Визерис. Путь Златоглавого.

…Не считаю целесообразным устранять Дейенерис. Она всего лишь принцесса, понесшая от степняка. В сложившейся ситуации логичней сперва покончить с Визерисом – последним мужчиной королевского рода, который может стать знаменем восстания, а затем с кхалом Дрого, чтобы лишить Таргариенов армии… Хранитель Запада, Тайвин Ланнистер. Из письма к лордам. Оригинал. Выкраден Тимьеном Сувиньоном, скромным историком. Повозка остановилась. С хрипом дышали усталые кони. Стаи мух вившихся вокруг, наконец, облепили смазанные салом оси. Вытащив из-под головы походную сумку, Визерис, кутаясь в плащ, слез на землю. В степи стремительно холодало - ночь уже вступила в свои права, да и высокий ворот позволял лишний раз не показывать позорный рубец. Впрочем… К чему скрытность… Все дотракийцы кхаласара знали, что произошло между ним и кхалиси несколько ночей назад, и до сих пор кочевники не могли сдержать смеха при его появлении. Визерис оскалился в ответ на очередной смешок из темноты. После того, что случилось в степи, он не хотел видеть никого. В том числе и Лиссу, предпочитая коротать ночи со служанками сестры. Рабыня тоже старалась не показываться ему на глаза и лишь молчаливо исполняла приказы, если они следовали. Только когда кхал велел подарить Визерису телегу, девушка попыталась сказать, что пребывание в ней позорно, но принц приказал ей молчать. Телега была куда удобней лошадиного седла, ну а мнение дотракийцев… Визерис был готов прилюдно на него помочиться. Жалко лишь, что из-за медлительности подарка Дрого, он вечно был в хвосте кхаласара попадая на стоянку кочевников лишь к ночи. Блеск черного шелка волос и золота ошейника в сполохах костров. Лисса молча ждет его. Как всегда. - Где поставили мой шатер? Ага, вижу… Опять разодрали шелк. Так… Я заужинаю там, не желаю сейчас и видеть ту суку, что по недоразумению зовется моей сестрой. Принц вошел в шатер и вытряхнул на столик содержимое сумки, брезгливо выбирая куски мяса и фрукты. - Что стоишь? Ты натаскала мне воды? Да? Теперь сходи и принеси вина. Или я по-твоему должен пить их тухлое молоко? Лисса исчезла, не проронив ни слова. Лишь блеснул серебром подхваченный ей кувшин. Оставшись один, принц сел на ложе, зло скидывая пропыленный, выжженный солнцем шелк. Только сейчас он начинал осознавать, насколько он одинок в кхаласаре. Сестра уже показала себя. Мормонт? Он может только трепать языком. Даже если кхал начнет нарезать из его господина ремни, рыцарь не достанет меча. Лисса – забавная девочка. Особенно в постели. Но если дойдет до стычки, какой от нее толк? Служанки сестры – безмозглые куклы. Он один… Он здесь совсем один… Умывшись, Визерис принялся разделывать посыпанную крупной солью конину, с трудом отрезая ножом жилистые, зубы обломаешь, куски. Еда не доставляла удовольствия - мясо было мерзко на вкус, почти не утоляло голода, зато вызывало жажду. Взгляд драконьего короля упал на пустой кубок. Где эта рабыня? Куда она провалилась с его вином? Он прождал немного, воюя с кониной. Затем еще. Затем помянув Иных, отшвырнул полог шатра и вышел прочь, в раскинутый под звездами лагерь. Снаружи мерзко. Холод, темнота которую отгоняют лишь редкие костры, невыносимый запах пота от спящих дотракийцев, похотливые крики женщин, которых подмяв, имели прямо у костров, пьяные песни режущие его тонкий слух… Лисса нашлась быстро, между палатками, в луже вина и крови из разбитого носа. Сидящий на ней дотракиец уже пристраивал свое немалое достоинство к вырывающейся невольнице. Остановившись, Визерис немного понаблюдал за их борьбой. Ухоженные руки начали мелко трястись. Подняв откинутый в сторону серебряный кувшин, он неторопливо подошел к кочевнику и с размаха саданул варвара по голове. Подождав пока дотракиец поднимет на него окровавленное лицо, принц снова ударил его чеканным металлом. На грязную, покрытую объедками и смоченную лошадиной мочой землю посыпались окровавленные зубы. Кувшин снова взлетел вверх рушась на череп кочевника, который еще пытался