возьми. Меня опустили на пол и посмотрели пристально в глаза. — Эрик, я не дурак и чувствую это. Ты не хочешь сам мне сказать? И я сдался под его напором и молящим взглядом. Все равно сообщить придется. Так лучше сейчас и настроение этому под стать. — Дай руку. — Михаэль протянул ее, а я положил ее себе на живот. Тут же переливаясь бело-голубая нить прошлась по руке супруга. Михаэль перестал дышать, по его щекам потекли слезы. — Мой! — Выдохнул он. — Мой сын. — Он опустился на колени и поцеловал еще плоский живот. — Но я не помню, когда? И сколько месяцев? Я посмотрел на вход своей спальни, на пороге стоял счастливый Рейтар и Дэйв. — Забирайте его, а то я так останусь голодным. Михаэль, я еще не совсем готов простить тебя, но близок к этому. Прошу, не порти начало. И твои вопросы оставлю на потом. Помучайся немного. — Я люблю тебя, слышишь! Я так счастлив, узнать, что именно ты подаришь мне дитя. Его взгляд боготворил сейчас меня, он весь светился от счастья. В этот момент про Кауэра я решил промолчать, а то разойдусь и снова наговорю гадостей, а мне мир нужен. И так грядут перемены, и как их примет Михаэль, невозможно предугадать. — И давно вы тут подглядываете? — Ну-у, порядочно. Мы искали Михаэля в его покоях, а нашли вас. Это просто потрясающе! Я весь покраснел и ретировался в ванную, прихватив одежду. Быстро закончив с утренним туалетом, потом переоделся в свое облачение. Лилии, украшающие внутреннюю поверхность моих рук, удивительно гармонировали с черными брюками и придавали мне некоторую экзотичность. Я все еще с интересом разглядывал яркий рисунок, поражаясь красоте и четкости линий, образующих реалистичную картинку. Мои цветы были закрыты в бутоны. Это означало лишь одно: мои чувства к Дамиру не раскрыты, и я на пути к этому. Ну прям весь в цветочек. Надел рубашку и расчесал волосы. Облачился в черный с серебристым узором камзол, узкие штаны. Я оглядел себя в зеркале и пришел к выводу, что всё сидит на мне идеально. Вышел из ванной: Михаэля в комнате уже не было. Выпил чай, закусив безумно вкусной яблочной булочкой с корицей, и направился искать Тириэля. Его я нашел в библиотеке, расположившись на диване, поджав под себя ноги. Он сидел и читал книгу. — Доброе утро, Тириэль. Ты спать то хоть ложился? — Нет, зачитался. Книга просто потрясающая. — Тириэль, мне нужно порталом попасть к Дамиру. Это срочно. — О, наш красавчик будет только рад тебя видеть. — Не думаю, что после того, что собираюсь ему сообщить, он будет рад. Тириэль что-то забубнил у меня над ухом. Воздух вокруг нас начал дрожать маревом, а я стоял и смотрел в свои ладони. В них тоже заклубились какие-то зыбкие разводы, перед нами открылся портал, и мы вступили в него, оказавшись в кабинете Дамира. — Привет Дамир, мы тут в гости к тебе пришли. — Громко сказал Тириэль. Дамир с Ренваалем сидели в кресле оба читали какой-то документ и обсуждали его. Услышав Тириэля они оторвались от изучения свитка. — Эрик. Его взгляд вспыхнул, а я заметил, как он осунулся за последние месяцы. — Привет. Рен ты, что за ним не следишь? Он осунулся весь и похудел. Дамир, ты голодовку объявил? — Дамир смутился. Стало за него тревожно. — Ты когда нормально спал? Вон круги под глазами. Ты что с собой сделал? — Продолжал ругать я альфу. — Вот и я, его так же ругаю, а он не слышит меня совсем. Может сегодня прислушается. Я решил докопаться до сути, потому что такие резкие перемены меня настораживали. — Тириэль, пожалуйста, организуй нам поесть. Буду откармливать твоего Владыку. — Тириэль покинул кабинет. — Может быть, пригласишь меня присесть? Впрочем, я могу и постоять. Насколько я понимаю, у вас с Реном нет секретов друг от друга, поэтому я расскажу, зачем пришёл. Я просто обязан поговорить с тобой о твоей свадьбе. Дамир, ты не можешь жениться, и на то есть причины. И я их обязан сообщить, до того как случиться непоправимое. Омега не виновен, и опозорить его в день свадьбы, а вернее, бросить его у алтаря... — Эрик, — он протянул свиток, и я посмотрел на знакомый текст. — Что происходит? Ты именно это читал тогда? - подозрительно прищурился он, а я глядя в его красивые глаза и пытался разглядеть в них правду. Ну или признаки душевного расстройства. — Ну, это только часть того, что я читал в тот день. Но я, если честно не знал… Прости! Я.... — Эрик, ты о чем думал тогда? Хотя, нет, не говори... твое состояние не способствовала чему-то разумному, да я не лучше остался без капельки мозгов в своей голове стоило мне увидеть тебя. — Дамир надвигался на меня, а мне становилось страшно. И в то же время это признание его чувств, так умело завуалированное, неужели? Хоть кто-то... хоть кому-то интересна именно я. Глаза в глаза, и понимаю, что это признание в любви. Он нервничает, и мне не хочется в ответ кричать, мстить, лишь просить прощения за безголовость... — Зачем вы читаете то, о чём не имеете ни малейшего представления? А если бы это было смертельно опасное заклинание? Вы хоть немного думаете о том, что делаете? — Прости, я приблизительно знал, что это... — Пискнул, задыхаясь от его приближения, от его ауры властности, его аромата... Он влияет на мое тело определенным образом, и я готов сдать позиции сильнейшему. Чувства не поддаются контролю. Они просто есть, и к каждой конкретной личности мы испытываем их по-разному. — Я вспомнил твои последние слова и нашёл ответ. Это заклятие возбуждения применяется в браках по расчёту, когда супруги не испытывают любви друг к другу. Если прочитать его вместе, супругов запирают в комнате. Спустя полчаса они уже не могут ни о чём думать от возбуждения. Так часто появляются дети в неравных браках. — Дамир устало потер глаза. — Ладно, насчет залета я не переживаю, для этого партнеры должны оба его прочитать. — Мне показалось, или я услышал грусть, в его голосе. — Дамир, прости, но я теперь отношусь к роду Фарнсорр. Мне не нужно, чтобы ты читал это заклятие. — И что? Он действительно не знает и не понимает. Вся ответственность за его жизнь на мне. Я не гад...И не тиран и не Михаэль... я отвечу за свой поступок. Пусть ненавидит меня, я приму свое наказание. А Михаэль получит своё. Я не дам Дамиру умереть, так как магия из него всю душу вымотает, он сгорит не сразу, но постепенно его силы будут покидать тело... Это другой брак и другие условия магии задействованы. Он прав. Неравный брак, договорной брак. когда партнеры не любят друг друга, но постепенно смиряются с такими узами. Иногда рожается любовь в таких семьях. — Прости... Я влез в твою жизнь... я сломал ее... я очень хотел от тебя ребенка… — Я замолчал, так как уперся спиной к стене. Поджал губы и дышал через раз. Он словно хищник подошел ко мне, его глаза сейчас горели. Мое сердце билось с неимоверной скоростью. О чем он думал? Мне бы знать... — И? Начал говорить, так открывай карты до конца. Даже по его голосу не смог определить сейчас его состояние души, его отношение... Рен наблюдал за нами и не шевелился. Похоже кто-то начал тоже догадываться обо всем. В этот момент вошел Тириэль и с ним слуги. Они вносили еду и ставили ее на стол поклонились и вышли. — Что здесь происходит? Рен. Мне начать переживать за них? — Он сейчас меня убьет. — Пискнул я. — Эрик. — Рыкнул Дамир. — Я беременный от