Белая тень

Он лишь крепче сжимает меня в кольце своих рук, не желая отпускать ни на секунду. Жмусь к нему, пока воспоминания ярким потоком обрушиваются на меня. Напоминают о том, какой мертвой я была все время. Говоря о том, какой живой я оказалась сейчас. — Обезьяны не спускаются вниз, — слышу за спиной задумчивый голос Джоанны. Пит поднимается на ноги, помогая мне встать вместе с ним, но все еще продолжает обнимать. Я еще крепче вжимаюсь в его грудь, надеясь спрятаться от всего мира, остаться лишь с ним одним. Чувствую, как боль медленно поглощает мою душу. А еще я ощущаю легкость, волнами струящуюся по всему телу. Но крик, который рождается сквозь предрассветную тишину, заставляет меня вздрогнуть и отпрянуть от парня. Оглядываюсь, пытаясь понять, кому принадлежит голос и откуда он раздается. Он доносится с противоположной от склона стороны, из самих джунглей. Дрожу, когда чей-то визг вновь наполняет горячий воздух. Вайресс мгновенно срывается с места, несясь в сторону голосов: — Марлен! — она пытается перекричать кого-то, называя его по имени. — Марлен! Она бежит, истошно повторяя одно и то же имя. Срываюсь с места, несясь за ней. Я отчетливо понимаю, что это ловушка и нельзя подпускать туда Вайресс. — Стой! — кричу я ей. Вдруг меня резко останавливают, хватая за кисть руки. Снова. Опять мне не дают делать то, что я считаю нужным. Оборачиваюсь, встречаясь глазами с Питом. Он крепко сжимает мою руку, пытаясь утихомирить меня. — Отпусти же! Ей надо помочь! Но, видимо, напарник прав. Мне туда нельзя. Ведь стоит мне сделать небольшой шаг в сторону убежавшей Вайресс, я натыкаюсь на преграду, невидимую стену. Ловушка. И трибут попал в нее, как мышь в мышеловку. Теперь Вайресс не просто должна слушать все эти истошные вопли, но и не имеет шанса спастись от них. Звуки медленно утихают. И слышно лишь вой ветра, верно покачивающего деревья над нашими головами. — Кто эта Марлен? — обращаюсь к Бити, думая, что он лучше всех может знать что-то о жизни своей союзницы. — Сестра, — коротко проговаривает он. Мне не слышно, что происходит за стеной. Она не видима, но, похоже, довольно плотная, раз уж ни единый звук не проникает сквозь нее. От опасностей этих Игр не застрахованы даже воскресшие трибуты. Каждый из всех тех, кто оказался на Арене, обязан получить приготовленную специально для него порцию боли. Даже Пит. Тем более Пит. Меня передергивает лишь от мыслей о том, как он метается из стороны в сторону, ища источник криков. Это мог бы быть его брат, или отец, или Хеймитч… Да кто угодно! Зная Пита, могу с уверенностью сказать, что жизнь каждого важна ему. Замечаю силуэт Вайресс. Она бежит к нам, отбиваясь от летящих на нее птиц. «Сойки-говоруны», — приходит мне на ум, когда я успеваю разглядеть оперение крикуньи. Поднимаю руки над головой, опираясь о стену, стучу по ней. — Стой! Стой, тут стена! — кричу я, хотя понимаю, что она не слышит. Вайресс в панике оглядывается, запинаясь и чуть не падая. Она подбегает к нам, но ударяется, так и не сделав последний шаг. В ее глазах столько страха, столько ужаса и паники. Так отчетливо вижу, как в ее глазах собираются слезы, тонкими струйками скатываясь по щекам. — Вайресс, это все нереально! — кричу я, надеясь, что она услышит меня. — Это просто птицы! Просто птицы! — кричу, что есть мочи, но она не слышит. Кажется, проходит целый час перед тем, как стена пропадает, а птицы, замолкнув, исчезают. Бити первым оказывается рядом с Вайресс, успокаивая ее. Но он, как и все, знает, что успокоить ее не сможет. Она бьется в истерике, продолжая плакать. Она все еще произносит имя Марлен, почти шепчет, закрывая лицо ладонями. — Куда бы мы ни пошли, везде опасность, — задумчиво произносит Пит, поворачиваясь к тому месту, где совсем недавно были обезьяны. — На Арене нет безопасного места, — подхожу к нему. Мы снова переплетаем наши пальцы, крепко сжимая руки друг друга. Прикрываю глаза, утыкаясь носом в шею парня, снова чувствую слабость во всем теле. — На прошлых Играх были моменты, когда все же можно было передохнуть. Поднимаю глаза, ловя взгляд Пита. И не