встать. Мягкое серебро сминалось от беспрерывных ударов. В глазах было красно от крови. - Ты… - удар ломает дотракийцу челюсть. - Разбудил… - варвар падает и его левый глаз вываливается на землю. - Дракона!!! Кувшин выпадает из рук. Измятое серебро темно от крови и кусков мозга. Тяжело дыша, Визерис с трудом поставил свою рабыню на ноги. Вокруг все также слышится пьяный хохот и песни. В дотракийском лагере дерутся слишком часто, чтобы кто-то пошел проверить, что случилось между палатками. - Проклятье… Почему ты не кричала? Почему вообще пошла одна? – Визерис затащил почти-что висящую на плече девушку в свой шатер. - Как ты могла быть такой неосторожной? Где теперь среди ночи найти еще кувшин вина? Это же судя по аромату было пентосское персиковое! Мое любимое! Лисса в ответ просто разрыдалась на его плече. - Семеро… - тихо произнес принц. – Начинается… В этот момент ему стоило бы сказать ей что-то утешительное или пригладить растрепанные волосы рабыни, но разорванная одежда, едва прикрывающая красивую грудь невольницы, заставила Визериса забыть все благие мысли. Он обнял ее почти нежно, несколько раз поцеловав. На губах было солоно от слез и одновременно сладко от них же. Драконий король легко преодолел слабое сопротивление, лишив девушку одежды. Она еще пыталась остановить его руки, но едва пальцы Визериса принялись ласкать ее грудь с отзывчивыми сосками, с красивых губ девушки сорвался первый стон. - Тяжело в рабстве, где дотракиец не изнасиловал, так король возьмет. – принц почти сказал это ей, но почему то удержался в последний момент, заменив слова новым поцелуем. Он чередовал нежность и грубость. Ласку и силу. То покрывал отзывчивое тело поцелуями, то брал сзади, крепко держа девушку за золотой ошейник. Она то отдавалась ему, полностью и беззастенчиво, то внезапно сама оказывалась на нем, беря все, что ей требовалось. В ту ночь они первый раз были на равных и нагота позволяла забыть о шелках принца и одеждах рабыни. В эту ночь золото ошейника впервые стало для нее украшением, а не клеймом… Визерис довольно ухмылялся, разглядывая лежащую подле него девушку. Капельки пота красиво смотрелись на темной груди. Лисса, все еще не сумевшая отдышаться, глядела на него с почти застенчивой улыбкой. - А ты хороша, девочка… - Визерис привлек ее для поцелуя. - Когда я завоюю Вестерос, ты пожалуй получишь титул и место при дворе. Он улыбнулся было, но затем нахмурился, не обнаружив радости на лице невольницы. - Что такое? – его рука больно сжала запястье Лиссы. - Может ты ждала чего-то большего? Девушка лишь помотала головой, пытаясь спрятать глаза. - Тогда что? Говори! - Мой господин, пожалуйста, прислушайтесь к моим словам. Вы не сможете управиться с армией из дотракийцев. Они не всегда слушают и кхала, а вас… Вы погубите себя. Она ожидала всего что угодно - вспышки гнева, пощечины, даже удара. Но только не его улыбки. - А кто тебе сказал… Что я собираюсь командовать этими дикарями? Визерис властно провел рукой по обнаженному телу невольницы. - Предположим… - рука принца оказывается на ее левой груди, дразня сосок, - Что на этом прекрасном холме у нас находится Королевская Гавань. - Здесь. – рука гладит ее загорелую шею. – Будет Кастерли-Рок. Ну а Винтерфелл, ему по географии положено находится в заднице. Принц изогнулся, выхватывая уголек из потухшей жаровни. - Когда этот проклятый кхал даст армию, мы поплывем через узкое море и высадимся здесь. – жирная черная черта возникает под ее грудью. – Прямо у столицы. Красиво встав на носу корабля, я крикну дотракийцам, что отныне эта земля, кони и женщины что живут в Вестеросе, принадлежат им, после чего немедленно отплыву, прочь, подняв все паруса. Глаза Визериса загорелись каким-то странным, страшным пламенем. Представь, десять тысяч воинов грабящих и жгущих все и вся вокруг. Люди из деревень бегут в столицу. Огромная орда беснуется под стенами, и огни костров горят от горизонта до горизонта. Впрочем, варвары будут способны лишь осаждать город, не в силах одолеть наше фортификационное