Точка невозврата

~. Джастин .~ Подойдя к дому Брайана, я испытал явный, неподдельный страх. Он с легкостью мог конкурировать со страхом, который я ощутил, проснувшись сегодня ночью. Я был, блядь, просто в ужасе, и совершенно непонятно, из-за чего именно. Я не знал, было ли это общее состояние страха, или меня так пугала сама встреча с Брайаном. Все, что я знал, - это то, что никогда еще в жизни я так не желал и не страшился чего-то одного и того же, как когда входил вместе с Дафни в квартиру Брайана. Мы вызвали лифт, предварительно проверив, что в нем больше никого нет. Мне было сложно пережить поездку в нем, но мысль о том, чтобы подниматься по лестнице, нравилась еще меньше, мне от нее становилось просто больно. - Хочешь, чтобы я зашла с тобой? – нерешительно спросила Дафни у двери. Ее руку я практически не отпускал с тех пор, как мы утром покинули ее квартиру, и часть меня… скорее всего мое дико колотящееся в грудной клетке сердце… не хотело делать этого и сейчас. Но все же, там ведь был Брайан… - Пожалуйста… Она кивнула, и я запустил нас внутрь. Прежде чем мы ушли из дома, Дафни разыскала мой кошелек и ключи (слава богу, никем не тронутые) в джинсах, которые я оставил валяться в углу ее ванной. Мне совсем не хотелось снова прикасаться к тем джинсам, но, видимо, пока мы спорили о клинике, я заикнулся о том, что не в курсе, где мой кошелек (хотя она сама все оплатила), так что ей пришлось обыскать мои карманы. Этих-то, пока они срывали с меня штаны, похоже, больше интересовало, что находится в самих джинсах, а не в их карманах. И я крепко вцепился в найденные кошелек и ключи, прежде, чем убрать их в карманы, словно это была та крохотная часть меня, что не смогли отнять те люди. Переступив порог лофта, я чуть не задохнулся от потока мыслей и эмоций, которые хлынули на меня в один миг. Словно тебя удерживали под водой, пока не начиналась паника, а потом наконец-то разрешали всплыть наверх и глотнуть воздуха. Пришло облегчение. Я дома. В родном месте. В безопасности. Здесь я был в безопасности. - Где он? – спросила Дафни, поворачиваясь то в одну сторону, то в другую. Он же должен был услышать лифт, правильно? И лязг закрывающейся двери… - Брайан? – неуверенно позвал я. Я был в безопасности, я был дома, и зарождающаяся паника заглохла где-то в груди… Но все же, несмотря на это, постоянное ощущение леденящего душу страха так и не покидало меня. Я понял, что между паникой и страхом была разница. Сложно это описать, грань была очень тонкой… но все же была. Паника настигала в те моменты, когда я не мог двинуться, а мне нужно было срочно двинуться, и я чувствовал, как она надвигается, накрывает меня снаружи. Я был под ее властью. Я не мог дышать. Не мог мыслить ясно. Потом она проходила, и я оставался наедине с самим собой… Что бы ни вызывало во мне такой ужас, оно останавливалось или исчезало, или я сам избавлялся от него, и снова обретал способность дышать. Страх же… он не уходил. Не отпускал. Он был константой, незримо сидел у меня в голове, в сердце, во всем теле. Он блядь, был повсюду. Во всем, что я ни делал, куда бы ни посмотрел, что бы ни увидел. Холодный, голый, непреходящий страх. Паника контролировала мои мысли временно, а потом они возвращались ко мне. Страх же... Мои мысли не контролировались им, мои мысли им и были. Все нутро, каждая частица меня были напуганы. Не только мысли были страхом, страхом стала вся моя жизнь. Так что - да, разница была колоссальной. И поэтому, несмотря на тут же затихшую внутри меня панику, я все еще оставался напуганным. В своем собственном доме. В моем личном пространстве. Продолжая звать: - Брайан? Ответа не последовало. Я не слышал работающего душа. И в кровати его не было. Его не было… - Его здесь нет, - сказал я тихо и, смахивая со щек эти ебучие слезы, отвернулся от Дафни, которая оглядывала стойку на случай, если он оставил записку. Его даже дома не было. Его вообще интересовало где я? Меня не было прошлой ночью дома…Я нарушил наш комендантский час… Его хоть немного это обеспокоило? Хоть немного разозлило? Со мной могло случиться, что угодно… блядь, со мной и случилось, но… я мог быть мертв, к его сведению. - Может он просто выскочил на пару минут, куда-нибудь в магазин, - предположила