Две судьбы на перепутье

Поездка до Магнолии проходила в тишине, лишь изредка прерываемой Бикслоу и Эвергрин, которые пытались выведать как можно больше о произошедшем. Отвечали им лишь Фукуро и Вивальдиус, поскольку Лексус и Икаруга сидели молча, погрузившись в собственные думы. Младший Дреяр не мог избавиться от чувства вины перед мечницей, время от времени бросая на нее мимолетные взгляды, но та словно бы не замечала этого, не отрываясь глядя в окно на мелькающие мимо горы и равнины. Лексус понимал, что случившегося не исправить, но продолжал прокручивать в голове всевозможные варианты извинений, которые должны были быть произнесены двумя часами ранее. Он хотел найти выход из сложившейся ситуации, хотел помирить эту девушку и Фрида, но их недоверие так глубоко вгрызлось к ним в головы, что посторонние просто не в силах что-либо изменить. Теперь только они сами могли решить, как поступать. И раз Джастин добровольно принял условие Икаруги, то они действительно видели только такой выход. Когда Лексус почувствовал, что голова больно заныла из-за его многочасовых раздумий, он бросил еще один взгляд на Икаругу, после чего откинулся на сиденье и прикрыл уставшие глаза. Волшебница поправила выбившуюся розовую прядь волос и вздохнула. Пусть она старалась не замечать его взглядов, глаза Лексуса слишком часто были направлены в ее сторону. Она видела его лицо, отражающееся от окна вагона, и могла легко прекратить эти подглядывания, просто взглянув на него в ответ. Однако ей даже нравилось ловить на себе его взгляд. Ведь что бы ни происходило вокруг, Лексус Дреяр оставался таким же потрясающим волшебником, достойным восхищения. Более того, подобные мысли здорово помогали отвлечься от раздумий о брате и гильдии. Хотя бы ненадолго. Она действительно хотела, чтобы он страдал, поэтому не сожалела о сказанном. Её больше волновала реакция Громовержцев и гильдии. Что же на всё это скажут в «Хвосте феи»? Примут ли решение о том, что Фрид должен держаться от неё подальше, или просто выставят её прочь за угнетение их давнего товарища? Подобные вопросы оставались без ответа, но продолжали терзать её. Она не хотела находиться рядом с Фридом, но и гильдию покидать не хотела, ведь только тут она смогла вновь ощутить домашний уют, позабытый с детства. Икаруга не могла решить эту дилемму и после долгих раздумий просто позволила течению нести себя, надеясь, что всё как-нибудь решится само собой. Когда поезд остановился в Магнолии, Воронья троица и Громовержцы — не считая Фрида — отправились к зданию гильдии. Эвергрин и Бикслоу первым делом кинулись к вагону, в котором в одиночестве ехал их товарищ, однако тот лишь махнул им вслед и, выбравшись из поезда, отправился в другую сторону, решив добираться долгой дорогой. Эвер и Бикслоу грустно вздохнули, но последовали вслед за удрученным лидером. Лексус взглянул на мечницу, шедшую быстрым и уверенным шагом с гордо поднятой головой, после чего обернулся, чтобы проводить взглядом спокойно удалявшегося Фрида, и покачал головой. Все-таки ему безумно не нравилась сложившаяся картина. Только ближе к воротам гильдии Икаруга сбавила темп. Неизвестность того, как её примут обратно, пугала. Особенно после всех тех тревожных «полувзглядов», которыми их одаривали прохожие, ясно давая понять, что грязные слухи о «Хвосте Феи» уже достигли Магнолии. — Нечего стоять на проходе, — выдохнул Лексус, который также обратил внимание на странное поведение горожан. — Пора все объяснить нашим согильдийцам. После этих слов он первым толкнул двери и вошел, увлекая остальных за собой. В зале сразу повисла тишина, но длилась она лишь мгновения, поскольку добрая половина гильдии тут же кинулась к дверям с криками и расспросами: — Вернулись, наконец! — Это Громовержцы! — Воронья троица тоже здесь! — А я говорил! — Да тише вы, по очереди… — А где Фрид? Новоприбывшие застыли у входа, не в силах и слова вставить между восклицаниями товарищей. Гул голосов нарастал, слова