Семейное счастье Вустеров

Гонория швырнула на пол сумку, и раздавшийся грохот недвусмысленно подсказал мне, что именно в ней находится. Затем мисс Глоссоп завладела стаканом и брезгливо понюхала его. — Мне и в голову не могло прийти, что ты сбежишь из дома ночью, только чтобы напиться. Берти, ты жалкий червяк. Я не был уверен, что она права, но волновало меня сейчас другое. — Гонория, а как ты меня нашла? — А ты что, прятался? Меня привёз Дживс. Вот этого я никак не ожидал. То-то мне вчера показалось, что Иуда Искариот с одной из испанских картин кого-то очень напоминает. Или это был Брут? Сияющий Брут возник в дверях с двумя большими чемоданами в руках. — Доброе утро, сэр Сочтя, что Дживс, выдав меня мисс Глоссоп, нарушил свои вассальные клятвы, я не стал ему отвечать. Пусть ощутит всю горечь возмездия за предательство. Гонория подняла с пола книгу, выпавшую вчера из моих обессиленных рук. — Ты все же читал! Должна признаться, не такой уж ты и червяк — «Книга третья. Заповеди добрым постящимся». Ты прочитал даже две? — Да! — я не стал признаваться, что заповеди постящимся были выбраны из-за своей толщины. Или надо сказать — «худобы»? Возможно, стоило взять с собой «Книгу пятую. Как должна одеваться благонравная девица», она была лишь немногим толще заповедей, но мне показалось недостаточно увлекательным подробное описание картофельного мешка. — Надеюсь, ты помнишь, чем мы с тобой сегодня займёмся? Твоё глупое бегство... Зазвонил телефон, и я рванулся к нему, не дожидаясь, пока Дживс снимет трубку и оповестит меня о личности звонящего. Я был рад любому, кто отсрочит мое свидание с гантелями, только вот радость моя оказалась преждевременной: на другом конце провода загудел голос тёти Агаты. — Бездельник, не говори мне сейчас, что я тебя разбудила! — Нет, что вы, тётя. Я уже давно встал и сейчас займусь гимнастикой. Удивительно, но тётя молчала целую минуту. — Я не ослышалась? Ты? Гимнастикой? Берти, ты хорошо себя чувствуешь? Надеюсь, нам не придётся обратиться с сэру Родерику за консультацией? — Не придётся, у меня в гостях его дочь с гантелями. Она готовит меня к роли британского джентльмена и отца семейства. — Ну, на это уйдут годы. Мисс Глоссоп не боится ставить себе невыполнимые задачи, но если ей удастся сделать тебя хоть немного похожим на мужчину, она уже может праздновать победу. Передай, что я жду её на обед, мне нужно с ней поговорить. — Надеюсь, не обо мне? — Причём здесь ты? — и тётя положила трубку. Я повернулся к Гонории. — Это тётя Агата. Она ждёт тебя сегодня на... ланч. Хочет обсудить что-то важное, и очень срочно. Дживс тебя отвезёт. Гонория с сомнением посмотрела на свою сумочку с гантелями. — Ну, даже не знаю. У меня было столько планов на сегодня относительно тебя... — Так оставь здесь эти гантели! Даже не сомневайся, что я немедленно ими займусь. Я не стал уточнять, что «займусь» в данном случае означало «утоплю в пруду». — Молодец! — Гонория потрепала меня по плечу, и от дружеского толчка я едва удержался на ногах. — Тебе уже можно доверить мою собачку, ещё пара дней подобного воспитания — и тебе можно поручить отвести в кино девочек, не опасаясь, что ты потеряешь их по дороге. Да, ещё пара дней такого воспитания, и по дороге в кинотеатр я потеряю самого себя. Дживс помог Гонории расположиться в салоне автомобиля, и оба, сияя улыбками, синхронно помахали мне рукой. Я любезно вернул им этот жест, и, едва машина выехала за ворота, бросился в дом вызывать такси: оставаться в рассекреченном убежище у меня не было никакого желания. В дверях я столкнулся с горничной, выбил поднос из её рук и сам обрушился следом. — О, прошу прощения! Мне срочно нужно уехать! — Но вы же только вчера приехали, сэр! — Неважно! — я оторвался от ковра и стряхнул с лацканов пиджака остатки омлета. — Вы не могли бы как-нибудь избавиться от вон той сумки? — я достал из кармана фунтовую бумажку. — И не говорите мисс Глоссоп, которая сегодня здесь была, куда я уехал. — А куда вы уедете, сэр? Этого я пока не знал, но горничная оказалась догадливой девицей. — Вы не хотите видеться с мисс? А почему бы просто не сказать, что вас нет дома? Я задумался. Тетя Далия ещё не вернулась, а другого гостеприимного дома с отличной кухней на горизонте пока что не наблюдалось. Сегодня Гонория вряд ли осчастливит меня своим повторным визитом, а завтра я авось и найду способ, как от неё отделаться. — Почему бы и нет? Мисс... э-э-э? — Аманда, сэр. — Будьте добры, Аманда, повторите ваш выход в столовую с моим завтраком. Я чертовски голоден! Вернувшийся Дживс застал меня в гостиной со свежей