Ритуал

До ближайшего поселения было несколько дней пути. Они, как могли, экономили оставшиеся припасы и силы. Дариус и Мелания так ни разу и не разговаривали о случившемся в замке. Девушке всë произошедшее казалось то ли сном, то ли вымыслом. Охотник же изо всех сил пытался снова забыть всë то, что ожило в его памяти той ночью. Мелания же решила, что нужно будет надавить на мужчину, чтобы он ей всë рассказал. Он ведь так и не дал ответов о еë матери. Он что-то знал и девушка всë у него разузнает. Он ведь не мог просто так разбрасываться такими заявлениями, к тому же, знахарка чувствовала, что он уверен в своих словах, да и она сама, как бы ни хотелось это признавать, верила ему. Она бы сразу же начала свои расспросы, если бы только дорога не оказалась такой изнуряющей. А тем временем они шли по пустыне. Под конец первого дня им начали попадаться кустарники, на второй день они увидели первые следы того, что поблизости обитают люди. На третий день, уставшие, но счастливые, они наконец вышли к небольшой речушке, вокруг которой ютились то ли домики, то ли шалаши. Прежде Мелании не доводилось видеть таких строений. В еë краях подобных не было — наполовину спрятанные в земле, кое-как сколоченные, они вряд ли спасли бы жителей от хорошей грозы или тем более от зимней стужи. На это Древород заметил, что в этих местах не бывает ни гроз ни зим. Самое страшное, что может предоставить местным жителям погода — это песчаные бури. Жители сильно удивились, увидев, как из пустыни к ним пришли путники, некоторые даже суеверно обходили их, считая призраками и духами. Однако, нашлись и те, кто был не так подвластен предрассудкам и страху. Так что чужестранцам удалось получить место для ночлега, пищу, воду и несколько новостей. Услышав о приключениях гостей, местные жители удивились, ведь в их местах песчаные бури не наблюдались уже около трëх лет. Да и о том, чтобы кому-либо удавалось пересечь эту часть пустыни они раньше не слышали. Пустыня, проходящая через весь континент, намного больше и путешественники переходят её почти без проблем, однако, тех, кто осмеливался пройти через Драконий замок никогда больше не видели. Дариус с удовольствием умолчал бы то, что им довелось побывать внутри того самого места, однако, кто-то из его попутчиков проговорился и их приключение начало обрастать новыми подробностями и домыслами. Радовало только то, что большинство не верило в эту историю, считая её то ли хвастовством, то ли вымыслом или же вообще плодом воображения измученных жарой чужестранцев. Как бы то ни было, им удалось найти место на лодке, которая ходила между поселением и Семитропным. Судёнышко спускалось вниз по реке, а потом на протяжении всего пути плыло как можно ближе к берегу, однако и не приближаясь слишком близко. Хозяин лодки рассказывал им свои басни, путешественники делились историями, а Мелания с Миной ютились на носу лодки между вязок тростника, который выращивали на берегу реки, а потом отправляли на продажу в город. Девушка смотрела на спокойное море, неизменный пустынный берег, щурила глаза от яркого света и думала о том, как же она устала от этого путешествия, как она соскучилась по зелени родных лесов и полей, по запахам разнотравья и пением птиц. Утром над полями поднимается туман, ближе к обеду воздух становится теплее и вокруг разносится пряный запах осени. Леса, вероятно, уже желтеют. Она закрывала глаза и представляла, что снова дома, что всё хорошо и не было тех нескольких жутких месяцев страха, отчаяния, боли и ужасных ошибок, представляла, что она не посреди моря, а на небольшой речушке, что течёт