Есть решения, которые отрезают путь назад. Их непременно надо принимать. Франц Кафка
Только когда начался весь этот переполох, и Катерина начала орать на весь Зал о беременности Гермионы, Малфой понял, о чем предупреждал его Феланаур. Тайны действительно имели свойство раскрываться раньше времени, и иногда даже не теми людьми и не в том месте. Пока Катерина судорожно сотрясала воздух громкими обвинениями в сторону Грейнджер, Драко пытался решить для себя, что же ему делать. Он кидал взгляд на Поттера и семейство Уизли и прекрасно видел, как их удерживали заклинаниями шести- и семикурсники с Когтеврана. Он смотрел на Блейза и Полумну и видел аналогичную ситуацию. Когда в центр Зала на защиту Грейнджер вылетела Пэнси, он поблагодарил всех магических и маггловских Богов за благоразумие его подруги. — Гермиона, ты собираешься рожать этого ребенка? — спросила Паркинсон, и Малфой решительно сорвал цепочку со своей шеи. — Да, она собирается его рожать, — сказал он, быстро надевая помолвочное кольцо на палец и выходя из толпы. — И даже больше скажу, младенец родится уже в полноценной семье. Зал ахнул. Он быстрым шагом дошел до Гермионы и обнял ее со спины. Драко слышал всё: как вздыхали девушки, как присвистывали мужики, как Гермиона шептала: «Слава Мерлину», как Блейз с Поттером единовременно облегченно выдохнули, как удивленно пискнула Пэнси. Он слышал всё, но даже при этом звук его стучащего о ребра сердца был сильнее. Боковым зрением он увидел вынырнувшую из толпы МакГонагалл. Как-то чересчур радостно перед взбучкой Малфой выдохнул и уткнулся носом в макушку стоящей и мелко дрожащей Гермионы. — Вы четверо! Быстро в мой кабинет!***
Студенты сидели на четырех стульях перед директором. Вуд понуро опустила голову, Пэнси настороженно смотрела на новоявленную парочку, Драко сжимал ладонь Гермионы, а Грейнджер пыталась подавить подступающие слезы. С этой беременностью она совсем разучилась сдерживать эмоции. — Итак. Мисс Вуд, почему вы позволили себе устроить разборки в Большом Зале? — строго начала МакГонагалл, поправляя очки. Студентка под взглядом Старой Кошки сжалась еще больше, но совладав с собой, вскинула голову вверх и уверено начала отвечать. И говорила когтевранка ладно, мол, не раз Грейнджер отчитывала ее за «неподобающий вид» и «распутство», хотя сама, как оказалось, обет целомудрия и не думала держать. После допросу подверглись и остальные студенты. Малфой, отвечая за двоих, рассказал МакГонагалл о помолвке, состоявшейся в августе (при этом глаза Пэнси, казалось, увеличились раза в два), о прибытии Нарциссы с ее пророческим сном (правду Малфой умолчал, а Минерва добавила, что миссис Малфой приезжала в Хогвартс для решения вопросов Попечительского Совета), о ребенке и предстоящей свадьбе. Пэнси же просто заявила, что она просто не могла позволить, чтобы кто-то унижал девушку таким образом, независимо от происхождения. — Минус пятьдесят баллов с Когтеврана за устроенный скандал и причинение урона имуществу другого студента. Минус пять баллов со Слизерина за драку (оказалось, Минерва слышала звук пощечины). Плюс десять баллов Слизерину за рассудительность. Можете идти. Выйдя из кабинета директора, Катерина лишь горделиво вздернула подбородок и удалилась в сторону башни орлиного факультета. А Пэнси… затребовала подробных объяснений.***
Разговор с Пэнси состоялся у ребят в Башне Старост. Поддержать будущую чету Малфоев явились оба Уизли, Поттер, Забини и Лавгуд. Разглядывая эту странную компанию, Паркинсон недовольно фыркала и закатывала глаза. Ей казалось, что это либо очень плохая шутка, либо очень бредовая реальность. И лично ей хотелось, чтобы это был первый вариант, но никак не второй. Однако, когда ей показали фотографию из церкви, когда Рон и Гарри рассказали, как сами узнали об этом впервые, когда Блейз рассказал о подслушанном разговоре, когда Луна в своеобразной манере подтвердила верность бытия, Пэнси сдалась. Уизлетта в тот момент как-то по-дружески положила ей ладонь на плечо и сказала: — Я себя точно так же чувствовала, когда узнала.***
