Love Is All We Have

      Холод пробирал до костей и не давал уснуть. Хотя может дело было вовсе не в холоде, а в том, что Леон не мог спать из-за навязчивых мыслей, которые крепко-накрепко засели в голове. Он не хотел жениться. Не хотел связывать себя узами брака с девушкой, которая так беззаветно его любит. Виолетта Кастильо. Любовь всей его жизни. Парень горько усмехнулся, понимая, что все эти годы он гнался за идеей быть с девушкой своей мечты. Он пытался себя оправдать: пытался вспомнить совместные моменты, которые хоть чуть-чуть доказали бы ему, что он делает верный шаг. Он вспоминал, да. Но воспоминания эти не будоражили его душу, не заставляли сердце биться чаще. Оставалось всего несколько часов для (казалось бы) самого главного момента в его жизни — свадьбы на Вилу. Но Леон не чувствовал того самого щемящего чувства счастья, которое должно было бы его разрывать изнутри. Вместо этого парень изъедал свой мозг мыслями, совершенно неподобающими для жениха в ночь перед свадьбой.       Не выдержав такого накала, Леон быстро встал, поёжился от холода и посмотрел в окно. Яркая луна освещала улицу и видно не давала спать не ему одному. В доме напротив одиноко горело окно на втором этаже. Решив, что не сможет провести эту ночь в одиночестве, Леон мигом оделся, вышел на улицу и неуверенным шагом направился к такому знакомому с детства дому. Он не знал, как его соседка отреагирует на столь поздний визит, но в душе надеялся, что Камилла всё поймёт.       Варгас позвонил в дверь. Он знал, что родителей подруги дома нет — видел, как они сегодня куда-то умчались на машине, так и не вернувшись. Через минуту дверь открылась и на пороге показалась очень недовольное, но всё равно такое милое, лицо Торрес. — Ты что здесь делаешь? — немного смягчив выражение лица при виде друга, спросила Ками. — Я не могу уснуть, мне нужно с кем-то поговорить. Прошу, впусти меня, — почти умолял Леон. — Я не надолго, обещаю. — У тебя свадьба завтра, придурок. И мне, между прочим, тоже надо готовиться, как подружке невесты, — немного с укоризной сказала девушка. — Я знаю, Ками, — парень потупился, не зная, как преподнести всё то, что творилось у него в душе на данный момент. — Мне кажется, я не хочу жениться на Виолетте.       Камилла в полном недоумении смотрела на парня, явно не понимая, что с ним происходит. Как реагировать на такое заявление девушка тоже не имела ни малейшего понятия. Молчание длилось довольно долго. — Можно войти? — решился закончить паузу Леон.       Торрес всё так же молча впустила парня в дом. Он выглядел потерянным. Камилла видела, что что-то не так в их отношениях, но после объявления о помолвке все сомнения развеялись. И вот теперь новоявленный жених и без нескольких часов муж уселся в одной пижаме на диван в её гостиной. Заметив, что Леон внимательно, с тенью улыбки, смотрит на стену, девушка проследила за его взглядом и наткнулась на детскую фотографию. Да, конечно, она ведь всю жизнь там висела. Рыжеволосая девочка с беззаботной улыбкой от уха до уха и милый мальчик с кислой миной, держащий в руках растаявшее мороженое. — Мы с тобой всю жизнь росли бок о бок, — задумчиво сказал парень. — Знаешь, у меня ведь больше нет таких друзей. — У меня тоже, — чуть улыбнувшись, отозвалась Ками. — Леон, что произошло между вами? — Ничего, — после небольшой паузы ответил Варгас. — Ничего, правда. Просто дело во мне — я не хочу жениться. Она не та самая, понимаешь? — Не понимаю, — честно сказала девушка. — Ты ведь сам предложение сделал. Значит, ты осознавал, что ты делаешь. — Нет, не осознавал. Я влюбился в идею быть с девушкой, которая похожа на куклу, и с которой у меня были бы прелестные дети. Но не в саму Виолетту.       