возле деревни. Иногда даже удавалось представить, что воздух пах не солью, а тиной. Где-то рядом сидел Любар и тихо удил рыбу. Скоро солнце начнёт клониться к горизонту, станет холоднее и они вернутся домой. А там мама будет сидеть за столом и перебирать травы или писать что-то в своих книгах. А может, просто будет сидеть возле дома, наслаждаясь последними тёплыми днями. Мелания сядет возле неё и начнёт что-то петь. Раньше девушка часто пела, ни дня не проходило без этого, даже в самые неожиданные для себя моменты. Она могла чем-то спокойно заниматься, а уже через мгновение с удивлением замечала, что поёт. А с того злосчастного дня она ни разу не пела. Даже мысли об этом не было. Все песни как будто умерли внутри неё. Мина сидела, прижавшись к знахарке и так же задумавшись о чём-то своём смотрела на море. Возможно, она думала о тех родных, которых потеряла. Мелания тоже часто о них думала. Ей захотелось чем-то развеселить малышку, возможно, спеть для неё, однако слова как будто застряли внутри, не способные вырваться на волю, они стояли комом в горле и не давали даже вдохнуть. А ночью волны тихо бились о борт лодки да спокойно посапывали путешественники. Небо сияло многочисленными звёздами, от луны осталась только тоненькая дуга. В призрачном сиянии вспыхнул тусклый огонёк — Дариус нашёл себе новую трубку для курения и выменял немного табака у жителей пустыни. Мелания поняла, лучшего случая поговорить с охотником ей не выпадет. — Красиво, — еле слышно произнёс мужчина, глядя на небо, когда услышал, как к нему подобралась девушка. — Рад видеть, что в этот раз ты лучше переносишь море. Некоторое время они просто молча вглядывались в ночь. — Ты сказал, что расскажешь мне о матери. Что ты знаешь о ней и откуда? — Мы с ней были давно знакомы, но не слишком близко, так что вряд ли я смогу рассказать тебе много. — И всё же? — И всё же зря я тогда это сказал. Для тебя она была именно такой, какой ты её помнишь и тогда нет разницы, какой она была для кого-то ещё. — Ты мне обещал. — Обещал, — и мужчина ещё раз вдохнул дым, так что тлеющие листья ярко вспыхнули. — Обещал, так и что же? Нашла кому верить. — Дариус! — возмутилась девушка. — Я ведь не отступлю, а бежать тебе некуда. — За борт сброшу. — Не сбросишь. — Тогда дай хоть докурить спокойно. И Мелания сидела как можно тише, а Дариус нарочно медленно докуривал трубку. И поэтому, чтобы ускорить процесс, девушка незаметно набрала в ладонь воды и брызнула ею в мужчину. — Хватит. Рассказывай или же я тебя за борт выброшу. Вот увидишь, что выброшу, вот увидишь. Ну, прошу, не тяни больше. Ты ведь понимаешь, как это важно для меня. — Вот ведь характер… Ладно уж, — Дариус выбил из трубки табак, вздохнул и, удобнее закутавшись в плащ, сказал: — Мы с ней познакомились давно… очень давно. Тогда мы носили другие имена. Тогда всё было по-другому. Её звали Ладой, она была выдающейся ведьмой… — И как давно это было? — этот вопрос возник у Мелании ещё когда они были в чертоге Совы и мучал её до этой самой поры. — Мы были моложе. — Я спросила, когда это было. — До войны Гнева. Она была одной из тех, кто защищал Ирий, я же был с другой стороны, так что после войны и до последнего у нас были напряжённые отношения. — Это, получается, матушка была первой из рода Совы. — Да, так и было. — А ты не лжёшь? — Может и лгу, — произнёс охотник и принялся снова набивать трубку. — Так сколько же тебе лет? — Посчитай. Не умеешь что ли? Мелания задумалась. — Как такое может быть возможным? — снова спросила она. Мужчина пожал плечами и развернулся к морю лицом, давая понять, что разговор окончен.

