Волколак из Эбонуэйла

Утром я проснулся в очень неудобной позе на диване. Кажется, вчера до спальни я не дошёл. Через окно был виден кусочек сада, залитый солнечным светом. Сколько же я спал? Встав и ощутив ноющую боль в шее, я подошёл к зеркалу. Бог мой, что за ужас у меня на голове творится! Волосы растрепались, на щеке след от диванной подушки с причудливой вышивкой... Ну вот, и глаза слезятся. Придётся зайти в аптеку за каплями, надеюсь они там продаются. Сегодня ведь суббота? – О, господин Джонс, вы проснулись! – на меня с угрожающим видом надвигалась моя соседка, которой было позволено сюда входить, – Нет, ну надо же, полдня проспать! Даже племянника не увидели! Не в какие рамки, – она заметила мои сумки, – Даже багаж не распаковали! – Послушайте, Лизетта, я только поздней ночью приехал! – удалось мне наконец вставить слово, – Поезду пришлось остановиться из-за столкновения с чем-то. Кажется животное. – А? Ох, да что ж это такое! – кажется, она уже забыла свои возмущения по поводу моего долгого сна, – Звери в последнее время совсем ошалели. Даже охотникам трудно приходится. Нам даже приходится делать заказы на поставку мяса из Лесного! Невероятно, Эбонуэйл не Эбонуэйл, если здесь нет дичи и мяса... – между словами она подхватила мой багаж и понесла его наверх. – А вы бы, господин Джонс, умылись, выглядите как сморщенный помидор. И направилась на второй этаж. Ещё минуту я слышал её причитания. Можно подумать, что ей плохо живется, ан нет. Молодая она ещё, поклонников много вьется, так она и ворчит для приличия. Работает у меня, присматривает за домом, пока меня нет, денег хватает. Я вздохнул и пошёл в ванную комнату. Вернулся я уже умытый и расчесанный, в чистой одежде попроще. Деревня всё-таки! Неплохо было бы сейчас позавтракать, но я чувствовал вину перед Олли, что так его и не увидел. Именно за этим ведь и приехал – документы на опеку уже оформил. Полгода назад мальчик осиротел, а я потерял, соответственно, сестру: Нелли утонула, а отца у Олли, по сути, не было. Мы с Нелли были тем и похожи: оба вдовцы. Только у неё муж под поезд попал, а моя жена от болезни сердца скончалась, не успели мы и года вместе прожить. Я вспоминал об этом, пока искал племянника: его нигде не было. Я вышел на улицу и тут: – Дядя! – Олли налетел на меня так неожиданно, что я аж пошатнулся. Но тут же обнял его в ответ. – Дядя Джулиан, я так счастлив, что ты наконец приехал! – мальчик продолжал меня обнимать. – Ты не поверишь, тут столько всего произошло, пока тебя не было! Я научился ковать кинжалы, представляешь? Нам с другом кузнец разрешил. Тут недавно пожар был, но небольшой, в трактире столько драк в последнее время, особенно между охотниками, а... – Тише, Олли, тише, – со смехом остановил его я. – Не так быстро. Я ещё осмотреться не успел, а ты уже мне все рассказываешь! Мальчик покорно затих, но продолжил, улыбаясь, разглядывать меня. Я делал то же самое. Опять в одних коротких брюках бегает! Неужели его волосы стали ещё более светлыми? А загорел-то как! Здоровый он, однако, а как глаза блестят... Голубые, как у меня. – Олли, это что у тебя, неужели усы? – присмотрелся я. Странно, ему же всего тринадцать. – Да не, только пушок, – поспешно отмахнулся он. – Вот у Шерри уже бородка растёт! – А вы всё ещё такие дурные! – закатил я глаза. – Когда же станете серьезными? Мальчик засмеялся. Потом предположил, что, должно быть, никогда. Мы присели на лавочку, и я приготовился слушать о последних новостях в деревне. Оказывается, что дичи действительно стало мало, а Олли пока что не учится. Ну, ничего, когда вернёмся в Стим-сити, я его отправлю в гимназию. – А ещё мы с Гарри хотим собрать револьвер! – похвастался он. – У нас даже основа есть, только шестеренок и нержавейки не хватает. – Упаси Бог, чтобы вы с огнестрельным оружием игрались! – воскликнул я. – Если хочется изучать паровые механизмы, я могу тебе это устроить, но повремени с оружием, пожалуйста! – Хей, Олли! – к нам подбежал Гарри, – Здравствуйте, дядя Джулиан! Пошли на речку, там сейчас рыбак, может выпросим у него? – Что выпросите? – с подозрением поинтересовался я, хотя, по сути, ответ уже знал. – Да, так, ничего, – увернулся он, но сразу же поправился. – Точно не нержавейку! Блесну. Она нам для другого нужна, правда! – Ладно, – сдался я. – Но помни – я предупреждал. Олли радостно кивнул и вскочил с лавочки. Но тут же вернулся и крепко меня обнял. И откуда в нём столько силы? – Пока, дядя, я скоро буду дома, обещаю! – помахал