тебя и Михаэля. — Я высказал всё, что думал, на одном дыхании. И повисла долгая пауза. Дыхание Дамира сбилось. зрачки расширились говоря о его степени удивления, не верия и еще чего-то, что для меня скрыто. Я не могу понять его отношение к малышу. Он в шоке. — Что? — Все трое произнесли в унисон. — И поэтому я не могу жениться? - Голос нейтральный, он не дает мне понять своих чувств к происходящему. — Нет, не поэтому. Тириэль, готовь портал, кажется, после моих сейчас объяснений я стану трупом и не смогу родить наследника твоему Владыке, а теперь я тебе тоже Владыка, и не подчиниться мне ты не можешь. Тириэль стал готовить портал. — Тириэль, не смей. - раздраженный рык Дамира. Рен подскочил сл своего места готовый перехватить Дамира. Ему просто нужно время для осознания всей катастрофы сотворенной мной. — Нет, мой Владыка, если это правда, то я обязан спасти жизнь, и международный скандал нам не нужен. Они же с Михаэлем помирились. Да он порвет любого, кто обидит его супруга. — Михаэль. Вы помирились? Я молчал, а Тириэль предатель: — Он сегодня ночевал с супругом. В глазах полыхнуло, и я почувствовал его ревность. Так вон оно, в чем дело! Меня тут ревнуют, а я и не в курсе! Неужели он неравнодушен ко мне? Вот теперь все сразу встало на свои места. Я довольно прищурился, думая рассказать ему правду или нет. Все-таки ревность плохое чувство, да и Дамира было жаль. — Скажи, Эрик, я тебя выслушаю. Я не причиню тебе вреда. Я не смогу этого сделать. — Ты помнишь первые мои строчки, что я говорил? — Да, все до единого слова, но не нашел объяснение, что это было. — Так вот, я же думал, что это обряд для зачатия дитя и читал его, я же потом долгое время думал, что совершил измену своему мужу и клял себя почем свет стоит. Нет я никогда не винил тебя и не жалел об этом. Ты спас мне жизнь в тот день. Прости, но я не знал, что сотворил с твоей судьбой и жизнью. Прости. — По моим щекам текли слезы. — В тот день ты стал мне вторым супругом. — Что? Как такое может быть? Ты шутишь или издеваешься надо мной? — Прости. Я виноват перед тобой. Я истинный Фарнсорр и мы знаем, как провести обряд бракосочетания. И со вторым супругом идти к алтарю мне не нужно, но любой Жрец подтвердит брак с тобой. Да и сам алтарь не позволит тебе женится, так как брак совершен и действителен. У тебя должно быть тату на теле в виде лилий, проверь и убедись. Он стоял и молчал. Я был в шоке, а у меня не было сил продолжать разговор. Я ушёл, не мог больше смотреть на Дамира. Слезы застилали глаза. Прости меня, если сможешь. Я понимал, что он в шоке, и ему нужно всё обдумать и принять решение. Мы шагнули в портал, и он закрылся за нами. Последнее, что я услышал, было моё имя, произнесённое Дамиром. Меня сильно трясло, я плакал. Тириэль потребовал все рассказать, при этом разговоре присутствовал Азар и Рейтар. Все меня успокаивали, и никто не осуждал. Да и что тут сделаешь? В таком браке нет разводов, и я становился главой семьи. Рейтар пообещал подготовить Михаэля и при удобном случае все ему рассказать сам. И я доверился ему. Азар решил молчать и Дэвиду не говорить правду, пусть узнает лучше от Михаэля. Мы успокоились и пошли обедать. Я съел мало, так как перенервничал и лёг спать.Дамир
После того, что сообщил мне Эрик, я метался по кабинету и никак не мог поверить в сказанное им. — Сядь и успокойся. Ты его чуть до сердечного приступа не довел. Он же сказал тебе, что под сердцем носит твое дитя. Эрик врать не будет. Если и правда у вас состоялся брак, то на твоем теле есть тату и это тоже правда. — Но я его не видел. Нет его у меня на руках, на ногах и на груди тоже нет. — Сними рубашку. Давай я посмотрю сам. Я снял ее и показал Рену свои руки. — Повернись. — Я выполнил его просьбу и услышал, как он свистнул. — Удивительно! Татуировка на всю спину, просто невероятно. Она очень красивая, потрясающая. На ней изображены лилии с широкими листьями. Цветы золотые и переливаются. Все они открыты, что может говорить о твоих чувствах к Эрику. Это подтверждает, что он прав, и ты женат. Ты мечтал быть его супругом, и вот твоя мечта сбылась. Надевай рубашку, и, пожалуйста, по просьбе твоего супруга, ешь и приходи в себя. Единственное, чего я боюсь, это то, что ты мог обидеть его своими словами. Я так понимаю, он не знает о твоих чувствах к нему. Эрик ушёл в слезах, ты осознаёшь, что натворил? Я сел за стол, и стал есть молча, прокручивая еще раз все произошедшее. — Так он мой супруг уже три месяца и свадьбы не будет. Он носит мое дитя. И почему он молчал столько времени? — Да, я никогда не замечал за тобой тугодумие, но сегодня ты поразил меня. Парень сначала не знал, время на поиски информации, а потом долго собирался с мыслями и решился все тебе рассказать. Свадьба отменяется. — Нужно созвать Совет и сообщить Илмару, что свадьбы с ним не будет. — Ну, наконец-то ты все понял. — Я обязательно извинюсь перед Эриком.Эрик
Сон все же сморил меня, но ненадолго, так я думал спросонья. Тео разбудил меня. Проснувшись посреди ночи, еле-еле соскреб себя с кровати. — Тео, что случилось? — Кауэр. — Понятно. Но я кажется просчитался со временем. Да какая разница в сущности, когда… Потопав в ванную, я сразу же нырнул в мини-бассейн, блаженствуя в теплой водичке. Поплескавшись несколько минут, я окончательно проснулся. Вот теперь можно идти в комнату к Кауэру. Наскоро переоделся и привел себя в порядок. Длинные коридоры замка и вот покои недруга. Оттуда раздавались пронзительные крики: — А-а-а-а-а-а-а-а, Спасите меня, что вы стоите! Убью вас всех! На казнь пойдете. А-а-а-а-а-а-а-а…. Вошел в комнату и подошел к роженику. Я закрыл глаза и сосредоточился. Сначала я увидел разноцветные всполохи, а затем все, что находится у Кауэра внутри. Ухмыльнулся, я открыл глаза. Началось, что и требовалось доказать. У роженика были осложнения. Шейка ребенка оказалась обернута пуповиной и ребенок уже был мертв. А сейчас окружающий мир стремительно высасывал из его ауры остатки магии. Диссонанс сработал, как бомба замедленного действия. Я подошел к отцу роженика. — Сейр Николас, это ваша идея была — заставить сына забеременеть от моего супруга? Я посмотрел на аристократов, присутствующих на заседании Совета. По их лицам я понял, что они уже жалеют о том, что согласились на этот план. Они были недовольны Кауэром, и моё появление стало для них спасением. Михаэль сидел на стуле, и я видел, что, как бы он ни относился к Кауэру, его ребенок был ему дорог. — А-а-а-а-а-а-а-а….! — Кричал Кауэр, он вздрогнул. — Мы его не спасем Сейр Николас, это просто невозможно сделать. Мы бессильны, простите. — Четко проговорил королевский лекарь Ноэль. Он прошептал, а по щекам потекли слезы: — Да мой Лорд. Мой сын, он такой молодой…. — Надеюсь, урок усвоен, уважаемые сейры. — Все закивали головами. — Это могло случится с каждым из ваших трех кандидатов. - вздрогнули и побелели. осознание, что я все знал их привело в ужас. - Иногда интриги могут подстегнуть к действиям, но только в хорошем смысле. Заговор против империи – это серьёзное дело. Не стоит забывать, что ваши соседи не спят и только ждут, когда вы совершите ошибку, чтобы напасть и отхватить кусок от империи. Кроме того, ваше воровство может приблизить тот день, когда