Affectus orietur

      За орущим во весь голос Клыком гонялся соплохвост. Гадина изогнула сопло наподобие скорпионьего хвоста, и, бойко перебирая множественными конечностями, преследовала несчастную собаку. Хагрид широко растопырил руки, в которых колыхалась серебристая сеть, и пытался поймать неугомонное чудовище. — Уходь отседова! — гаркнул великан, завидев на горизонте Женю. Девушка замерла, как вкопанная, но соплохвост уже ее увидел и предпочел бессловесной твари человека. Евгения, недолго думая, сконцентрировалась и от души хлестнула гада электрическим хлыстом. Эффект оказался несколько неожиданным для девушки: синеватая молния с треском прошлась по панцирю монстра и рассыпалась кипой фиолетовых искр, не причинив мерзости никакого вреда, зато здорово его разозлив. Женя на силу увернулась от пламени, вырвавшегося из сопла, и помчалась к озеру через неровные бугры подмерзшей земли, напрочь забыв об удобной тропинке, которая приветливо серела всего в нескольких метрах от нее. Соплохвост издал странный щелкающий звук и припустил вслед за облюбованной им жертвой, за монстром с оглушительным лаем полетел волкодав Клык, внезапно вспомнивший о том, что он вроде как храбрый, а за псом помчался Хагрид. Луна выглянула из-за туч, открыв прекрасную картину коллективного забега. Женя неслась во весь опор, проклиная и соплохвоста, и Клыка с Хагридом, из-за которых она боялась отбиваться от гадины, и длиннополый плащ, который она натянула поверх удобного гидрокостюма, и молчаливых свидетелей, наблюдающих за погоней возле озера, среди которых виднелась черная шевелюра Снейпа. Девушка невольно засмотрелась на зельевара, на лице которого, как ей показалось, возникла мрачная торжествующая улыбка, и неловко кувыркнулась, перецепившись через особо коварный камень. В момент падения Евгения осознала, что ее терпение лопнуло и, перекатившись через плечо, что было сил огрела соплохвоста воздушной волной. Чудище взвилось на задние лапы, давая фору любому иноходцу, а затем с угрожающим скрипом и хрустом перевернулось на спину. Клык, не рассчитавший скорости, врезался в дрыгающего лапами монстра, но живо отскочил в сторону, как только соплохвост принялся поливать все вокруг огнем. Хагрид набросил на своего питомца сеть, которая тут же задымилась, хотя полностью вспыхивать она не торопилась, и задумчиво почесал бороду: — И как же ж я его теперь? А?.. — озадаченный взгляд маленьких черных глаз остановился на переводящей дух Евгении. Девушка встала, сердито отряхнув землю с плаща и гидрокостюма: — А какого лешего ты его вообще выпустил? — ехидно поинтересовалась она, рассматривая чудище, которое принялось не спеша крутиться вокруг своей оси. Огонь в соплах, видимо, поиссяк, поэтому гад начал пускать струи горячего пара, чем привел в полное негодование Клыка, залившегося визгливым лаем. — Дык ему же, это… Движение надо, да. Мо-ци-ён, значит, — последнее слово великан выговорил с видимым трудом. — Вот я их ночью и прогуливаю, чтобы не засиживались, значить… Женя только заметила, что на локоть Хагрида намотан поводок, на конце которого болтается разорванный ошейник с массивными металлическими заклепками. — Поздравляю, выгулял, — девушка потерла саднящее колено. — Хоть бы цепь додумался взять! — Дык, эта… Цепь им может панцирь того… Трав-ми-ро-вать, значит, — с самым невинным видом пробасил лесничий, а Евгения с сомнением покосилась на дымящего соплохвоста: если эту мерзость что и могло травмировать, то только прямое попадание магловской ракеты. Девушка про себя чертыхнулась: она все-таки смогла подцепить идиотское словечко, которым местные именовали обыкновенных людей. Оставалось только освоить ношение разноцветных мантий и обзавестись куском древка от метлы, чтобы она могла сойти за британку. — Мой тебе совет, друг мой, — устало выдохнула девушка. — Закрой этих милашек в клетках и оттащи куда-нибудь подальше от школы. Я — это я, а вот если под этот агрегат попадет студент, то ему несладко придется. Хагрид развел массивные ручищи в стороны: — Дык, они эта… В лесу-то и содержаться, значит. Это Клык, будь он неладен, за собой привел! Убегал, значит, испугался шибко! Ну ничего… Я, эта, теперь его привязывать буду, когда к соплохвостам ходить буду! Да! Женя пожала плечами и мысленно посочувствовала бедному волкодаву, чья жизнь значительно ухудшилась с тех пор, как Хагрид обзавелся этими малопривлекательными существами. Оставив лесничего наедине со своими питомцами, Евгения побрела к месту, где ее уже заждались. Дамблдор посмотрел на девушку с явным сочувствием: — Не попал он в вас? Я был уже на пол пути, когда вы, наконец, его перевернули, — глаза директора школы лукаво блеснули, вряд ли бы он решился унизить иностранную гостью помощью, уж тем более с каким-то там соплохвостом, но вежливость требовала проявить участие. Женя усмехнулась: — Если бы попал, то я бы дымила с ним наравне, а так — нормально. Разбитое колено — невелика потеря. — Вы были восхитительны! — громкий возглас мог принадлежать только Людо Бэгмену, который крутился тут же. Девушка не удостоила главу Департамента Магических Игр и Спорта даже взглядом, зато с вызовом уставилась на бледную физиономию зельевара, который демонстративно смотрел на темнеющую гладь озера. Возникла неловкая тишина, которую нарушила мадам Максим, возвышавшаяся над всей честной компанией. На бедолагу лесничего, возившегося неподалеку со своим соплохвостом, полувеликанша даже не посмотрела, зато на