накладывались друг на друга и вскоре было совсем не разобрать выкрикиваемых фраз. — Мы вернулись, — не выдержав, рявкнул Лексус, после чего волшебники поутихли. — Фрид вернется позже. — Он прочел назревшие вопросы на лицах друзей, но не дал им возможности высказаться: — А сейчас появилась новая миссия! Как он и ожидал, все внимание согильдийцев мгновенно сосредоточилось на нем. — Кто заказчик? — Из толпы медленно показался Макаров. Лексус спокойно выдержал взгляд деда и ответил: — Я! По залу прошелся недоуменный шепот. — Что за задание? — первой поинтересовалась Мираджейн. — Уничтожение темной гильдии, — незамедлительно ответил громовой волшебник. — Зовутся… — «Гнилые языки»! — хором ответили почти все собравшиеся. Лексус нахмурился и огляделся. Эвергрин и Бикслоу тревожно переглянулись, а Икаруга и вовсе вздрогнула, услышав это название из уст согильдийцев. Вивальдиус и Фукуро, не оставив это без внимания, подошли к напарнице поближе и успокаивающе похлопали по спине. — Так значит, — начала Эвер, — слухи и правда уже дошли до Магнолии… — Мы знаем куда больше, чем вы думаете, — вперед вышла Эрза и взглянула на Икаругу. — Намного больше. Мечница опустила взгляд, не в силах посмотреть Титании в глаза. — Но как? — удивилась Эвергрин. — Тут все просто, — в разговор вступили Нацу и Грей. — Мы поймали одного из них прямо в Магнолии, когда тот разносил слухи. Ну и набили ему морду, чтобы зря языком не чесал. Сейчас он уже направляется в темницу Совета. Лексус посмотрел на Мастера. — Раз вы его уже сдали, то успели выведать всю нужную информацию? — После утвердительного кивка товарищей он уточнил: — За такое короткое время? Мираджейн и Эрза синхронно кивнули, отметая у Громовержцев все дальнейшие расспросы. Уж они-то точно могли. — А еще это значит, — вновь выступила Титания, — что мы слышали о выходке Вороньей троицы. Все снова замолчали, устремив взгляды на Икаругу и товарищей. Лексус, Эвергрин и Бикслоу тут же выступили вперед, желая защитить троицу от нападок. — Это просто недопонимание, — начал Дреяр. — Не нужно их винить… Но тут он обратил внимание на лица собравшихся товарищей, в которых не читалось и капли упрека. В их взглядах, устремленных на Икаругу, он не видел ненависти или злости. Казалось, что они просто ждали ответа на обычный вопрос. — Что случилось? — озвучила его Эрза, заставив мечницу взглянуть на неё. Икаруга недоуменно уставилась на волшебников, ожидая, что те начнут как минимум с обвинений, а закончат проклятиями. Но в глазах Эрзы было исключительно желание докопаться до истины. — Я виновата, — тихо проговорила Икаруга. — Простите меня. Эрза обернулась к товарищам, оглядела их и после этого вновь посмотрела на мечницу. — Мы простили, — уверенно заявила она, после чего Икаруга заметила утвердительные кивки со стороны согильдийцев. Эрза продолжила: — Но мы хотим знать, что случилось и почему. Девушка от волнения стиснула рукоять своей катаны так, что костяшки пальцев побелели. Её не ругают, не обвиняют, вообще ничего не говорят в упрёк — им просто интересно узнать причину. Такая реакция на её предательство, возможно, испугала волшебницу даже больше, чем тот гнев, который она себе навоображала. Простили так легко! Словно прочитав все это на лице Икаруги, Эрза пояснила: — За то время, что вы провели с нами в гильдии, мы поняли, что вы стали частью «Хвоста Феи», стали частью нашей семьи. Вы бы не стали предавать нас без причины. Без действительно серьезной причины, — Титания слегка встряхнула Икаругу за плечи. — Так в чем же дело? Мечница почувствовала, как ком подкатил к горлу, а глаза заслезились. Они не выгнали их, а пытаются понять случившееся. Они не обвиняют, а просто верят в них. Её причина вдруг стала такой жалкой, по сравнению с их поступком. Икаруга просто не могла заставить себя говорить. Не дождавшись ответа, Эрза посмотрела на Эвергрин. — Это же из-за того, что я думаю? Но Эвер тоже не спешила с ответом, неловко переступая