***

Семитропный появился перед ними не так, как Драконий замок. Сначала они увидели несколько точек-кораблей, которые стремились исчезнуть за горизонтом. Потом им на пути попалось несколько рыбачьих лодок. Древород сказал, что это знак того, что скоро они увидят и порт города. Он даже узнавал некоторые места. А потом под крики чаек и шум прибывающих, уплывающих торговцев и моряков из-за скалы, укрывающей бухту, показался Семитропный. Столько людей, сколько их толпилось в порту Мелания не видела, наверное, за всю свою жизнь. Все шумели: смеялись, кричали, флиртовали, грубили, воровали, находили… Жизнь в своей полной силе проявлялась в этом городе. После многих дней проведённых в пустыне, путешественникам такое обилие живых существ казалось то ли наградой, то ли наказанием за то, что они сумели выжить. Они попрощались с лодочником, потом с ними попрощался моряк, который сразу же направился к отплывающим кораблям узнать о судьбе своих побратимов и найти работу. Люди толпились и бежали, не обращая внимания на новоприбывших — на то он и порт, чтобы там постоянно крутились новые люди. Мелания изо всех сил пыталась не отставать от Дариуса, Древород взял дочь на руки, чтобы не потерять малышку. Он хотел сразу же направиться к старым знакомым, чтобы найти ночлег, ведь у него кроме Мины ничего не осталось — жена со старшими детьми, а так же все пожитки исчезли в ту злополучную ночь. Мелания же совершенно не знала, куда ей деваться. Её затащили в неведомый край, а те, кто мог ей помочь, погибли. На Древорода она не надеялась — ему стоит самому крепко стать на ноги и растить дочь. Майя и Ариадна ей больше не помогут. Единственный, на кого можно было надеяться, как ни страшно было этого осознавать — это Дариус. Ведь это же он затащил её на тот злополучный корабль. Пускай теперь хоть накормит её в этом мире суматохи и спешки. Он то точно нигде не пропадёт. Однако вместо Дариуса Древород как будто прочитал её мысли. Он обернулся к спутникам и произнёс: — Голодные? Мелания с Миной сразу же закивали. — Здесь неподалёку живёт один мой знакомый. Думаю, он не откажет нам в небольшой трапезе. Он повёл спутников узкими улочками, покрытыми камнем и усыпанными песком. Мелания дивилась всему, что попадалось им на пути и самим строениям, сделанным из жёлтого песчаника, дома прижимались один к одному, как будто были одним большим строением, разделённым на несколько помещений, жителям, таким непохожим на обитателей её княжества, даже запахам, витавшим вокруг. Порт, из которого они отплыли, выглядел совсем иначе. Девушка не понимала, как всё может быть настолько иным. И вот Древород привёл их к дому, который казалось бы совсем не отличается от остальных, постучал в дверь, выкрашенную в красный цвет, как и все остальные двери, окна и крыши в этом городе. Никто ему не ответил. Мужчина поставил дочь на землу и постучал ещё, на этот раз сильнее, даже было слышно, как эхо пошло внутри. — Эй, Актеон! — Чего шумиш? — Из окна второго этажа за их спиной высунулась женщина. — Так я Актеона зову. Он не дома? — Так он к Филомеле пошёл. Там шуми. — А это кто ещё такая? Где её искать? — Тю, не знаеш? На Медофой улице третий дом. — Благодарю. И он направился обратно по улице. — Древород, — остановил его Дариус. — Не думаю, что твой друг обрадуется, если к нему и его пассии вломится целая орава. Тебе он может и будет рад, но вот охотники за головами нигде не считаются желанными гостями. Древород растерянно на него посмотрел. Он знал, что Дариус прав, однако ему не хотелось так расставаться с друзьями. Мужчина был в городе, который с чистым сердцем мог назвать родным, ему хотелось, чтобы и его спутники хоть ненадолго почувствовали себя в Семитропном как дома. — Но… Да, ты прав. Может, я чем-то могу вам помочь? — Нет, всё в порядке. Был рад с вами познакомиться, — он обернулся к Мелании. — Что ж, Рыжуля… — Подожди. Мужчина кивнул, а девушка обняла Мину. — Ты уходиш? — спросила малышка, изо всех сил обняла знахарку и заплакала. — Да, моя хорошая. Ты прекрасная девочка. Я благодарна силам, что сплели наши нити. Уверена, что ты вырастешь