Дикая

Едем ко врачу на моей машине. Этот Бек, видите ли, сам захотел сесть за руль. Заботливый какой. Мне не остается ничего больше, кроме как смотреть в окно. Уже потемнело, а на небе как всегда, ни единого облака. Только мерцающие звезды. Но их практически не заметно из-за всего этого света ночного Лос-Анджелеса. Повсюду развешаны фонари и лампы, и создается впечатление, будто ночью в этом прекрасном городе даже светлее, чем днем. В прочем, так и есть. — Приехали, — говорит Бек. Вытаскивает ключи из машины и кладет в свой карман. Я молча открываю дверь и выхожу. Этот заботливый нянь снова берет меня на руки. Но это даже приятно. Он пинает ногой дверь и ставит меня на пол. Я сажусь на зеленое кресло. Затем он стучится в дверь и заходит. Вот молодец! Сначала притащил меня сюда, а потом бросил умирать со скуки. «Хватит, Джейд!» — произносит голос в моей голове. «Парень хочет помочь, а ты так себя по-хамски ведешь. Разве я так тебя воспитывала?» — голос не мой. Но до боли знакомый. Мама? Она появляется передо мной. В белом платье, заляпанным кровью, с теми же светло-русыми волосами и добрыми, голубыми глазами. Может она моя совесть? — Ты мертва… — Шепчу я. — Да. Но только физически. Так как ты меня любишь, я всегда буду жить в твоем сердце и храниться в твоей памяти. Мне хочется зарыдать, но я сдерживаюсь. — Дай ему шанс. Он желает тебе только добра, — я хочу дотронуться до ее руки, но она пропадает. Вместо нее появляется Бек, который трясет меня за плечо. — Джейд, просыпайся, — ласково говорит он. — Доктор Смит сейчас осмотрит твою ногу. Я хлопаю глазами и несколько мгновений прихожу в сознание. — Да, отлично. Помоги подняться. Мы заходим в кабинет, и я усаживаюсь в неудобное белое кресло. Мужчина средних лет моет руки в раковине и вытирает полотенцем. Поправляет очки и приставляет стул к моему креслу. — Какая нога травмирована? — спрашивает он. — Левая, — не сразу отвечаю я. Врач нажимает кнопку на кресле, и то место, где лежат мои ноги, медленно поднимается. Он снимает мой ботинок и осматривает ногу. Потом доктор жмет на мою ступню, и что-то щелкает. Ноги опускаются на место, я надеваю ботинок обратно. — Это было растяжение. Я вправил кость, поэтому боль скоро пройдет. Можно использовать мазь, которая продается у нас в аптеке, это ускорит заживление. Называется «Кромстанистин». — Спасибо, дядя Джим. Мы вам очень благодарны, — Бек пожимает руку доктору Смиту. — Да, — соглашаюсь я. Бек и Смит недалеко отходят, но я все равно слышу их диалог: — Это твоя девушка? — Пока нет. Соседка. — Где же она получила такое растяжение? — Ну, — Бек смотрит на меня. Я качаю головой. — Мы гуляли с друзьями по аллее, и она случайно наступила в яму, прямо около тропы. — Что ж, это хорошо, что все обернулось не так серьезно. Передавай отцу «привет»! — Конечно, — Бек улыбается и снова берет меня на руки. Ладно, пусть поносит меня, раз ему так нравится. Мы покупаем мазь и едем домой. Но я ни на секунду не могу выкинуть маму из головы. Я не видела ее уже тринадцать лет, и вот она появляется во сне. Мама никогда мне не снилась, а тут на тебе. Да ещё и хочет, чтобы я с этим ботаником подружилась. Все это очень странно.