Женю взирала с откровенной неприязнью: — Может, не будем теʼгять вʼгемени? Уже поздняя ночь, а я пʼгедпочитаю высыпаться, пеʼгед тьяжелой 'габотой. Мадмуазель Лютневич, если вы собʼгались инспектиʼговать дно озеʼга пеʼгед втоʼгым туʼгом, то займитесь этим сейчас. — Тем более, что после такой пробежки вам не помешает слегка остыть, - Каркаров скрывался в тени могучей туши француженки, поэтому разглядеть его Жене удалось не сразу. — Вы считаете мое погружение пустой тратой времени? — невинно поинтересовалась Евгения, всматриваясь в скрытое темнотой лицо болгарина. — Тогда можете идти на все четыре стороны, хоть спать, хоть тр… — девушка осеклась на полуслове, услышав многозначительное покашливание Дамблдора. — Хоть заниматься чем-то еще, — поправилась она. — Но в таком случае я снимаю с себя ответственность за жизнь и здоровье Чемпионов Шармбатона и Дурмстранга. Не вынырнут после завтрашнего задания, что ж — такова се ля ви. — Это есть возмутительно! — тут же взвилась Олимпия Максим. — Потешаться над тем, кто может спасти жизнь вашим Чемпионам не менее возмутительно. Если бы Женя не видела, что губы Снейпа шевельнулись, она ни за что бы не поверила, что это сказал он. — Я предпочту отправить Поттера, Дигори и пленников туда, где уже побывал человек, достаточно разбирающийся в магии и магических существах разного рода, нежели в безвестность. Но если вам все равно, то я соглашусь с мисс Лютневич — можете отправляться восвояси, — спокойно закончил зельевар. — Ну уж, какая там неизвестность, — Бэгмен добродушно похлопал Снейпа по плечу, за что зельевар одарил улыбчивого колдуна самым испепеляющим из своей богатой коллекции выразительных взглядов. — Мы все обсудили с предводительницей тритонов, не должно быть никаких проволочек. Северус Снейп презрительно наморщил свой длинный нос: — А вы, Бэгмен, поняли хоть слово из того, что говорила предводительница тритонов? Людо Бэгмен хватанул ртом воздуха и, к всеобщему облегчению, заткнулся. Женя приподняв бровь посмотрела на зельевара, но тот только поджал губы и отвернулся. — А вот и наши друзья, — объявил Дамблдор вглядываясь в воды озера. Где-то на середине зеркальной глади, неподалеку от пришвартованного корабля Дурмстранга, из воды показались несколько голов, выглядевших бы вполне человеческими, если бы не скорость, с которой они приближались к берегу. У русалки и пары тритонов были резкие черты лица, раскосые глаза и тонкие губы. Их кожа в лунном свете отливала мертвенной зеленью, а видневшиеся в приоткрытых ртах острые зубы неприятно подчеркивали нечеловеческую природу существ. Женя скинула плащ и, единственная из стоящих на берегу людей, вошла по щиколотки в озеро, зачерпнула пригоршню воды и плеснула себе на область сердца, приветствуя водных жителей, замерших в некотором отдалении от суши. Русалка одобрительно кивнула и махнула рукой. — Ну, я пошла, — Евгения повернулась к Дамблдору. — И как вы собираетесь дышать под водой? — Снейп не дал директору открыть даже рта. Альбус Дамблдор укоризненно покачал головой, быстро взглянув на выступившего вперед зельевара и сложил руки на груди: — Женя, будет лучше, если вы позволите наложить на вас заклинание головного пузыря. — Чего- чего? — округлила глаза девушка, чем заработала порцию насмешливых взглядов со стороны заграничных директоров. — Позвольте мне, директор, — выпалил Северус Снейп и, не дожидаясь ответа, сам залез в воду, извлекая из рукава волшебную палочку со сноровкой ярмарочного фокусника. — У меня голову не раздует? — едва слышно процедила Женя, подозрительно посматривая на бледное лицо зельевара. — Я бы очень хотел этого, если бы знал, что размер вашей головы будет прямо пропорционален адекватности вашего поведения, — так же тихо ответил Снейп, мрачно усмехнувшись в ответ на адресованный ему непристойный жест. — Вижу, что ночевки в компании Холодова весьма благотворно сказываются на ваших манерах, — добавил мужчина, указывая палочкой на голову Евгении. Вокруг головы Жени материализовалась прозрачная пленка, из-за которой девушка тут же почувствовала себя космонавтом в скафандре. — Вздумаете следить за мной снова, — голос отразился от стенок пузыря, от чего показалось, словно Евгения говорит засунув голову в жестяное ведро, — еще не то покажу, — пообещала девушка и лихо прыгнула в воду. Русалка и тритоны проявили чудеса терпения, дожидаясь, пока медлительное двуногое догребет до них. Только изредка плоские хвосты шлепали о зеленовато-черную воду, а из ртов существ вырывались нечленораздельные скрипящие звуки. Жене казалось, что плывет она целую вечность, но цель упорно не желала приближаться, несмотря на все старания девушки. Неожиданно одна из тритоньих голов скрылась под водой, а спустя каких-то несколько мгновений возникла возле плывущей девушки. Рожа у существа была, откровенно сказать, жуткая: глаза поддернуты мутной бледной пленкой, слегка фосфоресцирующей в скупом лунном свете, от левого уха к правой стороне шеи тянулся глубокий неровный шрам, а губы и вовсе выглядели так, будто рыбочеловек их старательно грыз своими острыми зубищами, как только выдавалась свободная минутка. Тритон похлопал по голому плечу и повернулся к Жене спиной, на которой виднелось нечто напоминающее спинной плавник у рыб. Евгению дважды просить не пришлось, она уверенно вцепилась в скользкие плечи существа и спустя миг унеслась в мутные глубины озера. Стоило прокатиться на спине тритона всего несколько минут, как Женя окончательно