Дафни, и я спиной ощутил ее сочувственный взгляд. – А, может, он ищет тебя? Если бы я не был так расстроен, то рассмеялся бы. Брайан никого не ищет. Ни за кем не ходит. Скорее всего, он просто подумал, что раз я не пришел домой, значит, нашел себе кого-нибудь для развлечения. Я опустился на диван, а Дафни подошла и села рядом. Конечно, у Брайана было полное право не торчать здесь, пока меня нет. Глупо было предполагать, что он просто ждал меня, беспокоился и считал секунды до моего появления. И все же, неужели его совсем не волновало, что я даже не пришел домой? Я навалился на Дафни, время от времени хлюпая носом, позволил голове упасть на ее плечо, пока она держала меня и поглаживала по волосам, совсем так же, как делала мама, когда я был маленьким. Я был совершенно вымотан, почти не спал вчерашней ночью, и уже задремал, когда услышал шум лифта. Я тут же сел, широко распахнув глаза, и взглянул на Дафни. В голове вовсю боролись паника и облегчение. Я испытал облегчение от мысли, что в лифте, скорее всего, окажется Брайан, и в то же самое время, похоже, эта же мысль вызывала во мне панику. Это сбивало с толку, так как не имело никакого смысла, но я едва успел вдуматься, как дверь лофта заскользила, и Брайан переступил через порог: высокий, грациозный. И все мысли тут же вылетели из головы, оставляя только одно непреодолимое желание – броситься ему в руки. Брайан бросил ключи на стойку, раздался металлический лязг. Он даже на диван не взглянул, хотя я точно знал, что он нас видел, а направился прямиком в спальню, стягивая с себя на ходу одежду. Когда он начал расстегивать джинсы, Дафни отвела взгляд, как и я… В обычном состоянии я бы не стал этого делать… но сейчас я не мог смотреть, как он раздевается. Это было уже слишком… Сейчас это был просто перебор, блядь. Спустя пару минут он появился из спальни, одетый в свежую пару джинсов и черную майку, и подошел к дивану. Я прекрасно знал, что последует дальше, еще до того, как он оказался рядом, и приготовился к ожидаемому резкому вторжению в личное пространство. И конечно, он склонился надо мной и поцеловал в щеку, а потом поцеловал и Дафни. Как правило, она в ответ на это краснела и хихикала, но сейчас едва ли взглянула на него. Она уловила, как меня прошила дрожь, когда Брайан меня поцеловал, – и ее глаза, встретившиеся с моими через разделяющие нас диванные подушки, были красноречивее любых слов. - Ну и, как вы, двое, поживаете этим прекрасным утром? – спросил он, интонации его привычно сочились сарказмом. Затем он оставил нас в гостиной и пошел достать из холодильника бутылку воды. Мои глаза неотрывно следили за ним. Он вел себя так… Он вообще понял, что меня ночью не было дома? Или он просто притворялся, что все в порядке? Конечно, неважно, что я делал, даже если я и правда проебал комендантский час только чтобы трахнуть кого-нибудь, Брайан Кинни никогда не подаст виду, что его это волнует. Я заметил, что Дафни вскинула бровь, и отвернулся от них обоих, потому что внезапно глаза словно наполнились слезами. Только не при Брайане… умолял я свое собственное тело… не плакать при Брайане… Но все было бесполезно. Я плакал и никак не мог остановить слезы, тихо стекающие по щекам. - Хочешь, чтобы я ушла? – прошептала Дафни, сжимая мою руку. Я оглянулся на Брайана, который, не обращая ни на что внимания, все еще стоял на кухне, и кивнул. Как бы мне в таком взвинченном состоянии ни было страшно оставаться с ним наедине, без Дафни, которая обо всем знала и была моей поддержкой… я должен был это сделать. Вне зависимости от того, как он это воспримет, вне зависимости от того, озвучу я правду или нет… я должен был остаться с ним один на один. К тому же… здесь я был в безопасности. Ну, даже без нее, у меня ведь был Брайан, да? И даже если произошло худшее, и он разозлился на меня по какой-то причине, здесь, с ним, я все еще буду в безопасности, верно? - Спасибо, - прошептал я в ответ. Она подалась было вперед, видимо, желая меня обнять, но вместо этого остановилась и в последнее мгновенье, прежде чем встать, сжала мою руку. Пообещала мне позвонить позже, крикнула Брайану: «Пока!» и ушла, оставив нас одних. До того я зарылся в диванные подушки так глубоко, чтобы Брайан не мог меня видеть. Но я