Визерис. Путь Златоглавого.

…Мой верный Мормонт, ситуация в Семи Королевствах нестабильна. Отныне Ваша первоочередная задача – не дать Таргариенам заручиться поддержкой дополнительных войск. Действуйте решительно и вскоре мы сможем обсудить Ваше возвращение в Вестерос… Из письма лорда Вариса сиру Джораху Мормонту. Дешифровано Тимьеном Сувиньоном, скромным историком. Вейес Дотрак напомнил Визерису кладовку, куда скудоумный хозяин стаскивает все, что нашел на городской свалке. Дома не сочетались друг с другом, уродливо мешая лепнину стен с деревянными стрелами гнилых башен. Рухнувшее железо куполов обвивала лоза, выросшая из драгоценных, изрезанных трещинами барельефов. Изысканные статуи мантикор и грифонов смешались с плохо отесанными пнями. Мраморные девушки с сифилистически оббитыми носами наклоняли кувшины прямо над помойными ямами. – Мусор мертвых городов, – Визерис презрительно усмехнулся разглядывая брошенные дома – Эти дикари умеют только красть произведения рук более благородных народов… Красть и убивать… Принцу вдруг вспомнились их тактические забавы с Лиссой и он расхохотался. – Да, они умеют убивать! Иначе были бы для меня бесполезны… – Теперь это мой народ, – в голосе Дейенерис сквозила потешная серьезность. – Тебе не следовало бы называть их дикарями, брат. – Дракон говорит что хочет, – принц отмахнулся надушенным рукавом, оглядывая следовавших за ним дотракийцев – У этих дикарей не хватает ума понять речь цивилизованных людей… Сколько же еще мы должны проторчать возле этих руин, прежде чем Дрого сможет выделить мне войско? Я устал от ожидания. – Принцессу следует представить дош кхалину. – учтиво откликнулся Мормонт, который кажется уже не мог отойти от его сестры ни на шаг. – Старухам, – прервал его Визерис – а потом, как мне говорили, устроят какой то марионеточный фарс, будет произнесено пророчество относительно щенка, которого она собирается родить. Но зачем это мне? Я устал от конины, меня тошнит от вонючих дикарей. – На западном рынке найдется пища, соответствующая вашему вкусу, светлейший. Торговцы из Вольных Городов приезжают сюда со своими товарами. А кхал выполнит свои обещания в должное время. – Скорей бы, – мрачно заметил Визерис. – Мне обещали корону, и я хочу добиться ее. Над драконом нельзя смеяться. Сир Джорах попытался было ответить, но принц отмахнулся и хлестнул лошадь. Его взгляд коснулся женского изваяния с шестью грудями и головой хорька, и он пожелал разглядеть непристойную статую поближе. Вернуться уже не получилось. Рядом с хорькоголовой оказалась очень примечательная статуя женщины совокупляющейся со змеей, а чуть дальше не теряли времени даром гранитный конь и его наездница с телом львицы… Не в силах сдерживать пошлой улыбочки Визерис направлял лошадь все дальше. Целая улица города была заботливо уставлена статуями и барельефами на тему извращенной любви. Фаллосы, груди, плети, звериные и человеческие лица, уродство и изящество… Кажется дурной поход с варварами хоть немного окупил себя… Заскрипели канаты. Обнаженные до набедренных повязок рабы, под палящим солнцем тянули веревки, поднимая еще одну статую. Остановив лошадь, принц стал разглядывать высеченную из белого мрамора обнаженную девушку, исторгающую из своего лона нечто похожее на осиный рой. Он даже не мог сказать, что привлекло его больше – изящная нагота или мастерски переданная мука на ее лице. Между тем работа невольников не спорилась и кнуты дотракийцев все чаще рассекали спины. Визерис тронул лошадь, не желая портить впечатления от статуи таким грязным зрелищем. Только вернувшись назад, он понял, что сестра и ее дотракийские прихвостни уже давно скрылись в мешанине улиц. Выругавшись, принц дернул поводья, наугад направляя лошадь туда, где по его представлению был центр города. Теперь, когда он ехал в одиночестве, город стал еще более мерзким. Уже никто не разгонял с дороги случайных всадников и рабов. А невольников здесь было много… Дети, грязные женщины на порогах домов, каменщики и плотники облепляющие ветхие постройки, каждый кто не сидел на лошади, здесь носил ошейник. Он видел валлийцев и вестеросцев, жителей