враг легко сможет уничтожить империю. И тогда всё, что вы украли и накопили, вы отдадите врагу. - Мыслительный процесс пошел. Я усмехнулся, пока там на постели корчился и стонал, скулил Кауэр. - И еще... - вышло зловеще. - Как же вы не вспомнили четырех супругов моего мужа и супругов принца Дэвида? Видать, вас жизнь ничему не учит. Вы же знали, что он не выживет, и рискнули, идя на такой шаг. - Они опустили голову. Я подошел к Михаэлю и взял его за руку. — Я знаю, что ты чувствуешь по отношению к малышу, но его спасти невозможно. Еще в утробе он умер обернутый пуповиной. Я не жестокий и принимаю твою боль. Каждый теперь понимал, что парень обречен и скоро его крики смолкнут навеки, а помочь ему не может никто. Лишь я знал, что спасти его можно… — А-а-а-а-а-а-а-а….!!! — Кричал Кауэр. — Спасибо, но я боюсь за тебя. Я не выживу, если такое случится с тобой. Он встал со своего места и подошёл ко мне. Он наклонился и уткнулся носом в ямку у основания моей шеи. — Всё будет хорошо, и скоро вы будете держать своего сына на руках. — Ваше Величество, так вы в деликатном положении? — Кто спросил меня, я не заметил. — Да, я под сердцем ношу наследника. — А-а-а-а-а-а-а-а…! — Кричал Кауэр, а Николас уже плакал, не сдерживая слезы, прощаясь с сыном. — Срок беременности можно узнать? — Спросил Сейр Роберт Мартинез. — А-а-а-а-а-а-а-а…. М-мммм... — Кричал Кауэр. — Ближе к четырем месяцам, а если быть точным со дня Совета. — Ах…- Пробежало по комнате. — А-а-а-а-а-а-а-а…. — Кричал Кауэр. Аристократы просто стали подходить ко мне и давали присягу своего рода и моему не рожденному сыну. Рейтар улыбнулся. «Он их сделал, молодец».— Подумал он, а я читал это по его глазам, которые светились победой. — А-а-а-а-а-а-а-а….! — Кричал Кауэр. Как только последний дал клятву верности, я посмотрел в сторону бледного отца роженика. Такого я не планировал, но это к лучшему. — Сейр Николас, я могу спасти вашего сына, у него осталось меньше часа, и он будет мертв. Но я не собираюсь это делать без своей выгоды. Тео, бумагу дай Николасу. Он раскрыл свиток и пробежал глазами по строчкам. — И в чем же выгода позвольте спросить? — В том, что я больше никогда вас не увижу и не услышу. Это мое спокойствие. — Я согласен. Он взял перо и подписал документ. — Что ж, могу объявить всем присутствующим, что Сейр Николас Леманн отстранен от своей должности и будет выслан на границу нашей империи пожизненно. Его сын Кауэр Леманн лишается всех привилегий королевской семьи и будет выдан замуж за Эрола Лероя Аггея Орлана, капитана крепости «Черный долбежник», и не имеет право покидать стены крепости пожизненно. Поверьте, я снисходителен к вам. Пересмотру этот документ не подлежит, и после поправки здоровья вашего сына вы отправляетесь к месту своего проживания. — Он будет жить Ваше Величество? — Да. Многие выдохнули, парня все равно было жалко. Многие сочувствовали и каждый для своего сына омеги такого не пожелал бы. На это было реально страшно смотреть. Подошел к Кауэру, взял его за руку и стал спасать парня. Я произносил слова древнего заклинания и чувствовал, как воздух вокруг нас начинает напитываться силой. Ох, как же это больно, оказывается. — Keeper tal-winds, L-ruler ta'l-kbira tal-ajru, L-gwardjan tat-għoli, jiġu tiegħi għatu. В воздухе запахло грозой, и в Кауэра ударила молния, взявшаяся из ниоткуда. Как неожиданно… Влил в него зелье, он его проглотил. -Jagħtu l-ħajja lill — jmutu, ma ma tiħux il-poter tal-magic, u biex iwettqu r ma jkunx issodisfa l-għan tal-ħajja, it-tfal. Я отчитал до пяти и увидел, как в его ауре заполнились рваные дыры, и я вздохнул с облегчением, так как выматывающий и отнимающий силы отток его магии прекратился. Кауэра согнуло пополам, и он заорал: — А-а-а-а-а-а-а-а…. Я умру, да? — Прошептал он, его голос сорвался и он больше не мог произнести ни слова. — Не волнуйтесь, вы будете жить. Сейчас плод выйдет, и вы сможете отдохнуть. Потерпите немного. Он застонал, выгнулся, и плод вышел из него. — Ноэль, приведите его в порядок и нужно похоронить младенца в королевском склепе. Он является, сыном моего супруга. — Да Ваше Величество, всё будет сделано, не волнуйтесь. Устал, очень устал. Сил этот заговор отнял много. Я подошел к Михаэлю. — Его похоронят в королевском склепе. — Спасибо. Как ты? В моих глазах резко потемнело, и я стал падать в объятия мужа. Сквозь вату последнее, что услышал: — Эрик! — Крик любимого. Открыл глаза уже в спальне. Возле меня хлопотал Тириэль, он ворчал мне над ухом, как назойливая муха. — Тириэль, ты можешь помолчать? — Нет. Я вот пожалуюсь Дамиру на вас, он будет ругаться, что не бережете себя. — А причем здесь Дамир? — рыкнул Михаэль. — По-моему он его супруг. — Так он не в курсе? — Нет, болтун. Тео, принеси мне что-нибудь пожевать. Парень скользнул в дверь и пошел на кухню добывать мне пропитание. — Эрик. — Сам виноват. Это была моя месть тебе... — Ты мне обещаешь рассказать? — Эрик, давай лучше я ему все расскажу. Тебе необходим покой, а не еще одни потрясения. Это скажется на беременности. Михаэль вздрогнул и взял себя в руки. Я видел, что он был взволнован, но слова Тириэля его успокоили. Он стал задумчивым и смотрел то на меня, то на него. Рейтар положил свою ладонь на руку сына как бы говоря: «Не стоит выяснять отношения». — Ваше Величество, ваш супруг потратил прорву энергии на Кауэра, спасая его жизнь. Это может повлиять на его здоровье и скандал приведет к выкидышу. — Отдыхай. Михаэль, пойдем в мой кабинет, есть серьезный разговор. — И я с вами. — Высказался Дэйв. — Пойдем, все равно узнаешь. Рейтар всех увел, а я остался под присмотром моих парней. Тео принес перекусить. Наевшись лег в постель. Закрыл глаза и лишь голова коснулась подушки, уснул крепким сном. Проснулся, словно выплыл из сновидения. Не открывая глаз, понял, что лежу в объятиях. Чьих? Расправил легкие и вздохнул полной грудью. Это не Михаэль, еще один вздох, выдох и до меня постепенно стало доходить. Аромат горной лаванды и дикого вереска. Как давно это было, когда я вдыхал его и блаженствовал в его руках. Открыл глаза, подождал, пока они привыкнут к темноте. Огляделся вокруг. На дворе стояла ночь, и я нахожусь не у себя дома, это точно. Пушистый ковер на полу, кожаный диван у стены, пару таких же кресел, кофейный столик из прозрачного стекла, настоящий камин из камня. Из комнаты выходили две двери. Возможно, одна из них ведет в ванную комнату. В спальне мы лежали на огромной кровати, здесь же был немалых размеров шкаф, а так же большое окно на пол стены. Молодой месяц посеребрил стены этой обители. В камине медленно догорал огонь, и свет от огня отражался на полу. В спальне было тепло, а возле Дамира жарко. Он уткнулся мне носом в плечо, его рука лежала на моем животе. Полежал еще немного на спине, а в голове сотня вопросов. Кто бы еще ответил мне на них. И как я тут оказался? И что это значит? Неужели он все же решился? Я же сам так и не пришел, ни к какому знаменателю. Понимаю умом, что два мужа — это перебор для меня. Хотя выгода есть в этом. Например, если я поссорюсь с Михаэлем, то могу поделиться своими переживаниями с Дамиром, который меня поддержит и поймёт. Но с другой стороны, если я буду общаться с обоими, это может привести к