не хотел плакать, когда он заговорит со мной, а потому сел и вытер слезы, пытаясь взять себя в руки. Какое-то время было тихо, а потом я услышал приближающиеся шаги и постарался успокоить сжимавшийся от страха живот. Я сидел, скрючившись, поджав ноги к груди, когда почувствовал, как диван прогнулся. Я нарочно избегал смотреть на Брайана и вместо этого пялился на свои колени. Блядь, он был так близко… Я почти чувствовал его, это было слишком близко. Я позволял Дафни сидеть рядом, но это было словно… словно вы попадаете в бассейн, и поначалу вам нужно привыкнуть к воде. Возможно, первое время она кажется холодной, и находиться в ней дискомфортно, но вы позволяете телу привыкнуть к ней, и в какой-то момент в воде вам становится приятнее, чем вне ее. Ну вот и со мной сейчас творилось нечто подобное. Сначала было сложно позволить Дафни прикасаться к себе, но по мере привыкания, я начинал чувствовать себя в большей безопасности, давая ей возможность трогать себя. И дело было не в том, что я не доверял Брайану, просто… просто он был другим. Он был чем-то новым, неизведанным. И при этом в какой-то момент все мешалось в голове… Когда все случилось, мне ничего не хотелось так сильно, как поддержки, но при этом рядом с собой я не хотел никого. Это все было полной бессмыслицей. Я пытался убедить себя, что это просто он, мой Брайан, просто человек, к которому я люблю прикасаться, и чьи прикосновения любимы мной, но… Когда он сделал попытку дотронуться до меня, я отпрянул. Подшучивая над тем, что Дафни оставила нас, как только он появился, а сейчас и я не очень рад видеть его, он потянулся ко мне и попытался подтащить к себе для поцелуя, но я подпрыгнул и дернулся в сторону, прежде чем успел справиться с собой. Он отвернулся, и я почувствовал, как его губы вместо щеки коснулись моего затылка. - Джастин? Но я уже плакал пуще прежнего и был уверен, что он видит, как мои плечи резко вздрагивают от каждого всхлипа, сотрясающего мое тело. - Джастин, что, блядь, происходит? Но я не мог ответить. И дело было не только в том, что рассказ о произошедшем был последним, о чем я в данный момент хотел ему сообщить. Я буквально не мог вымолвить ни слова из-за рвущихся наружу рыданий, а потому закрыл лицо руками. Он снова попытался дотронуться до меня, рука его коснулась моего плеча, но я сбросил ее, отодвигаясь подальше. - Не надо, - пробормотал я, хоть это было бессмысленно. Я был уверен, что это не внесет никакой ясности. - Джастин… - Не трогай меня! – слова вырвались из горла, когда он снова сделала попытку дотянуться до меня. Внезапно я понял, что не могу находиться с ним на одном диване. И оказался на ногах раньше, чем осознал, что только что произошло. Я уставился на него, едва веря в то, что сделал. Он несколько секунд смотрел на меня, сузив глаза, со смесью беспокойства и недоумения во взгляде, очевидно гадая, что за хуйня в меня вселилась, потому что единственными звуками, нарушавшими тишину, были мои тяжелые, панические вздохи. Если я чего и ждал после подобной маленькой сценки, так это криков, насмешек, каких-нибудь жестких ремарок насчет того, что если я не желаю, чтобы он ко мне прикасался, он легко найдет того, кому это будет приятно. Может быть, даже очередных требований ответить, что произошло, но я не ждал того, что последовало… - Это из-за того, что ночью меня не было дома? Потому что если дело в этом… Что? Его не было… даже не было дома ночью? Его тоже здесь не было? Он был… он тусовался, возможно совал свой член кому-то в глотку, пока меня…. - Просто оставь меня нахуй в покое! – резко выкрикнул я, в сущности прерывая его. Он выглядел разозленным. Но похую, я тоже был зол. - Ты можешь перестать вести себя, как истеричная принцесса, и просто, блядь, секунду меня послушать? - рявкнул он. Оу, истеричная принцесса? Меня блядь изнасиловали, одному богу известно, сколько парней, а он был… - Я был в тюрьме, ясно? Майкл с Тедом могут подтвердить. В тюрьме? - Поверь мне, ты ничего не пропустил. Я провел всю ночь взаперти с идиотами, зовущимися моими друзьями… Один из которых проводит слишком много времени за просмотром порно о тюрьме, а второй орет на копов из-за каких-то личных обид, потому что один из таких трахает его мать. Это было мало похоже