Девушка-флюгер, непрочитанное

      Я, дорогой читатель, всё думаю-гадаю, а для чего кузену Эйру-Риверсу так срочно потребовалась жена? Если рассуждать здраво,то миссионеру его склада, в нелёгком труде во славу божию на краю света, жена нужна, как пятая нога собаке. Можно ещё понять супружескую чету, которая дышит в одно дыхание, мыслит "напополам", и жена в этой паре всегда пойдёт наравне с мужем, во всех его начинаниях. От такого союза, да, был бы прок.       Но тащить за собой в джунгли со всеми их прелестями малахольную гувернантку, способную к усердному труду лишь в сугубо цивилизованных условиях, и которую нужно регулярно кормить, потому что отсутствие обеда она переносит крайне плохо, да и ехать в этот ад на земле она не очень-то и хочет, потому что скопытится там очень быстро, это, дорогой читатель чистейшая дурь.       Везти жену на край света, чтобы она там загнулась по приезде, резона приличному миссионеру никакого, одни только убытки, но Сент-Джон вцепляется в кузину, как репей в собачий хвост: "Поехали,- говорит, - и шабаш. Всё это воля божья". А кузина с ним ехать не хочет: "Помру, - говорит, - я там. И квакнуть не успею". "Помрёшь - закопаю,- отвечает ей кузен, - И давай-ка, не трепыхайся, а то Боженька кадилом сверху припиздячит, а нам ещё жениться надо".        Делать нечего, гувернантка поскулила-поскулила, вздохнула, и после слов "законный брак" согласилась. И поехала бы, ибо кто в здравом уме отказывается от законного брака? Но от преждевременной бесславной гибели во славу божию и постылых мужниных ласк, при мысли о которых девицу тянуло немедленно облегчить желудок, её спас Голос Сверху - весьма смутное явление природы, встречающееся только в романах Шарлотты Бронте, физическая и духовная составляющая которого до конца так и не прояснена.       Кузен, который, в свою очередь, не питал к кузине никакой склонности, - она была для него лишь полезным одушевлённым орудием труда, вроде палки-копалки, - настаивал на женитьбе и закреплении за ним прав мужа, до последнего. И мне очень любопытно, читатель, зачем? Зачем тащить на край света это чахлое недоразумение, которое там и помрёт, а пока не помрёт, будет ночами рыдать в подушку, обмусоливая без передыху снедавшее её беззаконное и нечестивое чувство?       А затем, отвечу я, что кузену Риверсу все эти нюансы были пофиг. Мисс Эйр предполагала, что её дражайший кузен был далеко не подарок, но даже не предположить не могла насколько. Риверс был ещё тот "продуман" и расчётливый циник. И ещё у него была одна маленькая проблемка здорового мужчины, долго живущего в воздержании - требовалось регулярно справлять половую нужду, уж прости меня, читатель, за эту грубую правду.       И эту проблему решать нужно было комплексно, вкупе с проблемой переезда на край света. И что богоравный и прекрасноликий кузен решил? Правильно, использовать то, что под рукой, и не жалко. Розамунда Оливер для диких джунглей не годилась, да и у её папаши была тяжёлая рука, в случае чего, и прикинув мужской половой орган к носу, кузен решил, что на роль бессловесного, полезного орудия, в комплекте с удобным горшком, для регулярного удовлетворения физиологических потребностей, вполне сгодится его бесхребетная, бессловесная кузина, которую не жалко.        Впрочем, эти кузен и кузина, определённо, были как раз той парой сапог на одну ногу. В истории с Рочестером всё было так же просто - когда мисс Эйр решила, что он больше не годится ей в мужья, она бросила бывшего возлюбленного, которого так часто называла: "Мой дорогой Эдвард", расчётливо, продумано и цинично, и кузен Риверс, в свою очередь, греша теми же людоедскими замашками, сделал кузине предложение в той же форме, - продуманно, расчётливо и цинично. И несказанно удивившись факту отказа, тут же вцепился ей в горло с удвоенной силой. И дожал. Вот у кого Эдварду Рочестеру подучиться бы, как нужно обращаться с любимыми женщинами.        Мисс Эйр согласилась выйти за кузена замуж, - потому что хоть любовь и любовью, но любимый "занят", а значит не считается, и пусть хоть загнётся там с тоски, а тут вот перспектива, законный брак, и ангелы простирают руки, и невозможное стало возможным, - вполне осознавая, что стала на путь, ведущий в чёрную яму. Откуда там взялись ангелы, хотела бы я знать. Зачем там оказались ангелы с их руками? Неужели без ангелов нельзя было принять хоть какое-нибудь, мало-мальски приемлемое решение?       Элизе Беннет, которая была немногим старше, не потребовались никакие ангелы, когда Коллинз явился к ней свататься. Отказала, как отрезала, прекрасно при этом осознавая, что и с женихами напряг, и перспектива остаться в старых девах весьма ощутима, а в случае смерти отца, окажись семья в канаве, виновата будет она. Но продаваться за мнимое благополучие и свидетельство о браке - это не про Элизабет.        А мадам Бронте, лёгким движением руки прикрывает весьма неприглядную ситуацию, - продажи девственности, я бы сказала - души, за бумажку со штампом, потом сверху звучит любимый и родной голос, и брюки тут же превращаются в элегантные шорты, - представление окончено, гасите свет.       А я, читатель, не верю ни в какие голоса, направляющие героев на верный путь, и ведущие к неземному блаженству, ибо все они обман и пустая придумка. Нельзя быть счастливым, наперекор своей природе. Кстати, о счастье: "Вновь и вновь он повторял: " Ты счастлива, Джейн?", вновь и вновь я отвечала: "Да".       Не кажется ли тебе это странным, читатель? Эгоист, нарцисс, циник, позёр и пр. и пр - как величает Эдварда Рочестера массовое большинство читающего народа, заполучает наконец в руки такое желанное туловище, и спрашивает у него, у туловища - потому что самовлюблённый эгоист и пр. не может, по определению, относиться к женщине иначе, как к туловищу: " Ты счастлива, Джейн?"        Мне интересно, как массовый читатель объясняет такую вопиющую несостыковку? Потому что Рочестер, держа в объятьях свою Джейн, - вздрюченный, дрожащий всем телом как загнанный конь, с колотящимся, - уверена, - на вылет, сердцем, спрашивает - снова и снова,- счастлива ли она, потому что ему в данный момент, это было важнее всего остального: "Ты счастлива, девочка моя?"       Как часто мужчины задают своим женщинам этот смешной вопрос: "Ты счастлива, Джейн?" Полагаю, что не часто, поскольку большинство из них абсолютно, истово уверено, что это так, причём просто, по-умолчанию. Разве женщина может быть несчастна, если рядом с ней ОН? Общеизвестно же, что счастье женщины: "Он хочет", и другого ей не было дано, и дано быть не может. Эдвард Рочестер, же, тот самый, которого мадам Бронте старательно ретуширует, и которого в упор предпочитает не видеть массовый читатель, предпочитая ему "нарцисса", "эгоиста", "себялюбца", а в конце, чучело, под завязку набитое выдумками мадам Бронте, ниспровергает эти странные законы отношений, и крепко держит "на плаву" некую историю любви и вполне себе человеческого счастья, которую мадам Бронте хоть и превратила в фарс, но она вполне ещё может за себя побороться.