--we were exploding anyway--

<i'm just a moment so don't let me pass you by>

Вик не мог уснуть. Он возился из стороны в сторону, но солнце, слепившее яркими лучами, не давало мозгу отключиться, предоставляя телу долгожданный отдых. Фуэнтес вздохнул, открывая глаза. Он положил руки под голову, сверля взглядом потолок. Как Майку вообще удавалось спать днём? Вик ещё раз вздохнул, поднимаясь на ноги. Сам того не осознавая, он спустился к Келлину, как можно тише проходя в комнату, где спал парень и присаживаясь рядом с ним на пол. Брюнет немного поморщился и, как будто почувствовав чужое присутствие, распахнул глаза. — Вик, я уже говорил тебе, что просыпаться и видеть тебя рядом очень странно? — сонно пробормотал он, потирая глаза, и спрятал лицо в флисовой ткани толстовки, лежавшей под его головой. Вик улыбнулся, умиляясь от сонного вида Келлина. — Говорил, просто... я не мог уснуть. — И поэтому пришёл ко мне? — Келлин сонно улыбнулся ему в ответ, вскидывая брови. — Да. Не знаю, зачем. — Иди сюда, — Келлин протянул руку, хватая Вика за запястье и притягивая его к себе. Фуэнтес нерешительно лег рядом, но, когда тёплые руки обвили его талию, притягивая ближе, он почувствовал, как невольно расслабляется. — Что это? — послышался тихий шёпот над ухом. Вик открыл слипающиеся глаза. Келлин медленно провёл пальцами по шрамам на запястьях. — Это... ничего... — Больно, наверное, — выдохнул Келлин, заставляя кожу за ухом покрыться мурашками. — В смысле, больно думать об этом. — Н-немного... Вик никак не ожидал того, что Келлин сделал дальше. Брюнет приподнялся на локте, медленно целуя оба запястья. — Никогда больше так не делай. Я ведь всегда рядом, Вик, — улыбнулся он, повторяя сказанные Виком парой часов ранее. — Что бы ни случилось. Вик улыбнулся. — Мы с тобой спасаем друг друга, — прошептал он, сплетая пальцы Келлина со своими. — Потому что в этом городе всегда нужен кто-то, за кого ты сможешь держаться, — непривычно низким голосом сказал у него за ухом Куинн. Вик хотел сказать ещё что-то, но в голове крутилась только одна фраза. — Будешь моим парнем? — Не уверен, что это сработает. — Давай попробуем. — Вик, — Келлин вздохнул, и по затылку Виктора пробежалась волна мурашек, — ничего не выйдет. Я уже сглупил один раз. Не хочу ещё раз потерять кого-то важного. — Келлс, ты в Сан-Диего на стороне Либертов, забыл? — усмехнулся Вик. — Мы всё равно рано или поздно умрём, — он погладил большим пальцем дрожащую руку Келлина на своей талии. — Я постараюсь, чтобы ты не потерял никого раньше времени. — Ты не сможешь, — хмыкнул Куинн. — А вот это позволь мне решать самому, — пробормотал Вик, разворачиваясь лицом к брюнету. — Ну, так, что? Келлин Куинн-Боствик, будешь ли ты моим парнем? Келлин прикрыл глаза на секунду, глубоко вздыхая. — Да, если ты будешь осторожным и не умрешь раньше меня, — прошептал он, слабо улыбнувшись. — Не хочу давать тебе ложную надежду, но... я постараюсь, — Вик посмотрел парню в глаза. Тот слабо улыбнулся, отводя взгляд. — У тебя такие красивые глаза, Келлс, — прошептал Фуэнтес. Брюнет залился краской. — Т-ты хотел поспать... — Да, спокойно... спокойного дня, — Вик уже собирался развернуться, но Келлин остановил его, прижимаясь своими губами к губам мексиканца. — Сладких снов, Ви, — прошептал он, утыкаясь носом в шею Вика. *** Майк прошипел, когда заряд тока из бластера пронзил его руку. Чёрт, зачем он вообще попёрся через этот грёбаный двенадцатый сектор? Где логика? Не только сделал огромный крюк, так ещё и на драку нарвался. Идиот? Возможно. — Стой, Фуэнтес! — раздался откуда-то сзади крик Ника, одноклассника Майка, состоявшего в Тайпах — группировке, контролировавшей весь Двенадцатый. Майк сжал зубы, ускоряясь, несмотря на тяжесть и боль в ногах. Красная линия, обводившая дома, приближалась, а значит Майк, вырвавшись в нейтральную зону, смог бы избежать погони. Парень, выдохнув, пересёк линию, скрываясь в одном из небоскрёбов. Где-то каркнула ворона. — Майки, — позвал