искусство. Баратеоны и Ланнистеры начинают паниковать. Осада столицы - пощечина их репутации. Другие лорды могут вполне осмелиться на мятеж. Происходит совет. Младенцу ясно, что Баратеоны, Ланнистеры и Старки начнут стягивать войска к столице. – уголек оставляет несколько жирных черт на коже девушки. – Впрочем Старки нам не угроза, пока они стройным маршем дошагают из той задницы где лежит Винтерфел, все уже решится. Итак… Представь… Десять тысяч крикунов-дотракийцев встретятся с объединенной армией Узурпатора. Шеренги закованных в сталь рыцарей на скрытых броней конях будут медленно идти навстречу голым варварам. Строй лучников и ополченцев сворой шакалов пойдет сзади в желании добить уцелевших. Пятьсот шагов. Кони идут медленно, их силы пока берегут. Четыреста шагов. Дотракийцы осыпают рыцарей стрелами, но они лишь звенят о сталь. Триста шагов, кони чуть ускоряются, а частокол копий падает вниз – целя в голые груди кочевников. Двести шагов. Под градом стрел рыцари срываются в галоп. Весь первый ряд дотракийцев умирает прежде чем успевает поднять оружие. Сотни вырванных из седел, обвисших на копьях тел. Закованные в сталь кони таранным ударом сминают следующие ряды, топча копытами упавших… Крах… Завязывается рубка мечах, где латники Вестероса имеют абсолютное преимущество. Но что это? Время идет, а дотракийцы, что никогда не боялись смерти все еще рубятся, не помышляя о сдаче. А рыцари уже устали под весом доспехов, а кони уже спотыкаются не выдерживая брони и седоков. И вот тогда победа внезапно сменяется избиением. Измотанные рыцари против свежих и вертких варваров всаживающих клинки в каждую щель их доспехов. Выдернутые из седел, схваченные арканами и сбитые кнутами, вестеросцы будут умирать, умирать… Умирать! А потом легкая конница дотракийцев стопчет пешее ополчение и вырежет лучников. Солдаты захлебываются в крови. Тайвин Ланистер отправляет последние резервы, чтобы предотвратить гибель всей армии. Свежие рыцари кое-как спасают ситуацию. Ничья. Остатки воинов расходятся, но обе армии уже не существуют. – принц судорожно черкнул углем крест накрест и потянулся за водой шумно опустошая кубок. - Эта битва даст мне многое… Армия Узурпатора ослабнет. Непокорные дотракийцы славно удобрят крестьянские поля. Мои будущие подданные не особо пострадают… Но главное - все внимание будет привлечено к столице, я же обогну Вестерос, высаживаясь прямиком у Кастерли-Рок – принц грубо взял Лиссу за шею. – Прямо в гнезде врага! Да, замок не взять без самой лучшей осадной техники и огромного войска. Поэтому я прибуду и без того и без другого. Десяток нанятых браавоских убийц смогут открыть внутренние и наружные ворота, небольшой отряд купленных мной безупречных среди ночи ворвется в спящий и не ведающий беды замок. Визерис сжал руку на горле девушки, не обращая внимания на то, что оставляет синяки. Фиалковые глаза принца горели бешенным, безумным пламенем. - Клянусь после того, как мы его посетим, там не останется предателей. Разве что Серсея… Я бы не отказался ее попробовать. – принц наконец убрал руки, – Ну и ее дети… Заложники всегда нужны. - Итог. Армия Ланнистеров и Баратеонов не существует больше как сила, Старки все еще в пути, у меня все золото Кастерли-Рок и высокие заложники… Лорды быстро разберутся, что к чему, и присягнут мне на верность… И когда я подойду к Королевской Гавани, знать сама откроет ворота, кидая мне под ноги цветы и головы врагов. Много голов. Очень много. Я помню всех…. А теперь… Хватит о войне. Крови впереди будет еще много. Перевернись, девочка. Вставай в коленно-локтевую. Я понял, что во время этого проклятого Иными похода ни разу не брал твой Винтерфелл… Интермеццо III Он пришел ночью, шатаясь после долгой дороги. Лицо обожжено степным солнцем и ветром. Его ладонь на ее ладони. Холод передаваемого металла. Несколько скупых слов. Она немеет, не зная, что ответить. Признаться? Невозможно. Что Они сделают с ней, узнав правду? Память пуста и не дает ответа. Она покидает город еще до рассвета.