Невозможное

Дэниел посмотрел сквозь гладкое и холодное оконное стекло, проведя со своей стороны пальцем по дорожке, проделанной снаружи каплей дождя. Не смотря на кажущуюся хрупкость стекла – оно было тонким настолько, что у него возникло впечатление, будто он и в самом деле коснулся воды, он знал, что оно было настолько прочным, что даже ему не удалось бы его пробить. Кроме того, в этом не было смысла. Охранявшие его роботы получили строгие приказы и потому казались почти враждебными в своем намерении не позволить Оливо выйти из этой комнаты. Дэниел отвлёк себя от тревожных мыслей попытками просчитать, по какой траектории капли дождя будут стекать по стеклу и как они сольются вместе. Робот не оставлял попыток проследить за мотивами Элайджа, которые убедили Жискара покинуть землялина в сломанном аэрокаре во время грозы. Даже при том, что ему удалось восполнить некоторые пробелы в данных, которым он располагал благодаря анализу поведения Амадейро и Бейли, общая картина никак не желала складываться. Дэниел не подвергал сомнению заявление Элайджа, что он был в опасности. С самого начала он предусмотрел эту возможность. Независимо от того, что оборвало жизнь Джандера, с ним могло произойти то же самое. Он не мог понять, как Элайдж пришёл к заключению, что не он сам является целью. Но Оливо мало что мог сделать. Мгновение он полагал, что сможет выжать что-то из факта убийства Глэдией ее мужа. Если бы это открылось, её домашние роботы перестали бы повиноваться её приказам, если бы ему удалось убедить их так или иначе, что их хозяйка угрожает Бейли. Но такой поступок не оценили бы ни Бейли, ни Фастольф, а кроме того, раскрытие этого факта могло нарушить их планы. Подумать только, влиятельный учёный привёз на свою родину убийцу, преступницу! Это ещё больше пошатнёт положение Фастольфа и может привести к полному прекращению расследования дела Джандера. Дэниел слишком хорошо понимал, что было на кону. Колонизация новых планет. Мечта Элайджа. Он вспомнил, с каким пылом, с какой страстью говорил человек о своих планах. Нет беды в том, чтобы умереть ради своей мечты. Понимание того, насколько слова Элайджа оказались близки к тому, чтобы стать реальностью, отозвалось импульсом боли, прошившим робота вдоль позвоночника, где располагались некоторые схемы, отвечавшие за движения. Он озадаченно покачал головой, заметив, что его рука оказалась сжата в кулак. Он снова попытался проследить все сценарии развития событий, которые ему удалось вообразить. Естественно, среди них был и тот, согласно которому Бейли будет доставлен в дом Глэдии в целости и сохранности. Но данных, чтобы рассчитать вероятность такого развития событий, ему не хватало. На миг он подумал, каким бы он был, если бы обладал этой человеческой способностью игнорировать отсутствие данных и утверждать что-то, что может оказаться и неверным. Способностью именуемой надеждой. Такой способности у него не было. Всё, что ему оставалось, это тревожащее предчувствие, что Элайджу грозит опасность. Сперва он услышал слабый свист, ставший различимым в вое ветра, а затем разглядел аэрокар Глэдии, подъездающий к дому. На мгновение почти все процессы в его мозгу замерли. Жискар вышел из машины и открыл заднюю дверь. Через некоторое время Дэниел увидел, как тот поднимает на руки Элайджа, ослабевшего, в полубессознательном состоянии, но живого. Он даже старался освободиться из объятий Жискара. Оливо снова смутился. Бейли был в безопасности, но тревожное чувство не отпускало. Рука Дэниела снова коснулась холодной поверхности стекла, в том месте, где, как видел робот, были голова и руки Элайджа. Он хотел сам держать Бейли на руках, убирать влажные волосы с его лба, прижимать человека к своей груди. Это определенное влияние Первого закона, думал Дэниел. Он помнил, как Элайдж пытался отстраниться от холодной поверхности Жискара, крепче прижимаясь к человекоподобному роботу, когда перед грозой предсказуемо похолодало. Теперь, когда землянин совсем замёрз, это различие – в теплоте кожи Дэниела и холоде металлической поверхности Жискара, было бы очень существенным. Однако, здесь было нечто большее.

***

Глэдия старалась держаться любезно, но внутри клокотала от ярости. Проклятые роботы. Во-первых, этот Дэниел – единственное, что заботило Бейли. Первую попытку спросить о его безопасности Бейли сделал, всё ещё едва пребывая в сознании. И продолжал спрашивать, пока Глэдия не намекнула, что он переходит рамки вежливости. - Как вы меня нашли, Глэдия? – детектив, наконец, сменил тему. Хозяйка дома рассказала короткую историю, посчитав обязательным усмехнуться такой озабоченности Дэниела и Элайджа относительно друг друга. Она знала, что должна говорить более дружеским тоном, но не смогла удержаться от иронии. Бейли приподнялся, чтоб встретиться с ней взглядом, несмотря на усталость: - Вы не должны были ехать, Глэдия. Женщина торжествующе улыбнулась. Наконец Бейли обратил внимание и на неё. Улыбка исчезла, стёртая с её лица, когда Элайдж закончил: - Вы должны были быть здесь, чтобы удостовериться, что Дэниел в безопасности. Ох, во имя космоса! А еще этот Жискар! Едва хозяйке дома удалось воспользоваться такой озабоченностью Бейли Дэниелом, выразив восхищении героизмом землянина, когда этот примитивный слуга влез с утверждением, что этот поступок был фактически ненужным и глупым. Поведение Бейли также не упрощало ничего. Сначала ей показалось, что появление мужчины в её доме было благословением, возможностью коснуться его, когда он был беспомощным и нуждающимся; возможностью доказать, что любой человек может быть обольщён; стереть из памяти то, что она видела днём ранее – происходившее между ним и Дэниелом раз и навсегда. Землянин казался довольным и явно не сопротивлялся, пока Глэдия помогала мыть его, обсушивать и лечить, но потом… Как только Элайдж полностью пришёл в себя и почувствовал себя лучше, он отверг её снова. У него даже хватило наглости, чтобы упрекнуть Жискара за то, что тот доставил его в её дом, а не к Фастольфу. И это в её-то присутствии! Космонитка вздохнула, решив не отступать от своего плана, несмотря на нежелательный комментарий Жискара и усталость Бейли. У неё всё ещё было три туза в рукаве. Один из способов соблазнения звучал так нелепо, что сперва она даже не подумала о нём, но, в конце концов, почему бы и нет? Путь к сердцу мужчины лежит через желудок. Глэдия рассмеялась нелепости ситуации, но это сработало. Как только тарелка с горячим куриным супом оказалась перед Бейли, мужчина стал намного более любезным и менее сварливым. Еще два туза.