вольных городов и людей которых не мог отнести ни к одной знакомой ему расе. Жуткий шум. Смешение языков, ругательств и стонов. Тела в пыли, изорванные кнутами лица и выжженные клейма на коже. Гной, запекшаяся кровь и грязь. И все это было вокруг него. Прижимая надушенный рукав к носу, принц в ярости слал коня наугад, распугивая заполняющую улицы толпу. Солнце уже уходило к горизонту, когда он, голодный и злой, наконец, разыскал выделенный ему особняк. Именно здесь на не мощеной площади его ожидала Дореа, невозмутимо грызущая ломтик дыни. - Кхалиси приказала вам разделить с ней ужин. – белозубо улыбнулась она. - Да? Приказала? Мило то как. - Визерис спрыгнул с лошади, заботливо привязал ее поводья к коновязи и лишь затем с чистой душой отвесил служанке затрещину. Ровно такую, чтобы оставить синяк и ровно такую, чтобы она не полетела наземь. Потом еще раз. И еще. - Похоже ни ты, ни моя сестра никогда ничему не научились… - ухватив плачущую девушку за руку, он потащил ее к шатру сестры. Ярость мешалась с усталостью, рождая внутри новую, совершенно особую смесь злобы. – Как ты смеешь присылать ко мне эту шлюху со своими приказами! – откинув полог, Визерис швырнул служанку на роскошный ковер. – Я лишь хотела… - на глазах сестры, выступили слезы от беспричинной обиды. - Дореа, что ты сказала ему? – Кхалиси, прости меня. Я отправилась к нему, как ты сказала, и передала, что ты велишь ему присоединиться к тебе за ужином. – Никто не приказывает дракону. Я твой король! Мне следовало прислать тебе назад ее голову! Визерис кипел, снова и снова вспоминая об унизительном случае в холмах. – Не бойся, он тебя не ударит. – Дейенерис приобняла служанку. - Милый брат, прошу, прости ее, девушка ошиблась; я велела ей попросить тебя отужинать со мной, если так будет приятно твоей светлости. Визерис недоверчиво посмотрел в глаза сестры. Поняв, что она была искренна, принц молча кивнул в знак прощения. Глупо было перегибать палку из-за какой-то пустоголовой служанки, не способной даже нормально передать пару слов… Да и чудесный запах жаренного мяса, витающий в воздухе, волшебно разгонял злость. Сестра меж тем взяла его за руку и повела через комнату. – Погляди, это я приготовила для тебя. Визерис с подозрением взглянул на дотракийское одеяние расстеленное перед ним. Оно выглядело варварски роскошно из-за украшений и ткани… И очень потешно из-за нашитых на него драконов. Все равно что рыцарская кираса с приклепанными к ней колокольчиками. – Что это такое? Дени застенчиво улыбнулась. Визерис тоже чуть растянул губы – он уже забыл, насколько идет сестре эта улыбка. – Новое одеяние, я приказала сделать его специально для тебя… Улыбка принца погасла. Он вспомнил виденные сегодня толпы рабов, многие из которых уже и не помнили жизни не под кнутом. Бесчисленные здания, которые раньше были чьими-то домами, а теперь были по кускам стащены в Вейес Дотрак завоевателями… Он отшвырнул одежду прочь. Принц бы предпочел быть голым, чем поставить себя в ряд с этими варварами. – Дотракииские тряпки. Значит, решила переодеть меня? – Прошу тебя… тебе будет прохладнее в удобнее, я подумала, что если ты оденешься подобно дотракийцам… Сестра замялась, силясь что-то сказать. – В следующий раз ты потребуешь, чтобы я заплел косу? – насмешливо приподняв бровь, осведомился принц. – Я никогда… - сестра замялась. - У тебя нет права на косу, ты еще не одержал ни одной победы… Скрипнув зубами, Визерис подобрал плащ. Только смертельная усталость не давала ему впасть в очередной припадок. Кинув взгляд на Дени, он картинно понюхал подарок. – Пахнет мочой. Быть может, я воспользуюсь им как попоной для коня. – Я велела Дореа вышить его специально для тебя, – с обидой сказала Дени. – Эти одеяния достойны любого кхала. Подавив желание взять сестру за горло и приперев к стене прочитать нотацию о том, что она, Таргариен, уже просто помешалась на своих дикарях, принц просто перешел на злое шипение: – Я владыка Семи Королевств, а не какой нибудь перепачканный травой дикарь с колокольчиками в волосах! – Визерис плюнул и схватил ее за руку. – Ты забываешься, девка! Ты