***
Увешанная драгоценными камнями, я поправила золотую диадему на голове и направилась прямо к тому месту, где за столом, делясь новостями, прибухивали капитаны. Идя, я старалась греметь побрякушками как можно громче, зачем – да прост. Мне нравилось перебирать пальцами, чтобы были слышны позвякивания колец. Шею тяготили пять ожерелий, каждое сделанное из разных камней. В одной мочке уха висели сапфиры, в другой – рубины. На лямках шорт звенели и струились золотые цепочки самой разной длины и толщины, а браслеты обвивали не только запястья, но и лодыжки. Может, ну его, XXI век? И тут неплохо живется. Очень неплохо. По пути я попробовала на зуб серебряный медальон и, хмыкнув, кинула его в ящик, который нес шедший мне навстречу матрос. К бирюзе не подходит. — Ну что, готовы прислуживать мне, шлюшки? — протянула я, схватившись за столб и, чуть отклонившись, словно маятник взошла на террасу таверны. Но никто из пиратов и ухом не повел в мою свою сторону, увлеченные разговором. — …в одиночку смог увести шхуну? Ловкий ход, капитан, — Аде сделал мину “not bad”, и они с Эдвардом пригубили ром. Чуть позади них на скамейке сидела крыса по имени Джек Рэкхем, связанный по рукам и стыдливо опустивший голову. Из таверны вышел Кидд, поправляя штаны, и подсел к пиратам. — Как и отнять мой бриг у того идиота, — произнес ассасин, горлышком бутылки указывая на неудавшегося капитана. — Братья, я ваш должник. И они снова присосались к бутылкам. Значит, я тут вся такая блястящая (именно блястящая), сногсшибательная и обворожительная, а они о кораблях трындят? Мудаки. — Этот проныра и двух месяцев не продержал твой корабль, как приполз в Нассау за королевским помилованием, — произнес Джеймс-Мэри. Два месяца?!.. Ах да. Они же не замечают. — Ну так пришлось! — вдруг подал голос Джек, да таким наглым тоном, что я бы возмутилась. — Этот Роджерс повис на мне, как пес! — Помолчи, Рэкхем! — рявкнул Аде, поднялся со своего места и, схватив предателя за плечо, практически выпихал его на пирс. При этом, проходя мимо, он вежливо поздоровался со мной своим излюбленным “Мисс”, на мгновение сменив озлобленное выражение лица на дружелюбное и расслабленное. — Что теперь? — сказала Рид настоящим женским голосом, облокачиваясь на стол. — Как прежде, в погоне за богатством? — Да. И я близко, — с твердой уверенностью ответил Эдвард. — Говорят, Мудрец отплывает из Кингстона на корабле “Принцесса”. — Твой бы талант, да во благо, Кенуэй, — с ноткой разочарования сказала пиратка и, подсев чуть ближе, воодушевленно произнесла: — Ищи Мудреца с нами! — Не по душе мне эта ваша мистика… Мэри, — сказал он, вставая, таким тоном, словно уже тысячу раз объяснял ребенку, почему дважды два – четыре. — Я хочу лучшей жизни. Легкой! — Честным не дано легкой жизни, Эдвард. Поверь мне, от неё одни лишь только беды, — сдавшись, сказала Рид и, допив последний глоток, удалилась вслед за Адевале, чуть кивнув, прошествовав мимо меня. Женщина хлопнула ладонь на плечо Джека и с чувством выполненного долга произнесла: — Так, Рэкхем. Пора в отставку. Ассасин проследил за ней взглядом и только тогда заметил меня. — О, Господи… — аж вздрогнул он, заслоняясь от исходящих от меня бликов. — Нет, всего лишь я, — сказала я, демонстративно рассматривая жалкое подобие ногтей, что остались на моих руках. Всю жизнь мечтала так шуткануть. — Это останется здесь, — сказал он, срывая с моих шорт золотую цепочку, и так державшуюся на соплях. — Эй! Ты испортил весь образ! — всплеснула руками я. — Впервые в жизни мне выпала возможность почувствовать себя олигархом-сутенершей, и тут бац – меня ограбил пират! — Ты перегрелась на солнце, — усмехнулся пират, на ходу запуская цепочку в полет с попаданием точно в ящик, стоящий метрах в трех от нас. Мы вышли на пирс. — Знаешь, после вечности на необитаемом острове я точно смогу определить, когда я перегрелась, а когда нет, — пробурчала я, сдавая ассасину украшения одно за одним. — Откуда столько золота вообще? — Первые недели плавания Рэкхема на моем корабле оказались весьма… продуктивными, на удивление. — Ага, ясно, просто супер, класс. Какие дальше планы? Кенуэй посмотрел на меня выжидающим взглядом, всё ещё стоя с протянутой ладонью, которая тяжелела под грузом золота. Он даже прищурился. — Ой, вот только не надо сейчас заливать про пророка! — я прыгала на одной ноге, снимая кроссовок с другой, чтобы избавиться от браслета на лодыжке. — Если я твоё печенье с предсказаниями, это не значит, что я знаю, сколько вдохов и выдохов ты сделаешь за всю свою жизнь, а уж запоминать всё это – себе дороже. Так куда дальше? В руку пирата хлопнулся браслет. С каждой секундой его взгляд всё мрачнел, брови сходились к переносице, а в глазах отчетливо виднелся мой пиздец. Бля, бля, бля, не то сказала, вот ваааще не то. Думай, думай, ну… — Аха-ха-ха-ха! — не очень натурально засмеялась я, хлопнув себя по ляжке и изобразив безудержное веселье. — Не, ну ты чё, поверил? Пха-ха-ха-ха-ха-ха-ха, Кееееенуэй, кто ж знал, что ты такой наивный, а? Вот зануда, даже шутки не понимаешь! Ха-ха-ха-ха-ха… мда… — ну почему даже в золоте я оказываюсь в дерьме? — Так, какие у нас дальше планы? — лыбясь в злорадной ухмылке, произнес Эдвард. Он жмякал украшения в руке, издавая звуки моего приговора. Твоя ж пиратская рожа тебя выдает. Тебе самому смешно, придурок! А вот мне ни капельки. Думай. Вспоминай… “Говорят, Мудрец отплывает из Кингстона на корабле “Принцесса””. — Курс на Кингстон, капитан? — вложила я как можно больше воодушевления в свой голос и выставила вперед кулачок. Кенуэй смотрел на него так, будто я только что протянула ему джедайский меч, а не кулак. — Ну давай кулачок! — я потрясла конечностью в воздухе под подозрительный взгляд Кенуэя. — Да блин, Эдвард, это просто приветствие, пиратская твоя башка. Ну или проявление дружеских отношений. Просто стукни кулаком в ответ, — последнее предложение я уже процедила сквозь зубы. — Нет. — Почему?! — Потому что мы идем не в Кингстон. Блэт, лажа. — Что?.. — я опустила руку и разжала пальцы. — Но… но ведь Мудрец… и “Принцесса”… Но тут ассасин поднял мою опустившуюся руку, собрал заново мой кулак и стукнул по нему своим. Он вдруг оказался так близко, что я разглядела задорные искорки у него в глазах, что явно не могло привести ни к чему хорошему. — Пока, — он выделил это слово, — не идем. А сейчас… давненько мы не занимались порядочным грабежом. Я сглотнула. Он все ещё упирал свой кулак в мой, и с силой его нажатия я понимала всю серьезность намерений Кенуэя. В голову пришла одна догадка, но я боялась её озвучить, боясь слишком бурной реакции пирата. Обсикается же ещё от радости. Чуть наклонив голову и сдерживая уголки губ, я попробовала: — Тортуга? Улыбка засверкала на его лице, рассыпая по нему сеть мелких морщинок. Закаленное морем лицо светилось предвкушением предстоящего развлечения. — Тортуга.***