он мне рукой и убежал следом за Гарри. Вот же неугомонный! Правда, он не выглядит сильно печальным, что с одной стороны хорошо, но с другой... "Я обязательно поговорю с ним об этом", - решил я, пока шёл к трактиру. Эбонуэйл представлял собой не очень большую деревню, практически со всех сторон окруженной лесом. В центре, как я уже говорил, была площадь, не мощённая, что странно, ведь тротуары были. Здесь под деревом можно было посидеть на лавочках. По кругу находились: мой дом, небольшой магазин, трактир, название которого помнит, кажется, только его хозяйка, рыбный магазин и ещё дом Лизетты. Если пройти дальше по улице между магазином и трактиром, по бокам которой жмутся деревянные дома, дорога завернет слегка вверх и придёт к кузнечной лавке и самой кузнице, соответственно. Дорога между трактиром и рыбным вела к реке. При входе в деревню (небольшие деревянные ворота) стоял полицейский участок. А если пойти вправо от входа, то можно прийти к пастбищу овец. В отличии от Стим-сити, напичканного паровыми механизмами и транспортом по самое "не хочу", такие деревни из механизмов ограничивались лишь холодильниками и парой-тройкой грузовиков для поставки товара. Сейчас я хотел зайти в полицейский участок, дабы поинтересоваться, узнали ли они что-либо о тех зверях? Полицейские встретили меня вежливо, жаль, правда, что того, что дежурил ночью среди них не было. Очевидно, спит. Я поинтересовался насчёт зверей, и мне ответили, что лес сейчас проверяют, и, хотя крупных хищников нигде не было обнаружено, были следы борьбы и шерсть. Мне пообещали, что когда я буду возвращаться, мне и моему племяннику обеспечат безопасность. – И, да сэр, это не вашего племянника, случаем? – глава отдела, одетый в зеленую форму, протянул мне маленький топорик. Кажется, такие называются томагавками, хотя я могу ошибаться. Приняв его из рук мужчины, я рассмотрел его внимательнее: древко украшали узоры, которые были вырезаны грубо, но красиво, среди них были геометрические фигуры, разные символы (такие я видел в учебнике истории) и просто завитушки с цветами. Видно было, что начали все это дело раскрашивать, но не успели закончить – одна сторона осталась нетронутой. В самом низу были выцарапаны инициалы: О. М. – Да, его, – я даже сам удивился. – Не знал, что он занимается резьбой по дереву! – Ну, так верните его, и предупредите, чтобы в лес он все-таки поменьше ходил, – кивнул полицейский. – Подождите, он что, ходил в лес? – встрепенулся я. – Да, но не волнуйтесь, мы нашли топорик в разрешённой зоне, в неё хищники не ходят, – поспешил успокоить он меня. Хотя меня это действительно остудило, я решил поговорить с Олли ещё и об этом. Дома меня уже ждал ужин и чем-то растроганная Лизетта. Подвинув мне тарелку со стейком и жареным рисом с салатом, присев рядом, она снова запричитала, но уже по-доброму: – Какой Ваш племянник сегодня счастливый! Прямо порхает. А как он вас ждал! – Ну-ну, Лизетта, только не надо слез, – похлопал я её по руке, предчувствуя "потоп". – Ах, с тех пор, как Нелли умерла, – она начала всхлипывать, – Олли все время чем-то занят. Бедный мальчик! Видели бы вы, как он горевал – два дня из комнаты не выходил. Даже из дома на пару недель сбежал. А потом оклемался. Но все равно, каждый день к матери на могилу с утра ходит – цветы носит. А как узнал, что вы приедете, так прямо расцвёл! Последние два месяца я могла не волноваться – Олли стал таким радостным и прытким! И с другом гуляет, и мастерит что-то, а как книжки любит, что вы ему подарили! Она уже вытирала рукавом слёзы, улыбаясь. Я вспомнил, какие книги я ему дарил: история, древняя мифология, и, кажется, романы древних писателей. – Неужели он так любит историю? – поинтересовался я. – О, да, – воскликнула она, – Как сейчас помню: подошёл ко мне и стал спрашивать про те землетрясения, потом зачитывал мне отрывки, как Англия откололась, как континенты раздробились, как механизмы совершенствовали! И мифологию он с другом раз сто перечитывал. Ещё мне "Божественную Комедию" цитировал! Я тогда: "Господи, двенадцать лет, а уже Данте читает и учит!". Не племянник у вас, а золото. Мне даже как-то стыдно стало, что я так мало знал про Олли. Всё-таки, нужно было чаще приезжать. Как я корил себя когда-то за то, что не смог приехать к нему и на похороны сестры! Тогда я был в Италии, а точнее в Милане, где вокруг Миланского собора выстроили Кругоград. Само название говорит за себя: город имел форму ступенчатого колизея. Путешествовал я