и бесповоротно убедилась в том, что рыболюди — наиболее неудобный из всех возможных и невозможных видов транспорта. Если от ледяной воды спасал гидрокостюм, которым снабдил девушку Яков, на пьяную голову пообещавший ей любую помощь и всяческую поддержку, то от колючего спинного плавника и бьющегося в воде хвоста, увы, подарок Холодова спасти не мог. Несколько раз тритон останавливался, показывая пальцем, украшенным полупрозрачными перепонками, на что-то темное, покачивающееся и малоприятное. В этом странном нечто, Женя смогла распознать скопище водорослей, но почему подводная растительность вызывала повышенное внимание ее провожатого, девушка так и не поняла. Под водой было значительно темнее, чем на поверхности, поэтому Евгения умудрялась рассматривать лишь смутные силуэты русалки и тритона, плывущих неподалеку, а так же серебристые тела рыб, снующих в озерных глубинах. Головной пузырь, созданный Снейпом, позволял дышать и не давал воде добраться до глаз, но, увы, фонарем он не был снабжен, и Женя начинала сомневаться в правильности своей идеи: какой толк от инспекции, если во время нее инспектор ни зги не видит? Русалка возникла из движущейся мути так внезапно, что Евгения отпустила плечи тритона и шарахнулась в сторону. Подводная жительница обнажила острые зубы в оскалоподобной улыбке, схватила девушку за руку и булькнула несколько слов, указывая куда-то в глубину. Женя некоторое время бессмысленно таращилась в толщу воды, пока до нее наконец не дошло, что вокруг светло. Свет исходил прямо от перекошенных домов, каких-то развалин, груд камней и коряг, собравшихся в одном месте, которое с большой натяжкой можно было назвать деревней. По кривым подводным улицам шустро двигались русалки с волосами, украшенными раковинами и костями, тритоны, вооруженные костяными и каменным копьями, Евгении даже удалось заметить парочку маленьких хвостатых фигурок тритоньих детенышей. Русалка не дала гостье насладиться открывшимся зрелищем, а потащила ее сквозь ряды домишек, сплошь покрытых какой-то мягкой светящейся растительностью, к расчищенному месту посреди поселения. На импровизированной площади возвышалась кривая и поросшая водорослями статуя тритона. Женя с сомнением посмотрела на мрачную конструкцию, но вокруг не было ни следа враждебной магии, а пара тритонов весьма убедительно налегала на изогнутый дугой хвост статую и привязанные к нему веревки, демонстрируя их крепость. Для порядка, девушка все же подплыла поближе к одному из щербатых продолговатых камней, служившему статуе плавником, и потрогала его: под пальцами тут же зажглись зеленоватые огоньки, такие же, как и те, что дарили свет всему русалочьему поселку. — Порядок, — неизвестно кому сказала Евгения, но тут же опомнилась и подняла вверх обе руки с оттопыренными большими пальцами, демонстрируя, что она удовлетворена увиденным. Русалка, таскавшая Женю за руку, кивнула и подала знак тритону со шрамом на физиономии. Тот немедленно подплыл к гостье, подставив Жене свою могучую спину. Девушка послушно схватилась за рыбочеловека, сразу ощутив, как впился ей в живот острый спинной плавник.

***

Второй Тур был назначен на девять утра, что, по мнению не выспавшейся Жени, было то ли несусветной глупостью, то ли изощренным издевательством. Явиться на берег озера всей честной компании нужно было за полчаса до начала задания. Натягивая на себя гидрокостюм, за который Яков все-таки прислал счет на внушительную сумму (на такие деньги можно было бы купить дюжину таких вот нарядов и пару баллонов в придачу), Евгения придумывала жуткие ненастья, которые должны были свалиться на голову организаторов Турнира. Особенно страшная участь была уготована Бэгмену, которого, как решила девушка с присущей ей кровожадностью, порезали бы на сложный и объемный пазл десяток милейших красненьких дьяволят. Под немилосердное бурчание желудка Евгения вышла из школы, щуря глаза от яркого дневного света. Денек выдался ясный и холодный, а от озера буквально веяло ледяной свежестью. Школьники не спеша брели к трибунам и помосту, нависшими над водой, которые, очевидно, воздвигли за тот остаток ночи, который Женя провела в сладких объятиях сна. — Судя по костюму, вы все же решили погрузиться под воду вместе с Чемпионами. Неужели вчерашняя инспекция не убедила вас в том, что озеро более чем безопасно для мало-мальски подкованного в магии человека, — Бэгмен неведомо как материализовался за спиной девушки. Вид у развеселого чиновника был цветущий и абсолютно целостный. Женя пристально посмотрела в лицо Людо Бэгмену, силясь разглядеть там хоть щелочку, но, к своему разочарованию, обнаружила лишь здоровый румянец на округлых щеках. — Эх, мечты… — печально протянула Евгения, вспоминая очаровательных дьяволят и измельченного Бэгмена. — Ну неужели вы так не уверены в наших чемпионах? — неверно истолковал причину жениного высказывания глава Департамента Магических Игр и Спорта. — Я не уверена, что вы помните нашу с вами последнюю беседу и ваше обещание, — резко ответила девушка, плотнее запахивая плащ. — Где деньги близнецов? С лица Людо Бэгмена на миг схлынула краска, но только на миг: — Милая Женя, — губы мужчины растянулись в медовой улыбке, — я же обещал, что немедленно расплачусь с парнями. Хотя, признаюсь, из их увлечения азартными играми ничего хорошего не выйдет… — Не меняйте тему, — хрипло потребовала Евгения. — Я и не меняю, — как ни в чем не бывало ответил Бэгмен, указывая пальцем с крупными