Волны разбивались об таран “Галки” с оглушительным “Ба-бах!”, но я оставалась стоять на носу корабля, даже когда брызги окатывали меня с ног до головы. Всё-таки я скучала по этой деревянной малышке. Команда затянула песню, в которой часто повторялось “Roll boys! Roll boys roll!”, отчего уже где-то на середине я начала тихо подпевать им. Интересно, сколько ещё до Тортуги? Пару минут? А, может, часов? Или дней? У меня были довольно-таки расплывчатые представления об этом острове. Тортугу вселенной Assassin’s creed я не помнила, поэтому перед глазами вставали лишь картинки из Пиратов Карибского моря, где на этом клочке земли царило вечное пьянство, драки, веселье и разбой. Только этот разбой мог ограничиться лишь кошельком, свистнутым у какого-нибудь заснувшего пиратушки, поэтому сейчас мне не получалось вообразить, каким образом Эдвард собирается грабануть Тортугу. Там же, тип, нейтралитет, все дела, нет? Типа как Нассау? Я запуталась. Лучше у него и спрошу. Ещё чуть-чуть постояв на носу “Галки”, я прогулочным шагом двинулась к штурвалу, маневрируя между снующими туда-сюда пиратами. Море слегка разбушевалось, так что команда была настороже, хоть на небе не было ни облачка. С некоторым удовольствием проведя по перилам рукой, я поднялась на мостик и встала, как всегда, с левой стороны от Кенуэя. — Эдвард? — Ммм? — Слушай, у меня тут вопрос назрел. — Угу? — Мы плывем грабить Тортугу, так? — Так. — Но разве Тортуга… не пиратский остров? Ассасин и подслушавший Адевале посмотрел на меня так, будто я только что назвала Иисуса геем. Выгнув свои брови до безобразия, так что я еле удержалась от смешка, Эдвард спросил: — Кхм… а откуда ты родом? — Из Америки. — И что, там совсем глухота? — Глухомань полная. Вааще никаких новостей. — Мм, ясно. Тогда вникай: Тортуга не является пиратской столицей уже более двадцати лет. Её кто только не пытался отбить: и испанцы, и французы, и англичане, но до 65 года прошлого века остров оставался под полной властью пиратов. Но потом с приходом губернатора д’Ожерона остров вернулся под фактическую юрисдикцию Франции. Хотя он не являлся честным… “правителем” и частенько пользовался услугами разбойников. — А что потом? — А потом всех жителей эвакуировали с острова на Гаити. — А почему это произошло? — Природные катаклизмы. Однако сейчас земли на них вполне пригодны для выращивания дорогих товаров, что и использовали британцы. Сейчас там процветает плантация около четверти акра, а склад забит не только сахаром, но и весьма полезными материалами. — Хах, значит, пробиться туда будет нелегко. — Схватываешь на лету, — хмыкнув, подметил пират. — Но мы не будем туда прорываться. — В смысле? — В прямом. Мы просто возьмем всё, что нам надо, и уйдем, только и всего. — … Следовательно, устроим бойню?.. — Я, конечно, не против посмотреть на то, как краснопузые олухи перережут тебе глотку, — клянусь, он сказал это с удовольствием! — но нежелательный хвост за “Галкой” мне тоже не особо нужен. Поэтому действовать придется тихо. Все мы знаем, что логика в играх не всегда правдоподобна. Например, ты мог на всех парах промчаться за спиной красного мундира в запретной зоне, топая своими лапищами, аки слонопотам, а он даже ухом не поведет. Или присесть на лавочку и вдруг исчезнуть с лица земли. Поэтому сейчас мой мозг никак не мог втыкнуть, каким образом Кенуэй собирается незаметно свистнуть всё содержимое склада Тортуги, а там явно немало этого содержимого, беспалевно перетащить ящики с добром, которое наверняка не будет легким, на корабль, который тоже, конечно же, будет сливаться с окружающей средой! И при этом ни один англичанин не пострадает, ага. Ах да, и при этом за ним, как за мамой-уткой, будет переться половина команды “Галки”. Я ничего не упустила? — Отличный план, — произнесла я. — Ты не поверишь, но в этот раз я лучше останусь на корабле. — Ты не поверишь, но в этот раз отсидеться у тебя не получится. — В смысле? — чёт дерьмом попахивает… — Знаешь, — сказал Кенуэй, облокачиваясь одной рукой на штурвал и поворачиваясь ко мне, — ты же не являешься ни частью команды, как таковой, ни ценным пассажиром. Поэтому... — А вот с этим я бы ещё поспорила! — Поэтому я пришел к выводу, что ты – балласт. Лишний рот на водопое. Ну ахринеть теперь. Это он мне мягко намекает, что в случае голодовки меня сожрут первой? Или что?? — Эдвард, — проговорила я, делая шаг назад. Его это что, веселило?! — у тебя проблемы с чувством юмора. Реально, прекрати. Не смешно. — А похоже, что я шучу? Пират отпустил руль, который тут же подхватил Адевале, и начал наступать на меня. Да что с ним такое?! Пять минут назад был белым и пушистым, а теперь всерьез задумался над моим увольнением? Я шаг за шагом отступала, не отрывая глаз от Кенуэя. — А что делают с балластом, Грейс? Ммм? Что делают с новичками, когда они попадают в лапы кулаков? Тебе нужны твои пророческие фокусы, или так догадаешься? Ох, уж я-то знаю, что такое быть новичком. Хорошо досталось из-за этого в школе. Мужчина неумолимо наступал, даже когда я уже ощутила спиной борт корабля. Подвох, в этом должен быть какой-то подвох! Жаль, что Эдвард без проблем мог играть в покер – по его лицу ничего нельзя было понять. А он был уже совсем близко, настолько, что я могла чувствовать исходивший от него запах пота и моря. Я вся съежилась, ожидая, что он сделает. Даже глаза зажмурила. Наверное, это насмешило пирата, ибо я различила короткий смешок среди шума моря и криков команды. Вдруг он наклонился прямо к моему лицу, а точнее – к уху. Даже волосы отодвинул, отчего я неожиданно для себя вздрогнула. — Их учат. Когда я открыла глаза, ассасин, скрестив руки на груди, лыбился своей пиратской мордой, с явным удовольствием наблюдая за моей реакцией. До меня, как до слоупка, медленно доходила информация, правда, при этом мозг забыл сменить выражение лица. Поэтому ассасин изо всех сил сдерживал смех, что у него чертовски плохо выходило. Его губы ходили ходуном от сдерживаемой улыбки, и сам он весь дрожал от тихого ржача. И только когда я приподняла одну бровь, глядя в пустоту, он взорвался. — БУАХАХАХАХАХАХАХ!!! — вы когда-нибудь видели пирата, сложившегося пополам от смеха из-за собственной шутки-самосмейки? Что ж, мне только что представилась эта замечательная возможность. От взрыва его ржача я чуть не подскочила, ибо это было похоже на последний сиплый вдох наркобарона, укурившегося в дрова, до тех пор, пока он не использовал мужицкие голосовые связки. Пират лахал надо мной с таким удовольствием, словно с самого первого дня нашей встречи так и думал, как бы это так поудачней меня подъебать. Пока до меня доезжало, что это он, типа, шутканул так, Эдвард уже заразил своим смехом близстоящих матросов. Мужчины смотрели на меня, усмехаясь, словно понимали, что меня ждет, словно сами прошли через это; даже Кенуэй уже прекращал истерить. Ну да ладно, шутки шутками, но до меня всё равно не доходило… или я сама не хотела, чтобы до меня дошло… — … и как же учат новичков? — всё-таки спросила я. Не знаю, чего это меня вдруг так переклинило, может, остров так подействовал, но мне больше не хотелось наживать неприятностей на свой зад. И Кенуэй не упустил этого, зараза. — Практика! — он развел руки в стороны, будто больше ничего и не оставалось. Эта щетинистая морда еле сдерживала улыбку во все 32, пытаясь оставаться в образе. Нервно сглотнув, я подумала: “Вот и мстя за все мои выкидоны”. — Ты научишь меня драться на мечах? — попробовала я, чем заслужила его заразительный оскал – словно сын только что спросил у отца, что они будут пить: коньяк или джин? — Ну ты размахнулась, — сказал он, утыкая руки в бока. — Разве ты уже числишься в команде? Матросы еле сдерживали смех, ограничиваясь лишь краткими смешками. Они-то давно догадались, что меня ждет, а я же старательно делала вид, что до меня столь очевидная истина не доходила. Надежда, что если я буду изображать из себя дурочку, то Эдвард передумает совершать задуманное, не оставляла меня, хоть и колыхалась на самом донышке гигантской бутылки реальности. Но тут меня зацепило одно слово… — Уже?.. — в груди вдруг появилось такое чувство, что я сейчас взлечу и упаду одновременно. — А ты раздумаешь над тем, чтобы официально принять меня?? Честно, я подумывала над тем, чтобы напроситься к Эдварду в команду, ибо бегать за ним собачонкой самой уже надоело, а так была бы уважительная причина. Но каждый раз мой взгляд падал на его острющие клинки, суровое сосредоточенное лицо, покрытое щетиной, глаза-щелочки, которые могут испепелить даже солнце, которые заставляет их щуриться, и я откладывала эти мысли в долгий ящик. Да даже не столько из-за этого, а из-за того, что две мои личности (привет, шиза) боролись между собой. Одна говорила, что нахер мне сдалась команда, Кенуэй и море, когда единственное, о чем мне нужно беспокоиться – это поиски Мудреца. А другая нашептывала, что если я стану одной из них, то пребывание в XVIII веке скрасится периодическим грабежом с положительными вытекающими, бухлом, пати и секасными***