достойной дочерью своей матери. На этих словах Древород отвернулся. — Древород, мне жаль, что мы встретились в такое время. Я безмерно буду скорбеть по Майе, Ариадне и Светозару. Они навсегда останутся в моём сердце. Мужчина кивнул и обернулся к ней. — Ты хорошая девушка, Мелания. Я рад, что ты о них будешь помнить. Дариус, благодарю. Мужчины кивнули друг другу и разошлись. Ещё несколько мгновений Мелания смотрела на отца и дочь, идущих держась за руки. Она надеялась, что всё у них будет хорошо. Дариус за это время успел сильно отдалиться, так что, чтобы догнать его, девушке пришлось бежать. — Так что будем делать дальше? Мужчина снисходительно посмотрел на неё. — Я вообще-то надеялся, что ты пойдёшь с ними. Но если уж ты всё ещё здесь, то предлагаю пообедать. Я так же знаю одно местечко. Пойдём. Харчевня оказалась совсем не похожей на ту, в которой Мелании довелось побывать в столице её княжества. Помещение хоть и было небольшим, но сухим, светлым, и искусно украшенным. Девушка подумала, что, возможно, даже в княжеских покоях не было так красиво, как там. Хотя, откуда ей знать, что творится в доме князя. Однако, зная то, как он поступил с её родными, девушка представляла себе, что внутри его замка темно и страшно. Обычно ведь жилище под стать своему хозяину. К ним сразу же подошли несколько девушек и они дружно защебетали что-то с таким говором и так быстро, что Мелания почти ничего не поняла. Дариус отвечал им так, будто и сам всё время изъяснялся только таким образом. Девушки благополучно приняли его за своего и уже вовсю заигрывали с мужчиной, а он отвечал им взаимностью. Знахарке оставалось только смотреть по сторонам и на эту весёлую компанию. — Ну, что ж, прошу, — всё ещё широко улыбаясь обратился к ней мужчина, указывая на один из столов. Мелания обратила внимание, что ножки у стола были очень короткими, а лавок для сидения не было вообще. Две прислужницы уже подбежали к обозначенному месту, покрыли стол пёстрым покрывалом, другие положили несколько подушек рядом и снова разбежались. Дариус снял с себя плащ, сумку, сел на одну из подушек и положил вещи рядом. Мелания последовала его примеру. — Так что мы будем делать дальше? Мужчина скривился. — Для начала отдохнём, не задавая мне глупых вопросов. Я слишком долго бродил в глуши и сейчас намерен в полной мере насладиться дарами цивилизации. При этом он так улыбнулся служанке, принёсшей им кувшин с мисками, что Мелании стало неловко. Прежде девушке не доводилось видеть, как охотник улыбается и сейчас она даже была рада этому. Так она думала обидеться на заявление о глуши, но быстро поняла, что не в том она положении и что будет благоразумнее пропустить заявление мимо ушей. К тому же как раз принесли фрукты и девушка полностью сосредоточила своё внимание на них. — Куда руки тянешь? — резко одёрнул её мужчина, так что знахарка подпрыгнула на месте и испуганно посмотрела на него. — Я понимаю, конечно, что к ведьмам никакая зараза не пристаёт, но ты когда последний раз руки мыла? Или тебя этому не учили? Мелания покраснела и посмотрела на руки, смущённо спрятала их под стол. В последнее время ей действительно было не до того. Тем временем мужчина налил в миски воду из кувшина и снял перчатки. Девушка вспомнила, что прежде так же не видела его рук. А скрывать было чего. Пока мужчина полоскал в воде ладони, Мелания с интересом их разглядывала. Ладони были широкими, крепкими, со смуглой кожей и змейками вен. В некоторых местах виднелись небольшие следы от ожогов. Однако больше всего внимание привлекали ногти. Девушка такие видела только у хищных животных — у людей таких когтей просто не бывает. Полностью чёрные, крючковатые и острые. Такими не то что оцарапать — убить можно. Охотник легко проследил за взглядом девушки, невозмутимо закончил хлюпаться в воде и воспользовался вышитым куском ткани, послушно поданном ему. Служанка так же была удивлена увиденным, но просто улыбнулась гостю и теперь обратив всё внимание на гостью. Девушка повторила всё то же. Тем временем на столе появлялось больше яств. Дариус переговаривался и шутил с девушками, а