тихий голос с лестницы. Оттуда вышел Тони, улыбающийся во все тридцать два. — Привет, — улыбнулся Майк, заключая парня в объятья. — Я думал, что ты работаешь только по ночам, — выдохнул тот, легко касаясь губ Майка своими. — Я решил немного продлить время своей работы сегодня. Мне надо кое-что выяснить. — И что же? — Тебе это так важно? — Майк вскинул бровь. — Я не хочу, чтобы ты сознательно подвергал себя опасности. — Я не подвергаю. — Кто знает, — пожал плечами Тони, из-под длинных ресниц рассматривая лицо Майка. — Я знаю, — Майк провёл пальцами по щеке Тони. — И ещё я знаю, что ты очень красивый. — А я вот не знаю, как на такое реагировать, — хихикнул тот. — Но да, спасибо. Ты тоже ничего такой, — Майк рассмеялся в ответ на такое, коротко целуя Перри в губы. — Конечно, иначе я бы не мог сделать вот так, не получив по голове, — прошептал он, поднимая Тони и закидывая его ноги себе на талию, и впился ему в губы более жадным и долгим поцелуем. Он почувствовал, как Тони улыбается в поцелуй, кусая его губы до крови и тут же зализывая ранки. Руки Фуэнтеса медленно поднялись по бедрам парня на ягодицы, притягивая Перри ближе. — Эй, ребят, может быть, вам надо пойти в соседнее здание? — раздался из угла тихий голос. Там стоял парень лет шестнадцати на вид. Голубоглазый, черноволосый, худой... Тони почему-то подумал о том, что он любитель жесткого БДСМа, глядя на все его цепи и шипы на джинсах, безрукавке и футболке. — А что в соседнем здании? — спросил Майк, ахнув от того, что Тони начал целовать его шею, снова переключив внимание со странного парнишки на того, кто держал его на руках. — Ну... там, когда саб встречает Дома, они... ну... — А как и где о-они встречаются? — Майк заикнулся, чувствуя, как Перри кусает его за выступающую венку. — Чёрт, парень, ты вообще читаешь вывески на зданиях? — воскликнул мальчишка. — Здесь Дом Встреч. Там Дом Любви. Тони усмехнулся из-за пафосности слов, и Майк вздрогнул от горячего дыхания, обжёгшего его шею. Рука Перри медленно опустилась на грудь старшего, вырисовывая на ней узоры, и начала свой путь ниже. Майк охнул, мысленно умоляя Тони прекратить, а мальчишку отвернуться. — С-спасибо, — пробормотал Майк, придвигая Тони ближе к себе. — Мы пойдём, — постарался улыбнуться парню он. Тот растянулся в странной улыбочке. — Идите, счастливцы. И Майк поспешил выйти на улицу, всё так же удерживая Тони на руках. Холодный воздух обжёг разгорячённую кожу, заставляя поёжиться. Горячее дыхание Тони слегка сбилось, когда Майк сжал его ягодицы сильнее, стараясь держать себя в руках. Он не хотел идти ни в какой "Дом Любви". Он хотел просто взять и оттрахать Тони прямо здесь, на пыльном асфальте, уже успевшем высохнуть после вечернего дождя. — М-может не пойдём в этот "дом любви", или как его назвал этот маленький мазохист? — пробормотал Тони на ухо Майку трясущимся голосом, слегка толкаясь своим стояком навстречу Майка и сильнее впиваясь пальцами в шею старшего. — Я-я тоже об этом подумал, — прошептал Майк, целуя Тони за ухом. — Пойдём на крышу? — Д-до крыши так долго, Майки, — проскулил Перри, запрокидывая голову. — Нетерпеливая сучка, — ухмыльнулся Фуэнтес. — Пожалуйста, давай куда-нибудь поближе. Майк почувствовал, как рука Тони медленно приближается к резинке его боксеров, и судорожно выдохнул, оглядывая близлежащие здания. — Единственный возможный вари... ах, — Майк не договорил, застонав, когда тонкие пальцы Тони кольцом сомкнулись на его члене, проходясь по всей длине и обратно. — В-вариант — это тот, который... предложил... м-мальчишка, — прерывисто закончил он. — Блять, ну пошли тогда туда! — нетерпеливо воскликнул Тони, снова потираясь своим стояком о живот Майка. Фуэнтес почти бегом зашёл в здание, осматриваясь по сторонам. В каждом проёме был ряд дверей, и из-за каждой доносились стоны. Майк огляделся по сторонам, пытаясь найти хоть какой-то намёк на свободную комнату. Голова уже начинала кружиться от возбуждения, в висках стучало, и молния