Единственное, что я крала – это газировку на заправке в 17 лет, и то меня сразу же поймали. А тут целый склад, охраняющийся натренированными солдатами. С ними может справиться Эдвард, но не я, а зная мою купернутость, шансы спиздить всё незамеченной – один на миллион. Поэтому сейчас, сидя в кромешной тьме и изредка слыша какие-то отдаленные звуки хрен пойми откуда, я чуть ли не раскачивалась взад-вперед, бормоча бред себе под нос. Я тихо билась лбом об свое колено, пытаясь выбить из него хоть какие-то искры адекватного плана, который помог бы мне выкрутиться, но нихрена. Ну вот кто тебя просил? Зачеееееем? – ругала я себя, словно провинившегося щенка. Тебе самой ещё не надоело ввязываться туда, куда не просят? Ох, боже, это реальная шизофрения. Я уже говорю сама с собой во втором лице. Ха-ха, теперь понятно, чего это я вечно оказываюсь в передрягах. Я снова отхожу от темы. Так, как обчистка склада происходила в Black Flag’е? Эдвард тихенько грохал всю охрану и со спокойной душой тырил содержимое склада, но соль в том, что кроме половых различий, мы с ассасином различаемся ещё по целому ряду параметров, типа чутья, орлиного зрения, владения стреляющим оружием, будь это хоть дудочка у него за спиной, я всё равно промажу! Кроме того, даже если я попаду, то наверняка спалю свое местонахождение, так что придется резвым галопом убегать от британцев, потрясывающих своими мушкетами, словно копьями. Картинка с Кенуэем, старательно вылизывающим палубу, начала расплываться и уже не казалась такой реалистичной. — Ведьму не видели? — вдруг донесся до меня глухой звук. — Её капитан ищет. А за ним последовали следующие: — Где девушка? — На мачтах смотрели? — Может, в парусине где-то запуталась? — Камбуз проверяли? — Черт возьми, ну не могла же она испариться… или могла? И тут до меня дошло: а сколько я здесь уже сижу? Спрыгнув с бочки, я пулей рванула к единственному источнику света в этой кромешной тьме – к выходу. Как только я взлетела по лестнице, на меня тут же устремились взгляды полдюжины пиратов, замеревших в самых разных позах: кто-то с парусиной, кто-то с бутылкой у рта, кто-то с ножом. Я аккуратно, не отводя от них взгляда, нащупала рукой стенку, облокотилась на неё и согнула одну ногу. — Какие-то проблемы, парни? — как можно более непринужденно спросила я, зарываясь пальцами в волосы. Фу, блять, ну и гнездо, надо найти расческу. — Тебя капитан ищет. Через четверть часа будем у Тортуги. — Поняла. Спасибо за информацию! И тут же рванула к люку, только пятки сверкали. Стоило мне выбраться на палубу, свет больно резанул глаза – темнота давала о себе знать. Пока я изображала из себя крота, до меня донесся голос Эдварда: — А я уже думал, что ты струсила. Состроив из ладони козырек, я пристроила его над глазами и посмотрела на пирата. Для этого пришлось поднять голову на мостик, где капитана окружало яркое лазурное небо, снова нанося удар по моим глазам. — Аж десять раз, — мамочки, чё делать-то. — Но мне кое-что понадобится. — Это так необходимо? — Чертовски. — Если что, то людей я тебе и так выделю. — Кроме них: одолжи мне свою дудочку с дротиками, дымовуху на всякий случай, а лучше – штуки три, и расческу. — Это духовая трубка! И… расческу? — Точняк! — я хлопнула себя по лбу. — А я всё вспомнить не могла, как она называется. Ну да, расческу. Или хотя бы гребень. Ты же свои патлы хоть иногда расчесываешь? Ну не стесняйся, все мы расчесываемся, ну. Ассасин смотрел на меня каким-то нехорошим взглядом, потом аккуратно посмотрел по сторонам и негромко произнес: — Возьмешь в моей каюте. Но зачем тебе… — Спасибо! И пока Кенуэй не успел задать свой вопрос, я устремилась к капитанской каюте и захлопнула за собой двери. Облегченно вздохнув, я прислонилась к ним, снова оказавшись в кромешной тьме – здесь же не постоянно горят свечи. Немного постояв так, чтобы глаза заново привыкли, я на ощупь начала пробираться к малюсенькому “окошечку” для пушки, прикрытое плотной завесой парусины, которое, вроде бы, находилось где-то в середине стены. Вытянув руки прямо перед собой, я чуть не упала с маленькой ступеньки, затем животом пересчитала все стулья, которые находились вокруг стола, наверное, с картами – по крайней мере, я запомнила, что этот стол был ближе. Также я поскользнулась на какой-то статуэтке, но благодаря косяку, любезно встретившему мой лоб, удержала равновесие. И, наконец, добравшись до пункта назначения, отдернула парусину. Каюту заполнил слабый, но достаточный для обзора свет. Я присвистнула. А здесь ничего не поменялось. Даже в едва различимом свете этот срач выглядел великолепно. Пирамиды из ящиков, триллионы каких-то бумаг на столах и полу, свечи, валяющиеся тут и там, одежда, причем не вся мужская – это точно каюта Эдварда Кенуэя, капитана корабля “Галки”? По-моему, даже для пирата такой кавардак – это верх искусства. Для полной картины не хватает ещё туевой хучи разбитых бутылок и спящей шлюхи где-нибудь на столе – ваще збс. Но вопрос был в другом: Как мне, блять, искать здесь расческу??? Заложив волосы за ухо (ну и сено), я на секунду подумала, а действительно ли мне нужна какая-то расческа, но поразмыслив, что это всё равно лучше, чем трястись без дела перед неминуемым позором, я решила начать с осмотра столов. Подойдя к картам морей, я обомлела. Впервые, когда я побывала в этой каюте, мне было по барабану до всего, лишь бы не заблевать чего ненароком, а теперь, обретя возможность рассмотреть все поближе, я впервые почувствовала эту близость к старому времени. Карты были пожелтевшие, местами порванные и смазанные, но одновременно такие точные и… красивые. Даже при тусклом свете ими можно было любоваться. Я не удержалась и провела рукой по бумаге. Шершавая. Кое-где были капельки чернил. Охереть, это всё рисовали вручную… Рядом лежал предмет, похожий на циркуль, – или это и есть циркуль – и, есессна, я полапала и его. “Походила” им от, кажется, Ямайки до Кубы, а оттуда в Гаити и Пуэрто-Рико. Наверное, со стороны я была похожа на ребенка, пускающего слюни на новую цацу. Интересно же до чертиков. Это было что-то… необычное, из ряда вон выходящее, старое. Я едва могла различить какие-то пометки, сделанные размашистым, с сильным наклоном почерком, у разных островов и заливов. Где-то даже были подобия рисуночков китов и акул, с чего я угорнула. А таких карт было много! В общем, вы понимаете, чем я занималась ближайшие пять минут. Правда, я недолго баловалась с карточным столом, ибо благодаря моим играм что-то упало и со звоном разбилось. И, кажется, это была не бутылка. Кроссовком запихав осколки под ближайший ветхий ящик, который тоже грозился душераздирающе развалиться прямо