на вечеринку, - едко закончил Брайан. Ох. Так он был… Это все не его вина, и все же… Я понял… что могу оставаться взбешенным. Пока он говорил, моя злость испарилась, но… если я продолжу злиться или притворюсь, что злюсь… - Блядь, кончай Брайан! – заорал я на него. Видеть выражение его лица от этих выдуманных на ходу слов было больно, казалось, я влепил ему пощечину, но потом синяк посередине моей спины запульсировал от боли, и я не стал останавливаться на достигнутом. – Тебе не нужно врать, чтобы скрыть тот факт, что ты где-то тусовался, засовывая свой член кому-то в рот, и совершенно не хотел возвращаться домой! Выражения лица Брайана за две секунды сменилось с недоверчивого недоумения на абсолютную ярость. - Мне похую, веришь ты мне или нет. Я, блядь, сказал правду. Из глаз снова брызнули слезы и покатились по щекам, пока я наблюдал, как он встал и рванул на кухню, со своей фирменной «Мне похую на все» маской на лице. Но я почти физически чувствовал, что от него исходит жар. Он выхлебал оставшуюся в бутылке воду за один глоток и грохнул ею об стойку. - У нас есть правила! – закричал я. Я знал, что должен остановиться, я уже добился, чего хотел… Какое-то время он не будет меня трогать. Оставит меня в покое, думая, что я на него просто злюсь. Но вдруг желание разозлить его сменилось потребностью выместить на нем свой внезапно проснувшийся гнев, и слова полились изо рта по собственной воле. – Домой к трем, помнишь? Он был ни в чем не виноват… Я знал… это ничья вина… Но если бы он только был дома… если бы знал, что меня здесь нет… - Знаешь ли, я не сам себя бросил в тюрьму, это был не мой выбор, еб твою мать, Джастин! – заорал он в ответ, его холодность и беспечность испарялись на глазах. – Думаешь, я хотел провести ночь на жесткой, дубовой скамейке в камере, а не в своей собственной долбанной кровати? - Просто… отъебись! – голос мой сорвался. - Пошел ты! – выкрикнул он и сократил расстояние между стойкой и дверью в три быстрых шага, а потом по лофту эхом разлетелся лязг захлопывающейся двери. - Блядь! – зарыдал я, со всей дури пиная диван, что тут же отозвалось режущей болью в ноге. Словно мне было мало боли по всему телу. У меня уже болело внутри, снаружи и везде между… а теперь… Теперь я сделал больно и Брайану. Брайану, который, как я считал, заставит меня чувствовать себя лучше. Заставит меня почувствовать себя в безопасности. Что же случилось? Почему-то я совершенно не подумал о последствиях его злости. Я лишь хотел, чтобы он до меня не дотрагивался, но мне и в голову не пришло, что я останусь совсем один, и внезапно лофт показался мне таким большим, а я почувствовал себя таким маленьким, что мечтал лишь об одном - чтобы Брайан вернулся сюда, ко мне. Он не возвращался домой несколько часов. Я не знал, где он и чем занимается, и честно говоря, меня это не очень волновало. Я знал лишь одно – дома со мной его нет, и это пугало… Мне было страшно в одиночестве, но я не мог уйти, даже помыслить о таком не мог. Чуть позже приехала Дафни и привезла лекарства, и как бы я ни ценил компанию, в конце концов, я так утомился, что не мог больше бодрствовать, и заснул вместе с ней на диване. Мы проснулись какое-то время спустя. Она и так для меня сегодня сделала достаточно, и я настоял на том, чтобы она поехала домой, хотя она и предлагала остаться. Адреналин, выбросившийся в кровь после того, как мы с Брайаном вдрызг разругались, начал снижаться, и я снова почувствовал себя вымотанным и решил, что вернуться ко сну в таком состоянии будет просто. И у меня не будет времени, чтобы сильно испугаться. Я вытащил из нижнего ящика пижамные штаны и оставил на себе толстовку, включил сигнализацию, дважды ее проверив, прежде чем свернуться в кровати, вдыхая наш с Брайаном запах, вдыхая запах Брайана с его подушки. Запах, означающий безопасность и заботу. Я проклинал себя за собственную дурость. Я знал, что это не его вина. Ничья вина. Ни то, что его не было прошлой ночью дома, и определенно ни то, что случилось со мной. Блядь, ведь он даже предлагал мне деньги на обучение… А я проявил себя достаточным кретином, чтобы не принять их. Больше всего на свете я мечтал о том, чтобы повернуть время вспять и все сделать по другому… просто взять деньги и