Смена поколений

Это была жаркая, долгая, пыльная и очень сухая ближневосточная ночь. Мерлин, с самого вылета из Лондона сменивший свой достаточно смуглый и здоровый цвет лица на синевато-серый, уже привычно сохранял полное молчание, Гарри Харт сидел, уткнувшись в какие-то карты, Персиваль курил, сидя возле палатки, пряча тлеющий кончик сигареты в сложенной ковшиком ладони. Обстановка в их лагере царила, мягко говоря, угнетающая, собак пришлось оставить в Лондоне, и спрятавшие от наставников жестяную поллитровую фляжку с хорошим виски, кандидаты, отправившись на "вечернюю разведку", сидели за невысоким холмом, глядя в ночное небо. Медленно потягивая виски, уже порядком пропахший жестью, но от этого не менее пришедшийся к месту, они тихо разговаривали, даже не всегда задумываясь, о чём. Правда, к конкретному моменту темы уже закончились, и так они и сидели, двое молодых мужчин, облокотившись спинами друг на друга, молчали, периодически вытягивая сигареты из лежащей рядом пачки. - Завтра, - вдруг констатировал Ли после долгой паузы. - Завтра,- согласился Джеймс, в очередной раз закуривая. Они снова замолчали, и снова затянувшееся молчание нарушил Ли. - Знаешь, я три раза был в этих краях, уже как дома себя чувствую... а сейчас как-то не по себе. Джеймс протянул ему фляжку, Ли отхлебнул, поморщился, вернул другу. Тот тоже отхлебнул. На ужин они перекусили протеиновыми батончиками, и алкоголь после этих самых батончиков шёл, как на голодный желудок. - Никогда не выезжал дальше Европы, - сообщил Джеймс с неохотой, и Ли ухмыльнулся, - мне тоже не по себе, но, уверен, это просто потому, что мы оба боимся проколоться. Не парься, в общем, всё будет нормально! Он повернулся, и хлопнул Ли по плечу. Тот тихо рассмеялся, мостя голову у друга на плече. За прошедший год его короткая стрижка превратилась во что-то более напоминающее волосы, и это нравилось всем. Это нравилось самому Ли, его наставнику Гарри, Джеймсу, который постоянно повторял, что джентльмен не должен быть бритый, как боксёр, его жене Мишель, радовавшейся изменениям в любимом мужчине, и даже маленькому Эггси, самозабвенно таскавшем отца за отросшие волосы. Не нравилось, казалось, только Мерлину, хотя, скорее, ему было просто наплевать на чьи-то там волосы, у координатора и без того хватало забот. - Вот станем оба кингсменами, - с улыбкой пробормотал слегка захмелевший Ли, отгоняя сбивающие с настроя мысли о семье, - а кто тогда будет Ланселотом? Джеймс хохотнул. - Конечно, я. А ты... ты мог бы быть... скажем, сэром Бомейном*, а? Ли выпрямился, пихнул друга в плечо. - Чего это Бомейном? Опять аллюзии на моё происхождение? Джеймс от неожиданного толчка подавился виски. - Да ладно тебе, - развеселился он, откашлявшись, - а что тут такого-то? Бомейна у нас нет, ещё пару лет пустует должность Ивейна**, как-то так и не стали возвращать штат к прежнему числу... Но старина Гарет нравится мне как персонаж больше. Да и тебе идёт. Не сэра Кея*** же предлагаю! - Уж и на том спасибо, - хмыкнул Ли, раскуривая сигарету и снова откидываясь на влажную от пота спину друга. Они все здесь ходили в плотных военных штанах и майках, днём накидывая на плечи лёгкие рубашки, чтобы солнце не сожгло кожу. Завтра, на грядущей вылазке, они должны были облачиться в снаряжение, доставленное сегодня сразу после наступления темноты. Мешки с одеждой и оружием им скинули с невысоко пролетевшего самолёта, и все участники операции битый час бегали по пустыне в полной темноте, разыскивая то там, то тут приземлившиеся тюки. Ход был, честно говоря, странный, на многие мили вокруг не было никого, кто мог бы их заметить, но то ли агентство перестраховывалось, то ли это было частью испытания (тогда в чём виноваты остальные агенты и даже координатор?), в любом случае, развлеклись кандидаты от души. Так они и сидели, спина к спине, откинув головы на плечи друг другу, и смотрели в низкое звёздное небо, и не сразу заметили подошедшего из-за холма Персиваля. - Прошу прощения, джентльмены, - прокашлявшись, начал агент, и оба кандидата выпрямились. Джеймс поспешно спрятал фляжку за спину. Муж неодобрительно посмотрел на его невинную улыбку, перевёл взгляд на корчившего примерно такую же гримасу Ли, устало покачал головой. - Мы все ложимся спать, завтра стоит уйти до того, как солнце поднимется в зенит. Нам надо пройти пешком пару километров, там располагается деревня, в