думаешь, что этот большой живот защитит тебя, если ты разбудишь дракона? Он даже не понял, когда она схватила предназначенный ему тяжелый пояс, увешанный бронзовыми медальонами, ударив им его по лицу. Отшатнувшись, принц упал на ковры. Из рассеченной кожи потекла кровь. – Это ты вечно забываешься, – сказала Дени. – Неужели ты ничего не понял тогда в степи? А теперь убирайся, прежде чем я велю моему кхасу выволочь тебя наружу. И молись, чтобы кхал Дрого не услышал об этом, или он вспорет тебе живот и накормит тебя твоими собственными внутренностями! Визерис поднялся на ноги. Разум с услужливым поклоном уступил место ярости. Можно резко шагнуть вперед, взять ее за волосы и пока она не успела вскрикнуть ударить лицом о край тяжелого стола. Потом снова, и снова, и снова. Чтобы доски залила кровь, а ее лицо превратилось в один изуродованный кусок мяса. Но… Нельзя. Нельзя. Нельзя. Войско. Нельзя пройти через такое и потерять армию, когда она была уже почти в его руках. Нельзя. Десять тысяч мечей куда дороже этой шлюхи. Терпеть. Ярость уходила прочь вместе с льющейся на одежду кровью. Кулаки разжались. – Когда я вернусь в свое королевство, ты с горечью вспомнишь об этом дне, девка! – он направился прочь, зажимая рану и оставив подарки. Ночью за ним пришли. Шум шагов. Бряцанье оружия. Вскрик Лиссы. Чьи-то руки зажимают рот принца. - Тише… Несколько темных силуэтов вокруг кровати. Удары огнива. Медленно разгорается наполненный салом светильник, выхватывая из темноты чье-то лицо. Знакомое лицо… Принц наконец поднялся с кровати, благо ему не мешали, только лишь один из силуэтов деликатно убрал с кресла его меч. - Я видел тебя на вилле Иллирио… Светильник приблизился к его лицу. Зашуршал передаваемый пергамент. - Взгляните на печати. Я поверенный магистра в Вейес Дотраке. Иллирио приказал мне сделать все для сбережения вашей жизни в этом городе. Поэтому я обязан обеспечить ваше немедленное возвращение в Пентос. Прямо сейчас. Кони готовы. - Что за чушь? – Визерис отшвырнул пергамент прочь. – Я не уйду без армии. - Вам ее не дадут. Мои рабы в кхаласаре сообщили о заговоре. Дотракийцы не хотят идти за море. - Да, мне плевать! - Зря. Кхал всегда старается дать подданным то, что они хотят. А дотракийцы хотят одного – грабить и убивать. И зачем простому дотракийцу для этого тащиться на другой край мира, плыть через море, которого он боятся гораздо больше смерти? Незачем. Разве что кхал изъявит свою волю. Но Дрого ее не изъявит. Он уже обрел жену, зачем лишать себя десяти тысяч мечей из-за человека которого он презирает? Этим вечером кхал держал совет с дош кхалин и вождями племен своего кхаласара. - Есть воля, нет воли… Дрого дал слово и он его сдержит. Он дотракиец. Точка. Покиньте мои покои. - Дрого, считает, что обязан сдержать слово. Но дош кхалин предложил ему выход – если вы умрете, то кхал будет свободен от обещания. - Меня задумали убить? Эти голозадые решили сделать то, что не получилось у самого Узурпатора? - Не так просто. Дрого слишком любит кхалиси, чтобы убить ее брата просто так… Но вот если он найдет причину… Проступок. Что угодно что можно расценить как оскорбление кхаласару… А это станет законным поводом для умерщвления. Уже назначена дата вашей смерти. Завтра. На вечернем пиру. - Им запрещено здесь убивать. - Ваша светлость, им запрещено проливать здесь кровь. Есть много способов убить без крови… Говорят, что около дворца где завтра вечером будет пир, начали расплавлять золотую статую. Раскаленный металл отнимет жизнь без крови. - Дракон не боится огня. - Дракон должен бояться задохнуться под расплавленным золотом. Поймите – одно ваше слово, которое они сумеют истолковать как оскорбление, и вы умрете. Вы долго сможете сдерживаться, если на завтрашнем пиру вас примутся выводить из себя? Не думаю. И еще… Говорят в городе появились убийцы посланные за вашей головой, Узурпатором. Уезжайте. Сейчас же. Вы нужны Иллирио. Он вам поможет. Визерис долго смотрел в лицо гостя. Затем презрительно скривил рот. - Не командуйте драконом. Не доросли. И убирайтесь из моего дома. Даже сами Иные не отберут у меня того, за что