суставами куда-то в сторону трибун. — Смотрите. Женя даже задохнулась от возмущения, когда увидела то, на что указывал чиновник. Вокруг рыжеволосых близнецов собралась внушительная толпа, а сами Уизли размахивали руками с зажатыми в них бумажками и в два голоса вещали: — Ставки! Делаем ставки! Четверо нырнут, все ли вынырнут! Друзья, делаем ставки! — Пожалуй, мне следует сообщить Артуру о том, что его дети слишком увлеклись, — со скорбью в голосе произнес Бэгмен, но тут же затих, стоило девушке решительно преградить ему дорогу. — Родители близнецов не узнают об этом, — пристально всматриваясь в глаза развеселого чиновника, сказала Женя. — А если узнают, то ваш долг перед ребятами удвоится. Будьте уверены, я позабочусь о том, чтобы вы его вернули, — добавила девушка со значением. Бэгмен нервно сглотнул, но тут же улыбнулся: — Не будем портить ссорой такое чудное утро, Женя! Мы поняли друг друга, и я, разумеется, не буду ничего говорить Артуру, зачем навлекать на головы ребятишек гнев родителей. Я ведь тоже был молод и бесшабашен. — С тех пор мало что изменилось, как я поглажу, — мрачно процедила Евгения, чье утро было уже давным-давно испорчено. — Ладно, пойду я потрясу этот спонтанный тотализатор, — девушка хищно прищурилась, всматриваясь в ликующие лица Фреда и Джорджа, чьи карманы с завидной скоростью пополнялись горстями блестящих монет. — Как только управлюсь — сразу явлюсь к трибуне. Думаю, что к тому времени участники подтянутся… — Вы думаете нырнуть перед ними или одновременно? — деловито поинтересовался Бэгмен, очевидно довольный тем, что тема их с Евгенией беседы перетекла в другое русло. Девушка неопределенно дернула плечом: — Пусть это решают судьи. Мне все равно, — бросила она и решительно двинулась в сторону толпы студентов. — Всем ни с места! — гаркнула девушка, когда первые заметившие ее школяры попытались смыться. Шумная толпа как-то разом сникла и притихла. Кто-то громко икнул, а из чьей-то ладони с жизнерадостным звоном высыпались бронзовые сикли. — Вот и попались, — Женя с суровым выражением лица всматривалась в физиономии близнецов, силясь разглядеть на них хоть каплю раскаяния. Однако, братья уж очень сильно привыкли к тому, что заграничная гостья смотрит на их проделки сквозь пальцы, поэтому даже не потрудились избавиться от самодовольных ухмылок, за что и поплатились. — Минут двадцать баллов Гриффиндору, Уизли, — Евгения злорадно усмехнулась, заметив как изменились лица близнецов едва те услышали вердикт. — Теперь вы вернете всем их деньги, громко и искренне извинитесь и отправитесь на трибуны… А если я услышу хоть слово возражений, — опередила девушка открывшего было рот Фреда, — то вместо того, чтобы смотреть на Второй Тур вы отправитесь в подземелья, где будете дожидаться профессора Снейпа, для поступления в его полное распоряжение. Женя уже давно привыкла, что зельевар чудным образом возникает в тех местах, где было произнесено его имя, но все равно нервно вздрогнула, когда услышала за спиной знакомый низкий голос: — Что здесь происходит, мисс Лютневич? — Уже ничего! — Евгения резко обернулась, только для того, чтобы упереться носом в черную ткань, покрывающую грудь Северуса Снейпа. — А я вот так не думаю, — черные глаза зельевара вперились взглядом в картонку с надписью: « Ставки на Чемпионов», которую напялил себе на шею Джордж Уизли и которую теперь безуспешно пытался спрятать за спинами однокашников. — Я с ними уже разобралась, — с нажимом произнесла Женя, силясь оттеснить Снейпа от учеников. Как бы там ни было, а ей слишком нравились близнецы, чтобы отдать их во власть «подземельного нетопыря». Северус Снейп криво усмехнулся, мягко отстраняя от себя девушку: — Я прекрасно осведомлен о том, что вы имеете право наказывать студентов, а также о вашей лояльности по отношению к этой парочке, но тешу себя надеждой, что, как преподаватель школы, я имею несколько большее представление о том, как должен протекать учебный процесс и о том, как следует наказывать студентов за подобные проступки. Уизли, благодаря вашему нахальству ваш факультет лишается пятидесяти очков, — с непередаваемой улыбкой сказал Снейп, прежде чем Женя успела вставить хоть слово, — а также вы наказаны на две недели, ожидаю вас завтра вечером у себя в кабинете. Мисс Лютневич, думаю, что вас заждались у стола судей, — зельевар подхватил онемевшую от возмущения девушку под локоть и потащил прочь от опешивших близнецов. — Вы понимаете, что у нас с вами будет приватная беседа? — вполголоса поинтересовалась Евгения, когда они со Снейпом уже взошли на деревянные ступени помоста. — Я на это очень надеюсь, — зельевар слегка приподнял черную бровь, сверху вниз глядя на девушку. — Но переубедить меня в отношении Уизли вам не удастся. Снейп отпустил Женину руку и растворился в толпе народу, что толклась у трибун, оставив девушку на растерзание судьям и Чемпионам. — Поттера так и нет, — заявил кто-то прямо в ухо девушке. — Что делать? Начинать без него? — Думаю, что стоит подождать… — Нет, отсутствие дисциплины у студентов 'Огваʼгтса — не повод, чтобы откладывать задание! — А я смотрю, Шармбатон очень хочет, чтобы второй Чемпион Хогвартса не участвовал в соревновании! Уж не приложили вы руку к тому, что Поттер опаздывает? — Это совеʼгшенно оскоʼгбительно! — Хватит, — решительно прервала шквал голосов Женя. Девушка решительно стянула с себя плащ и подошла к краю помоста, нависающего над свинцовыми водами озера, в которых отражались