Камилла молча и с явным непониманием смотрела на друга. Который раз на её глазах рушились отношения, которые казались действительно идеальными. Если быть честной, она сама часто сомневалась в искренности чувств Леона и Виолетты друг к другу. Но свадьба развеяла все её сомнения на этот счёт. И вот теперь Варгас сидит в её гостиной в ночь перед самым главным в жизни каждого человека событием. Что она могла ему сказать? Да ничего, что тут скажешь. Слова поддержки совершенно неуместны, как и любые попытки образумить его. Ками слишком хорошо его знала, чтобы свести это всё на волнение и нежелание расстаться с холостяцкой жизнью. Тут было что-то большее, чему названия она сама пока не придумала. Постояв так пару минут, Торрес развернулась и пошла на кухню. Леон слышал, как она ищет что-то в холодильнике, а потом на многочисленных полках. Через некоторое время девушка вернулась, держа в руках две огромных тарелки. — Так, давай-ка вспомним детство, — с наивной улыбкой и сияющими глазами произнесла Ками. — Шоколадное мороженое с бананами и арахисом? — чуть усмехнувшись, спросил Леон. — Именно! Мне кажется, я целую вечность не ела этого десерта. Как и ты, я уверенна, — Ками поставила тарелки на журнальный столик. — Раньше мы его поедали почти каждый день. Лет так 14 назад. — Боже, я до сих пор помню этот вкус, — прикрыв глаза, сказал Леон.       Они вспоминали все смешные и знаменательные случаи из детства. Как Ками выиграла Варгаса в каратэ-поединке, когда им было по 5 лет. Как они в детском саду не спали во время тихого часа и тайком стащили со стола воспитательницы все её любимые шоколадные конфеты. Как однажды, кажется в шестом классе, они впервые в своей жизни поцеловались, не поняли для чего это нужно и в чём вся прелесть, и поклялись, что никогда в жизни больше этого делать не будут. Как сбегали с уроков, как сломали качели на заднем дворе дома Леона, над которыми так долго сами трудились. Леон чувствовал себя счастливым. Чувствовал, что сейчас он находится именно там, где должен был находиться. Он смеялся от души, поедая мороженое и вспоминая всё, что мог вспомнить. — А помнишь, как ты на моём дне рождении скатился по перилам со второго этажа и с размаху влетел в моего папу? — Ками смешно сморщила носик и залилась невероятно заразным смехом — она всегда смеялась так, что невозможно было самому удержаться. — Как же тебе тогда досталось от своих родителей! — О да! Кажется, даже твой папа пытался меня защитить, уверяя моих предков, что по сути я в него не так уж сильно то и влетел.       Ками снова засмеялась и случайно мазнула ложкой мороженого по щеке. — Чёрт, — Ками всё ещё улыбаясь, пыталась руками вытереть сладость с лица. — Осталось ещё что-нибудь? — Да, неуклюжая, — Леон придвинулся и аккуратно стёр рукой остатки мороженого с лица Камиллы.       Их разделяло сантиметров двадцать. Он просто взглянул в её тёмно-зелёные глаза, и ему показалось, что он никогда в жизни больше не увидит таких прекрасных глаз, которые смотрели на него с благодарность, теплотой и таким лучистым сиянием, что невозможно было оторваться. Он вспомнил глаза Виолетты — в них он видел только безграничную любовь и постоянную мольбу любить в ответ, что подкупало его и столько времени держало рядом с ней. — Всё в порядке? — Леон даже сначала не понял, о чём его спросила девушка. — Ты чего? — У тебя потрясающе красивые глаза. Я говорил когда-нибудь тебе об этом? — Нет, не говорил, но зато твоя мама постоянно говорила, — улыбнувшись, ответила Ками.       Они просидели ещё полчаса, разговаривая о любимых фильмах и книгах, о своих детских мечтах, о своих страхах и снах. Ночью все разговоры приобретают особый смысл — даже самые банальные. Мороженое кончилось, а Ками уже тянуло ко сну. Леон не хотел возвращаться обратно — в свой дом и в свои мысли. Не хотел думать о том, что предстоит ему завтра.       Девушка уснула у него на плече, свернувшись в плед. Варгас осторожно встал, придерживая голову Ками, и взял её на руки. Она тихонько посапывала, уткнувшись лицом ему в грудь. Отнеся её в спальню на втором этаже, Леон уже собрался было уходить, но одно только мысль о том, что ему придется покинуть этот дом, в котором он мог забыть все свои проблемы и заботы, убивала его. Он лёг рядом с девушкой, которая за несколько часов смогла вернуть его к жизни. Обняв её, Леона снова почувствовал то тепло, разливающееся по телу приятной дрожью, которое как нельзя ясно говорило о том, что он находится именно там, где ему нужно находиться было, наверно, всю его жизнь. От её волос пахло карамельным яблоком. И тут он внезапно вспомнил, как три года назад подарил ей на Рождество шампунь с таким же вкусом и как сильно он ему понравился. Улыбнувшись, Леон закрыл глаза и в то же мгновение уснул.