с ноги на ногу и старательно отводя глаза в сторону. Икаруга в недоумении уставилась на подругу. Что имела в виду Эрза? — Эвергрин! — слегка повысила голос Титания, заставив ту посмотреть ей в глаза. — Эрза, — тихо протянула Эвергрин, — не заставляй меня… Но сильнейшую волшебницу гильдии устроил даже такой ответ. Титания вновь посмотрела в сторону Икаруги, её лицо ожесточилось, и мечница, поймав этот взгляд, испугалась. Эрза уверенными и быстрыми шагами приближалась к ней, и Икаруга подумала, что расправа таки грядет. Расправа за ее глупое предательство. Но Эрза промчалась мимо, оставляя Воронью троицу позади. Икаруга не успела прийти в себя и разобраться, в чем дело, как мимо нее вслед за Титанией уже пронеслась разгневанная Мираджейн. Её лицо напоминало демона, и мечница не на шутку испугалась, впервые увидев её такой. В следующее мгновение раздался глухой стук и возглас: — Фрид! Волшебники обернулись на голос и увидели, как Эрза прибила Джастина к входной двери, из-за которой тот только что появился. Мираджейн нависала над ними рядом, буквально источая злость. Но несмотря на такую суровую реакцию на свое возвращение, Фрид даже не пытался защититься, опустив руки и покорно приняв на себя гнев волшебниц. Бикслоу, Эвергрин и Лексус молча стояли рядом, сжав руки в кулаки и сдерживая себя, ведь Фрид своим красноречивым взглядом велел никому не вмешиваться. Фукуро и Вивальдиус стояли чуть позади Икаруги, оглядывая лица согильдийцев: большинство из них выглядели суровыми, явно согласными с тем, что вытворяли Титания и Дьяволица, но были и другие, кто смотрел на Фрида с жалостью, не одобряя подобных методов. Люси и вовсе пришлось успокаивать тихо плачущую Венди, и судя по лицу, Заклинательнице тоже совершенно не нравилось настроение в гильдии. — Что же ты наделал?! — вскрикнула Мираджейн и залепила Фриду звонкую пощечину. Даже если тот и ожидал недружелюбного приема, этот удар от Дьяволицы весьма ошарашил мага Письмен. — Мира… — хотел он сказать что-то в ответ, но был прерван коронным ударом Эрзы под дых. Закашлявшись от сбитого дыхания и опустившись на пол от боли, он пытался перевести дыхание. Фрид медленно оглядел своих товарищей по гильдии и заметил, что в их глазах, в которых только что плескалась злость и обида, появилось сожаление. Потерев место удара, он горько улыбнулся. Эрза и Мираджейн, казалось, порядком остыли после своих ударов. По крайней мере, вид скрючившегося на полу Фрида их удовлетворил. Эвергрин и Бикслоу не выдержали, наплевав на указ не вмешиваться, и подбежали к другу, чтобы помочь подняться. Лексус тоже не остался в стороне и подошел к девушкам, схватив Титанию за руку. — Я не знаю, к какому выводу вы пришли, но это перебор, Эрза, — грозно начал громовой волшебник. — Почему вы вдвоем так яростно набросились на своего товарища? — рыча, спросил он у волшебниц. Эрза нахмурилась и вырвала свою руку. Проигнорировав слова Лексуса, она вновь взглянула на Фрида, что уже поднялся и стоял, опираясь на Бикслоу. — Все шло хорошо, мы все подружились с троицей, — громко заговорила Титания. — Но ты, Фрид, продолжал издеваться над ней! — она указала на Икаругу, что все это время старалась не смотреть на него. — Однако даже после этого, она искренне надеялась вернуть себе любимого братишку, — Эрза сжала кулаки и сделала шаг навстречу Джастину. — Так что же настолько ужасного ты ей сделал, что она решилась предать нас?! — крича, она занесла кулак снова. Но Лексус заслонил друга и принял удар на себя. — Лексус… — начал было Фрид, до которого ярость в словах Титании все расставила по местам. Он хотел принять любые удары от каждого из собравшихся здесь, чтобы искупить свою вину. Однако Лексус и не думал отступать. — Если так чешутся кулаки, то в этом есть и моя вина! — также громко проговорил Дреяр, чтобы услышал каждый из гильдии. — Я виноват! Поэтому хватит делать из нашего друга козла отпущения! Этот упрек попал прямо в цель, ведь Эрза всегда