разногласиям и ссорам между ними, а я хочу сохранить мир. Кроме того, я не знаю, что думает и чувствует Дамир, поэтому мне сложно понять, как будут развиваться наши отношения. Простит ли меня, что я женил его на себе. Хотя, судя по тому, что нахожусь здесь, в его спальне, и лежу в одной постели с ним, это уже говорит о том, что решение он принял. Осталось дождаться его пробуждения и поговорить с ним начистоту. Вот лежу в его объятиях и голову тут ломаю, а некоторые личности посапывают рядом и в ус не дуют. А сколько я уже в отключке? Да, много я отдал энергии, спасая Кауэра. Отключился знатно. Вздохнул, жалко парня, дурень он. Вляпался в политические игры. И дитя жалко, не виновато оно ни в чем. Ну вот совесть заговорила. Сам же знаешь, что зелье готовится индивидуально, под каждый организм свое. Ну не смог бы я тогда пересилить себя, его сварить, и ингредиенты не так просто достать. Да и Кауэр принял бы это как должное. Ему было плевать, что у меня душа болит и что он чужого мужа отнимает. Боль застилала глаза, и понимал, что он разменная монета в этой игре. Что бы случилось с ребенком, вообще молчу. Его бы воспитали безвольным и бестолковым, не грамотным, готовым на все лишь бы дали ему игрушку. Не важно, что ребенок вырос бы потом, а игрушки стали другими. А если бы он стал не нужен, его бы просто убрали с дороги. Ни любви, ни ласки, одним словом звереныш. Может и к лучшему, что так сложились обстоятельства. Второй вариант чуть лучше: его бы отдали на воспитание приемной семье и охраняли бы как зеницу ока, но не выпустили парня, и он вечно бы сидел в этом поместье, как в тюрьме. Неизвестно, полюбили бы его приемные родители. Отца родного он не знал бы, да папа с ним не смог общаться в силу всех обстоятельств. Это тоже не жизнь, при живых-то родителях быть сиротой и бастардом. Дразнили бы его, и снова он никому не нужен. В силу обстоятельств вмешалась сама судьба. Чаша истины мне показала два пути Кауера. Если примет мужа, будет счастлив, а если нет, то закончит свою жизнь в одиночестве. Я могу себя лишь успокоить, что не совсем чудовище и дал ему шанс на жизнь, а уж что выберет сам парень? Его это право. Мне бы самому разобраться с мужьями и втолковать, что при таком браке нет развода и они принадлежат мне всецело. Ну и натворил же я бед, а главное, сам себе сделал подлянку. За язык меня никто не дергал, и читал заговор в то утро после Совета сам. Мозги просто отключились, и зачем тогда я так сильно желал забеременеть от Дамира? Черт его знает? Любви захотел, идиот! Хотя тут спорный вопрос. Я направлял семя и желал иметь дитя, и в какой-то момент подумал: ну совсем чуть-чуть о Михаэле, и желание иметь дитя от него тоже было. Всё смешалось в этот момент, и магия решила всё за меня. Результат налицо. Двое сыновей, альфы развиваются во мне. В этом мире нельзя быть таким беспечным, а с магией шутки плохи. Пожелал, получил и распишись. Вот теперь придется хлебать эту кашу. Сам заварил и сам съел. Что больше всего меня смущает — это интимные отношения, а если они оба захотят и сразу… Черт! К такому морально не готов. Хотя в писании Фансорров описывается это. Прочитать или сделать наяву — разные вещи. Многое мне открыла книга знаний, и теперь понимаю весь масштаб, только обратного пути нет. Еще полежал немного, и мой живот потребовал подкрепиться. Что ж, пора будить его, неохота мне тут голодным лежать. Повернулся к нему лицом и нежно провел рукой по его груди, приобнял, поцеловал и прошептал: — Просыпайся, мой родной! Дамир, мое сокровище! — Да все правильно, нужно начинать свою семейную жизнь именно с нежных и ласковых слов, так легче будет. — Подумал я. Он сонный открыл глаза и улыбнулся. — Я, правда, твое сокровище? — Хриплым голосом спросонок спросил альфа. — Как ты себя чувствуешь? — Уже с беспокойством в голосе. Он мне определенно нравится, нет, еще не люблю его, но не могу без него. Настолько дорог, и мне так уютно в его руках, так надежно. Я чувствую себя с ним под защитой, и не хочется вылезать из этих крепких объятий. — Чувствую себя полностью восстановившимся, но очень голодным. Он усмехнулся. — Я так и думал. У меня все готово и ждет твоего пробуждения. — М-м-ум. Романтический ужин? — Если хочешь, то я рад буду тебе его устроить. — Мне никто его не делал. — Значит, я буду первым, и это мне нравится еще больше. — Собственнические нотки проскользнули в его голосе, или мне это показалось? — Ты меня, что похитил? — Разглядывая спальню. — Ну не утерпел, и да, я тебя похитил. Михаэль просто рвет и мечет, что теперь он не один. Пусть остынет. Мой родной, ну-ка давай вставай с постели! Пошли кормить буду, радость моя! — Ну и как тебе откажешь после этого. Дамир включил небольшой свет. Меня подхватил и понес в другой конец комнаты. Усадил на толстые шкуры возле камина. Поставили небольшой столик, зажгли свечи, в камин подбросили еще дров, поставили тарелку, и на нее положили небольшие, хорошо прожаренные кусочки мяса с соусом, овощи, сок и еще кучу десертов. — Я смотрю, ты подготовился. Вкусно выглядит, аж слюнки потекли. — Я рад, что тебе нравится. Кушай, а уж потом поговорим. Я просто хочу извиниться перед тобой, и исправить свое положение. — Так это еще и подлизон? — Он опустил глаза. — Понятно, лисенок мой. — Я, правда, твой? — В глазах столько эмоций, что сразу понять, что преобладает, я не понял. — А ты в этом сомневаешься? — А в это время подцепил первый кусок мяса и положил его в рот, стал тщательно его пережевывать. — Надеюсь, что я не просто тебе муж, а действительно нужен тебе, и ты ко мне испытываешь нежные чувства. — Ты прав, давай сейчас поедим. Разговор намечается серьезный, и лучше всего после такого прекрасного ужина. — Согласен с тобой. Я подожду. Я ведь так долго этого ждал, что сейчас наслаждаюсь каждой минутой, проведенной с тобой. — Ты чего не ешь? Я есть один, не собираюсь, так, что накладывай себе. Он, молча, подчинился и наложил себе на тарелку мясо. — Расскажи что-нибудь интересное из детства. — О чём тут говорить! Ладно, так и быть, расскажу. Однажды мы отдыхали с папой в нашей резиденции, что на границе с вашими землями. Я, Ренвааль, мой папа и еще трое его друзей пошли мы в лес за ягодой и грибами. Нам тогда с Ренваалем было лет по восемь. Идти от замка было далеко. Дошли, сидим, собираем ягоду — вдруг кто-то топает в кустах. И один папин друг, истеричка, каких свет не видывал, говорит: — Ой, это, похоже, Фенрир! — А кто-то в кустах топает, ветки ломает. Я, правда, не знаю, кто там был. Может, фенрир, может, охрана наша, но истерика-то вещь заразная! Этот идиот послушал еще несколько минут, а потом, как заверещит на весь лес: — Фен-ри-и-ир!!! Карау-у-у-ул!!! Спаси-и-и-ите!!! Да, как ломается в лес! Хорошо хоть в противоположную сторону от фенрира. Мы, естественно, за ним, он же в лесу не ориентируется, заблудится, ищи этого дурака потом! Вещи похватали и помчались на третьей скорости. Кто орет: «Стой, ненормальный!» Кто верещит: «Помогите, фенрир!» Но весело всем. Мы бы его остановили метров через двести, но тут, по закону подлости, его вынесло еще на группу ягодников, человек в десять деревенских мальчишек. Он верещит, а они, как услышали, что он верещит, так за ним и помчались. Подумали, что