поблагодарить, вместо того, чтобы пытаться позаботиться обо всем самому и вести себя, как ребенок. Случившееся не его вина…. А моя. Моя и только моя. Я попал в этот ебучий кошмар только по своей вине - а не по его. Он не делал ничего, только пытался помочь мне, и я все проебал, и закончил там, где закончил. Мне некого было винить, кроме самого себя. Я все еще был дико измотан, но даже когда я умудрялся достаточно утихомирить свои мысли, чтобы немного поспать, каждый ебучий шорох заставлял меня вздрагивать. Дребезжание окна от ветра, гул холодильника… от всего я дергался и пугался. Когда Дафни была тут, я всего этого не замечал, но сейчас я мог сконцентрироваться только на этом. Это было так по детски, блядь… бояться темноты, желать лишь того, чтобы тебя обняли… Брайан пришел чуть позже двух. На какой-то момент, когда я услышал шум лифта и звук отъезжающей двери, я задержал дыхание и оказался очень близко к панической атаке. С нападения у меня их не было уже несколько месяцев… Но за сегодня я уже потерял счет тому, сколько раз она чуть со мной не случилась… А потом я услышал знакомые звуки на кухне. Брайан следовал своему привычному распорядку, я слышал каждый шаг четко укоренившейся последовательности, так что точно знал, что это он. Большую часть ламп я оставил включенными, но думаю, он увидел, что я лежу в постели, и потому начал щелкать выключателями. Я старался не вздрагивать от того, что становилось все темнее, лежал неподвижно, когда услышал его приближающиеся к лестнице шаги. Ткань мягко шелестела, пока он медленно раздевался. Я напрягся, как никогда. Я даже не дышал, когда он лег рядом со мной, скользнул под одеяла и прижался к моей спине, обвив рукой за талию. На секунду… мне захотелось исчезнуть, испариться из этого кадра, куда-нибудь, где он не мог бы ко мне прикасаться, никто не мог бы. Но потом… Я просто расслабился. Расслабился в его объятьях, когда он выдохнул мне в шею и сжал чуточку сильнее, и я знал, что он в курсе, что я не сплю, и это был его способ сказать, что он сожалеет о случившемся между нами. Это… именно то, что мне было нужно. Просто его руки вокруг меня, крепко удерживающие, прижимающие к себе. Никаких поцелуев или прикосновений… просто то, что он рядом и успокаивает меня. Защищает. И на какой-то момент я даже позволил себе поверить, что я любим ровно настолько, насколько всегда надеялся. Так же, как и миллион раз за этот день, я почувствовал, как слезы начали жечь глаза. Меня уже тошнило от слез. Я едва ли прекращал плакать с прошлой ночи, и это уже надоело. Это даже больше не ощущалось чем-то глобальным, просто новая норма жизни. И необычным скорее было отсутствие слез. Я очень надеялся, что он не услышит или не почувствует, как я начал тихо плакать в подушку, и просто молился, чтобы он уснул. В то же время, у меня снова возникла проблема с тем, чтобы отключить голову. Почему я не был здесь прошлой ночью? Почему я был таким долбанным идиотом? Почему я просто не послушался его предостережений? Почему он не спас меня? Хоть мне было и сложно, но в безопасном и успокаивающем объятье Брайана мне все же удалось уснуть. Однако, это успокоение не распространялось на мой сон. Эй, а ты блондинчика еще не пробовал? Давай, он отличный… Не так ли, Тейлор? О да… тебе нравится, правда же, ты, маленькая шлюшка? Скажи, Тейлор? Отвечай!!! - Не надо! – это слово эхом отозвалось в тишине лофта, когда мои глаза распахнулись, и я сел, стараясь выровнять дыхание и выплыть из омута сна в реальность. Лофт Брайана. Кровать Брайана. Безопасность, Джастин. Ты в безопасности. Я вздохнул от облегчения, хотя это не помешало слезам тихо побежать по щекам. - Джастин? Я подпрыгнул, потом осознал, что Брайан проснулся и глядел на меня с беспокойством. - Я… в порядке, - солгал я, жалобно всхлипывая. Очень убедительно. – Спи. Но он тоже сел и нерешительно обнял меня за плечи, притягивая ближе к себе. И снова, так же, как и перед тем, как мы уснули… это было то, что нужно. То, чего я хотел с тех пор, как мы с Дафни уехали сегодня из клиники. Ну – я взглянул на часы, стоящие на прикроватной тумбочке – вчера, технически, думаю, это было уже вчера. Но это все же было именно тем, чего я хотел. Просто поплакать вот так. Зарыться лицом в грудь