джинсов неприятно упиралась в стоящий колом член. В конце коридора виднелся дверной проём с открытой дверью, и Майк поспешил зайти в неё. Они оказались в небольшой комнате, завешанной чёрной и красной тканью, с большой кроватью с пологом посередине. Было не до удивления, поэтому Майк, захлопнув дверь, положил Тони на кровать, нависая сверху. — Не ожидал, что наш первый раз будет на кровати, — нервно усмехнулся Тони. — Ты думаешь, я ожидал? — ухмыльнулся Майк, наклоняясь, чтобы расстегнуть толстовку парня, но Тони перевернул его на спину, оказываясь сверху, и быстро стянул со старшего футболку, кидая её на пол. Следом полетели толстовка и джинсы самого Перри. Он, дрожащими от нетерпения руками, расстегнул джинсы парня, приспуская их до колен вместе с боксерами, и поднял взгляд на Майка, опускаясь ниже. Он ухмыльнулся и взял член парня в рот, и Майк ахнул, сжимая простыни под собой. Ощущения были крышесносными. То, как Тони двигал головой, помогая себе рукой, как его язык скользил по всей длине... Майк откинул голову назад, издавая громкий вздох. Он протянул руку, схватив Тони за волосы, и начал ускорять темп. Младший издал стон, и вибрации волнами мурашек разошлись по всему телу Майка. — Т-тони, — выдохнул он, чувствуя, как пальцы на ногах сводит. — Ч-чёрт... Перри с кривой ухмылкой отстранился, чмокнув напоследок головку, и Майк приподнялся на локтях. — З-здесь есть смазка? — спросил он дрожащим голосом. — Наверное, — протянул Тони, облизываясь. Парень подполз чуть ближе к изголовью кровати, наклоняясь и открывая тумбочку. Он порылся в ней несколько секунд, и Фуэнтесу на грудь прилетели наручники. — Я люблю жестко и с ними, — ухмыльнулся Тони, и Майк закатил глаза. Как же иначе. Майк притянул парня к себе, и уже через секунду он сидел сверху, а Тони был прикован к изголовью. — Так-то лучше. Лежи, — ухмыльнулся старший, продолжая рыться в тумбочке. Он нашёл смазку, выдавливая немного на пальцы, и Тони нетерпеливо поёрзал по кровати. — У кого-то очень давно никого не было? — Майк усмехнулся, вводя один палец. Тони хихикнул, жмурясь. — Щекотно, — пробормотал он, заливаясь краской. — А так? — Майк добавил ещё два пальца, разводя их. — Неприя-ятно, — сдавленно простонал Тони. — Да неужели, — Майк хохотнул, убирая пальцы. Он распределил смазку по члену, наклоняясь к лицу Тони и резко вошёл в него наполовину, заглушая полустон-полукрик поцелуем. Тони подтянулся вверх по кровати, пытаясь отползти от Майка. Отстранившись, он прошептал: — Э-это было больно, — и надул губы. Майк провёл рукой по лицу парня, чмокая в щёку и опускаясь дорожкой поцелуев всё ниже, начиная двигаться внутри парня. Первые несколько толчков Тони тихо шипел, жмурясь от неприятных ощущений, но когда Майк всё-таки долгожданно поменял угол, стало наплевать на боль. Весь мир сузился до кровати, на которой они были, ощущения Майка внутри и стонов. Тони сжал пальцы вокруг железных ободков наручников, чувствуя, как металл медленно стирает кожу. Удовольствие волнами расходилось по телу, заставляя сжимать пальцы и сдавленно стонать. — Простони... для... меня, — сбиваясь прошептал Майк. Он понемногу увеличивал темп с каждым толчком, и Тони и правда вскоре не мог сдержать громких стонов. Майк лишь тяжело дышал, иногда рыча и впиваясь зубами в плечо Перри. Он ещё больше ускорил темп, и Тони почувствовал, как каждый толчок приближает его к грани. — Я... я... ах... — он не смог ничего толком сказать, но Майк тут же обернул руку вокруг его члена, двигая ей в такт своим толчкам. — М-майк, — Тони не мог больше держаться и кончил себе на живот. Через несколько толчков Майк протяжно застонал, и Тони почувствовал, как внутри него разливается тепло. Парень наклонился и поцеловал Перри, сплетая их языки и попутно расстёгивая наручники. Тони обернул руки вокруг шеи парня, не в состоянии насытиться ощущением шёлковой кожи Майка под своими пальцами. Это было больше, чем глупые пустозвонные слова. Тони устал от слов. Они не несли никакого