ценила своих друзей больше всего, стремилась защитить их. Но пострадало светлое имя их гильдии, и она не хотела с этим мириться. — Все это начал Фрид! — теперь вперед выступила Мираджейн. — Этого ничего бы не случилось, если бы он помнил тот день! Джастин вздрогнул, взглянув в пылающие глаза Дьяволицы. — Вы все тогда предали нас, — уже тише продолжила она, явно не желая припоминать прошлое, — но мы простили! Фрид, который уже проходил через подобный разговор, знал, к чему всё вело. Он опустил голову и продолжал слушать раздирающие душу слова. — В тот раз нам удалось выбить из вас эту дурь, — зашипела Мира. — Но с появлением Икаруги ты снова взялся за старое, представив, что вправе решать, кому быть или не быть в гильдии! — она немного отдышалась, понимая по опустошенному виду Фрида, что её слова достигают его. — Узнав о произошедшем, мы с Эрзой сразу поняли, что следует снова преподать тебе тот урок… Фрид медленно поднял голову и посмотрел на мгновенно успокоившихся волшебниц. Эрза и Мира смотрели прямо ему в глаза. — Однажды я потеряла Лисанну и чуть не потеряла Эльфмана, — проговорила Мира. — Помнишь, Фрид? — она протянула к нему руку, а Эрза рядом деловито кивнула. Мираджейн грустно улыбнулась и повторила когда-то уже произнесенные слова: — Когда люди осознают, как одиноко наедине с собой, они становятся добрее. Фрид вспомнил их с Мирой битву за Хвост Феи и эти слова, которые она произнесла ему после его поражения. На глазах невольно навернулись горькие слезы. Он трясущейся рукой ответил на рукопожатие. — Уже тогда я знала, что тебе чувство потери очень знакомо, так же, как и одиночество, — Мира крепко сжала его руку. — Так почему ты так обозлился, вновь встретившись с той, что однажды потерял? Фрид попросил Бикслоу отойти и выпрямился, глядя в глаза друзей. — Простите меня, — трясущимся голосом проговорил он. — Я был неправ. Девушки улыбнулись, после чего Эрза легонько отвесила ему подзатыльника. — Прощен, но тебе придется долго и много работать, чтобы отмыть наше славное имя от гнусных слухов! Громовержцы немного озадачено заозирались по сторонам, пытаясь понять только что произошедшее. Казалось, что вся злость была напускной и явно подстроенной, потому что их согильдийцы ярко улыбались, радуясь тому, что все разрешилось и все вернулись обратно. — Да уж, — выдохнул Нацу, — было сложно хмуриться столько времени! Его команда тут ж его поддержала, а волшебницы улыбнулись. — Так, — медленно проговорил Лексус, продолжая оглядываться, — это все было подстроено? Макаров медленно выступил из толпы и подошел к внуку. — Я очень зол на вас, Лексус, Фрид! — грозно провозгласил он. — Вы выставили нашу гильдию в плохом свете! — парни сжались под давлением множества глаз, а Макаров продолжал: — И раз у нас столько проблем, просто необходимо было проучить нашкодивших мальцов, — заговорщицки закончил он. После чего улыбнулся и добавил: — С возвращением! Не в силах отойти от такого «представления», Громовержцы обессиленно уселись за ближайший стол. Голова шла кругом. Воронья троица тоже пребывала в замешательстве некоторое время, после чего выслушала кучу ободряющих речей и удалилась под шумок, разойдясь по общежитиям. День был чересчур насыщенным. Фрид, как и обещал сестре, старался не попадать ей на глаза. Ведь пускай их гильдия и всепрощающая, она его не простила. Да и сам он себя не простил. Как только согильдийцы разбрелись по своим углам, он напросился на аудиенцию к Мастеру. Обсудив с ним сложившуюся ситуацию, он рассказал о своих планах и, получив добро, отправился к выходу из гильдии. Однако перед уходом все же подошел к Громовержцам. Его товарищи с грустью смотрели на понурого друга. — Я получил задание от Мастера, — спокойно сказал Фрид. — И когда отправляемся? — удивилась Эвергрин, которая надеялась как следует отдохнуть ближайшие дня три, но Джастин отрицательно покачал головой. — Нет, ты не так поняла, Эвер, — он положил руку на свою рапиру. — Это