Du Erinnerst Mich An Liebe/ Ты напоминаешь мне о любви

- Как он там? – я задала вопрос, даже не спросив себя, хочу ли знать ответ. - У него все трагично. Он женился, – произнес трикстер с довольной ухмылкой. Сейчас он мне больше всего напоминал чеширского кота. - Как Сиф? – я попыталась придать голосу оттенок равнодушия, хотя после предыдущего ответа Локи на душе скребли кошки. - А теперь мы подходим к другой части вопроса - на ком он женился. Твоя сестричка была очень проворна и не долго страдала от мук совести, сцапав его в свои ручонки. Она даже приходила ко мне «исповедоваться», так сказать. Мол уж я-то не посмею ее осудить за такое, сам не образец честности, - он закатил глаза к потолку. Внутри что-то оборвалось. Нет, мои чувства к Тору давно прошли. По крайней мере, я пыталась себя уверить в этом последние несколько лет. Но в душе все-равно жило какое-то подобие надежды. «Если тебе он снится - твой воздушный замок еще не срыт»,* - так вроде звучало? Да нет, я не ждала, что у Тора когда-нибудь проснутся ко мне чувства... Но осознание того, что с ним оказался не чужой, а моя родная сестра, больно царапало мне сердце. Но каждый кузнец своего счастья... Локи же продолжал свой монолог: - И она все так же меня ненавидит, считает причиной твоего исчезновения. Но это не так, правда? Не только я являюсь причиной... – его голос почти перешел в шипение. В голове начали всплывать давно забытые картины моей жизни в Асгарде, которые я столько времени пыталась выкинуть из мыслей. - О, - воскликнул бог обмана, - может ты и равная мне по силе, но у меня были и есть преимущества над тобой и остальными жалкими существами. Любовь – ничто. Любая привязанность рушит нас изнутри, – можно было услышать торжествующие нотки в его голосе. – Сиф предала тебя. Как и предали раньше другие. - Ты лжешь! Ты всегда лгал! – мой голос уже начал переходить на крик, я была в состоянии, близком к истерике. - Ты никому никогда не была нужна, - он наклонился и прошептал мне на ухо. Последние слова мерзкого божка просто меня добили и испарили оставшиеся капли самообладания. Я сначала шарахнулась от него, а потом, не особо долго думая, схватила за ворот расчудесного плаща и врезала. Крепко и абсолютно неженственно. В правилах придворного этикета, пункт «ударить самодовольного принца» скорей всего стоит в самом начале того, чего нельзя делать. Но мне определенно полегчало. Локи теперь пытался прийти в себя от шока и, наверное, уже начал жалеть, что связался со мной. Он отшатнулся, схватившись за щеку, и смиренно уселся обратно в кресло. Я же, не обращая внимания на посылаемые мне вслед потоки злобы и проклятий, ушла в ванную и, упав на пол, разрыдалась. Когда я успела так нагрешить, что теперь мне нет покоя? А ведь бог обмана был прав в том, что меня все предали. Я никому никогда не была нужна... Я начинала жалеть, что ударила его, ведь теперь он меня точно убьет.

***

Кое-как успокоившись, я поднялась и осмелилась окинуть себя взглядом в зеркале над раковиной. Вид у меня был конечно, прямо скажем, не ахти: спутанные черные волосы, почти превратившиеся в огромный колтун, темные тени, залегшие под глазами непонятного коричнево-зеленого оттенка. Когда-то они отливали янтарным, теперь их цвет больше походил на грязно-болотный. На лбу залегла тонюсенькая морщинка - надо же, как я ее до этого не замечала? Да, при последней нашей встрече в Асгарде, я предстала перед трикстером в лучшем свете, чем сейчас. Даже несмотря на то, что лежала тогда в луже отвратительно воняющей грязи и была практически на смертном одре. Работа допоздна меня явно не красит. Я умылась холодной водой и еще раз недовольно посмотрела в зеркало. Ничего нового оно не показало и, недовольно хмыкнув, я решила покинуть свое нынешнее убежище.