значения. То, что было между ними сейчас, было больше, чем сотни слов и книг. Это была связь, закреплённая физически. Это было слияние в одно целое. И не надо было ничего говорить. Они так и уснули с Майком в запертой изнутри комнате в этом чёртовом "доме Любви", связанные ещё больше, чем Тони планировал. *** Гейб чувствовал, как колотится его сердце. Оно практически ломало ребра, и, если бы не самообладание Сапорты, он бы уже давно согнулся пополам, забившись в дальний угол смотровой комнаты у операционной. Билл умирал. Это было невероятно больно. Он не должен был давать стае права прикасаться к нему. Он должен был сразу везти его в Нижний город. Идиот. Придурок. Он послушал просьбу ребят выполнить основное правило Верхних, гласившее, что стая и только стая заботится о своих людях. Тихое пищание, отмерявшее, возможно, последние секунды жизни Уильяма, звенело в висках Габриэля, но он знал, что за ним, в темноте, стоит не только Хейли, при которой он ещё мог потерять самообладание. За ним стояло несколько человек из штата, несколько бойцов "Кобры", которые не должны были видеть, как слаб их глава. Поэтому он лишь сжимал кулаки до побелевших костяшек и скрипел зубами, стараясь удержать скапливавшиеся в глазах слезы. Врачи уже полчаса бились за жизнь парня. Ему перелили кровь, благо у Гейба и Уильяма были совместимые группы, и теперь оставалось лишь стабилизировать его состояние, но вот только парень не мог прийти в себя — уж слишком много крови он потерял. Его пульс то исчезал совсем, то появлялся, но слишком слабый, чтобы сказать, что с Беккетом всё будет хорошо. Врачи закончили операцию после самого ужасного часа в жизни Габриэля. Состояние Уильяма, конечно, оставляло желать лучшего, но раны на спине были зашиты, пульс больше не терялся, и парень, по словам врачей, не был на грани смерти. Тем не менее, он находился в коме, и Гейб мог только сидеть у его кровати. Как бы ни хотелось прикоснуться к родным губам. — Б-билл? — заикнулся Сапорта, присаживаясь на стул около койки, на которой лежал Уильям, окружённый проводами. — Билви, п-прости. Не надо было оставлять тебя в том треклятом номере. П-прости, — слёзы всё-таки потекли по щекам, и Сапорта быстро стёр их, приказав своим людям за дверью уйти. Болезненно-бледные губы Уильяма будто были растянуты в язвительной ухмылке. Он будто говорил своим видом: "Ты же знал, что так будет. Ты во всём виноват". И Гейб не мог ничего поделать со своим чувством вины. Всё же Уильям был тем, на кого совершались покушения. Причём их было в разы больше, чем на самого Сапорту. Гейб обязан был регулярно проверять персонал, чтобы исключить даже малейшее отклонение от устава. Чтобы пресечь возможное предательство. Ещё больше чувство вины подогревала фраза, сказанная утром Виком. Да, Сапорта всегда недолюбливал мексиканца. Возможно из-за того, что оба были лидерами своих групп. Возможно потому, что Уильям, как бы привязан к Гейбу он ни был, всегда любил ночевать дома, под присмотром Фуэнтеса. И это, возможно, было правильно, думал Гейб. Сейчас, он понимал, сколько всякой грязи было в его группировке. Сейчас он понимал, почему стая была надёжней. Всё-таки стая была меньше, и там не было возможности долго скрывать свои злые умыслы. Группировка Сапорты со своим вознесением на гребень всеобщего уважения и власти прогнила до своего основания. Гейб не был бы удивлён, если бы однажды сама Хейли предала его. — Билл, я знаю, что ты предан стае и Виктору, но из-за них тебе стало хуже, — Гейб осознал, что только что сказал, и вцепился руками в волосы. — П-прости, Билл, просто... просто... — Гейб всхлипнул. — Я такой идиот. Зачем я вообще оставил тебя одного... надо было... Надо было опоздать на работу, хотел сказать Гейб. Надо было позволить себе немного понежиться в кровати, обнимая любимого человека, думал Гейб. Но вот только он не смог ничего сказать. Просто потому что к его рту приложили слегка влажную тряпку с хлороформом, и Гейб моментально потерял сознание.