на моих глазах, я решила, что вряд ли среднестатистический пират станет хранить гребень среди карт морей и океанов, и перешла к его рабочему столу. Он был более расфуфыренный: красиво вырезанные ножки, перья, книги в толстом переплете, хотя вещей было по минимуму. Прям королева Англии. Я аккуратно присела на стул с потрепанной обивкой – наверняка его спиздили при каком-нибудь абордаже – и вообразила: какого это, быть капитаном целого корабля? Вести записи, распределять добычу, командовать дюжинами людей? Любопытство взяло верх, и я открыла первую попавшуюся мне на столе книгу – это оказались записки и зарисовки какого-то моряка. Множество страниц были вырваны и аккуратно вложены обратно. Почерк у него было отвратный, да и в темноте было плохо видно, поэтому после первого предложения я бегло пробежалась по страницам, останавливаясь на картинках. Тут были смазанные карты заливов и островов, корабли, птицы, природа. В общем, чуваку было дико скучно. Книженция не была исписана даже до середины, обрываясь на полуслове резкой линией. Как будто уснул, когда писал. По крайней мере, так буду думать я. Я отложила записи в сторону и взялась за перо. Длинное и пушистое, оно завораживало. Никогда не писала пером. Облокотившись на стол и подперев кулаком голову, я стала вырисовывать на столе буквы, цветочки, загогулинки и другую белиберду. Оперение прикольно колыхалось при каждом движении, и, если я постараюсь, задевало мою руку легким касанием. Интересно, а что он записывает? Может, та книжка была его дневнико… ой… На этой мысли я слишком сильно нажала на перо и оно известило меня тихим хрустом, словно я сломала позвоночник какой-нибудь мышке. Посмотрев на несчастную жертву моего рукожопства круглыми глазами, я поспешила положить его на то же место в том же положении и снова взялась за дневник. Но нет, первая страница была подписана каким-то Рихарсом… черт, ну и почерк – Ричардом Оуэнсом, да и почерк, если сравнивать с тем, что был на картах, отличался, поэтому поковыряться в грязном белье Кенуэя мне не удалось. Кстати об этом. Я откинулась на стуле и оглядела каюту снова, но… уже с другой точки зрения. Я не видела здесь ни шкафа, ни кровати, ни зеркала. Помещение скорее было похоже на чердак “Галки”, куда скидывали ненужное барахло. Отсюда напрашивался вопрос, хотя даже несколько: а как он спит? Во что переодевается? Как узнает, как он выглядит? Последнее, конечно, вряд ли нужно пирату, но всё же эти вопросы возбудили во мне нехилый интерес. Ну не на столе же он спит? Или… Я снова открыла последнюю страницу дневника с резкой линией, но, вспомнив, что он не принадлежит ассасину, отложила его. Ещё одно подтверждение того, что Эдвард – псих. Вдруг дверь в каюту с грохотом раскрылась, заставив меня вскочить на ноги, роняя стул. В проеме нарисовался Кенуэй собственной персоной, а свет обрамлял его контур, словно бога (сама прыснула от этой мысли). Мужчина захлопнул за собой дверь, снова погрузив помещение во мрак, и тяжелой поступью двинулся в мою сторону. — Ты что делаешь? — Гребень ищу, — пролепетала я, поднимая стул и прячась за него. — На столе нет, вот, буду дальше искать. Эдвард, даже не глядя, смахнул с близстоящего ящика мой объект поисков и кинул на навигационный стол. — Вот он. А теперь – на выход. — Есть, капитан. Я осторожно, чтобы ни обо что не споткнуться, вышла из-за стола. Подобрав с карт гребень, я неловко потеребила его в руках и быстро направилась к выходу, не глядя на пирата и стараясь обойти его хотя бы на расстоянии двух метров. — И ещё кое-что, — сказал он, а я втянула голову в плечи, — на Тортугу ты пойдешь без ничего. Прямо сейчас. Вот дерьмо.***
Знаете, лидер из меня хреновый. Как только Кенуэй посадил (а точнее впихнул) меня и ещё четырех матросов в шлюпку, я словно остолбенела. На меня уставилось четыре пары глаз в ожидании указаний, что явно не приходилось им по душе, а я только хлопала ресницами (и взлетала, блин). Не, я, конечно, могу кинуть в кого-нибудь расческой для отвлечения внимания и с криком вывалиться за борт, но даже для меня это уже слишком. Кто-то кашлянул. Блэт, я ща на дауна смахиваю. — Ну что, — осипшим голосом начала я, — с чего начнем, парни? В общем, вы уже поняли, кто балласт в этой компашке. Похватавшись за головы и нафэйспалмившись так, что на лице каждого остался бледный отпечаток своей же ладони, они выругались, кажется, на испанском, и взялись за весла без моих приказов. Наш корабль стоял за массивным рифом, торчащим из воды, а за ним – вражеский галеон, охраняющий подступ к пристани острова. Какое-то время “Галка” могла сойти за ещё один корабль-охранник, но надолго ли? Это мне ассасин четко дал понять. Я мысленно высекла себе на лбу “не ковыряйся по чужим вещам без спроса”, жаль, что не сделала этого полчаса назад. Эдвард строго наказал пиратам следовать моим указаниям и ничего не предпринимать по своей воле. Тип, не портить мне аттестацию. Ну и прекрасно! Сама справлюсь! Я же ведь не такая уж и безнадежная, правда? Пираты медленно, осторожными движениями направили лодку к острову, пока я изо всех сил старалась не смотреть в сторону “Галки”, где взглядом меня пожирал ассасин. Ей богу, дырку в спине прожжет. Правда, наш маршрут меня слегка смутил: вместо того, чтобы напрямую двинуть к Тортуге, пираты сделали гигантский крюк, чуть ли не зайдя острову в зад (ну, относительно, ведь зад может быть везде). Набравшись смелости обратиться к мужчинам, я начала: — Кхм, парни, — огоспидя, они так синхронно повернулись и набычили на меня свои лица, что я готова была добровольно выпрыгнуть из лодки прямо сейчас, — вам не кажется, что нас… немного снесло течением? Совсем капельку? Когда-нибудь мое любопытство меня погубит. По крайней мере, пираты были готовы это сделать, но тут я услышала знакомый голос с задней части шлюпки: — Это твой первый крупный грабеж, да? Блин, лицо знакомое… А, точно, он же помогал мне блокаду у Нассау подорвать! Как же его… — Дейв! И ты тут? — Я Алекс. Блять. — Я так и сказала! — Захлопнись, женщина! — шикнул на меня сидящий рядом амбал, обдав при этом не самым приятным ароматом изо рта. — Лишь бы языком молоть… Да-да, я тоже по вам скучала, ребята! А как же мой подвиг в Нассау месяц назад? Я втянула голову в плечи и посмотрела на Алекса. Матрос же слегка пожал плечами и ободрительно улыбнулся, мол, всё будет нормально. Это он первый поддержал меня с задумкой прорвать блокаду стрихнином. И сейчас снова вызвался мне помочь?.. Сколько лет он в пиратах ходит? Слишком уж мягенький. — Ну так что? — шепотом спросил он. — Потом, — ответила я. Ну не признаваться же при всех этих головорезах, что единственный мой грабеж и то был провальным. Помню этот день, как будто он был только вчера: лето, солнце, жара, автозаправка. Неимоверная жажда. Слюни текут от одного только взгляда на холодильник с напитками. Рука сама тянется за банкой Pepsi, но мозг верещит, что денег нет, что меня пошлют, что… можно ведь незаметно взять и уйти. Я аккуратно положила напиток в рюкзак и медленно, почти повседневным шагом направилась прочь. Если бы не голос “девушка, а заплатить?”, я бы так и ушла, но сорвавшись на бег, я рванула в сторону трассы, что было сил. Поэтому зацепившись ногой за шланг с автомойки, я со всего маху впечаталась носом в бордюр, чего рабочий мойки даже не заметил, в отличие от охранника, и простодушно продолжал мыть какую-то машину. На первый раз меня простили, не рассказали семье, и даже охранник, до сих пор утирая слезы от смеха, купил мне эту злосчастную