Мелания боялась снова прикасаться к пище — а вдруг снова что-то не так. В этот момент она полностью осознала, как выглядит в глазах жителей этих земель — действительно девчонка из глуши. В потрёпанной одежде, нечёсаная, немытая, грязные руки к еде тянет да и смотрит по сторонам, как ребёнок, впервые попавший на ярмарку. «Всегда помни о манерах» — говорила её мать, когда Мелания вела себя как было принято у соседей-крестьян. Девочка злилась, когда приходилось соблюдать ненужные условности. А Яра была как всегда права. И в этот момент девушка была благодарна матери за науку. Нет, она больше не даст повода для насмешек. Вдоволь наулыбавшись к девушкам, Дариусс наконец обратил своё внимание и на Меланию. — Не голодна? — с усмешкой спросил он. — Или что-то не так? Он внимательно осмотрел стол и всё, что было на нём. — Нет, всё отлично, благодарю. — Так чего ты ждёшь? Он набросился на еду со всей страстью голодного путешественника. Девушка последовала его примеру. Когда с обедом было покончено, одна из девушек провела Меланию к комнате на втором этаже. Там её ждала мягкая кровать. Знахарка чуть не расплакалась, когда прикоснулась к уютной, чистой постели — так давно она была избавлена от этого удовольствия. Однако, за окном ещё было светло и спать не хотелось. Раз уж выпала возможность, девушка решила наконец привести себя в порядок. Она вышла в коридор и отыскав первую попавшуюся служанку, попросила у неё воды. Мелания не была уверена, что её поняли, ведь она местный говор понимала с трудом. Пришлось ещё на жестах показывать, чего она хочет. Девушка улыбнулась, закивала и повела гостью коридором, вниз по лестнице, ещё ниже, провела узким проходом и вывела в небольшое помещение с высокими потолками. Почти всю комнату занимала выбитая в камне купальня. Высоко над головой было несколько маленьких окошек, через которые пробивался дневной свет. Служанка выудила откуда-то свежее полотенце, снова улыбнулась и вышла. Вода была прохладной и солоноватой на вкус. Она нежно обволакивала девушку с ног до головы и Мелания с огромным удовольствием и пользой провела каждую минуту. Единственное, что чистой одежды не нашлось, но так всё равно лучше. Девушка поднималась по лестнице в свою комнату, расчёсывая пальцами мокрые волосы, когда навстречу ей спустился охотник. — Я заходил к тебе. Мне сказали, что тебя нет на месте, так что я подумал уже, что ты в город сама пошла. Не ходи сама в город, особенно когда темнеет. Договорились? — он оглядел Меланию с ног до головы. — Вот теперь ты на человека похожа, более-менее. Приятного отдыха, — и пошёл своей дорогой. На этот раз возвратиться к кровати было ещё приятнее. На покрывале лежала новая свежая одежда, обувь и несколько мелочей. Девушка тут же всё осмотрела: гребень, дорожная сумка, комплект мужской одежды, с которой она уже свыклась за время путешествия и два платья — зелёное и голубое. Платья были пошиты по местной моде и Мелания тут же примерила одно из них, чтобы узнать, к лицу ли ей местные наряды. Оказалось, что обветренное и обожжённое лицо не подходит к платью, однако оно подчёркивало цвет волос, так что девушка осталась довольна и уже через несколько минут счастливо уснула. А на следующий день Дариус решил показать девушке город. Они позавтракали на рассвете и вышли в уже давно проснувшийся город. Мелания надела подаренную ей одежду, заплела косы и уложила их вокруг головы, как это делала еë мать. Если охотник и заметил это, то не подал виду. Он так же сменил одежду, оставив плащ, вместо чëрной рубахи на этот раз у него была белая, перчатки из тонкой кожи, немного украшенные вышивкой, несменными оказались только сапоги, но в таких, подумала девушка, нигде не стыдно появиться — хоть среди пустыни, хоть среди города. Они шли узкими одинаковыми улочками. Это была только портовая часть. как объяснил мужчина, а они должны были попасть в самый центр. Сколько же людей живëт в этом городе, подумала Мелания. В родных краях она за год не всегда столько встречала, сколько в Семитропном за эти два дня. Как вообще можно спокойно жить в такой суматохе, когда вокруг, кроме камня