которой нужно будет подготовиться к операции. Оттуда же выступим, не позже часа дня. Группа захвата прибудет на место к пяти вечера, так что сами понимаете... - Понимаем, -кивнул Джеймс, вставая и подходя к мужу,- мы уже сто раз проходили инструктаж, Персик. - Здесь, кандидат Джеймс, - делая просто невозможный акцент на обращении, чётко выговорил Персиваль, - я для вас агент Персиваль. Кандидат Ли, спокойной ночи. - Спокойной ночи, агент Персиваль, - улыбнулся Ли, щелчком пальцев отправляя окурок куда-то в песок, кивнул другу и неспешно направился к их с Гарри палатке. Джеймс проводил его взглядом, перевёл взгляд на всё ещё недовольно выглядящего Персиваля. - Ну и что это за восстание пупсиков, агент Персиваль? - спросил он и, прежде, чем тот успел возмутиться, привлёк наставника к себе, сжал в объятиях. Перси смотрел на него несколько секунд прежде, чем вдруг жадно припасть к губам. Джеймс, конечно, не мог не ответить, чувствуя, как напряжённое, как струна, тело Персиваля расслабляется в его руках. Наконец, агент оторвался от губ мужа, примостил голову у того на плече. - Я волнуюсь, Джим. Понимаешь, я страшно волнуюсь. Всё просчитано до мелочей, я сам проверил двадцать раз, план простой, как кроссворд на последних страницах еженедельника, Мерлин, и тот доволен... но как-то мне не по себе. Джеймс покачал головой, потряс перед Перси почти опустевшей фляжкой. - Хочешь? - муж чуть не испепелил его взглядом, но фляжку принял, глотнул, - не переживай. Завтра мы всё сделаем, как надо, и вернёмся домой. Утрём нос Артуру, а? Персиваль покачал головой, начисто проигнорировал попытки мужа вернуть фляжку, долгим глотком допил её содержимое. Джеймс с сожалением вздохнул. - Пить перед заданием - плохая идея, кандидат Джеймс, - поучительно проговорил он и, лукаво улыбнувшись, широкими шагами двинулся к палатке. Джеймс уверено пошёл за ним, чувствуя нарастающее возбуждение, как и каждый раз, когда Персиваль строил из себя нагловатого зануду-агента. Полы простой армейской палатки нет-нет, да и вздрагивали от ветра. Джеймс Спенсер лежал, раскинувшись, на сбитом в кучу лёгком непромокаемом спальнике, а Персиваль, растрёпанный, прикрытый вторым таким же, спал, положив голову и руку ему на грудь, а ногу, согнутую в колене, закинув на живот. На них обоих не было ни одной детали одежды, и Джеймс чувствовал, как проникающий в палатку лёгкий, почти тёплый сквозняк скользит по его влажному телу. Они уже много раз планировали отпуск с палатками, такой, чтобы можно было встать где-нибудь у озера, купаться, жарить шашлыки и заниматься любовью везде, где только в голову придёт. Оставить дома лабрадоров и Рокси, доверив их заботе всегда готового помочь Гарри, или Гавейна, вечно меняющиеся женщины которого, как правило, обожали детей и животных. Джеймс часто представлял себе Персиваля, вылезающего рано утром из палатки, сонного, красивого и голого, заходящего в прозрачную воду, плавающего через весь водоём от берега к берегу. Перси обожал плавать, а Джеймс смотреть на него. Сейчас же он смотрел в брезентовый потолок палатки, поглаживая кончиками пальцев растрёпанные, будто пропитанные песком волосы мужа, и думал о том, что они просто обязательно съездят в поход. Секс в палатке оказался просто потрясающим, если бы ещё это всё происходило в менее напряжённой обстановке... Засыпая, кандидат ещё успел обдумать вариант, что так хорошо и страстно получилось именно потому, что обстановка была напряжённой, и им обоим стоило хорошенько эмоционально выложиться. А в соседней палатке, спиной к своему наставнику, спал Ли Анвин, прижимая к себе маленького затисканного плюшевого бульдога - подарок сына, с повязанным на толстую меховую шею шейным платком Мишель, слегка пахнущим её любимым парфюмом. На лице Ли застыло счастливое и безмятежное выражение. Впервые за долгое время он оказался в окружении людей, действительно борющихся за что-то стоящее, и был по-настоящему счастлив. Его жизнь, и жизнь его любимой семьи, наконец-то должны были наладиться, стоило только достойно пережить завтрашний день, а там, хоть Бомейн, хоть Ивейн, да хоть бы даже и Кей - Ли было всё равно, главное, не провалить задание. Где-то далеко, за пустыней, вставало солнце и, когда через несколько часов его первый луч упал на палатки, оба кандидата заворочались во сне. Начинался самый важный день в жизни их обоих, день, который должен был изменить всё...