его волк сожрать хочет или нас за фенрира приняли. И тоже орут на весь окрестный лес: «Спасите-помогите, нас фенрир преследует!» Минут двадцать мы круги по лесу наматывали. Если там какой волк и был, то он, забыв обо всем на свете, сбежал куда подальше! Мы-то несемся по лесу и орем дурниной, причем каждый свое, поди разберись, кому что нужно! Но потом у истеричного завод кончился. Повезло. Разбирались мы там еще битый час, ягод толком из-за этого ненормального не набрали. И молчали потом, как рыбы, возвращаясь в замок. Если бы кто узнал, над нами все смеялись бы. Одно дело — от волка удирать, а другое — от хвоста… страха своего. Но он же омега, как сказал папа, что с него взять. После этого мой папа ненавидел ходить в лес. Я улыбался, слушая рассказ Дамира. — А где сейчас твои родители? — Они живут в резиденции и наслаждаются жизнью, а я несу на себе все заботы по управлению империей. Я познакомлю тебя с ними и мы сможем провести вместе каникулы. Мне очень хочется побыть с тобой наедине. — Но ты и сам понимаешь, так не получится. Сейчас я в положении, и на дальние расстояния, и перемена климата могут сказаться на мне. Хотя ты и так меня сегодня с юга перенес на север. И еще не забывай, у меня два супруга, а значит, придется брать Михаэля с собой. Он вздохнул и задумался немного. Положил в рот кусок мяса и прожевал его. Я поежился, усаживаясь поудобнее, моя спина немного затекла, и хотелось облокотиться или сменить позу на более удобную. — Ты замерз? Поел? — Проговорил он через некоторое время молчания. Его забота, его внимание подкупали и компенсировали все, что я не получал от Михаэля и я таял, как тиет снег на солнце. — Да, я поел, у меня немного замерзли ноги, и спина затекла от долгого напряжения. Спасибо было очень вкусно, мне понравилось. — Я рад, что тебе понравилось. Давай я все уберу. Он задул свечи, убрал столик, взял теплый плед. — Иди, погрею, моя мерзлячка. — Посадил на колени и укутал меня со всех сторон. - Вот теперь мы можем поговорить, и я отвечу на все твои вопросы, сладкий мой. — Он уткнулся мне носом в шею. — Я сейчас такой счастливый. Прости, вчера просто не поверил своему счастью и был немного шокирован. Я не люблю сюрпризы, и они плохо на меня влияют. Когда я пришёл в себя, то осознал, что сказал тебе не то, что хотел. Затем я честно признался в этом Жрецу, который подтвердил твои слова. Свадьбу, конечно же, отменили. Я извинился перед несостоявшимся женихом. Мой Совет старейшин был в ужасе. — Скажи, пожалуйста, ты готов принять меня в качестве своего супруга? Как ты относишься ко мне? Сможешь ли ты принять Михаэля? Ведь он имеет те же права, что и ты. — Я приму Михаэля, хотя я очень собственник. Как я отношусь к тебе? Я не представляю себя без твоих глаз, улыбки, поцелуев и рук. Однажды на балу я потерял покой, а на мальчишнике — сердце. Я не мог очернить твое имя, поэтому ни одна сплетня не коснулась бы тебя. Тот единственный раз я лелеял и молчал, продолжая любить без всякой надежды на взаимность. Я рад, что ты стал моим супругом. Если бы не обряд, я бы сходил с ума в одиночестве. Ты — весь смысл моей жизни. А тот омега.. я бы действительно сломал бы ему жизнь. Я понимал это, но вынужден был соглашаться с советом.. — Я так понимаю теперь, мне придется открыться. — Он кивнул мне головой. — Так вот, для меня ты чудесный и милый альфа. Вернее, даже не так. Ты надежный, сильный и романтичный. Рядом с тобой я забываюсь, и в данный момент весь мир сузился до этой комнаты, где находимся мы. Мне хорошо с тобой и уютно. Я верю тебе, как самому себе, и надеюсь, не ошибусь, доверяя. Мне так хочется, чтобы ты был счастлив, и я буду благодарен тебе, если ты разрешишь мне принять в этом участие. Я постараюсь дать тебе то, что просит твое сердце. Главное — это говорить друг другу правду и не скрывать, что на душе творится. Прости, пока мои чувства далеки от твоих. Но уже сейчас могу сказать, что не отпущу тебя, и ты мне нужен. Причинить тебе боль — значит сделать больно самому себе. Проведя этот обряд, я знаю, что ты погибнешь, тоскуя, и не сможешь быть с другим омегой. Не хочу быть виновным в твоей смерти. Ты спас мне жизнь в тот день, я же думал о смерти и готов был вскрыть себе вены. — Пожалуйста, не думай о том, чтобы вскрыть вены. Что бы ни случилось, пообещай мне, что никогда не сделаешь этого. — Успокойся, если ты так хочешь, то клянусь, что не буду этого делать. Магия скрепила мои слова и его успокоила. Он выдохнул и поцеловал меня в висок. Стук его сердца гулко отдавался в его груди. — Понимаю, что ты меня не любишь, но верю, что может, ответишь когда-нибудь. Для меня уже удача, что я нужен тебе и не отпустишь. Пусть будет так. Ты узнаешь меня получше, и я стану еще на шаг ближе к тебе. Я так рад, что могу теперь открыто говорить о своих чувствах. - Шептал он над самым ухом и снова легкий поцелуй горячих губ. — Дамир, а у меня дома кто-нибудь знает, что ты похитил меня? — Сменил я тему разговора. — Нет. Но думаю, что кое-кто все же видел меня. Возможно это Михаэль. — И сколько я уже отсутствую вне дома? — Я с тобой уже весь день и ночь. — С гордостью ответил мне этот похититель. — Вот озорник, ты хоть понимаешь, что все уже на ушах там. — Эрик, милый, солнышко ну еще чуть-чуть, ну пожалуйста. Неужели ты сейчас бросишь меня здесь одного. Я так долго этого ждал. Я же не виноват, что большую часть ты спал сладким сном. — Снова легкий поцелуй в щеку. — Мне так мало времени осталось, утром опять рутина и империя ждет моих трудов. Ты тоже потом будешь занят. Ну, побудь со мной еще немного до рассвета, пожалуйста. — Дамир, тебе кто-нибудь говорил, что твои глаза, как бездонный океан, в них так и хочется утонуть! И вот сейчас я сдаюсь на твою милость. Не могу отказать. — Спасибо, родной. Он некоторое время смотрел на меня своими серебристыми глазами, которые теперь начали немного сужаться, открывая при этом самые радужные оболочки его глаз… Все говорят, цвета серебра, а я знаю, что глаза его цвета летней грозы. Почему? Они опьяняют… Его запах… Его потрясающий запах горной лаванды и дикого вереска… Такой прекрасный, как и он сам. Он сводит с ума. Дышит. Так тяжело. Сладко. Горячо. Он сейчас слишком близко, чтобы думать о наступающем дне, глаза слишком манящие, губы слишком влажные… Несколько секунд в тишине мелькал его блуждающий взгляд, а вздох проиграл целую мелодию… Ресницы медленно опустились, и его губы накрыли мои. Тело обмякло, и он перестал чувствовать напряжение, ослабил свою мёртвую хватку, а его руки стали медленно, но с упором поглаживать мою спину. Дыхание слилось в одно, а губы уже не хотели отпускать. Что это? Это он. ОН. Его вкус… Идеальный, абсолютный, незаменимый. Только ЕГО. Где сердце? Где моё сердце? Оно будет биться. Потом. В его душе. Я знаю. Он разорвал поцелуй и снова посмотрел в мои глаза, ища что-то для себя. — Эрик, твои волосы пахнут, как розы в саду. Твой запах тела заставляет меня сжиматься в судорогах страсти. Позволь любить тебя? — Да. Я просто последовал зову собственной плоти. Пропали все эти ненужные мысли, постоянно занимающие голову, затихли рассуждения, спрятались домыслы. Всё, что меня волновало, отошло на второй план, и я просто прикрыл глаза, позволив своему телу делать то, что оно считало верным. Я отдавал себя и получал взамен его любовь. Горячий воздух в спальне наполнял лишь тяжёлое дыхание, и наши стоны были слышны в унисон. Такое же горячее. Наконец я почувствовал приближение, знакомое ощущение, но во стократ приятнее того, что приходилось испытывать раньше. Намного жарче. И сладкая истома наполнила моё тело, оно напряглось, затем расслабилось. И я закричал его имя, а он вторил мне, как эхо и все шептал о своей любви. Звуки стихли, и лишь размеренное дыхание подсказало мне, что он спит утомленный. Улыбка на его губах говорила, насколько он счастлив. В ванной приведя себя в порядок, я направился в его кабинет. Там нашел письменные принадлежности и бумагу. Написал Дамиру записку: «Доброе утро. Удачного тебе дня. Прости, что ушел, но мне нужно было идти домой. Увидимся вечером. Приходи, буду ждать тебя. Твой супруг Эрик». Записку положил на подушку, открыл портал и шагнул в свою спальню.Михаэль