нахожу никакого изъяна. Все так же, как было год назад. Я смотрю в небо. Чистое и безоблачное. А в ответ оно получает лишь тучи, освещенные грозами и молниями — мои глаза. — Тогда был детский сад в сравнении с тем, что сейчас. Он кивает, принимаясь разглядывать каждую клеточку моего лица. И только я хочу задать ему вопрос, что с ним произошло за то время, пока я не знала о том, что его сердце снова бьется, а легкие дышат, как Вайресс снова начинает звать Марлен, раскачиваясь из стороны в сторону. — Думаю, хорошо было бы вернуться на пляж, — проговариваю я, не смея отвести взгляд от пострадавшего трибута. — Но мы с Финником договаривались… — начинает Джоанна, делая шаг ко мне. — Да плевать я хотела, о чем вы там договаривались! — взрываюсь я. — В джунглях гораздо опаснее, чем там. — Но там могут быть профи, — настаивает на своем Седьмая. — Там мы хотя бы знаем, чего ожидать. А здесь каждая опасность — неожиданность. — Я отворачиваюсь от нее, тем самым препятствуя продолжению нашего диалога. Подхожу к месту, где я оставила лук, поднимаю его, вешая колчан за спину. Чувствую такую привычную тяжесть на своем плече и становится гораздо спокойнее, когда я точно знаю, что имею шанс защитить себя. Подбираю два поблескивающих в свете восходящего солнца кинжала и возвращаю их Питу. Наши пальцы на мгновение соприкасаются, и я чувствую притяжение, которое заставляет желать меня коснуться Пита вновь. Мысленно одергиваю себя, возвращая свои мысли в нужное русло. — Пойдемте, — командую я. Слышу, как Джоанна что-то бормочет за моей спиной, но не обращаю на это внимание, продолжая двигаться к озеру. Вайресс всю дорогу ведет себя тихо, топая рядом с Бити, лишь изредка вздрагивает и по новой начинает шептать имя сестры. Пит молчит, идя рядом со мной, но все равно чуть впереди, будто защищая от невидимой опасности. Он снова пожертвует собой, если представится такая возможность. Поэтому я тут же ровняюсь с ним, вновь переплетая свои пальцы с его. Когда я замечаю поблескивающую воду впереди, ускоряю шаг, утянув с собой и Пита. Остальные, я знаю, пойдут быстрее, чтобы не отстать. Мы осторожно выходим на пляж, оглядываясь. Никого. Удивившись, ступаю на влажный песок. — Пойдем к Рогу, — делаю шаг вперед, замечая, что ни у Вайресс, ни у Бити нет оружия. Джоанна опять начинает злиться, но следует за мной. Проходя по одной из двадцати четырех дорожек, ведущих к Рогу Изобилия, я оглядываюсь, делая каждый последующий шаг. И я знаю, что раз нет никого здесь, то обязательно кто-то есть на другой половине Арены. За Рогом. И я оказываюсь права. Стоит нам ступить на площадку, где находится вся эта гора с оружием, откуда ни возьмись, появляются Брут, Энобария и Блеск. Первый, выйдя с копьем, бросается на нас, кидая оружие. Я же, ловко увернувшись, достаю первую стрелу, собираясь отпустить ее в грудь противника. Но он более ловок, чем я полагала. Между нами лишь десять метров, которые он с легкостью преодолевает, увернувшись от острого наконечника стрелы. И я не успеваю достать следующую. Пит реагирует молниеносно. Сбив с ног бежавшего на меня Брута, он вонзает свой нож в его сердце. Выстрел пушки раздается ровно в тот миг, когда этот же кинжал вонзается в плечо увернувшейся Энобарии. Девушка, рыкнув от боли, пытается отползти за Рог, когда Блеск, яростно вопя, бросается на моего напарника, выбивая из его рук второй кинжал. Тот со звоном ударяется о камни, позже опускаясь в воду. Меч Блеска разрезает воздух прямо перед лицом увернувшегося Пита, когда тот, нырнув под руку Первого, прижимает его горло к себе, а после сворачивает шею. Выстрел пушки не заставляет себя долго ждать. Энобарии нет. Она успела смыться. Джоанна, криво улыбнувшись Питу, проходит мимо, стремясь к горе оружия. Все следуют за ней, переступая распластавшееся на камнях тело Брута. Лишь Вайресс аккуратно обходит его стороной. Я же остаюсь на месте, с непониманием глядя на напарника, стоящего ко мне спиной. Но стоит ему повернуться ко мне лицом, сердце на миг перестает биться. Та привычная синева, что я так привыкла видеть, стала совершенно черной бездной.