бегущие по небу облака. Вокруг зеркальной глади естественным частоколом возвышался Запретный лес, а на поверхности озера покачивался корабль Дурмстранга. Где-то вдалеке ударила хвостом беспокойная рыба, но всплеск заглушил гул голосов зрителей, уже рассевшихся на трибунах и готовых к зрелищу. — Все равно я должна нырнуть первой. Им придется дать мне фору, чтобы я успела доплыть до места назначения, — Евгения старалась говорить тихо, так, чтобы ее слышали только столпившиеся на скрипучем дереве судьи и вездесущий Грюм. — Так что вы вполне можете объявить, что наблюдатель погружается первым, Людо, — Бэгмен согласно закивал в ответ на взгляд девушки. - Тем самым дадите время кому-то сходить за Поттером. — Прекрасная идея, — Дамблдор улыбнулся Жене и дал знак Бэгмену. — Начинайте, Людо. Евгения зажала уши, зная, что последует за командой директора Хогвартса. Усиленный волшебством голос Людо Бэгмена понесся вдаль по морозному воздуху, заставив подняться в воздух стаю воронья, удобно примостившуюся на краю леса. Женя слушала вступительное слово и внимательно разглядывала трибуны. На душе стало полегче, когда в поле зрения девушки попала недовольная физиономия Якова, стоящего возле рядов скамей, на которых в радостном предвкушении сидели ученики. Холодов тоже посмотрел на Женю, оценивающе окинул взглядом купленный им же гидрокостюм, многозначительно подмигнул девушке и указал одним взглядом куда-то вдаль. Обернувшись, Евгения увидела, что вдоль края озера со стороны Запретного леса прогуливается одинокая светловолосая фигурка. — ИТАК!!! — прогремел Бэгмен. — МИСС ЛЮТНЕВИЧ!!! ДОБРЫЙ ПУТЬ!!! Чья-то палочка, скорее всего Дамблдора, едва ощутимо коснулась головы Жени, и в тот же миг вокруг нее возникла прозрачная пленка головного пузыря. Девушка благодарно кивнула в толпу, а затем сильно оттолкнулась от влажного дерева и нырнула в студеную воду.

***

Первым, что увидела Женя, нырнув в озеро, оказался вчерашний тритон. Он со скоростью маленькой субмарины приближался к девушке, и тянул к ней перепончатую лапу, в другой руке чудища красовался двухметровый трезубец. Евгения, не долго думая, шарахнулась в сторону, но тритон остановился в нескольких метрах от нее и ткнул своим устрашающим оружием в сторону плотной стены раскачивающихся буро-зеленых водорослей, среди которых копошились неприятного вида водяные черти. Женю скривила губы в брезгливой гримасе, а человекорыб улыбнулся, на этом обмен любезностями был окончен, и девушка снова мертвым грузом повисла на мускулистой спине своего проводника. Селение русалок преобразилось. Помимо того, что в воде весело булькала песенка, весьма неутешительного содержания, так еще и на главной площади, привязанные к хвосту статуи, покачивались бесчувственные тела пленников. Женя внимательно осмотрела жертв Турнира, изо рта каждого вверх тянулась тоненькая струйка пузырьков, а глаза были плотно закрыты. Дамблдор предупреждал, что длительное пребывание под водой никак не скажется на ребятах, а сознание к ним вернется сразу после того, как они окажутся на поверхности, но Евгении все равно было неспокойно. Особенно несчастной выглядела крохотная светловолосая девочка, которая скорее напоминала привидение, нежели человека, раскачиваясь в подводных течениях. Сами русалки принарядились к знаменательному событию: на шеях женщин красовались ожерелья из мелких костей и чьих-то заостренных зубов, в волосах зеленели венки из подводной растительности. Мужчины, все до одного, вооружились трезубцами и копьями, а лица некоторых были перемазаны бурой грязью, очевидно, для придания устрашающего вида. Как грязь умудряется держаться на коже под водой, Женя не знала, но времени на разгадку сего феномена у нее не было. Девушка оставила своего проводника, который являлся и средством передвижения под водой, и подплыла к ближайшей хижине, за стеной которой ей предстояло торчать, пока последний из пленников не будет спасен. Сидеть под водой, еще и несколько часов было не то чтобы очень приятно, но так Евгении было спокойнее. Во всяком случае, она сможет проследить, чтобы всплыли все, а не некоторые. Песенка все булькала, а Чемпионы все не спешили спасать своих пленников. Женя взволнованно посмотрела наверх, где вода была светлее, а сквозь ее толщу пробивались неуверенные лучи дневного света. Она уже успела счистить весь светящийся мох с особенно крупного валуна в неровной кладке русалочьей хижины, разложить мелкие донные камушки по красивому радиусу и ошпарить кипятком молодого любопытного гриндилоу, который решился заплыть на вражескую территорию. Неожиданно русалки заволновались: к поселку приближался первый участник. Женя осторожно выглянула из-за кривой стены и обнаружила, что первым нашел пленников именно запоздавший к началу соревнования Поттер. Мальчишка преобразился самым дивным образом: на его шее бойко шевелились жабры, ноги превратились в здоровенные ласты, а между пальцами рук колыхались полупрозрачные перепонки. Парень поплыл прямо в ту сторону, где скрывалась Евгения, поэтому девушка поспешила вжаться в стену. Гарри Поттер уверенно подплыл к торчащим из-за крыш домов пленникам и принялся кружить вокруг, то появляясь в поле зрения Жени, то исчезая из него. Очень скоро рыжеволосый брат Фреда и Джорджа оказался на свободе и медленно поплыл по течению. Только вот Чемпион и не думал вытаскивать своего друга на поверхность, вместо этого Поттер бестолково плавал между пленниками, дергая их веревки