Брайана, свернуться около него, окруженным безопасностью его рук. Я всегда поражался тому, насколько идеальным он был для такого. Его тело словно создано было для того, чтобы утешать людей. На самом деле, существенная разница в нашем росте всегда мне нравилась тем, что в него было так легко вжаться и раствориться в этом ощущении. Нравилось, как его тело накрывало меня, как его руки заключали меня внутри своего тесного пространства, как крепко прижимался его подбородок к моему особенному местечку на макушке. Мне нравилось, когда после секса он падал на меня, и я просто лежал, окутанный им, чувствуя себя в уюте, тепле и безопасности под ним. Мое собственное одеяло из Брайана. И даже несмотря на то, что едкие насмешки и слова из моего сна все еще эхом отдавались в голове, сейчас я мог с этим справиться. Мог справиться, когда меня так обнимали. И пока я был настолько погружен в объятья, мне это даже нравилось. Его грудь насквозь промокла от моих слез, но, похоже, что ему было все равно. И через несколько минут после того, как мне удалось справиться с дыханием, а слез стало меньше, он немного отстранился и взглянул на меня сверху вниз. - О чем он был? После нападения это вошло в некую привычку для нас двоих - просыпаться от моих кошмаров несколько раз в неделю. Иногда даже пару раз за ночь. Поначалу меня это очень беспокоило… Я боялся, что он просто отвернется от меня и огрызнется, чтобы я снова засыпал… но он удивил меня. Он крепко держал меня и шептал в ухо, что все будет хорошо, мы чуть-чуть говорили о сне, и я снова засыпал, прижимаясь к его боку. Это случилось в первую же ночь, когда я вернулся сюда из больницы после нападения. А когда мы снова начали заниматься сексом, он продолжал делать то же самое, и это были ночи, наполненные медленными, спокойными, тягучими и неторопливыми движениями. Мы просто занимались… я не произносил «любовью» даже у себя в голове, иначе Брайан бы убил меня… Но мы занимались тем, что делали друг друга цельными. - Он был о… - но я не мог ответить. Во всяком случае точно не правду и я солгал. – Хоббсе. Мы разработали собственную шифровку, когда речь шла о моих кошмарах. Он всегда спрашивал меня, о чем был сон… таким образом предлагая мне свое участие, показывая, что он готов выслушать, если я захочу рассказать… А я либо отвечал ему в общем и расплывчато, вроде «Хоббс» или «выпускной», или же вдавался в детали, описывая, что конкретно приснилось… И он либо получал знак, что я не хочу об этом говорить, либо же сидел и беспрекословно слушал меня, успокаивающе поглаживая по спине, пока я говорил. Он кивнул, прижимаясь губами к моей макушке. Зачем я с ним поссорился? Это же был Брайан… Он совсем не пугал. Он защищал меня. Заставлял меня чувствовать себя лучше. Но как только его губы двинулись к моему уху, каждый мускул во мне напрягся. Я знал, к чему все идет, куда это нас приведет, и тут же вспомнил причину нашей ссоры. Ну, по крайней мере, одну из. - Перестань, - пробормотал я, упираясь руками ему в грудь и отстраняясь. - В чем дело? - Просто...- выдохнул я.- Я устал. Он кивнул. - Хорошо, - я точно знал, что он разочарован, скорее всего, даже обеспокоен. Я никогда не динамил его прежде, во всяком случае, не со времен гасовского дня рождения. Тогда мы двигались так необычайно медленно, и он спросил меня, уверен ли я, а я ответил ему, чтобы он просто был нежнее. В ночи вроде таких нам было это необходимо. Необходимо было чувствовать себя целыми, живыми и - вместе. Сейчас же мне становилось плохо от одной мысли, что он накроет меня собой так же. Если говорить только об объятьях, то я был рад. Но секс… Этого я бы пережить не смог. Когда он больше ничего не сказал и просто упал на свою подушку, я испугался, что он разозлился. Но когда я опустился рядом, он неуверенно потянулся ко мне рукой и обвил ею за талию, и я позволил ему это. В который раз после нападения все повторялось. Я всегда позволял Брайану больше, чем другим людям. Конечно все еще не так много, как мне бы хотелось, но больше, чем остальным. Я позволял ему держать меня, беззащитного и уязвимого, вот так, пока я спал. Потому что, несмотря ни на что, я доверял ему. ~.