газетой и чашечкой кофе. Я только что удобно устроил «Заповеди постящимся» в камине и пребывал по этому поводу в отличном расположении духа, и даже не очень сильно сердился на Дживса за то, что мой камердинер собственноручно доставил бич Божий на дом своему господину. — Ну что, Дживс, как там поживают бичи Божии? — Полагаю, что оба бича находятся в добром здравии. Мисс Глоссоп несколько удивлена тем, что вы неточно проинформировали её о времени визита... — Но тётя Агата успокоила её добрыми словами «идиот Берти вечно что-то напутает»? — Именно так, сэр. Дживс уплыл хлопотать по хозяйству, и я, сквозь накатившую дремоту, слышал, как он вместе с горничной решает судьбу сумки с гантелями. — Берти! Гонория, ночной кошмар во плоти, стояла передо мной и яростно мяла в руках собственную шляпку. — Горничная сказала, что ты велел ей утопить сумку с гантелями. Это правда? Удивительно, как мне не везёт с прислугой. — Нет, конечно! Должно быть, она украла эти гантели для... для... А, я вспомнил: она хотела утопить в пруду свою сумку, но та никак не тонула, и я посоветовал ей положить внутрь какой-нибудь груз. — Вообще-то, это была моя сумка, Берти, а теперь она лежит на дне грязной лужи, которую только идиот осмелится назвать прудом. На твоём месте я бы понадеялась, что сумка лежит не слишком далеко от берега, ибо кое-кому придётся за ней нырнуть. — Гонория, ради Бога! Сегодня прошёл холодный дождь, и в пруду теперь наверняка ужасно холодная вода. Ты же не хочешь, чтобы я встретил дорогих родственниц лежащим в постели, с градусником во рту и с пузырем со льдом на голове! Гонория подошла к окну и рывком подняла створку вверх. В комнату ворвался шквалистый ветер, и, клянусь, кое-где в этом потоке воздуха даже мелькнули крупные снежинки. Я поёжился: определенно август в этом году значительно холоднее обычного. — Какой же ты неженка, Берти! — Гонория закрыла окно и задумалась. — Ладно, водные процедуры мы отложим на потом, а пока займемся бегом. Будь добр, переоденься во что-нибудь более подходящее, я подожду тебя у ворот. — М-э-э... — Ты что, прочитал даже «Книгу четвертую. Общение с братьями нашими меньшими»? Это похвально. Гонория вышла из комнаты, рассчитывая, что я переоденусь и догоню её у ворот, но наша жизнь — сплошные разочарования, и я собирался ей это продемонстрировать. Как только за мисс Глоссоп закрылась дверь, я открыл окно, поёжился от холодного ветра и полез вверх по водосточной трубе. Коттедж был невелик, в нём не было достаточно уютных и вместительных шкафов, и спрятаться мне было негде. Крышу я выбрал, так как не мог представить, что Дживс, Аманда или толстенная повариха полезут искать меня именно сюда. На крыше я высмотрел себе местечко, откуда открывался чудный вид на весёлую рощицу и устроился поудобнее. Солнышко снова засияло, согревая меня своими лучами, откуда-то снизу раздавались размеренные выкрики Гонории: «Берти! Берти!», и я был почти счастлив. Разбудил меня громкий стук и раздавшееся вслед за этим поскрипывание, и их источник мне очень не понравился: кто-то приставил к чердаку лестницу и неотвратимо карабкался вверх. Бежать было некуда, поэтому я состроил независимую физиономию и начал насвистывать весёленькую песню, которую слышал в каком-то ревю. Последнюю ноту я протянул подольше, так как лицо преследователя показалось над краем крыши, и я увидел Гонорию. Некоторое время мы молча смотрели друг на друга, а потом у меня появилось неясное чувство, что мисс Глоссоп хочет что-то услышать. — Прекрасный сегодня день, не правда ли? Гонория пошевелила бровями, и я понял, что тему для светской беседы стоит сменить. — Как тебе понравились окрестности этой чудной деревушки? — Они очаровательны, но мне в них кое-чего не хватало: тебя! — Гонория взялась обеими руками за край крыши. Угрожающая картина, черт побери! Некстати вспомнились и её успехи в гребном спорте, и я чуть сдал назад. — Ну, я подумал, что буду только задерживать твой бег. Да и какой прок в этой единичной пробежке, ты же не будешь бегать со мной каждое утро! — Представь себе, что буду, — Гонория устроилась на лестнице поустойчивее. — Я поговорила с твоей тетей, и мы решили дать тебе ещё один шанс: я выйду за тебя замуж, и мы поселимся вместе с твоей сестрой и детьми. Конечно, тебе придется пересмотреть свой образ жизни: холостяк, посещающий сомнительные увеселительные заведения — это дурной пример для девочек, то ли дело супруг и почтенный отец семейства. Она говорила что-то ещё, но я уже не слушал, точнее — не слышал, все так как все слова мисс Глоссоп заглушил грохот свадебных колоколов.