я заплатил! А если посмеют… Им же хуже! Что вы стоите? Убирайтесь! Вы не видите, что пугаете мою женщину своим присутствием? Ночной визит отмел дальнейший сон. Одевшись и взяв в руки меч, Визерис принялся непрестанно мерить комнату шагами. Шаг. Шаг. Десяток. Сотня. Тысяча. Притихшая, Лисса молча, наблюдала за своим господином с кровати. О чем думал принц? По фиалковым глазам было не понять. На рассвете Визерис наконец откинул меч и обернулся к невольнице. Лицо – маска с хищной улыбкой. - Девочка моя, благодари богов, что они даровали твоему господину гениальность. Кажется я придумал отменную шутку, которую можно сыграть с нашим дотракийским другом. Это будет просто потрясающе… Мы еще посмотрим, кто кого будет унижать на пиру. Но сперва… - принц шагнул к сундуку и порывшись в вещах нащупал кошель. – Держи, девочка, отнесешь начальнику над рабами, скажешь, что от меня. Потом, пойдешь в кузницу, и пусть с тебя снимут это очаровательное украшение. Визерис подошел к невольнице и провел рукой по полированному золоту ошейника. - Отныне ты свободна, девочка. – Визерис тонко улыбнулся. – Я не знаю, кто кого переиграет этим вечером, а у тебя слишком сладкое тело, чтоб я позволил дикарям наслаждаться им, если у меня ничего не выйдет. Если я не вернусь с пира... Возьми мои безделушки и оставшееся золото. Отправляйся в Вольные Города. Открой харчевню или лавку, найди жениха... Пролей по мне пару ведер слез и заплати барду, пусть придумает складную балладу. В общем постарайся не сгинуть в тоске по мне. Хотя я знаю… Меня забыть нельзя. Визерис весело подмигнул рабыне и шагнул было к выходу, но вновь остановился. - Хотя к черту, время еще есть. Раздевайся. У нас хватит времени на небольшой разврат. Они расстались к полудню. Оставив нагую девушку отдыхать на мехах ложа, принц отправился к рынку, всю дорогу не снимая руки с меча. Впрочем, это было напрасно, убийцы посланные Узурпаторам вряд ли нападут на него посреди людных улиц. Рынок встретил его запахом пряностей, гнилого мяса, танцами факиров и изгибающимися танцовщицами со змеями. На тянущихся до горизонта прилавках было все - драгоценные вина, которых ему так не хватало, нормальная еда, оружие… Все то что нужно было ему раньше, но не теперь. Бронза увенчанных пиками шлемов быстро бросилась в глаза. Большой отряд вооруженных мужчин идеальными рядами, без движения стоял под палящим, раскаляющим доспехи, солнцем. Безупречные. Лучшие из наемников. Люди одинаково легко убивающие противника на поле боя и младенцев на глазах матерей. Непревзойденные мастера меча. Наемники, которым проще перестать жить, чем предать хозяина. То о чем он мечтал столько лет. Половинка ключа к Кастерли-Рок и… Личная гвардия. Если под его командование встанет такой отряд, в пару сотен мечей, Дрого на пиру просто подожмет перед ним хвост. Или умоется кровью вместе со всем кхаласаром. Ведь дикари в отличие от наемников будут безоружны. Зажиревший торговец был рад покупателю. За свиной ногой и самым изысканным вином, под музыку невольниц, они несколько часов с упоением спорили о цене. Результат удовлетворил обоих и Визерису осталось лишь выплатить баснословную цену, на которой завершился торг. Но, не смотря на то, что его карманы были пусты, проблемы в этом принц не видел. Шатер Дейенерис не охранялся. Кто рискнет нанести обиду самому кхалу? Только дракон… С хищной улыбкой Визерис вскрыл сундук, хранивший свадебный подарок. Драконьи яйца влажно блестели в пламени светильников. Тяжелые. Холодные. Древние. Но главное баснословно дорогие. Он закинул все три яйца в сумку и туго затянул шнуровку. Шаги. Рука сама падает на меч. - Не обнажайте оружия в Вейес Дотраке. – спокойный голос в спину. Мормонт. Всего лишь Мормонт. Вскинув тяжелую сумку на плечо, принц направился к выходу, но рыцарь заслонил ему дорогу. - Ты стоишь у меня на пути. – Визерис отметил это будто невзначай. - Вы взяли то, что Вам не принадлежит. Они не ваши. - Все что принадлежит ей, мое. - Так было раньше. Визерис посмотрел на Мормонта с удивлением. Неужели это меченосец совсем свихнулся от плотской тоски по его сестре? - На одно яйцо я могу