Страхи Шерлока

      Был бы Шерлок чуть более открытым или откровенным со своим другом, может быть, их жизнь текла совсем в другом русле. Может быть... Джон не был до сих пор уверен до конца, нужно ли Шерлоку вообще что-нибудь в жизни, кроме его любимой работы ума. За все эти годы соседства и дружбы он твердо уяснил только одно: где-то глубоко внутри есть другой Шерлок, скрытый за кучей замков и ни в коем случае не желающий выходить наружу. И Джон, как доктор, очень часто размышлял на эту тему, стараясь без сбора анамнеза «болезни» найти ответы. Иногда у него рождались порывы «вернуть» Шерлока к жизни, но он осознавал, что своими действиями только еще больше вызовет агрессию и замкнутость с его стороны. И Джон ждал, понимая, что существовать рядом с Шерлоком можно было только на его условиях и по его правилам, даже не помышляя перетянуть одеяло на свою сторону.       «Все мы родом из детства», и что-то случилось именно там. А Джон мог только догадываться, что заставило Шерлока навсегда отказаться от чувств, уяснив, что именно они делают человека уязвимым и лишают возможности трезво мыслить. Безусловно, Джону приходили мысли о различных психопатиях, о вялотекущей шизофрении, но он их отбросил сразу. И даже синдром Аспергера, о котором он думал дольше всего, со временем так и не нашел подтверждения.       И он, по-прежнему, ничего не знал о далеком прошлом своего соседа. Даже тема секса была закрыта — ее просто никогда не обсуждали, а Джону это, бесспорно, было любопытно. Он даже и представить не мог, что Шерлок никогда не был влюблен, а тем более не имел сексуальных связей, пусть недолгих, но все-таки.       Джон старался никак не дифференцировать свои чувства к Шерлоку. Афишировать их было неуместно, а избавляться от них было бесполезно. Очередное свидание доктора всегда заканчивалось Шерлоком — его смс-ками, просьбами, погонями и всем остальным, что выползало наружу из его Чертогов.       Джона удивляло другое. Он никогда не видел признаков физического возбуждения у Шерлока. Детектив носил определенного покроя брюки из тонкой ткани, так что скрыть порывы было бы невозможно. И Джон сразу бы заметил. Но нет — круглые сутки было полное молчание. Всегда. Даже, когда он практически задыхался от удовольствия, разгадывая очередную головоломку. Понятно, что для другого человека это было бы странно, но для Шерлока — вполне оправданно. Доктора восхищал тотальный контроль его мозга над телом. Он был бесподобен. Да, конечно, для Холмса это было бы проявлением слабости. И он себе ее позволить не мог. В отличие от Джона, который этой слабости не боялся и всегда протягивал ей руку помощи, основываясь на нетленной заповеди — «помоги себе сам».

***

      Шерлок, словно хищник, попавший в капкан, не желающий показывать свою уязвимость, но понимающий, что без помощи Джона ему отсюда не выбраться, старался идти сам, пытаясь ослабить хватку доктора. Уотсон перекинул правую руку Холмса себе через шею, а своей левой обхватил его за талию и, словно раненому в бою, стал помогать продвигаться к выходу.       Огонь нещадно хватал все на своем пути, похрустывая попадающимися «костями» несчастного дома. Было жарко. Просто невыносимое пекло обволакивало их. Джону на мгновение показалось, что он опять где-то под Кандагаром в огненном кровавом бою, где бомбардировщики с воздуха заметают следы. Он сильнее сжал зубы, борясь с приступами кашля и нарастающего удушья, и продолжил движение. Еще немного и покажется лестница, по которой они сюда поднимались. Но и тут они увидели коридорную дверь, запертую на ключ. Джон пытался ее высадить плечом пару раз, но пришел к выводу, что дверь приперли с другой стороны чем-то основательным. Видимо, их решили поджарить в этом доме, словно свиные стейки.       Выход оставался один — прыгать. Прыгать из окна. Переломать себе все кости на хрен, разорвать печень и селезенку, а лучше сразу сломать себе шею или разнести черепную коробку, чтобы не больно и сразу вместе. Но это, как подсказывал здравый смысл, был совсем не выход. Оставалось только надеяться на пожарную лестницу. Но учитывая, как здесь все было спланировано, вряд ли ей оставили право на существование.       Однако, Джон всегда надеялся. Надеялся и сражался до конца. Он попытался сориентироваться в пространстве и вспомнить с какой стороны находится лестница, а потом почти интуитивно двинулся в направлении, понятном только ему. Шерлок пытался что-то показать и невнятно пробубнил. Но Джон его уже тащил к окну. Дым валил отовсюду, заполняя собой все, что можно.