Pepsi, но нос-то всё равно нужно было вправлять в травмпункте. Ох, как мама орала… Но шум волн и шелест листьев вернули меня в реальность. Пираты чуть ли не пришвартовали лодку к скалистому берегу острова, с которого свисали разнообразные растения. Прикрываясь тенью и ветками деревьев и кустарников, матросы по одной стороне толкались от скал веслами и следили, чтобы шлюпка с ними не столкнулась, а по другой – продолжали грести. Со стороны мы наверняка походили на какой-нибудь ящик с потерпевшего крушение корабля. Ветки служили нам своеобразной аркой, под которой нас совсем не было видно. Круто. Таким образом мужчины подкрались к самому берегу, миновав кораблей-охранников – а это было важно. Пирс был за холмом острова по другую сторону берега, так что мы смогли спокойно высадиться, не боясь быть замеченными. Ну как, спокойно, – матросам-то было норм, а вот у меня коленки подгибались и мочевой пузырь был готов взорваться. Пираты действовали, как муравьи: слаженно и быстро. Я же себя чувствовала слонихой, размером с воздушный шар, которая дышит как Дарт Вэйдер. Наконец меня выпихнули из лодки, так что я по колено оказалась в воде, спасая расческу, которая какого-то макара всё ещё была у меня в руках, и шорты, которые всё равно намокли. Кроссовки вообще были погребены в морском царстве. Я хотела было возмутиться своим фирменным “какого?!..”, но на меня, есессна злобно шикнули. Ну и ладно. Пока пираты вытаскивали шлюпку на край берега и всячески её маскировали, я похлюпала к менее песчаному участку земли и уселась выжимать свою несчастную обувь. Бедненькая, сколько воды она уже пережила… И сколько ещё переживет? Мужчины прервали мою процедуру осушения кроссовок, поманив к себе. На ходу натягивая их на себя, я подошла к Алексу. — Ну что, — спросила я, завязывая шнурки на кортанах, — какой план? Что мне надо делать? — Это мы у тебя должны спрашивать, — отчего-то шепотом произнес он. — Твой грабеж, ты и руководи. — Знаешь, у меня это не очень получается. — Во время блокады мне так не показалось. — Да я про грабеж! Я понятия не имею, как это делается! — Эй! — одернул нас крупный матрос. — Пошевеливайтесь! У нас не так много времени! — Да-да, сейчас! — отмахнулась я. — Аааай, блин, Алекс, может ты всех поведешь, а? Серьезно, я в этом деле полный ноль, нам же хуже будет. — Да я бы рад… вот только, как ты думаешь, на что Кенуэю подзорная труба? До меня не сразу дошел смысл сказанных им слов. Я обернулась в сторону “Галки”, где остался ассасин. С острова невозможно было разглядеть даже силуэты находящихся на корабле людей, но я прям ощутила этот обжигающий взгляд, усиленной линзами подзорки. — Вот дерьмо… — шепнула я себе под нос. — Ну ты и засранец… — Чего? — Я не тебе. Блястяще. Даже не смухлевать никак. Наверняка вы сейчас подумали, типа, почему нельзя смухлевать, откуда он поймет, чей был план и тыры-пыры. Я тоже так сначала подумала. Но потом поняла, что отличия между моей логикой и логикой пиратов слишком заметны. Следовательно, и действия будут разные. После меня наверняка останется какой-нибудь хвост, взрыв, толпа британцев, рьяно бегущая за нами, как племя аборигенов за капитаном Джеком Воробьем, или что-то типа того. Обидно немного, но вряд ли Эдвард ожидает от меня прям верх разбоя. Я чувствовала, как в кровь постепенно поступает адреналин, мысли начали метаться. А что если нас застрелят? Что если зарежут? А если взорвут прямо на складе? А мы вообще до склада доберемся? А если… А что... А вдруг… — Волнуешься? — голос пирата вернул меня в реальность. Видимо, тревожные мысли прямо светились на моем лице. Он ухмыльнулся. — Не переживай, первый раз всегда дерьмовый. Потом приноровишься. Класс. Супер подбодрил, нечего сказать. — Так-с… ладно, — выдохнула я, собирая мысли в кучку. — Эй, парни! Идите сюда, побазарим. Смысл слова “побазарим” остался для них туманным, но пираты подошли поближе. Я тихо заговорила: — Значит так, — я потерла ладони, еле удерживаясь от того, чтобы не поднести их к лицу и не заорать, — план таков, что плана нету. Грабитель из меня никакой, и вы, думаю, уже давно об этом догадались… — Ещё бы, — вякнул кто-то — Цыц! Я говорю! — если они на меня сейчас будут так давить, то я утоплюсь со стыда. — Но… но я не раз видела, как занимаются грабежом. Так что приблизительно представляю, как всё должно быть. То, что я управляла Эдвардом на приставке, считается? — Никого не убиваем, — сказала я, выставив указательный палец. — Слышали? Вырубить, оглушить – на здоровье, но чтобы ни один человек не умер, когда мы уплывем с этого чертового острова. — Ты умом тронулась? — возмутился кто-то. — Это британцы! Твари, что отобрали у нас Нассау, возомнили себя королями и издали тупые законы! Черта с два они останутся живыми! — Эй! — повысила голос я. — Послушай, ты… как тебя зовут? — Питер. — Питер! Не эти люди заставили вас страдать, — я старалась придать голосу как можно больше убедительности. Не хочу становиться свидетелем смерти невинных, — не они предлагали бомбить Северную Каролину и не они стали виновниками ваших бед. Этим занимаются люди, стоящие куда выше этих солдат. А они лишь пешки. Люди, выполняющие свою работу ради денег, — так же, как и вы. — Их смертью вы ничего не добьетесь. Матросы метали свои взгляды между Питером и мной. Сам же мужчина не спускал с меня пристального взгляда, и когда я уже подумала, что мои слова подействовали на него, он сказал: — Я посмотрю на тебя, когда один из них отнимет то, что тебе дорого, ведьма. — Мы тратим время! — оборвал его Алекс, чего я не смогла сделать, переваривая слова пирата. — Грейс, – можно по имени? – нужно действовать. И быстро. Я опустила взгляд. Стив прав, сейчас мы только раскидываемся драгоценным временем. Однако слова Питера настойчиво долбили мне голову. Он прав: мне-то легко говорить. И я надеюсь, что так и будет. Эти пираты имеют полное право желать смерти любым людям, облаченным в красные мундиры. Но не в мою смену, блеать. Хоть раз в жизни я должна перестать паниковать и взять себя в руки. Либо я поведу этих людей на смерть, либо… — Короче, сделаем так…***
Пятьдесят восемь… пятьдесят девять… шестьдесят. — Пошли, — шепнула я Алексу, как только прошла минута, и мы последними из всей “бригады” двинулись вперед. Питер и ещё двое уже заняли свои позиции в ближайших укрытиях. Они должны были прикрывать нас с Алом, если мы вдруг привлечем внимание стражников. Мы же в свою очередь должны были найти чела с ключом от склада, потом придумать способ убрать оттуда всех охранников, обчистить его и смыться незамеченными. Ну, это на стопроцентную синхронизацию, конечно. Для меня же станет большим достижением, если мы хотя бы останемся незамеченными. Даже не важно, стырим мы отсюда хоть цент – срать! Я уже была готова добровольно податься в вечное рабство Кенуэя, лишь бы смотаться отсюда подальше. Как инстинкт самосохранения давит на гордость, черт возьми! Не, одна половинка меня шептала что-то вроде “ты должна утереть нос этому петушку”, а вторая визжала “ОН ТЕБЯ НА-Е-БАЛ”. Кто- то ещё сомневается в моей шизофрении? — Купер, ты идешь? — вдруг выдернул меня из мысленного спора Алекс. Оказывается, я так и осталась стоять на пляже, в то время как пират уже присмотрел себе куст с раскидистыми листьями. — Иду! — громко шепнула я и сделала первый шаг, который известил чуть ли не всю Тортугу своим громким “СКРИП”. Я, как и матрос, втянула голову в шею. Кроссовки мокрые! — Тише! — замахал он на меня рукой. — Ты что, хочешь, чтобы сюда вся Англия сбежалась?! — Это