Что было странным для мадам Трюк в этом году? То, что ее семикурсники почти не интересовались квиддичем. Словно позабыв об этом виде спорта, они пропускали тренировки, передавали бразды правления в руки младшекурсников. Сначала женщина думала, что это все война, но потом поняла, что это просто стремительное взросление, на которое их сподвигла жизнь.***
После очередного экзамена и нервотрепа от поклонниц, Малфой изощрился сбежать к Черному Озеру. Теплый ветер пах соленой водой, где-то вдалеке слышался искаженный голос сирен. Вечер того дня был прекрасным. Он сидел на скамейке, меланхолично смотрел на водную гладь и возвышающееся над ним разноцветное мягкое небо. Ему стоило подумать обо всем, что происходило сейчас в его жизни, но… он просто сидел, просто смотрел, просто прокручивал какую-то незамысловатую песенку у себя в голове. Ему бы стоило подумать о том, что сейчас, когда весь Хогвартс знает об их с Грейнджер положении, им стоило бы всегда быть вместе. Ему бы стоило подумать о том, что теперь все его потомки будут полукровного происхождения. Ему бы стоило подумать о том, что их с Гермионой может ждать в не таком уж и далеком будущем. Ему бы стоило обо всем подумать, но нет. От пустого просиживания штанов его отвлекла Луна. Некогда первая любовь Платинового Принца, а теперь просто Полумна присела рядом и так же меланхолично стала смотреть на Черное Озеро. Драко несколько секунд рассматривал ее точеное милое лицо, завитки жемчужный волос, а потом отвернулся. В голове снова всплыл вопрос, почему кулон с раковиной, когда-то подаренный ей им теперь у Гермионы, но он быстро его отмел. Самолюбие молило о том, чтобы Лавгуд до сих пор не знала, от кого был тот подарок. — Кулон теперь у той, которой должен принадлежать с самого начала. Ведь так? — спросила она внезапно. Словно мысли прочитала, словно закричала в оглушительной тьме. — Ты знала? Девушка улыбнулась вновь как-то блаженно и вытянула ноги. — Этот год заканчивается очень хорошо. Когда сдам экзамены поеду в экспедицию. Слышала, что взрывопотамы в этом году особо сильно размножаются. Малфой ничего не ответил, потому что не знал, что именно тут можно было сказать. Ведь это была Луна. Та самая, которая будоражила его сознание долгие три с половиной года. Та самая, которая улыбалась всем без разбору. Та самая, которая Лавгуд. — Попробуй, Драко. Почувствуй, — произнесла Полумна и встала со скамейки. И словно исчезла, растворилась.***
Мужчина судорожно писал формулы маленьким карандашом на желтой бумаге. На его голове был полный бардак, высокие скулы обросли щетиной. Капилляры в глазах полопались. — Они не посмеют просто забыть о тебе, отец… Удовлетворившись результатом формулы, мужчина выдохнул и поднялся из-за стола. Затушив огарок свечи, он рухнул на не разобранную постель и уснул.***
Экзамены были сданы. И перед выпускниками школы Хогвартс открывались новые двери. Им предстояли новые приключения и свершения. Кто-то собирался посвятить себя исследованиям, кто-то государственным делам, кто-то охране магического мира, кто-то семейному быту или прочей деятельности. Кто-то сразу после Выпускного Бала уехал отдыхать заграницу, кто-то уехал домой к семье, кто-то готовиться к предстоящей свадьбе. У всех были планы на несколько недель, перед тем, как начнется новый учебный год, но уже в других, высших заведениях магии.