***
Свою историю он рассказывал неохотно, медленно, постоянно ища поддержки во взгляде Райана. Брендон сидел на этой неудобной, однако мягкой кровати в накидке Росса, как-то сутуля плечи и постепенно сжимаясь, словно от дикого холода. Когда из города численностью десять тысяч девять семьсот было убито, а остальные заполучили себе пустые глаза с такими же пологими мозгами, Брендону, семью которого перерезали еще до того, как (солнце погасло) к власти пришел Уикс, не оставалось ничего, кроме как пойти и убить его. Как-то раз он увидел Зи Берг, в которой сочетались красота и жажда всеобщей смерти, и, украдкой взглянув на нее, увидел выжженную цветную метку на ключицах – букву «Д» в неровном треугольнике. Он прекрасно знал ее историю – отвратительную, чуждую, постепенно пропитывающуюся ненавистью к Даллону. И тогда Бойд Ури решил для себя, что найдет Уикса, во что бы то ни стало. Он, хмуря брови, прижигал к предплечью раскаленный остов, и держал, стиснув зубы от боли, пока на красивой бледной коже не оставался бордовый след. Кожу ужасно саднило, и слезы замутнили глаза, не давая достаточного расположения к видению. Утром в тот день, когда Райан нашел его, Брендон, опуская глаза, прошел на базу Даллона, держа в руках канистру с бензином и старенькую зажигалку «Зиппо» его отца. Каблуки ботинок неприятно стучали по ледяному кафелю длинного, метров в сто, коридора. Ури постучал с какой-то безумной ухмылкой, и, не дождавшись ответа, распахнул дверь. Уикс разозлился, когда тот вошел без разрешения, и Ури, не ответив ему, действуя незамедлительно, открыл канистру с бензином, и, после того, как лицо его исказила самодовольно-гневная гримаса, облил Даллона с ног до головы, морщась от неприятного запаха спиртовой настойки и газа. Брендон щелкнул зажигалкой, и огонь вспыхнул, посылая искры в глаза парня. Уикс, казалось, даже не чувствовал боли, взгляд его излучал несравненную ярость, подобную такой консистенции злобы, что самому Чарльзу Мэнсону хватило бы на всю жизнь. Полыхающий, яростный, он пошел на Брендона, загоняя его в тупик своей огромной фигурой. В воздухе отчетливо пахло жженым мясом и паленой кожей, немного опаленной синтетикой и выжженным шелком. Ури не чувствовал ни страха, ни чего либо другого, встречая смерть как старого друга, спиной приближаясь к панорамному окну. Уикс вскинул пылающие руки, и, легонько коснувшись ими груди Брендона, толкнул его, наслаждаясь отвратительным звоном бьющегося стекла. Полы его пальто взметнулись вверх, также как и длинный темный шарф, и он, безнадежно протягивая руки вверх, упал на землю, издав протяжный, но хриплый стон. Горящая фигура медленно отдалялась от окна, и, закрывая глаза, Брендон отчетливо помнил, как она, словно на прощание, махала ему рукой.***
Брендон дрожал, как осиновый лист, переживая все это заново. Райан улыбнулся, прищурив глаза, и, проведя рукой по всему позвоночнику Брендона, ободрительно пролепетал: «Все будет хорошо», и дрожь сразу ушла. Пухлые губы растянулись в мягкой улыбке, позволяя глазам гореть добродушными искрами.