не я! — оправдывалась я, приближаясь к нему мелкими и быстрыми шажочками, от чего на весь пляж раздавалось высокое “СКРИПСКРИПСКРИПСКРИП”. Да я ебанный Спанч Боб, бляха… — Сними ботинки! Или иди на цыпочках! — кажется, я начинала надоедать ему. Но я последовала его совету, встала на носочки, и – о чудо! – помогло. Теперь вместо скрипа были хлюпы, но настолько тихие, что даже я бы не сказала, что эти звуки издают мои кроссовки. — Я на них столько денег убила… — ТССССССССССССС!!! Так, всё, Ал прав, нужно быть серьезнее. Это не игра, нельзя поставить на паузу. Опершись руками в землю, я, как собака, подобралась ближе к мужчине. Хоть моя задница и маячила над кустами аки мишень для снайперов, мы ещё не были в их поле видимости. Пока. — Ал, ты был здесь хоть раз? — шепнула я, пока мы не двинулись дальше. — Меня зовут не Ал! — Хорошо, пусть будет Алексис! — чувствую, скоро ангельское терпение этого парня иссякнет. Он посмотрел на меня не самым дружелюбным взглядом. — Ладно-ладно, извини! Так ты был? — Лишь однажды, — после небольшой паузы произнес он, — и очень давно. Но местность приблизительно помню. Алекс пошел вперед, я последовала за ним. Вот только тревожное чувство всё не хотело исчезать. Как будто… как будто кроме стражников здесь есть кто-то ещё. И этот “кто-то” нас преследует. Или просто что у нас нихера не выйдет и мы ляжем под градом английских пуль у стенки. Но, как я уже говорила, шиза не дремлет, так что сейчас я могла доверять только чувствам пиратов, как ни странно это не звучит. Взобравшись на холм, мы вышли к каменной снайперской вышке, вокруг которой сновали попеременно двое мундиров. Толстый и тонкий. Мимо них было не пройти даже по кустам, которых и так было не бесчисленное множество. Но тропа, по которой они ходят, непременно вывела бы нас к складу… — От них надо избавиться, — шепнул Алекс, поворачиваясь ко мне. Его лицо слегка скривилось от вида перепачканной в земле и оцарапанной сломанными ветвями меня, сложившейся в три погибели под листьями. Волосы так и лезли в лицо, но убрать их сейчас не было никакой возможности. — Нейтрализовать, — поправила я матроса. — Их надо нейтрализовать. — Твои идеи? Я призадумалась и огляделась, насколько это было возможно. Рядом с правой от нас стеной вышки притаился, кажется, Питер; остальные, должно быть, были с другой стороны. Возможно, мое тревожное чувство было как раз из-за него, потому что от пирата так и веяло желание рвать и метать англичан на куски. Но стопроцентной уверенности всё равно не было. — Есть один фокус, — шепнула я, приглядываясь к земле вокруг нас. — Мне нужен небольшой камушек… Да, так же, как и в начале нашей истории, я хотела отвлечь стражников с помощью камня: запульнуть подальше и перебежать. Алекс, конечно, не доверился такому суперпупер плану ниндзя, но у него не было выбора – Кенуэй с него шкуру сдерет, если узнает, что они наплевали на меня и действовали сами. Вопрос только в том, как лучше умереть: от руки британцев или капитана (хотя капитан тоже британец, лол)? Он улучил секунду, и стащил с тропинки подходящий “снаряд”. — Мне кажется, что это плохая мысль, — сказал пират, отдавая его мне. —Да не сцы в компот, прокатит, — камень, как влитой, лег мне в руку. — Приготовься бежать. — Куда? — Поближе к тропе. Вон, за дерево! И когда мы оба приготовились, когда оба стражника были на одной линии, когда Питер на другой стороне уже был готов броситься в бой – я кинула камень подальше от тропы, но так, чтобы он наделал шуму. Всё было как надо. Только я не учла одного. Я, блять, не в игре. Камень, конечно, привлек внимание британцев. Но только они пошли не туда, куда он прилетел, а откуда. До меня поздно дошло, что на самом деле есть большая разница, кидаться камнями днем, когда все как на ладони, или ночью, когда не видишь дальше своего носа. Поэтому даже боковым зрением мундирам не составило труда уловить траекторию полета моего снаряда и понять, откуда он появился. Толстый и тонкий, перекинувшись хмурыми взглядами, тихо, чтобы не издать металлического скрежета, выставили холодное оружие на изготовку и двинулись в нашу сторону. Кроме того, камень ещё и привлек внимание снайпера на башне, так что он, сам того не видя, прицелился мне точно в лоб. — Отлично сработано, Купер, — прошипел Алекс, доставая из-за пояса нож, — а мы тебе говорили, что другого пути нет. Теперь придется их убить… Грейс? Но я уже не слышала его. Поддавшись панике, я ползком старалась уйти как можно дальше от того места, куда направлялись мундиры, но при этом издавала столько шума и пыхтения, что британцам уже не надо было подсказывать, куда идти – попеременно дрожащие кусты прекрасно выдавали мое местоположение. И ещё резкое СКРИПСКРИПСКРИП от моих кроссовок, что вообще не оставляло мне шансов. Но меня обуял страх, животный такой страх, из-за которого не понимаешь ничего, и разумно действовать не выходит. В тот момент, когда я уже хотела встать нахрен и побежать аки боженька по воде к кораблю, Алекс и Питер и выскочили из своих укрытий с ножами в руках. Питер, мгновенно оказавшись за спиной толстого, уже занес нож над его головой. Не знаю, как это возможно, ведь я была уже метрах в семи от башни, но я отчетливо услышала, как снайпер взвел курок… Но не тут-то было, кто бы мог, блин, подумать. Всё произошло молниеносно. Внезапно снайпер на башне покачнулся и хлопнул себя по шее. Винтовка выпала у него из рук, а ноги подкосились. Секунду спустя он уже лежал. То же самое произошло и с двумя мужиками, что шли по кустам за мной. Я вот это всё рассказываю, и это кажется таким медленным, но всё произошло в один миг: мужчины почти одновременно попадали на землю. Пираты так и стояли с оружием в руках, не втыкая, как и я, что только что произошло. Вот только они быстрее пришли в себя: быстро, пока другим стражникам вдруг не приспичило проверить товарищей, они, как коршуны, подлетели к телам. Я же, как амеба, подползла к ним. — Они ещё живы! — удивился Алекс, выдергивая из шеи тонкого дротик с синим оперением. — Они… спят? — Не думаю, что это надолго, — скептически заметил Питер. — Нужно быть уверенными, что они нам не помешают. И пока мужчины нокаутировали британцев, я не могла оторвать взгляда от двух синих дротиков, лежащих на земле. Быть того не может… Ах ты ж лживая тварь… — Посмотрите! — сказала я, забыв, что мы находимся на запретной территории, и высунула голову из-под широкого листа. На башне, там, где только что стоял снайпер, был Эдвард с надвинутым на самые глаза капюшоном. Капитан корабля разрядил винтовку, добродушно спиздив все найденные патроны в мешок на бедре. А затем он, увидав мою рыжую башку, торчащую как подсолнух среди арбузов, и ухмыльнувшись, показал палец вниз. Кенуэй 1:0 Купер. — Что здесь капитан делает?! — полуиспуганно-полуудивленно воскликнул Питер. Алекс пребывал в не меньшем ахуе. Я же только постукивала пальцем по скрещенным на груди рукам и закусила губу. Он что, хочет устроить соревнование? Кенуэй, как кошка, тихо спрыгнул с вышки, благо высота была метра три максимум, и покрался к нам. За ним по пятам следовали другие пираты, сидевшие в засаде с другой стороны башни и пребывавшие в таком же удивлении. Первое, что сказал капитан “Галки”, приблизившись к нам, было: — Так и знал, что ты учудишь делов. У меня же пропал дар речи. Ну, он и так был потерян, а теперь я ещё и чувствовала, как он убежал в недра тундры. Правда, возмущенная его комментарием, произошло “чудо” и спустя три секунды я завопила: — И это ты так подстраховался, что