«Любви много не бывает!» После разговора с отцом я весь не свой. Кляну себя, почем свет стоит. Я виноват в произошедшем. Именно я подтолкнул Эрика к этому поступку. Это не месть, а моё наказание за совершённое. И принять просто обязан, чтобы я не чувствовал, как бы я не относился к этому. Но мы оба совершили непоправимое. Я беру всю ответственность на себя. Мои чувства — это мои чувства, ты не сделал ничего, чтобы специально меня заманить. И я счастлив, что встретил тебя и что в моей жизни есть эта любовь. Пусть безответная, пусть ты где-то в глубине души меня тихо ненавидишь. Заслужил, но надеюсь на прощение. Гораздо хуже прожить целую жизнь и так и не полюбить никого. Тогда жизнь пуста. Ты подарил мне маленький комок счастья, и мне остается лишь тихо молить, чтобы ты выжил. Надеюсь, что мы сможем взять на руки наших наследников. Ради Кауэра ты отдал свою силу и исправил то, что натворил я. Мне страшно теперь смотреть в твои фиолетовые глаза, но без тебя я песчинка в этом мире. Просто потеряюсь и погибну. Демоны! Тогда ведь он не был тебе мужем, а сейчас он будет в своем праве. И я начинаю задыхаться от ревности и боли. Эрик, ты самый близкий мне человек, слышишь! Милый... Я живу только тобой, прошу, избавь меня от этой боли. Ревность к Дамиру разъедает меня, словно кислота. Я склоню голову, ведь я недостоин тебя. Но жить без тебя не смогу. Когда я узнал, что Дамир — второй муж Эрика, то понял, что он имеет полное право прикасаться к тебе. От этой мысли мне стало так больно, что я едва мог дышать. Он пришёл в спальню, и я почувствовал себя бессильным. Кажется, он заметил меня. Дамир поймал мой взгляд и хитро улыбнулся, сверкнув своими серебристыми глазами. Ну что ж, мы ещё вернёмся к этому разговору. Я заметил, что в моём присутствии он становится невероятно ревнивым и злым. Я видел это по его глазам. Сегодня я стал свидетелем того, как он похитил Эрика. И я могу его понять: на его месте я бы тоже не хотел делить Эрика с кем-то и не хотел бы отпускать его. Но теперь мы с ним поменялись местами: теперь мы оба на пьедестале. Однако в одном я с ним согласен: мы оба станем отцами детей, которых носит наш супруг. И мы оба имеем право общаться с ним и нашими детьми. Но я сейчас в опале. Я молча сижу у камина и сдерживаю слёзы. Сможешь ли ты простить своего глупца?Эрик
Я вернулся домой и сразу направился в комнату Михаэля, так как услышал Дэвида. Значит, они оба там. Возле камина на ковре сидел потерянный Михаэль. Его вид оставлял желать лучшего. Под глазами черные круги, что говорило, что он не спал. Лицо осунулось и было бледным, как простынь. На диване, удобно расположившись, сидел и с беспокойством в голосе и на лице Дэвид, уговаривал брата успокоиться и пойти с ним позавтракать. — Михаэль, ты совсем ничего не ел, пойдем хотя бы перекусим. Я думаю, что с ним все в порядке. Пойми, Азар давно бы тут панику развел, если с ним что-нибудь случилось. Он с Дамиром, а тот как я понимаю в обиду мужа не даст. — Только бы он его не обидел. Его взгляд блуждал по камину и замер, смотря на огонь. Не обращая внимания на брата. Его кисти рук сжались в кулаки, Спина напряжена, губы поджаты. — Так ты знаешь, что он у него? — Да, но от этого мне не легче. — Привет! Доброе утро. Это, что за похороны? Михаэль, успокойся я дома. Оба альфы тут же обернулись и посмотрели в мою сторону. Михаэль вскочил и в три широких прыжка оказался рядом со мной. Я не успел даже пикнуть, как он обнял меня. Он целовал меня страстно, как будто хотел показать, что он тоже мой супруг и имеет право меня целовать. Я остолбенел от такого натиска. Михаэль прижал меня, и я с минуту вдыхал аромат можжевельника. Не мог пошевелиться в его крепких объятиях. Потом он отступил от меня, а я испугался, что сейчас сдамся и выдам свои настоящие чувства. Опустил глаза и сделал пару шагов назад, поджал губы, собрал волю в кулак и с холодным вызовом посмотрел на него. Я сам просто не готов признаться в своих чувствах. — Прости… — Он отвернулся, опустив голову. — Эрик, что случилось? Где ты был? Я искал тебя. И парни когда же вы помиритесь? Один обижен, второй виноват и сходит с ума по-тихому. — Встрял в разговор Дэвид. — Давай я отвечу по порядку. Я недавно был у Дамира, и он так сильно переживал за моё здоровье после того, как я спас Кауэра, кое-то решил меня похитить. Но на самом деле нам нужно было поговорить, и ещё ни разу в жизни никто не устраивал для меня романтический ужин при свечах. — Не удержался я подколоть Михаэля. Он резко повернулся и пристально посмотрел на меня. Пальцы его снова согнулись в кулаки. — Романтический ужин? — Прошипел Михаэль. Так меня здесь ревнуют. Придется кому-то вправлять мозги, хотя вот сейчас вплыла моя мстительная натура, и подумал, наконец, ты понял, каково мне было тогда. — Ну да. От тебя же этого я не видел никогда. Как собственно и подарков и поздравлений на день рождение…. — Прости, да я скотина! Ты это хотел сказать. — Взвился Михаэль. — А Дамир у нас ангел, так? Мы сверлили друг друга взглядом. А я твердил себе только бы сейчас не сдаться и не рвануть его обнимать и начать успокаивать, а еще хуже пасть к его ногам и шептать, что люблю его. Ведь ревнует зараза… — Э-э-эм, ну будет вам. Эрик, так это правда, что Дамир — твой второй супруг? И как же это так получилось? И правда, что ты носишь ребенка не только от моего брата, а еще и от Дамира? Отец сильно так и не вдавался в подробности, а хотелось бы знать. Я вздохнул и решил раскрыть правду. Пора раскрывать карты и сделать мат в шахматной игре. — Хорошо, я расскажу. Виновных в этой истории трое. Первый сам Михаэль, который имел все, что движется. И не мог тогда кое-что держать в своих штанах с закрытой ширинкой. Второй Кауэр с аристократами, которые решили сделать переворот и убрать династию Фарнсорр. Они воспользовались ситуацией с Михаэлем. Он же не смог удержаться и переспал с доступным в тот момент омегой, это было выше его достоинства, пропустить такой десерт. Не правда ли, милый супруг? Он даже не знал, что омег было трое и если бы Кауэр не залетел, то это мог быть другой, но ситуация осталась бы такой же. Со мной обошлись несправедливо, унизили меня. Но это уже не имеет значения. Я и есть тот третий персонаж этой истории. После Совета я был в подавленном