и глядя куда-то вверх. Женя едва удержалась, чтобы не отправить парнишку обратно чувствительным пинком и тут же снова прижалась к стене, когда мимо проплыл второй студент-участник от Хогвартса — Седрик Диггори. На голове юноши виднелась такая же премилая штуковина, которой снабдили и Евгению, девушке даже стало отрадно — не одна она плавает под водой в магической имитации скафандра. Диггори долго не рассусоливал: отвязал темноволосую девочку и был таков. Поттер продолжал плескаться возле покосившейся статуи, только изредка подплывал к своему пленнику и подтягивал рыжеволосого парня, норовившего уплыть куда-то в темнеющую озерную даль, поближе. Женя поежилась — гидрокостюм все же пропускал воду, а на дне было не так, чтобы уж очень тепло, особенно если учитывать время года. Девушка с досадой подумала о том, что ей все же придется выполнить свое обещание и навестить Снегга, после того, как испытание закончится. Не только для того, чтобы вытребовать смягчение наказания для близнецов, но и чтобы попросить очередную порцию зелья от простуды. Евгения задумалась и не заметила, что за ее спиной удобно примостился любопытный русаленок. Но внезапно малыш сорвался с места и поплыл прочь. Женя удивленно завертела головой и обнаружила, что в сторону болтающихся в воде пленников несется кошмар всех тех, кто боится акул: чудовище с телом человека и зубастой башкой акулы, еще и выряженное в ярко-красные плавки. Монстр подплыл к пленниками и скрылся из виду, зато девушка с копной каштановых волос, которую Евгения частенько видела в компании Поттера, принялась дергаться и раскачиваться из стороны в сторону. Очень скоро веревка поддалась натиску акульих зубов, и их обладатель уплыл вместе с вожделенной добычей. Девушка усмехнулась, представив, что сказал бы об увиденном ею диве Яков Холодов, но тут же посерьезнела, как только поняла, что Поттер продолжает отираться на дне, а француженка не спешит забирать своего пленника. Видимо парня тоже смутило длительное отсутствие соперницы, поэтому он вытащил палочку, отвязал с ее помощью последнюю пленницу и, подхватив обоих — парня и девочку, уверенно погреб вверх. Женя поплыла следом, но куда ей было угнаться за ластоногим школяром. На помощь пришел все тот же тритон со шрамом на лице и, спустя несколько минут вся компания уже была на поверхности. Поттер, захлебываясь водой, тащил на себе очумевших пленников, которые еще не вполне пришли в себя, зато вот жабры исчезли с шеи их спасителя, да и скорость движения Гарри Поттера сильно снизилась. Евгения отцепилась от тритона и подхватила младшего Уизли, давая ему время чтобы очухаться, а Поттеру шанс не утонуть. — Я… Я сам… — прохрипел парнишка, высвобождаясь из рук Жени. Девушка оставила его, и Рон Уизли поплыл к берегу, одной рукой загребая воду, а другой помогая другу тащить девочку, оказавшуюся очень похожей на Флер Делакур. — Мисс Лютневич, подойдите сюда для совещания! — потребовал Бэгмен, едва на плечи, выбравшейся из воды Жени, опустилось мягкое и теплое полотенце. Девушка подошла к сгрудившимся в дальнем конце помоста судьям. Дамблдор улыбнулся ей одними глазами и мановением палочки убрал пузырь с жениной головы. Судьи шумели несусветно. Каждый доказывал, что право на победу заслуживает его Чемпион. Только Олимпия Максим мрачно косилась на Флер Делакур, которая что-то лопотала на французском девочке-пленнице, оказавшейся ее сестрой. Участница от Шармбатона угодила в лапы к гриндилоу и не смогла продолжить участие, поэтому-то Поттеру и пришлось вытаскивать ее пленницу, в чем, собственно, не было никакой крайней необходимости. — Поттер вернулся последним, — резкий голос Каркарова выдернул Женю из размышлений. — Он должен занять последнее место, соответственно! — Но, все-таки, мисс Делакур не справилась с заданием, — мягко заметил Людо Бэгмен. — Это роли не играет! — надулся директор Дурмстранга. — Роль играет то, — позволила себе вставить слово Евгения, — что Поттер первый нашел пленников, а вернулся последним только потому, что хотел вытащить их всех. И, кстати, он спас сестру Флер, хотя мог этого не делать… — Его глупость не может сказываться на результатах турнира! — выпалил Каркаров, накручивая козлиную бородку на палец с таким усердием, что, казалось, сейчас оторвет ее. — И вообще! Вы всячески стараетесь подыграть Хогвартсу! — Совсем сбрендил? — вскинула брови Женя. Дамблдор усмехнулся в усы, глядя на перекошенную физиономию своего коллеги: — Будет правильнее, если мы зададим вопрос русалкам, — мягко сказал директор Хогвартса, отделяясь от шумной толпы. Альбус Дамблдор склонился над водой, из которой выглядывали головы уже знакомой Жене русалки и нескольких тритонов. Изо рта пожилого колдуна вырвались скрежещущие звуки, которыми изъяснялись русалки, оказавшись на поверхности. Этого языка Евгения не освоила, поэтому она оставалась в неведении относительно того, что же рассказала предводительница русалок Дамблдору наравне с остальными. — Ну-с, друзья, — развел руками директор Хогвартса, — русалки в точности подтверждают то, о чем говорила мисс Лютневич. Поттер действительно хотел спасти всех пленников, не обращая внимания на время и прочие факторы. Я думаю, что высокие моральные качества этого юноши заслуживают высокой оценки… Дальше Женя слушать не стала, а отправилась к мадам Помфри за зельем от простуды: в носу уже начало щипать, а дожидаться температуры только для того, чтобы взять лекарство у Снейпа, девушка не собиралась.