ли?! — и тут же оказалась зажатой ладонью Алекса, что был ко мне ближе всех. Схватившись за его ладонь обеими руками, я пробубнила: — Но это же нечестно!.. — Нечестно было посылать неумеху на остров в одиночку! — ответил мне Эдвард. — А они? — избавившись от медвежьих объятий Ала, я обвела руками сидящих вокруг нас пиратов. Ты понимаешь, что только что сказал, что за людей их не считаешь? — В одиночку со своей логикой! — ради меня уточнил он. — Вынужден признать, я погорячился. — Спасибо. — Тебе никогда не вступить в команду. Какой из тебя пират? Только и умеешь, что вопить да истерить. Я должен был сразу об этом догадаться. — Чивооо?! — да, мой рот снова зажат. — А ну-ка сдрыснул отсюда на свою посудину и дал мне самой со всем разобраться! Да, я лоханулась! С кем не бывает?! Я хочу попытаться ещё раз! Однако и Эдвард, и мужики уже смотрели то на меня, то друг на друга, и взгляд их передавал одну и ту же мысль: “Когда она уже заткнется?” На самом деле да, я только сейчас поняла, что выяснять отношения с Кенуэем прямо в присутствии его подчиненных было… ну, как-то не комильфо. Тогда я взяла ассасина под локоть и на кортанах отвела его немного в сторону. Выглядело как танец маленьких утят. — Ну серьезно, — продолжила я, — это всё равно, что кинуть в воду ребенка, не умеющего плавать. Да, я словила пару огурцов, но если ты меня подстрахуешь и не дашь утонуть, то я научусь! Ммм? Я ему тут такую крутецкую метафору придумала, а он: — Какие огурцы? — Воды наглоталась, — выдохнула я. — Особенно носом. Так что, Эдвард? Научи меня плавать, и я постараюсь сделать так, чтобы ты не пожалел об этом. Пират всё это время пристально смотрел мне в глаза. И когда между нами установилась эта пауза, в которой он, должно быть, раздумывал над моими словами, я залипла на его глаза. Ничего себе, вот уж действительно – цвета моря. И не такого темного и холодного, как в океане, а как в лагуне, на мелководье. Такого яркого лазурного цвета глаза просто гипнотизировали. Особенно сейчас, когда в них светило солнце. Они словно светились изнутри, переливались, словно драгоценности. В нашем веке люди часто покупают линзы с таким лазурным цветом. Но, должно быть, это действительно всего лишь солнце. Не могут быть у такого дьявола такие ангельские глаза. И с чего я вообще на них уставилась? Всегда смотрела в его глаза, и только сейчас они вдруг показались мне красивыми? Хах. Не время прогибаться под этого петуха из-за смазливых глазок. — Я тебе не сиделка, чтобы подстраховывать, — в итоге изрек он. — Да ладно, чего тебе стоит?! — да ептарара, тебя что ещё, как маленького уговаривать, что ли?! Это что, всё из-за расчески? — Покажи один раз здесь, а дальше я сама! В конце концов, это нам обоим в будущем пригодится: я научусь быть тихой и незаметной, и меньше буду влезать в передряги, следовательно, у тебя будет меньше проблем. Смекаешь? Я уже обвила рукой его шею, но не могла понять, приходится ли это ему по душе. По крайней мере, он не отталкивал меня – уже хорошо. Видимо, мой аргументный аргумент заставил его подумать (тут должна была быть шутка, что он, оказывается, умеет думать, но я удержалась). — Ты только представь, — посмотрим, кто ещё кого загипнотизирует, — я – твой обманный маневр. Вроде бы, девчонка – ну кто поведется, а? Но эта девчонка расчистит тебе путь к твоей слабости даже посреди дворца самой королевы Англии: к деньгам, — я щелкнула пальцами у него перед носом. Эх, тема из Пиратов Карибского Моря, где ты, когда ты так нужна? — И при этом о пропаже узнают, ну, разве что на следующий день. Ведь за тобой не будет кровавого и громкого следа, который ты и так каждый раз оставляешь после себя. А так – все останутся живы, может чуток нездоровы, обанкрочены, и в полной уверенности, что всё у них хо-ро-шо. А? Как тебе перспектива? Знаете, всё то время, пока я жужжала эту чушь Эдварду на ухо, я была уверена, что гипноз работает. На то были все признаки: взгляд куда-то вдаль, дрогнувшие в улыбке губы, прищуренные глаза, почесывание щетины. Но когда я закончила, и повисла пауза, в которой были слышны только шелест кустов и деревьев вокруг нас, взгляд пирата заставил меня понять, что он вовсе не витал в облаках. — Ты что, думаешь, я тупой ребенок? Почему я должен на это повестись? — НУ ПОЖАЛУЙСТА! Это было последнее, что я могла сделать. Аргументы закончились, мать их. — В конце концов, ты же всё равно уже здесь! Клянусь, я просто буду ходить хвостиком и смотреть, как что делается. — Ну уж нет, — вдруг сказал он, — ты будешь учиться, как и что делается. Идем. Теперь уже Кенуэй сам раздал команды своим парням, внемля моей единственной просьбе: оставить всех в живых. Хоть и с неохотой. Так как у башни уже не наблюдалось ни одного стражника, мы спокойно прошли небольшое расстояние до следующего скопления этих “паразитов”. На матросах были те, что по бокам, а сам Эдвард должен был зачистить центр. Всех тех, кого он мог достать прямо из кустов, он вырубал без каких-либо прибамбасов. Зрелище было не из приятных, особенно когда ещё сопротивляющиеся тела ложились у моих ног. Но под строгим взглядом “наставника”, я смотрела на весь этот ужас с актерским научным интересом. К тому же мне было легче отвлечься от этого, когда я исподтишка смотрела на рабов, трудящихся на плантации. У бедняг уже ноги подкашивались, при такой-то жаре, но тех, кто упадет, били кнутом. Согласитесь, после такого не особо-то и жалко стражников. Таким образом, к моим ногам пало около шести солдат. От стрелков ассасин избавлялся дротиками, с последующим добиванием на месте. В общем, классика жанра, ничего интересного. — А теперь покажи мне, как ты будешь нейтрализовать, — вдруг сказал мне Кенуэй, посмотрев на меня, насколько это позволял раскидистый куст. — В смысле? Я думала, моя задача – только смотреть! — шепнула я из-за дерева. — Практика! Хуяктика, блин. — Ну и кого мне вырубить?.. — Ммм… о, вон тот свободен! Дуй к нему! Ассасин указал мне на хиленького британца, ходившего взад-вперед возле одной и той же плантации. Кажется, он ещё и простужен был. Легкая цель для пирата. А для меня? И надо мне было влезать в этот спор? Аккуратно, под бдительным взглядом “наставника”, я старалась как можно тише по кустам (да сколько же их тут?!) подобраться поближе. Эдвард следовал за мной. Коршун, блин. Так, как это он так делал? Локтем зажимал шею, рукой – рот, а там уже он сам вырубится. Наверное. Не суть. Надо запомнить: локоть – шея, рука – рот. Локоть, шея, рука, рот, шея, рот, локоть, рука… — Знаешь, когда стоят над душой… — произнесла я, будучи уже на самой удобной позиции для “атаки”. — Тшшшш! Солдат шел мимо нас. Ну вот. Пора. Локоть – шея, рука – рот. Ахахахахахахаха, ну вы уже понимаете, что сейчас будет. Я всегда знала, что мой мозг – залог моего успеха. Поэтому вместо того, чтобы сделать удушающий захват, он решил размять мне затекшую ногу, выставив её из куста всем на обозрение (хорошо что побрила). Однако выставил он её очень вовремя, и я серьезно: британец, видимо, пребывая в своих мыслях, совсем не смотрел под ноги, а потому внезапное препятствие послужило для него отличным поводом прилечь на землю. Прилег, правда, с глухим “БУМ!”, но ничего, не смертельно. И вот сидим мы с Кенуэем, оба в полном ахуе, чувак тоже в ахуе, даже время, казалось, замерло, чтобы ахуеть. И только британец начал подавать первые признаки жизни, ассасин отмер и втащил его в нашу компашку, делая именно тот захват, который должна была сделать я. Мундир, доперев, что его похищают, изобразил