купить корабль. На два корабль и войско. – принц попытался призвать к остаткам ума рыцаря. - Но вы взяли три. - Мне нужно большое войско. Я последняя надежда династии Мормонт, судьба величайшей династии на моих плечах с пяти лет, но никто не смотрел на меня так как на нее, никогда, ничего подобного. А мне как вынести свое бремя, как править без богатства, любви, страха? Ну а вы воплощенное благородство и честь… Думаете я не вижу как вы на нее смотрите, не понимаю, что вам хочется? Мне плевать, берите ее, пусть она будет королевой дикарей и жрет конскую плоть, а вы наслаждайтесь ее плотью. Дайте мне уйти. Принц в ярости кинулся к выходу, но был снова встречен закованной в сталь кирасы грудью. - Вы можете уйти, но яйца вы не получите. - Вы мне присягнули. Верность для вас пустой звук? - Верность для меня все. - Но вы у меня на пути… Рыцарь недвижим. Рука приросла к эфесу меча. Визерис тоже опустил руку на клинок. Удержался. В бою с опытным рыцарем шансов у него не было. Зашипев, принц швырнул сумку к его ногам и кинулся к выходу. Он остановился лишь на пороге. - Ах, мой верный Мормонт… Рыцарь чести… Предав один раз всегда предашь и другой, не так ли? – Визерис резко развернулся, кидаясь к рыцарю. - Кому ты меня продал шакал? Ланнистерам? Баратеонам? Кому ты служишь ублюдок? Кому не нужно, чтобы у меня были новые наемники? Может Мизинцу? Или Варису? Ему? Не отворачивайся! Я уже все увидел на твоем лице! Поздновато он решил яйца спасать! Мормонт так и не ответил ему, только презрительно скривив губы. Визерис подошел вплотную, ласково шепча: - Вечером твоя голова будет передо мной на блюде, ублюдок. - Дейенерис тебе никогда не поверит, выродок. – рыцарь откликнулся со спокойствием. – За этот поход ты успел стать для нее не драконом… Не змеей… Слизнем. Если честно, мои речи этому немного помогли. Ты теперь для нее никто. Как и для кхала. Как и для дотракийцев. Как и для всех. Так что этим вечером старайся думать о своей голове, а не моей. Шатнувшись, принц отступил прочь. Правда была сильнее пощечины. Мормонт еще говорил что-то в спину, но Визерис пьяно уходил прочь. Он не мог найти себе места. Фиолетовые глаза – слепые бельма. Мешанина осколков города ничем не отличалась от того что творилась в залитых кровью мыслях. Он сталкивался с кем-то, ему кричали и рядом хрипели остановленные в галопе лошади. Ему было все равно. Судьба всей династии была в его руках, и он не смог ее удержать. Нельзя… Надо держаться. У него еще есть время попытаться все исправить. Нужно помириться с сестрой… Нужно срочно придумать новый план… Нужно… Кого он обманывает? Все рухнуло. В отданный ему особняк, принц вернулся лишь к вечеру. Покои встретили его светом, теплотой очага и уютными запахами дома. Бывшая невольница тоже была здесь. Стоя перед зеркалом, она, задумчиво рассматривая свою шею, хранящую след металла. При появлении принца девушка спрятала взгляд. - Лисса! Как я был слеп! Вокруг меня одни предатели! – он обнял ее, прижимая к себе. - Только ты, девочка, еще осталась мне верна… Он гладил ее волосы, вздыхая аромат фруктового масла. Его трясло. Бывшая невольница отстранилась и наконец подняла на него взгляд. - Господин, я вам больше нравлюсь с темными глазами? Или с изумрудными? Движение изящной руки по лицу и ее радужки меняют цвет. - Валар моргулис, принц… Не тянитесь к мечу. Время уже ушло. Интермеццо IV - Убить нужно двоих. Принца и кхала. Но учти – не раньше, чем нам дадут знак. Корабли с золотом еще не достигли Браавоса. Нас будет пятеро. Дело слишком ответственно. Когда золото придет в храм, действовать придется быстро – вокруг достаточно обычных убийц которые хотят того же… Будь точна и осмотрительна… Чтож… Видишь всадников на горизонте? Это дотракийские разведчики, они рыскают в поисках невольников по степи. Кхаласар близко. Советую спрятаться. Впрочем действуй так как сочтешь нужным. Я тебя покидаю. Действовать будем поодиночке. - Движение и сопровождающий ее безликий исчез, слившись с травой. Замершая Лисса осталась в одиночестве перед несущимися к ней всадниками. В кусках ее памяти, такого приема маскировки не нашлось.