и моря, ничего не видно. Они прошли ворота стены, окружавшей высокий город, как называли это место. Стражи стоявшие по обе стороны деревянного входа лениво оглядывали входивших внутрь. Они проскользили взглядом путешественников, уделив больше внимания продавщице яиц. Девушке и в мысли не могло прийти, что на этом выпаленном солнцем камне возможно увидеть такое буйство зелени. Она ошарашенно и возбуждëнно оглядывалась по сторонам. Деревья, кусты, травы вместе с вездесущим песчаником создавали нечто невообразимое. Мимо путешественников пробежала стайка босоногих малышей. Они обогнули их на широкой дорожке, свернули на тропинку, которая сразу же скрылась за кустами. Да, после каменных улиц и пропитанного запахом соли и рыбы воздуха нижнего города это место казалось кусочком какого-то прекрасного сна. Девушка сказала об этом Дариусу, на что тот ответил, что детям из порта не разрешается не то что играть, а даже заходить в верхний город. Это преимущество доступно не всем. Эти слова немного опечалили знахарку. Однако она среди знакомых растений заметила несколько таких, которые были незнакомы ей. Девушка решила подойти поближе, чтобы получше разглядеть ближайший куст. Девушка как раз разглядывала листья растения, когда краем глаза заметила, что кто-то стоит рядом. Это была невысокая женщина, бледная, с тëмными тусклыми волосами и большими чëрными печальными глазами. Женщина была одета в белое платье без рукавов, так что она больше была похожа на чëрно-белую статую, нежели на живое существо. Однако больше всего внимание привлëк не необычный облик женщины, а железный ошейник на еë шее. Мелания несколько мгновений смотрела на женщину, та укоризненно смотрела в ответ, не проронив ни слова. Вдруг подошëл Дариус он взял Меланию за руку и отвëл подальше от женщины и куста. Незнакомка же, как будто ничего не случилось, развернулась и ушла по дорожке в глубь сада. — Кто это? — растеряно спросила знахарка. — Авиана. — Да? Настоящая авиана? А что с ней? — Видно, она работает в этом саду. Знаешь, как они пекутся за каждый зелëный росток на этом камне? Вот следила, чтобы ты чего не натворила. — Я не об этом. Что это у неë на шее? Почему она так смотрела на меня? Могла бы просто сказать, я бы отошла. Очень то мне надо их южный многолетник. — Она рабыня. На твоëм острове нет рабства, а здесь оно процветает во всю — сильнейший всегда угнетает слабейшего. А не разговаривает она потому что немая. Авианы все немые со времëн войны Гнева. — Действительно? А я и не знала. — Да что ты вообще можешь знать о жизни? — охотник снисходительно улыбнулся. — Ты ведь совсем ребëнок, да ещë и ведьма. Зачем ведьмам вообще о чëм-то беспокоиться? Сидишь себе в лесу, простоверным людишкам сказки рассказываешь, а они тебе в ножки кланяются да всë что ни пожелаешь тут же исполняют, лишь бы чего плохого на них не наколдовала. — Неправда. Мы с матушкой всем помогали, кто бы с какой бедой не пришëл. — Да уж. Напомогались. После этого между ними запало неловкое молчание. — Прости, я не хотел… Девушка не ответила. Они шли узкими тропинками сада, однако диковинные деревья и травы больше не волновали девушку. Даже когда посреди сада они увидели фонтан — огромную каменную чашу со скульптурой прекрасной девушки внутри, из кувшина которой лилась вода, Мелания лишь раз взглянула на неë и отвернулась. — Ты действительно считаешь ведьм шарлатанками, — наконец не выдержала Мелания, — действительно думаешь, что ведьмы обманывают людей ради своей выгоды? — Ты, видимо, считаешь иначе, — уклонился от ответа мужчина. Он указал ей рукой на кованную скамейку возле фонтана. — Конечно, я знаю, сколько сил матушка прикладывала каждый раз, когда кто-то приходил к ней за помощью, как много значила для неë каждая спасëнная жизнь. — Я верю, что так и было. Лада была той, кто помнил цену жизни и цену магии, — на этих словах Мелания поморщилась, ведь ей до сих пор было непривычно, когда Дариус называл еë мать Ладой. — Потому что она это помнила, — продолжал мужчина. — Остальные же ведьмы, они понятия не имеют, что такое магия. А если они перестанут вести себя надменно