Брайан. ~ У него неделями не было кошмаров. Как минимум месяц. И вдруг, внезапно, прошлой ночью сквозь окутавшую меня пелену сна я услышал его слабое бормотание и почувствовал, как его рука, возникнув из ниоткуда, ударила меня прямо в грудь. К тому моменту, как я открыл глаза, он уже проснулся, сидел и хватал ртом воздух, а слезы фонтаном лились из глаз вниз по щекам. Я ненавидел эти кошмары и то, до чего они его доводили. Терпеть не мог видеть его в таком состоянии. В первый раз, когда ему приснился кошмар здесь, в лофте, он проснулся в полном ужасе от крика. И когда я пытался с ним заговорить, он выглядел настороженно, словно не доверял мне и ждал, что я осажу его за то, что разбудил меня. И я должен признать, что было время, давным-давно… еще до нападения, до того, как его присутствие в моей жизни стало приятным… когда я мог так поступить. Но единственное, что никогда не приходило мне в голову, – это злиться на него за это. И вот, прошлой ночью, похоже, он снова был напуган, уязвлен и насторожен одновременно. Когда я притянул его к себе поближе, обнимая его сотрясающееся от рыданий тельце, он был каменным (и вовсе не в позитивном смысле). Обычно он никогда не мешкал перед тем, как упасть мне в руки и расплакаться (сейчас он плакал куда сильнее, чем во все прошедшие месяцы), но сейчас мне показалось, что он насторожился, почти оробел, позволяя мне дотронуться до себя. Я прекрасно понимал, что он не слишком устал, чтобы заниматься сексом, как сказал, когда все двинулось в этом направлении. Я не знал, о чем был сон, но он был достаточно ужасен, чтобы Джастин не захотел, чтобы к нему прикасались в таком ключе. Так что я просунул руки у него по бокам, ожидая знаков, что этого ему тоже не хочется, но их не последовало. Он просто расслабился, и крепче прижав его к груди, я провалился в сон. Когда я вернулся домой и увидел, что он не спит, я решил, что обниму его, он позволит, и этот дурацкий спор о пропущенном комендантском часе останется в прошлом. Но он залез в кровать в одежде, что после нападения он вытворял лишь в том случае, если был зол на меня и хотел убедиться, что я в курсе этого. Это равнялось тому, чтобы кинуть мою подушку на диван. Но что, блядь, мне предлагалось сделать? То, что нас швырнули за решетку, было даже не моей виной. Я бы куда с большим удовольствием предпочел провести время дома, втрахивая его в матрас, чем в ебучей камере. Но благодаря внезапному порыву Майкла поддаться идиотизму и обхаять копа, этого не случилось. Я думал, что эту тему мы проехали, но когда я проснулся, его рядом не было. И никаких звуков из ванной тоже не доносилось, и на какой-то момент мне даже показалось, что он вообще не дома. Но потом легкий всхлип привлек мое внимание. Я поднялся с кровати и натянул штаны. Как правило, в этом не было необходимости, но этим утром было слишком зябко, чтобы разгуливать по лофту в чем мать родила. Я нашел его на диване в гостиной, он уткнулся лицом в одну руку, а в другой держал альбом. И плакал, занеся над листом карандаш. Я ни о чем не спросил. Просто смотрел на него, ожидая, пока он ответит на молчаливый вопрос. - Что такое? –наконец-то не выдержал он, вытирая слезы тыльной стороной ладони и глядя на меня. Что такое? Я пришел сюда и обнаружил, что он вот-вот выплачет все глаза, и он спрашивает меня что такое? Словно не понимает в чем дело? - Что случилось? Какого хуя ты плачешь? – спросил я, надеясь, что звучит все это не слишком грубо. Внутри я уже давно (по крайней мере, долгое время) был не в состоянии вести себя по отношению к нему дерьмово, особенно когда он плакал вот так… Но это не значило, что я сейчас притащу мороженое и начну нежно уговаривать его рассказать, что его расстроило. Но и игнорировать его я не мог, и меня все это действительно беспокоило, не то, чтобы я когда-нибудь бы это признал… Так что я спросил и ждал его ответа. Он снова всхлипнул: - Ничего. Я… ничего. Ладно, он что, считает меня идиотом, да? Я уселся рядом и потянул его ноги к себе на колени. Он напрягся всем телом, насторожился, глядя на меня полными слез и широко-распахнутыми глазами. Я бы даже мог сказать, что он выглядел… напуганным? Боится меня? - Что рисуешь? – я сменил тему. Если он не хочет говорить, то я не буду его просить. Брайан Кинни так не поступает – никогда не просит, особенно не просит