***

Студенты шумно обменялись впечатлениями и разошлись по спальням, дав преподавателям возможность отдохнуть от волнений и обсудить Второе задание Турнира Трех Волшебников. По настоянию Людо Бэгмена был организован фуршет, на котором Женя любезно отказалась присутствовать. Оправдание у нее было более чем убедительное: из-за зелья школьной медсестры, которое девушка влила в себя скорее из непонятного желания досадить Снейпу, нежели по острой необходимости, у нее из ушей валил пар. Дамблдор лукаво улыбнулся, рассматривая Женю, дымившую с интенсивностью паровоза, но пожелал ей скорейшего выздоровления вполне серьезно. Зато от лица наблюдателей на вечеринке вызвался поприсутствовать Яков, и Евгения едва удержалась от того, чтобы показать Холодову Бэгмена и соврать, что чиновник обозвал иностранца засушенной воблой. Так или иначе после Второго Тура Женя осталась наедине с собой, погрузившись в блаженную тишину. Дым из ушей упорно продолжал идти даже спустя несколько часов после принятия зелья. Мадам Помфри утверждала, что нежелательный эффект прекратится минут через десять-двадцать, но когда почти в двенадцать ночи Евгения поняла, что ее комната наполнилась светло-серым туманом, в душе девушки зародилось беспокойство. Еще некоторое время в Жене боролись нежелание появляться перед Снейпом в столь специфической ситуации, и осознание того, что дальше тянуть некуда. В итоге дым все-таки победил, и Женя выбралась из своего уютного, пропахшего кофе убежища. Пивз, лениво паривший под потолком одного из нижних коридоров, некоторое время молча таращился на Женю. Девушка усмехнулась: полтергейста явно распирало от желания во всю потешиться над дымящей иностранкой, вот только рисковать своей шкуркой Пивз не очень хотел. В конце концов противная сущность издала премерзкий звук, одновременно напоминающий бульканье из засоренного унитаза и чей-то предсмертный хрип, и спешно удалилась, стоило Жене гневно зыркнуть в ответ. Девушка устало покачала головой и двинулась дальше, чувствуя на себе озадаченные взгляды портретов. Миновала дырявый гобелен, который еще утром был целым - внушительную дырищу в побитом молью полотне прожгли обиженные на весь мир близнецы Уизли. К счастью для безобразников, кроме Евгении их проступок видели только Флитвик и сопровождавший маленького колдуна Яков. Крохотный преподаватель для виду пожурил парней, зато Холодов, окинув гобелен взглядом знатока, выдал: « И правильно, так с этой хреновиной и надо, а то понавешивали антиквариатов!» — и одобрительно кивнул братьям. Евгения неспешно брела по подземелью, наполненному зеленоватым светом. Где-то капала вода, звук удара капель о камни отражался от стен гулким эхом. Возле зеленого светильника возились домовики: четверо соорудили из собственных тел подобие лестницы, а пятый, неловко балансируя на лысой голове верхнего, протирал мутный плафон. Женя миновала старательных существ, подошла к двери кабинета зельевара, решив проверить его прежде остальных мест, где мог находиться Снейп. Дверь распахнулась прямо перед носом девушки, которая так и замерла в нелепой позе с поднятой для стука рукой и валящим из ушей дымом. Северус Снейп некоторое время с молчаливой усмешкой созерцал открывшуюся его взгляду картину, но все же соизволил посторониться, впуская Женю в кабинет. — Решили, что я носил вам зелья собственного изготовления из прихоти? — невинным голосом поинтересовался мужчина, заходя следом и прикрывая за собой двери. Евгения круто развернулась и оказалась нос к носу с зельеваром: — Думаю вам стоит поделиться рецептом с Поппи! — заявила она, скрестив руки на груди и стараясь не смотреть на свое паровозообразное отражение в стеклянной двери шкафа. — Не в правилах хорошего мастера зелий раскрывать свои секреты, — усмехнулся Снейп. — Давно вы приняли лекарство? — Еще возле озера, — нехотя призналась девушка. Черные брови мужчины скользнули вверх по лбу, но тут же приняли обыкновенное положение: — Что ж, попробуем помочь вашему горю… — Северус Снейп стремительно подошел к узкой полке, заставленной колбами и мензурками. — Вы не употребляли алкоголя после зелья? — поинтересовался он, ставя на стол склянки и бутылочки с плещущимися в них цветными жидкостями. — Нет, — отрезала Женя, она подошла к креслу и уселась в него, демонстрируя всем своим видом, что пока Снейп не ликвидирует дым, она оттуда не встанет. — Стало быть, на фуршете не были из-за… Побочного эффекта? — А почему, собственно, вас это так интересует? — спросила девушка у спины зельевара, который проводил какие-то манипуляции с извлеченными из шкафа предметами. Снейп дернул плечом, а потом поднес к глазам руку с зажатой в пальцах колбочкой, в склянке плескалось нечто густо-фиолетовое. Зельевар принялся покачивать рукой, вращая колбу против часовой стрелки, и жидкость начала медленно менять цвет, приобретая насыщенный бирюзовый оттенок. — Пейте, — мужчина повернулся к своей гостье и протянул ей зелье. Женя подозрительно покосилась на зеленовато-голубую жидкость. — Вы уже так долго пользуетесь моими услугами зельевара и до