Вандейские драбблы

Снизу раздался сердитый окрик мачехи, и Раймонд, крепко помня о том, что лучше не сердить ее лишний раз, поспешно нахлобучил на голову шляпу. Прием у князя фон ***, где должны были собраться все сливки дрезденского общества, он едва не проспал, собирался в ужасной спешке, нетерпеливо подгоняя подслеповатого слугу и порываясь надеть рубашку и кюлоты швами наружу, и подозревал, что выглядит в лучшем случае не галантным кавалером, а разряженным клоуном. Но переодеваться времени не было — зная нрав мачехи, каждая минута промедления могла стоить Раймонду жизни. — Бегу, мадам! — крикнул он, выбегая из комнаты, и на ходу попытался поправить шляпу — та наверняка сидела на нем криво, и отец вряд ли будет этим доволен. Очень кстати в коридоре на глаза Раймонду попалась зеркальная дверца серванта — пробегая мимо, он бросил мимолетный взгляд на свое отражение, и в этот момент пол ушел у него из-под ног. Как можно было забыть про чертову лестницу? Нет, день определенно был не из удачных. С ужасающим грохотом пересчитав все ступеньки, Раймон приземлился на пол носом в шерстистый ковер и, разглядывая пестрый восточный узор, подумал, что хуже быть уже не может. Впрочем, он тут же понял, что ошибся: до него донесся тихий шелест тонких юбок и звук шагов, слишком мелких и легких, чтобы принадлежать мачехе. Конечно же, это был младшенький — наверняка он стоял где-то рядом с лестницей, незаметный, как и всегда, и был свидетелем позора своего старшего брата. Раймонд бессильно уткнулся носом в колкий ворс. Очевидно, сегодня ему не хватало только того, чтобы над ним посмеялся братец, которому едва-едва исполнилось два года. А что поделать, если Раймонд недалеко ушел от него по степени уклюжести? Младшенький, правда, не торопился смеяться — просто подошел совсем близко и застыл; чуть приподняв глаза, Раймонд увидел кружева, украшавшие подол его платьица, и носки аккуратных светло-бежевых туфель, сделавших бы честь любой моднице. Ничего не понимая, он поднял взгляд выше и с удивлением понял, что братец со своей обычной сосредоточенной миной протягивает ему руку, явно предлагая помощь. Теперь рассмеяться хотелось уже ему самому. — Спасибо, — усмехнулся он и, чтобы не обижать младшего, взялся за его миниатюрную ладонь. На лице братца не отразилось ни довольства, ни гордости за себя: он просто внимательно наблюдал, как Раймонд, сдерживая чертыхания, поднимается на ноги. — Раймонд! — в коридоре возник суровый силуэт мачехи. — Что происходит? — Ничего, мадам, — бодро и жизнерадостно отозвался тот; по счастью, чулки и кюлоты он во время своего падения не порвал, а сюртук было достаточно просто одернуть, чтобы вновь придать ему приличный вид. — Как видите, я уже готов. — Поторапливайтесь, все вас ждут, — мачеха поджала губы и исчезла, и Раймонд последовал за ней. На прощание он обернулся к младшему и подмигнул ему; ему показалось, что на серьезном лице братца мелькнула гримаса, похожая на улыбку.