подобие брейка на полу, но только Кенуэй ему этого не позволил. А тот особо и не настаивал. В общем, всё как обычно. — Ты что только что сделала? — отошел от ахуя пират, укладывая бессознательное тело на землю. — Я уже говорила, что мы будем хорошей командой? — Черта с два. И за что ты мне на мою… — произнес он, когда вдруг его рука нашла что-то интересное в кармане стражника. Он извлек оттуда ключ и снова посмотрел на “спящую красавицу” — Серьезно? У него? — Что такое? — Кхм, скажем, тебе повезло, Купер. Этому бедолаге доверили ключ от склада. Они что, надеялись на обманный маневр?.. — Так это же круто! Мы почти закончили! — Ну, почти – это сильно сказано. — Да, да, да, хорошо, идем! Дальше я знаю, что делать! — Ничего ты не знаешь, — себе под нос произнес капитан и всё ещё в стелс-режиме побрел в сторону склада. Я же немного повременила, пребывая в секундном ступоре, пока наконец не выдала: — Нисиво ти ни зьняешь, Дзьон Сьноу, — и последовала за ним. — А что делать с остальными стражниками? — спросила я, подобравшись к Эдварду. — Они не будут мешать? — Не будут. Я подняла глаза. Кхм, действительно – не будут. Оказывается, я прилично тормозила Кенуэя, ибо пираты уже давно зачистили свои “фланги”, а тех, кто остались, взяли в плен. Ну, по крайней мере, во временный. Прямо у склада к стенке прислонились шестеро британцев, связанных по рукам и ногам и с выпученными глазами, так и вопящими “что здесь, черт возьми, происходит?!” Из-за деревьев выглядывали испуганные афроамериканцы, не зная, чего ожидать от пиратов. Но особо сообразительные уже успели унести свои ноги подальше от этой плантации. Кстати, склад оказался гораздо больше, чем я думала. Точнее больше, чем в игре. Если в виртуальной реальности это здание не занимало много пространства, то здесь оно являлось самой большой постройкой на всей плантации. С глазомером у меня худо, но где-то 30х30 метров было точно. Не видя больше причин прятаться, ассасин первым вышел из кустов. Ухмыльнувшись, кивнул своим парням, тип “отличная работа”, и побренчал ключами прямо перед носами стражников. — Я одолжу, не против? — вполне дружелюбно сказал он. — Ах, так и знал, что вы не откажете. Я старалась не приближаться к мундирам близко хотя бы из осторожности. Ну вы представьте: вы мирно и спокойно делаете свою работу, охраняете склад, как вдруг вас скидывают в кучку шайка пиратов плюс рыжая баба на заднем плане в инопланетной одежде. Тут и крыша поехать может. Поэтому я, неуверенно кивнув “Здрасьте”, пошлепала за Эдвардом, как и ещё двое из нашей… шайки. — Уилл пошел за подкреплением? — спросил капитан у Алекса. — Да. — Подкрепление? — спросила я. — Зачем? Кенуэй наконец расправился с замком и, откинув его в сторону, распахнул двери. — А ты думаешь, что мы это впятером утащим? Мы по очереди прошли в помещение… Ну, точнее, они прошли. А я так и осталась стоять в дверях, как обычно сваленная шоком и удивлением. Склад был не просто большой, он был ОГРОМНЫЙ. У каждого ресурса было свое место: металл лежал, сложенный башенкой, в углу прямо у дверей; длиннющие доски устроились вдоль всей стены, а сверху над ним примостилось где-то дюжина мешков сахара. Причем хороших таких мешков, литров на сорок. А в самом дальнем углу были какие-то продовольственные запасы, которые никого не интересовали, и золото – чуть меньше, чем сахара, но кому это важно? Мужчины сразу набросились на всё это добро, почти как я на капот своей машины. — Ууух, золотишко! — чуть не завизжал какой-то матрос, имени которого я не запомнила, перебирая монеты. — Да за такие деньжищи можно галеон купить! — Сахар свежий, прямо из-под рабов! — Металл тоже. Чуть ли не наполирован! — Тортуга, — с каким-то благоговением произнес Эдвард, упирая руки в бока, — ты всегда обогащаешь нас душевно… и не только. Я же, не рискуя попадаться под руку пиратам, находящимся в феерии, решила осмотреть единственный нетронутый уголок: провиант. Еда была сложена в мешки, всё по отдельности: бананы, манго, авокадо, и что-то ещё странно выглядящее. Пока была возможность, я распихала по карманам пару бананов и манго, пока не заметила ещё один мешок. Вдруг и там что-нибудь вкусненькое? Ведь на корабле не так-то много нормальной еды, а если есть, то её быстро расхватывают. Расправившись с веревками, я раскрыла мешок и… Мое сердце упало в пятки и забилось сильнее. В один миг я вспотела. Не верю… это невозможно… я думала, что уже не… — АРАХИС!!! — заорала я во все горло, перепугав всех, даже британцев за стенкой, и начала бешеными темпами запихивать пищу богов в карманы, вынимая оттуда всё ненужное. — Ты чего орешь?! — тут же подлетел Кенуэй, уворачиваясь от банана. — ЭТО!!! ОРЕХИ! АРАХИС! ЕДА! Я БУДУ ЖИТЬ! МОЯ ПРЕЛЕСТЬ! АРАХИС! БОГИ УСЛЫШАЛИ МЕНЯ!!! — Прекрати верещать! — крикнул ассасин, закрывая уши руками. — Какой арахис? О чем ты? — Попробуй! — сказала я, наступив на поразительно твердый плод и сунула его прямо в рот Эдварду, пока он не успел ничего понять. С нескрываемым восторгом я ждала его реакции… пока он не сморщился и не сплюнул. — Что это?? Почему оно такое… гадкое? — произнес он, все ещё отплевываясь. Матросы позади после этого утратили свой интерес и продолжили пересчитывать груз. — Какое, к черту, гадкое! Сам ты гадкий! — рявкнула я, закидывая себе сразу три ореха. Я ждала этого больше месяца. О да, мои прекрасные, мои милые… фуу, какая гадость… Арахис и вправду был каким-то горьким, не таким, каким я покупала его в городе. Я поежилась, но из гордости проглотила все и сдавленно улыбнулась. — Их просто нужно приготовить… — произнесла я. И ведь верно! — Пожарить, посолить и они будут прекрасны! — Ну не знаю. Я это на борт брать не стану, — сказал пират и только отвернулся, как услышал позади себя “бум”: это я плюхнулась прямо на землю и обняла мешок. — Мы никуда не уйдем отсюда без этого арахиса, Эдвард, — сказала я с самым грозным и жалобным видом, на который только была способна. Я надула щеки и смотрела на капитана, ожидая, что он прогнется, но: — Нет. Тогда, уже стоя в дверях помещения, он получил расческой по затылку и резко обернулся. Взгляд у него был испепеляющий, но я выдержала. В конце концов, никого из его парней здесь уже не было, по сути, я его не перед кем не опозорила. Но на всякий случай я сказала: — Пожалуйста. Расколется? Нет? Или да? Может, не надо было пулять гребнем? А может надо было манго… Эдвард вздохнул, явно сдерживая себя, и сказал: — Ладно. Но только один мешок. Я завизжала во все горло, и в два прыжка оказалась рядом с мужчиной, повиснув у него на шее, чего он явно не ожидал. Я стискивала его в объятиях до тех пор, пока не услышала, как у него хрустнули ребра, а затем пулей метнулась за мешком, и так же двинулась с ним к выходу. — Может тебе помо… — Я САМА! МОЕ!!! ПШЛИ ПРОЧЬ! По пути я чуть не сбила нескольких ребят из команды, которые уже приплыли помогать с перевозкой ресурсов на корабль. Матросы разбегались и с ужасом глядели вслед ведьме, взвалившей на свою спину целый мешок чего-то неизвестного, и чуть ли не летящей в сторону берега. Чесс слово, не останови меня какой-то Дейв (значит, есть все-таки кто-то на "Галке" с этим именем!), я бы даже за весла сама взялась. Но а так мне пришлось кинуть арахис у одной из двух лодок и, наконец, вздохнуть спокойно, дожидаясь всех. Я ласково поглаживала орехи, мурлыча себе под нос ласковые слова для них. Дейв же старался не смотреть в мою сторону. И только когда я расслабилась, когда разум вернулся ко мне, я спохватилась: Так я прошла экзамен или нет?