и таинственно, то люди рано или поздно поймут, что они ничем от них не отличаются, и тогда этим девицам придëтся, как и всем остальным, ходить в поле, выпасать скот, стирать мужьям одежду. Мелания удивлëнно посмотрела на мужчину, представляя, как какая-то, надо же додуматься, замужняя ведьма стирает мужчине одежду. Ну и мысли же у него. — Вот видишь, — усмехнулся охотник. — Сейчас это кажется кощунственным, потому что так заведено, а на самом деле ведьмы — те же люди. — Но ведь мы же можем делать то же, чего не могут остальные люди. Пускай эта магия и не такая сильная и разнообразная, как та, которой владели древние ведьмы, но люди ведь и такого не могут. — Ты уверена, что не могут? Кто-то из них пробовал? Кого-то этому обучали. — Но… — Это не заведено. Мелания кивнула в ответ. Дариус повторил еë жест и отвернулся, смотрел на статую с кувшином. — Но ведь, — начала было девушка и не закончила мысль. — Наверное, ты прав. Однако… нет. Девушка вздохнула, будто хотела сказать ещë что-нибудь, но в последнее мгновение передумала и втупилась на ту же статую. — Рассказывай, что там уже. Мелания немного помолчала, собираясь с мыслями, думая, а стоит ли вообще об этом говорить, но ей очень хотелось поговорить о том, что мучило еë уже на протяжении долгого времени. Ах, если бы рядом была Ариадна, вдруг подумала девушка, она бы всë поняла, она бы точно поняла, что имеет в виду Мелания. — Когда мы были в замке, — начала девушка и краем глаза заметила, как еë собеседник напрягся, — в том месте… мне до сих пор иногда кажется, что всë мне всего лишь приснилось. Там, в том зале, куда ты привëл меня, я почувствовала такую силу, было такое чувство, будто сама жизнь витала вокруг и проходила сквозь меня. Я даже не знаю, как это правильно описать. Это нужно почувствовать. — Это была магия в своëм первородном виде, та, которая когда-то была доступной в каждом уголке земли, но там она была намного сильнее. Ты просто ощутила магию. Знаешь ведь о первой ночи Гнева и восхождении Кровавой Луны? Мороз прошëл по спине девушки. Она не хотела говорить о таком с Дариусом и всë же кивнула. — Так вот, — продолжил он, — в том месте всë и началось. Это были последние мгновения войны Гнева. Так как ведьмы пользовались магией с помощью заклинаний, авианы колдовали с помощью песен, но они были в этом деле во сто крат сильнее. Когда убили королеву авиан, она как раз пела. Никто не знает точно, что тогда произошло, однако вся магия мира исчезла и воплотилась в этом страшном облике красной луны. — Так ты считаешь, что Луна хранит всю магию? — Можно и так сказать. Почему бы и нет? — И что, еë можно возвратить обратно в мир? — Ну, с этим вопросом уже точно не ко мне. Хочешь сладкой воды? — Я бы ещë здесь посидела. — Скоро тут появятся змеи. Раньше полудня они не вылазят из своих домов — это, видите ли, им по званию не подходит. Хотелось бы уйти прежде, чем они высунут на улицы свои морды. — А я раньше не видела змеев. — Считай, что тебе повезло. И чтобы отвлечь еë внимание, мужчина спросил: — Так что ты думаешь делать дальше? — Дальше? Мы с Ариадной думали отправиться в Белый город, а теперь… Думаю, я смогу найти здесь себе занятие, вот только для того, чтобы помогать людям мне нужны травы, которых в этих местах не отыскать. Думаю, отправляться в море я не скоро ещë осмелюсь, так что обратно не смогу возвратиться. А ты что будешь делать? Куда направишься? Может, я могу пойти с тобой? — Со мной ты не пойдëшь, Рыжуля. В Семитропном тебе так же нечего делать. А вот Белый город… Что ты там забыла? Что вы там собирались делать? — Ариадна должна была отправиться туда на обучение и я вместе с ней. Дариус задумался. — На обучение, говоришь? Он осмотрел девушку с ног до головы и пожал плечами. — Ну, что ж, это всë равно лучше, чем лезть смерти в зубы в своëм княжестве. Всë ещë хочешь в Белый город? — Без Ариадны… — Поедешь или нет? — Поеду. — Вот и разобрались. Я напишу несколько строк Реджине и найду тебе компанию в дорогу. Через несколько дней отправишься в путь, так что наслаждайся зеленью и городом — тебе предстоит снова пересечь пустыню.