состоянии и не мог контролировать свои эмоции. Я был готов убить Михаэля и поэтому решил уйти подальше. В тот момент я ненавидел его и действительно мог совершить убийство. К тому же я был настолько измотан борьбой, что не хотел больше жить. - Они оба вздрогнули. Я не выбирал выражения, как с Дамиром. Я наотмашь был словами Михаэля, за всё... Чтобы помнил всегда, как это больно, жестоко. - Из меня так неслась магия, и я ее не контролировал, а еще хуже — плохо соображал. Первая мысль, как только переступил за порог зала Советов, — просто умереть, вторая — отомстить. Попав случайно в отведенные покои Дамира после его уговоров успокоиться, я всё послал к черту. И сыграло третье желание — быть кому-то нужным и любимым. Я позволил себе то, что до этого даже мысли не допускал. Я поддался на его ласку и решил банально изменить и отомстить, забеременеть от Дамира. Но я не знал, что, шепча слова обряда, связываю Дамира навеки, и он стал в тот день моим супругом и завершил обряд по всем правилам. Я в тот момент забеременел от вас двоих, так как в моем организме было и твое семя. Михаэль испоганил нашу ночь, и именно поэтому наказан и не помнит ее. Я долго скрывал и не обращал внимания на изменения в своем организме. Когда понял, сделать уже ничего не смог, а жрец подтвердил мои догадки и домыслы. Обряд необратим, и развода нет. Теперь вас двое, и я не понимаю, как продолжится наша семейная жизнь. Я не могу отпустить вас, так как это приведет к смерти альфы. Лишь одно успокаивает: альфа в таком браке не может изменить своему мужу, а вот я могу еще два раза провести обряд и иметь четырех супругов. Так гласит книга омег Фарнсорров. Я теперь являюсь главой нашей ненормальной семейки и несу ответственность за ваши жизни. Михаэль, тебе придется принять Дамира, и он в своем праве. Ревности я не потерплю и буду наказывать вас обоих. Мне еще разборок и драк между вами не хватало. Ты правильно назвал себя, но и я не лучше... Корю себя. Я чудовище! Ведь всё могло быть по-другому. Были когда-то ты и я, а теперь с нами есть Дамир. Ты всё разрушил сам, и винить некого. Что ты наделал, Михаэль? — В моих глазах стояли не пролитые слезы. Не было бы измен и не было бы таких, как Кауэр. Дальше объяснять нет смысла. — Почему ты не можешь отказаться от Дамира? — Спросил Дэйв. — Он мой супруг и разве Дамир заслужил смерть? Если откажусь, сработает магия, которая связала нас вместе. Они оба кто у нас? — У обоих императоров нет наследников. Теперь мне всё ясно. Ребёнок Дамира не должен расти без отца. Дамир — прекрасный альфа и император. — Ты умнеешь, прям на глазах. — Сарказм просквозил в моем голосе. — Странно от тебя слышать такие разговоры. Обычно... Мне не дали начать ссорится. Остановили взглядом и я начал остывать. — Эрик, это было в ночь перед Советом? — Тихо спросил Михаэль, но в голосе чувствовалось скорее утверждение, чем вопрос. — Я помню, как выпил напиток и лёг спать в одежде. Проснулся я голым, и у меня было ощущение, что я занимался сексом. В комнате я чувствовал твой аромат, смешанный с запахом секса. Может быть, это из-за напитка я не помню, что произошло? — Да. Это тоже своеобразная месть тебе. — Мне тревожно из-за Дамира. Я думаю о том, что он имеет право на свои действия. — Он сжал кулаки. — Ты ведь с ним этой ночью. Он дышал, словно бежал стометровку. Рык. Глаза горят. Он опустил голову и по его щеке бежала слеза. - Зато ты теперь в полной мере побывал в моей шкуре, не так ли, дрогой! Он снова, что-то обдумывал. В дверь постучали, и вошел Тео. Он увидел меня и улыбнулся. — Мой Лорд, я очень рад, что вы прекрасно себя чувствуете. Господин Кауэр ночью пришел в себя, и сейчас очень молит вас поговорить с ним перед отъездом. Что ему передать? — Я приду к нему, но чуть позже. — Я передам ему ваши слова. Тео поклонился и вышел из гостиной, а я снова повернулся к Михаэлю. — Что скажешь? — Ты прав. — Сам он не смотрел на меня и пытался совладать с собой. — И мне сказать нечего. Был бы умным, не совершил бы такую глупость, поставив всю семью под удар. Теперь я так понимаю, что пришло время расплаты. Если бы раньше смог принять и понять свои чувства к тебе, то этого сейчас не было. — Я понимаю, что ты не готов принять Дамира. У тебя есть время до вечера. — Почему до вечера? — Дамир придет вечером, и мне не нужны разборки. Я хочу мира. Мне самому трудно принять вас обоих, и хочу напомнить, что в моем положении нервничать плохо. Это может сказаться на детях. Так что подумай, прежде чем ты сделаешь или скажешь… — Я понял тебя. Я вышел из покоев супруга и направился к себе. Но, стоило за мной закрыться двери, как услышал характерный звук бьющейся вазы и падающей мебели. В сопровождении криков Дэвида, чтобы его брат успокоился, но, кажется, кто-то в этот момент не слышал его. Что ж пусть побесится и спустит пар. Совсем недавно мне тоже было так же хреново. Теперь он прочувствует все на своей шкуре. Нет, это не месть, просто бешеная обида, которая клокочет внутри меня и не дает мне дышать полной грудью. Боль испытанная тогда и страх теперь. Мне до сих пор страшно, а главное не могу пока принять, что их теперь двое.Кауэр
Очнулся я посреди ночи. Открыл глаза и долго смотрел в одну точку. В данную минуту не верил, что дышу. Боль отступила. Пусть слаб и тело не слушается, но я жив. Он спас меня, хотя мог этого и не делать. Я столько гадости ему сотворил, что самому становится противно, и начинаю медленно ненавидеть самого себя, а своего отца уже люто проклинаю, за то, что подбил на это. Осознание прошлого легло мне тяжелым грузом на мою душу. Вздохнуть было тяжело и невыносимо больно, что мой родной отец, которому доверял, променял меня на власть, и ему было откровенно наплевать, что они хотели отнять сына и воспитывать так как, по их мнению, легче было управлять им. Меня же сочетать браком в захолустье и запретить видеть сына. Отец мечтал стать регентом при наследнике, а Фарнсорров уничтожить. Слишком поздно я услышал его откровения с одним из заговорщиков. План рухнул у них, когда Михаэль перестал спать со всеми подряд и его взгляд стал ловить лишь своего супруга, а потом диссонанс и все поняли, что все бесполезно. Струхнули и тут же дали клятву ледяному Лорду. Как оказалось, что он уж не совсем ледяной, тому доказательство второй супруг. Новость облетела моментально, по всей империи. Надо же и кто! Дамир северный император, гроза и сила, с ним считаются все империи и королевства. Его боятся, уважают, а омеги мечтают о нем. Ледяной Лорд носит под сердцем двоих наследников, теперь никто не пойдет против него. Я очень хочу, чтобы он подарил Михаэлю это долгожданное дитя. Эрик стал истинным Фарнсорром. Мой сын никогда бы не был счастлив. Он не познал бы родительской любви. Хоть и оплакиваю сейчас его потерю, но понимаю это к лучшему, что он так и не родился. Да и сам виноват перед ним. Не обратил внимания, что последние две недели ребенок не толкался в моем животе. Думал, ничего страшного не происходит, хотя предупреждали меня маги, а оказалось, он умирал тогда. Я убийца собственного сына, наплевал на этот диссонанс и думал, что все это враки. За это поплатился и сам чуть не отправился к праотцам. Где были мои мозги, сам не знаю. Власть затмила мне глаза. Мне нравилось получать все, что дает королевский статус. Теперь поумнел и знаю ценности в этом мире сама жизнь. Ни статус, ни деньги, а главное это здоровье, любовь и верность. Деньги это второстепенное, это лишь средство поддержания жизни. Я видел раз за разом, как Михаэль влюбленным взглядом провожает Эрика. Тоскует по нему и сколько раз он говорил с братом о своих чувствах к своему супругу. А я откровенно завидовал ледяному Лорду и еще больше пытался его достать до печенок, уязвить его самолюбие и причинить ему боль. Только одно так и не понял, что на сердце у него? Любит ли он Михаэля или ему все равно? После Совета он действительно был раздавлен, но потом. Либо он и правда имеет ледяное сердце или умеет скрывать свои чувства. Хотел бы я узнать это. Если придет поговорить, спрошу и буду молить о прощении. Начинать новую жизнь нужно с чистого листа, оставляя прошлое в прошлом.Эрик