разговоров о чувствах. Как правило, Брайан Кинни вообще не говорит о долбанных чувствах, но с учетом джастинова кошмара и его слез, Брайан Кинни был готов сделать некое исключение. Как бы там ни было, если Джастин не хотел говорить, то я не собирался его заставлять. - Ничего! – рявкнул он, сжимая в руках рисунок, словно пытался скрыть его от меня. Ладно… ну, такого я не ожидал. Бывали времена, когда он закрывался, отстранялся и на время дистанцировался, но он всегда хватался за возможность поговорить о чувствах, если я предлагал, - особенно после нападения. Я был уверен, что он с удовольствием делал бы это и раньше, но этого не случалось, пока я не пошел навстречу и не предложил ему то, в чем он так нуждался, - выговориться. - Если ты опять рисуешь мой член, то знаешь ли, я не против. Но если тебе нужно визуальное напоминание –только скажи. Последний раз ты изобразил меня слишком маленьким, - попытался пошутить я . Не последовало даже тени улыбки. Все же обычно шутками удавалось вызвать в нем жалкое подобие улыбки, но сейчас он лишь грустно посмотрел на свой рисунок. Я опустил руку на его колено, и он непроизвольно вздрогнул. Я нахмурился. - Давай, Солнышко … - утробно промурлыкал я, зная, что его это всегда возбуждает, сбросил его ноги с коленей и подполз ближе, пробуя новую тактику. – Что ты рисуешь? Что было в том рисунке, и имело ли оно отношение к его слезам? Хотя он уже почти перестал плакать, но очевидно был чем-то расстроен. - Ничего…- я уже наполовину накрыл его тело собой, и он слегка приподнялся с дивана, словно готовился удрать в любую секунду. А потом беспокойно произнес. – Брайан… - Мммм? – я наклонился, чтобы поцеловать его ключицу, торчащую из выреза футболки, и он резко оттолкнул меня, вскочил на ноги и заорал. - Не надо! – выкрикнул он и согнулся пополам, держась руками за живот, словно его вот-вот вырвет. – Просто… не надо! Блядь. Слезы снова хлынули из глаз и покатились по щекам, которые казались бледнее обычного, и голос его сорвался, пока он продолжал кричать. - Ты не можешь просто поцеловать меня и сделать вид, что все хорошо! Это, блядь, не работает! – кричал он с осуждением. - Ты что, блядь, несешь?! – я был больше чем сбит с толку и озабочен, я был зол. С хуя ли он так орал на меня, по какому праву? Я даже не вел в этот раз себя с ним дерьмово. - Просто забудь! И отъебись! Я пялился на него с открытым ртом, пока он шел в ванную, захлебываясь злыми слезами и держа в руках альбом, чтобы запереться там. ~. Джастин. .~ Пиздец. Как я мог снова так психануть? О чем, блядь, я только думал? Я думал о том, что не хочу, чтобы он ко мне прикасался, но не знал другого способа остановить его. Господи, ведь ночью... мне было хорошо, когда он держал меня, обнимал… а потом вдруг… он оказался на мне, пытаясь поцеловать, а я не мог. Не мог сделать этого. Я помнил, как они окружали меня, лежали на мне вот так, кусали, лизали все мое тело, и я просто не мог это пережить. Я прислонился к стене ванной и опустился по ней на пол, спрятав голову в руках. Мне, блядь, было тошно от этого. Ненавистно, что я все еще чувствовал их, постоянно, и что я не мог коснуться Брайана. Мне было тошно от необходимости быть в своей собственной шкуре. Прямо сейчас я ненавидел всю свою жизнь. Я опустил взгляд на зажатый в руке помятый альбом. Не хотел оставлять его с Брайаном. На меня смотрело искривленное усмешкой лицо Сэпа. Я не собирался рисовать его… Но ночной кошмар не выходил из головы, и все, что я видел – это лицо, и произошедшее. И вот теперь я не мог больше сдержать слез. Спустя какое-то время Брайан постучал в дверь и позвал меня, но я не ответил. Мне повезло, что он все еще был здесь. Он не должен был мириться с моими эмоциональными взрывами, ведь он даже ничего плохого не сделал. Я тяжело вздохнул, глядя на лицо на картинке и изо всех сил желая лишь одного – не видеть его всякий ебучий раз, как закрывал глаза. И это был тот момент, когда я пришел к осознанию…. это лицо, этот рисунок… мне удалось поймать что-то и нарисовать на бумаге то, чего прежде не удавалось. Мысль, эмоция… что-то настолько абстрактное и неуловимое, и меня это потрясло в своем физическом воплощении…. Но я узнал его, как только нарисовал. Именно так выглядел страх.