сих пор не научились мне доверять? — Снейп говорил, очевидно, со всей доступной ему мягкостью, хотя и с ноткой привычной язвительности. Девушка глубоко вздохнула, забрала из руки мужчины колбу и залпом выпила ее содержимое. Некоторое время она так и сидела зажмурившись, с зажатой в руке склянкой, чувствуя на себе насмешливый взгляд зельевара. — Если вы откроете глаза, то убедитесь, что дым исчез, — наконец, нарушил затянувшуюся паузу Снейп. Женя ощупала свои уши и повертела головой: мир перестала окружать докучливая дымка, а в мозгу как-то сразу все прояснилось. — Спасибо, — она искренне сжала прохладную руку мужчины, Северус Снейп слегка вздрогнул от прикосновения девушки, но ладонь не убрал. — И все же, я настоятельно рекомендую дать рецепт мадам Помфри, — продолжила Евгения, отпуская зельевара. — Это ж какое счастье для студентов будет! — Тогда я еще раз отвечу, что приличный мастер зелий не раскрывает своих секретов, — самодовольно усмехнулся Снейп, присаживаясь на край стола. — Я смею надеяться, что к таковым и отношусь. — Ладно, — Женя поднялась с кресла, — пожалуй, не буду вас задерживать. Спасибо большое за помощь, вы, очевидно, собирались уходить куда-то… — Ты правда не… У тебя ничего не было с… — надтреснуто начал мужчина. Евгения замерла и внимательно посмотрела на лицо Северуса, но он, видимо, не желая встречаться с ней взглядом, принялся изучать носки собственных ботинок. — Ты хочешь узнать, не спала ли я с Холодовым? — неожиданно Жене стало очень весело, она даже принялась кусать губы, чтобы не начать улыбаться во весь рот. Снейп резко кивнул, продолжая таращиться на обувь. — Нет, не спала. Я, по-моему, очень ясно выражала свое мнение относительно Якова и пыталась всячески препятствовать его приезду, помнишь? Зельевар устало потер лицо ладонями и, наконец, соизволил взглянуть на свою собеседницу: — После того случая в Ирландии я начал сомневаться в искренности твоих слов… Женя снова уселась в кресло и закинула ногу на ногу: — Яша может быть каким угодно засранцем, но своего в беде он не бросит никогда, — отчеканила она, жестко глядя на Северуса Снейпа. — Нас слишком мало, чтобы оставлять друг друга при первой опасности. Только это не показатель того, что Холодов — отличный парень, а лишь подтверждение его профессионализма. А ночевать в Хогсмиде я осталась только потому, что на улице стояла просто кошмарная погода, и мне уж совсем не хотелось тащиться по ней в замок. Но никак не потому, что у Яши хорошие вокальные данные. И еще, — добавила девушка, выдержав небольшую паузу, — профессор Снейп, я вам рассказываю это все не потому, что пытаюсь защитить свою добродетель, или репутацию, или еще что-то в этом роде… А потому, что хочу чтобы вы поняли: если у вас возникают вопросы, то вы можете задавать мне их напрямую, а не выслеживать меня по ночным улицам. Лицо мужчины осталось непроницаемым, но Евгении на миг показалось, что в его черных глазах мелькнуло облегчение. — Я понял, — выдохнул Снейп. — Если уж у нас зашел такой разговор, то та женщина, что ты видела… — договорить ему не дала вскочившая на ноги Женя. — Я не хочу знать кто она и какое имеет к тебе отношение, ладно? — Евгения положила руки на плечи зельевара и, не отдавая себе отчета, сильно сжала пальцы так, словно мужчина мог вырваться и убежать не дослушав. — Просто в следующий раз закрывай от меня свои мысли и все будет хорошо… — А следующий раз будет? — на этот раз Северус перебил девушку. — Только дверь запри… Снейп стремительным движением извлек из карман волшебную палочку и указал ей на замок, который незамедлительно щелкнул. А потом, подхватил Женю пониже спины и усадил ее на стол, попутно сбив несколько флаконов и ту самую колбу, из которой пила девушка. — Ничего… — побормотал зельевар неизвестно кому и впился в губы Евгении жарким поцелуем. Женя и не думала протестовать. Она прижалась к мужчине, обвила руками его шею и, со всей возможной отдачей ответила на его ласку. Дальше все произошло быстро и сумбурно: обувь и штаны были неловко стянуты и полетели в самые дальние углы кабинета, стол натужно заскрипел, когда Снейп навалился на него всем весом, но очень скоро скрип заглушило тяжелое дыхание мужчины. Евгения изо всех сил старалась не стонать: какая-то часть ее сознания еще понимала, что они находятся в школьном кабинете, зато тело требовало выплеска эмоций, поэтому девушка впилась ногтями в спину Северуса. Мужчина зашипел, прикусил женину губу, а затем лихо, даже слишком лихо для человека, не обремененного физическими нагрузками, перевернул девушку, уложив ее животом на стол. Какие-то листы бумаги, красиво планируя по воздуху, полетели с раскачивающегося стола, за ними последовали перья. Евгения прогнула спину, обхватила рукой шею Северуса и нашла его губы. Края стола больно впивались ей в низ живота, но она не замечала этого, полностью отдаваясь своему любовнику. А потом раздался протяжный стон зельевара, тоскливый хруст дерева и Женин изумленный вскрик — несчастный стол не выдержал нагрузки и сломался. Дико хохоча, пара повалилась на каменный пол.