сольное задание. — Отправишься один? — сухо спросил Лексус, на что Фрид коротко кивнул. — Нужно проветрить голову, — слабо улыбнулся он и помахал друзьям на прощание. — Увидимся! Громовержцы помахали в ответ и наблюдали, как Фрид выходит за двери. Каждый из них надеялся, что по его возвращении в их жизни все наладится и встанет на свои места. Пока же, в отличие от всей гильдии, они не видели повода для радости. *** С начала миссии Фрида прошло уже две недели. Лексус все в подробностях рассказал друзьям, после чего выведал у деда, что Фрид сам напросился на задание, получив разрешение на отлов волшебников из «Гнилых языков». Разумеется, об этом мечтали и другие члены гильдии, поэтому разобраться с ними оказалось очень легко. Благодаря желающим спасти свою шкуру доносчикам, база нашлась в течение трех дней, а зачистка не заняла и суток. Однако даже после разгрома темной гильдии Громовержцы так и не нашли Фрида. Игнорируя сильное желание отыскать его и вернуть, они все же решили дать ему еще немного времени. Вернуть доброе имя гильдии тоже не составило труда: почтеннейший Яджима сразу после спасения оповестил Совет о своем благополучии, в подробностях описав роль Хвоста Феи в его спасении, а также опроверг любые «глупые слухи» на счет этой гильдии. К тому же, он неделю спустя открыл свой новый ресторан в Онибасе и пригласил журналистов из Волшебника, чтобы показать всем, что слухи лживы. Народ, увидев все это, перестал подозревать Хвост Феи и заказы стали поступать с былой регулярностью. Воронья троица приняла активное участие в разгроме «Гнилых языков» и даже лично схватили её главаря. После очищения гильдии, они стали браться за разные миссии, желая отплатить согильдийцам за доброту. Икаруга еще сильнее сдружилась с девушками Хвоста Феи, включая Люси, не живущую в общежитии, да и Фукуро с Вивальдиусом были безумно рады вновь поучаствовать в дружеском мужском махаче. В общем, жизнь в гильдии наладилась. Икаруга наслаждалась новой жизнью, однако время от времени замечала, как товарищи встревоженно обсуждали отсутствие Фрида, когда считали, что мечницы нет поблизости. Но даже без этих разговоров, она не могла не заметить удрученности Громовержцев, которая кардинально отличалась от постоянного веселья в гильдии. Девушка понимала, что в их состоянии виновата именно она, поэтому старалась держаться от них подальше, чтобы не нагнетать обстановку. Эвергрин продолжала пересекаться с ней в женском общежитии и всегда приветливо здоровалась с ней, искренне считая ту подругой, но невооруженным взглядом было видно, что она скучала по Фриду, ведь до этого они не расставались так надолго. Но даже ради Эвергрин, Бикслоу и Лексуса, порядком расстроенных, Икаруга не могла заставить себя простить Фрида. Она боялась подпустить его к себе, чтобы потом вновь не разочароваться. Не хотелось терпеть эту боль еще раз. Именно поэтому она расценивала его отсутствие как должное, стараясь радоваться жизни и выполнять все порученные миссии. Так прошло еще две недели. И однажды утром Фрид все же вернулся в гильдию. Икаруга не застала его, но придя в гильдию, заметила, как сияли Бикслоу и Эвергрин, что-то радостно обсуждая с успокоившимся Лексусом. Этому могло поспособствовать лишь возвращение брата, поэтому не было смысла и спрашивать. Когда она подошла к барной стойке, Мираджейн заметила мой взгляд, устремленный на Громовержцев. — Фрид вернулся, — подтвердила она и подала Икаруге стакан свежевыжатого сока. — Они сейчас обсуждают новую миссию. — Она снова принялась протирать стаканы и, словно прочитав вопрос на лице мечницы, добавила: — Фрид уже ушел на новую миссию. Громовержцы уже заканчивают сборы и вскоре последуют за ним. Услышав разъяснения, Икаруга лишь пожала плечами, показывая, что ей все равно. В действительности она была рада, что Громовержцы, наконец, пришли в себя. А то, что Фрид держал данное ей слово, позволяло ей оставаться в своей зоне комфорта. Её все устраивало.