на дирижабле, а дорога была не близкая, да и медленно все шло. – А где Олли сейчас? – Ась? Так он раньше вас вернулся с Гарри, и оба сразу наверх побежали в комнату к нему. Сейчас там сидят. Если вы туда сейчас пойдёте, кликните их, а то скоро их ужин остынет! Я так и сделал. Мальчики выбежали из комнаты, возбужденно переговариваясь, заперли дверь и по лестничным перилам съехали вниз, за что поймали недовольное замечание Лизетты. Я же пошёл к себе в комнату. Странно, ничего почти не изменилось: кровать, письменный стол, шифоньер, кушетка, столик у окна. Только, очевидно, Лизетта осуществила давнюю свою мечту и выкинула моё старое потертое кресло, заменив его на обычный деревянный стул с подушкой. Что же, неплохо. Одна моя сумка, что с одеждой, уже была разобрана и убрана в шкаф, а личная, где все документы, мои книги, и остальные важные вещи, не тронута. Я присел на кровать и раскрыл её, достав оттуда круглый увесистый свёрток – подарок для Олли. Я знал, что он с детства любил головоломки. Отложив его на подоконник, я вынул документы и положил их в ящик письменного стола. Тут я вспомнил про топорик, который я положил на столик, что рядом с окном. Неудачно развернувшись, я задел рукой свёрток и тот полетел в сад. – Ау! – послышалось оттуда, – Дядя Джулиан, у вас что-то упало! Перегнувшись через подоконник, я увидел Олли, который только что проводил своего друга. В руках он держал шар. Фух, таки поймал! А ведь крупный предмет. – Молодец, Олли, – похвалил его я. – Это для тебя, кстати, можешь открыть! Зашуршала бумажная обертка. В сумерках мне было видно счастливое лицо племянника. – Это тот самый шар? Юпитерская головоломка? – получив мой утвердительный кивок, он, подпрыгнув, воскликнул: – Невероятно! Он же разбирается в ещё кучу других механизмов и тайник! Спасибо, дядя, я люблю тебя! Прижав к груди подарок, он побежал в дом, чтобы успеть похвастаться Лизетте. Я счастливо улыбнулся. Как же, всё-таки, хорошо порой радовать других! Когда я спустился, мальчик уже проводил Лизетту и сидел на диване, играясь с головоломкой. – Никак не могу собрать, – улыбнулся он, заметив, что я подхожу, – Я хочу, чтобы получился дирижабль, а тайник оставлю на самый конец, не хочу заранее знать самое интересное. – Олли, мне бы хотелось с тобой поговорить, – серьёзно обратился я к нему. – Конечно, дядя, – мальчик аккуратно отложил шар и приготовился слушать. – Первое, – я решил начать с топорика, – Это ведь твоё? – я протянул его ему. – Да, моё! – обрадовался племянник и принял предмет из моих рук. Так бережно, словно он был стеклянным. Затем с благодарностью посмотрел на меня: – На нем нет ни царапинки, как здорово! А откуда он у тебя? – Мне сегодня нужно было зайти в полицию по делам, и там мне сказали, что его нашли в лесу. – Везёт же! Я думал, что я его насовсем потерял, – что-то уж больно сильно он радуется. – Мне сказали, что это было на разрешённой территории, – снова обратил его внимание к себе я. – Но, всё-таки, мне хочется, чтобы в лес ты ходил поменьше. Это не потому, что мне так не хочется, а из-за зверей, думаю ты знаешь. Олли кивнул: – Хорошо, дядя. Мы будем осторожны, если пойдём туда. – Хорошо, – удовлетворено кивнул я, – Теперь о втором. Олли, я конечно рад, что ты хорошо себя чувствуешь, и Лизетта мне сказала, что ты каждый день навещаешь могилу матери, но всё-таки, я хочу знать, что же ты на самом деле чувствуешь? Олли слегка нахмурился, потом сцепил руки в замок и уложил на живот. – Дядя Джулиан, сейчас я буду говорить абсолютно серьёзно, – начал он. – Да, сначала, как мама умерла, мне было просто жутко плохо, я даже в комнате заперся. Честно, я еле-еле помню то время. Я даже решил сбежать ненадолго. Но потом, конечно, вернулся. Меня многие поддерживали. А потом я понял, что даже если мама умерла, то я ведь не должен вечно грустить? Я должен продолжать заниматься тем, что мне нравится, но о ней никогда не забывать. Я даже замолк ненадолго. Он говорил серьёзно, и, мне кажется, на последнее его натолкнул здешний учитель. Я, опять же, почувствовал себя приниженным. – Не сердись дядя, пожалуйста, – уже тихо сказал мне Олли, – Я ведь не спрашивал причину, по которой ты раньше не приезжал. Меня опять словно ударили чем-то холодным. Дальнейшие несколько минут мы просидели молча. После, пожелав мне спокойной ночи, племянник ушёл наверх, прихватив шар и топорик. Когда я уже засыпал, мне показалось, что калитка в саду скрипнула. "Ничего, – подумал тогда я. – Наверное, ветер."