Я переоделся у себя в чистую одежду и отправился к себе в кабинет. На душе было паршиво, и откровенно запутался в отношении с Михаэлем. Как себя вести с ним и как помириться, не знал. Когда же мы с ним сможем перестать вспоминать прошлое? Так, соберись, Эрик, нужно немного поработать. Нет, он же там бесится, может, послать свою гордость и слить ее в реку или заказать ей гроб и похоронить где-нибудь на заброшенном кладбище. Хочу пойти и обнять его. Ты сейчас не о том думаешь, Эрик, ему нужно самому прийти к этому и принять такую семью. На себя посмотри. По отдельности я их принял, а вот целиком — нет. Да что ж за хрень такая? Я не понимаю такую семью? Особенно интимные отношения. Это меня в ужас и холод бросает. Нет, пора поработать. К черту этих мужей, к черту любовь. По крайней мере, хотя бы на час просто забыть этот кошмар. Что же я натворил, идиот! Я посмотрел на папки, разложенные на столе, в них была собрана вся информация по сыновьям Совета, и меня лично интересовали дети, рожденные третьими и четвертыми в их семьях. Именно такие альфы, к большому сожалению, не могли достигнуть больших высот в карьере, а мне сейчас это на руку, именно такие будут преданны и будут отдавать себя в работе без остатка. Потерять такое место для них будет равносильно смерти. Они не наследуют титулов и земель, а это для них будет шанс. Сначала нужно выбрать мне главного казначея вместо Николаса, а уж потом соберу и помощников для него. Просмотрел еще раз папки и выбрал троих самых сильных. У каждого есть свои плюсы и минусы, но главное — смогу ли я сработаться с этим альфой. Первый в моем списке. Ил’марей Демьян вас Корта-Хонер, четвертый сын военного министра. Закончил высшее военное заведение на экономическом факультете. Педантичен, чистюля, двадцати шести лет от роду, холост. Илмар — шатен с карими глазами и ростом под два метра, просто ходячий шкаф. Второй — Шермантаэль Самуил дор’Оровиль, третий сын министра сельского хозяйства. Шер — двадцать восемь лет, черноволосый с голубыми глазами альфа, имеет высшее образование, ответственный, стрессоустойчивый, упорный. И последний — Демид Катар Мартинез, пятый сын министра образования. Тридцать лет от роду, блондинистый мачо, холост, гроза многих омег. Честен, умен, прекрасное образование. Все они смогут подняться по служебной лестнице и смогут жениться и обеспечить своих будущих супругов и потомство. А главное, их отцы будут видеть, как их дети поднимутся в обществе, а значит, от них можно ждать только поддержку и преданность империи. Я скоро свихнусь с этой политикой, как устал от этих интриг. Прежде чем сделать шаг, нужно просчитать его последствия. Дверь открылась, и из лаборатории появился Тириэль. — Привет! Он тебя отпустил? Как самочувствие? — Нормально. Хм. А ты, значит, в курсе, где я был. — Ну, я как бы участвовал в твоем похищении. — Даже так! — Ну, я не за этим пришел. Время Эрик, тебе пора искать подходящее зелье. Диссонанс его никто не отменял. У тебя осталось два с половиной месяца и нужно срочно подбирать подходящий для тебя…. — Понял я тебя. — Прервал я его на полу фразе. — Что у тебя там? Показывай. — Ну вот. — Он достал два пузырька. — Попробуй. Сам знаешь, если вырвет, то это не твое. Буду искать тогда другой рецепт зелья. — Прошу не говори про это никому. Мне они и так нервы треплют. — Значит, нужно побыстрее подобрать вариант рецепта для тебя. — Я не ребенок, не учи Фарнсорра жизни. Время есть, срок у меня маленький. — Ладно, не сердись. Но пойми, его еще приготовить надо, и чем быстрее ты начнешь его пить, тем лучше для тебя и детей. А сейчас чем занят? — Да вот выбрал троих кандидатов на пост главного казначея. Но из них придется выбирать лучшего. — Пригласи их. Поговоришь с каждым и почувствуешь, с кем сработаешься. Ведь очень часто придется с ним общаться, а если будет раздражать, то может сказаться на сотрудничестве. — Отличная идея. Выручи, пригласи их завтра к двенадцати, на чаепитие. Неформальная обстановка. А то с этой ревностью я скоро свихнусь. — Хорошо. Организую, а ты пей, давай. Я открыл первый пузырек, сделал один глоток. — На какие жертвы ты меня подбиваешь. — Я сделал глоток, а потом выпил. - Ну и гадость твоя настойка. — Пять, четыре, три… Я рванул в ванную. Рвало меня знатно, все, что съел с Дамиром, попрощалось из моего желудка. — Это ты специально так сделал, чтобы я голодным остался. Ну, удружил. — Умылся. — Давай свой второй, не побегу, лучше уж сразу остаться тут в обнимку с белым другом. Он дал мне второй. Я выпил. — Пять, четыре, три, два, один. Ну, вроде. — А я уже согнулся пополам и снова меня рвало. — Вот черт, а я уж понадеялся. Подожди. Прости, но нужно знать реакцию организма. На и это уж попробуй. — Ты решил меня тут распластать. — Пей и не ворчи. Это остатки от твоего брата. — Ладно, давай. Выпив, и это зелье не удержалось в моем желудке. — Что мне с тобой делать? Дамир с ума сойдет, да Михаэль тоже. Знаю, что обещал молчать. Я поищу еще. — Я помогу тебе, не разводи панику. Это еще не беда. Я почитаю книгу Фарнсорров, может, найду там ответ. Дай эти полтора месяца прожить спокойно и счастливо. — Ты не веришь, что найдем, да? — На лице паника и страх. — Дамир убьет меня, если с тобой что-то случится. — Брось и не хорони заранее. Понял? — Если, будет плохо, зови. При первых симптомах смогу снять боль. — Ну, вот теперь есть охота. Пойду, позову с собой Михаэля за компанию. Может остыл немного. — Эрик, дай это ему. Пусть вспомнит. Оставь ему воспоминания, что бы там ни было, он должен это знать. Подари ему это— Он протянул мне маленький пузырек. Я смотрел на него, как на врага. — Ты ведь любишь его, открой правду сейчас. Потом может быть поздно. Ну! Бери. Иначе я сам это сделаю. Оставь все недомолвки в прошлом и иди вперед. Рука медленно потянулась к пузырьку. Руки похолодели. — Ты прав. Я убрал его у себя в кабинете. — Когда? Только не ври мне сейчас. — Я клянусь дам ему в ближайшие три дня. Дай мне время. Я никогда не думал, как я признаюсь ему в своих чувствах. Думал, что никогда. — Значит, пора. Я дам тебе их, но учти, потом сам дам Михаэлю зелье. У меня еще есть, запомни. — Где уж мне не понять и не помнить, ты же не дашь забыть. Ладно, я пошел к Михаэлю. Мой желудок громко издал петицию и потребовал его накормить. Я умылся и направился к супругу.