Ни шагу назад

      С того дня Эрик следует за мной повсюду, неотступно, зачастую оставаясь незаметным, но я всегда знаю, что он рядом. Несколько раз мои подозрения подтверждаются, когда я вижу его неподалеку. Но даже если Эрика нет в поле моего зрения, чувство, что за мной следят, не покидает. Я начинаю опасаться ходить в одиночку и стараюсь всегда держаться в компании с кем-нибудь. Питер довольно быстро выходит из лазарета, но его нос уже совсем не такой прямой, как раньше. Я замечаю его взгляды на меня, они полны ненависти, но больше не слышу от него ни единого слова в свой адрес. Его компания поступает так же. Хотела бы я вздохнуть с облегчением, но, увы, у меня есть и другие поводы для беспокойства. До меня доходят слухи, что циркулируют по Бесстрашию после инцидентов с участием меня и Эрика с Питером. Услышав их, я только криво ухмыляюсь. Раньше меня называли просто убогой, теперь же я превратилась в «психованную Убогую». Что же, так даже лучше. Надеюсь, эта слава сделает так, чтобы от меня держались подальше. Я не уверена, что смогу повторить сделанное с Питером, если кто-то заденет меня снова.       В таблице я неожиданно вырываюсь на третье место. Я вижу, как шепчутся, обсуждая, каким же образом я заслужила этот высокий рейтинг. Я знаю, что они думают и говорят. Предположения Питера у всех на слуху. Но никто больше не осмеливается назвать меня шлюхой. Слова Эрика тогда возымели действие. С ним никто не желает связываться, тем более из-за меня. Мои же друзья обходят тему моих внезапных успехов стороной. Как и то, что сделал со мной Эрик после того, как я метнула нож. Я никому ничего так и не рассказала, и не жалею об этом. Я справлюсь сама, а если нет, то и знать никому не стоит. Хотя двух человек точно интересует все, что связано со мной. Это Кристина и Четыре. Но если первая пока тактично не спрашивает ни о чем, то второй изводит меня своими пристальными взглядами, находясь поблизости. Как будто мне мало Эрика! Я усиленно делаю вид, что все в порядке. Что мне еще остается. Я никогда не решусь рассказать парню о том позоре, который пережила по вине Эрика и благодаря собственной глупости. Особенно такому парню, как Четыре. Милому и доброму, как бы он ни пытался это скрыть, а еще очень красивому. Когда-то мне казалось, что он неравнодушен ко мне, но теперь я запрещаю себе даже думать об этом. Четыре не для меня. Эрик своим поступком словно поставил на мне клеймо. Пусть оно никому не видно, я знаю, что оно есть. И Эрик знает. Вопрос в том, как я продолжаю жить с этим. Быть может потому, что знаю: то, что произошло еще не самое страшное.       Наступает день посещений. Я с нетерпением ожидаю прихода родителей и одновременно страшусь его. Когда я вижу, что здесь только мама, становится чуть легче. У нас не так много времени, поэтому после приветствий и обмена обычными любезностями, я начинаю осторожно прощупывать почву.       - Кажется, я допустила ошибку, выбрав Бесстрашие, - говорю я тихо. - Мне приходится делать слишком много того, чего я не хочу. Я боюсь не справиться с этим однажды.       - Ты бы допустила ошибку, оставаясь в Отречении, - неожиданно отвечает мама. - Ты создана не для него, ты всегда была другой. Учитывая обстоятельства, я даже рада, что ты сейчас здесь       - Что случилось? - немедленно тревожусь я.       - Ты должна была слышать об этом, - устало говорит она. - Эрудиция идет на конфликт с нами, обвиняя Отречение в несуществующих грехах.       - Я слышала, но не думала, что все настолько серьезно.       - Да, Беатрис, ситуация ухудшается с каждым днем. Отец не пришел сегодня, потому что занят на работе.       - Я думала, он у Калеба.       - Эрудиты ввели запрет на посещение их территории Отреченными.       - Почему он выбрал Эрудицию? Это не случайно? - задаюсь я непростым вопросом.       - Вряд ли он сознательно шел против Отречения. Калеб следовал своим склонностям.       - Он подходил для Отречения гораздо лучше меня, но не выбрал его, - возмущаюсь я.       - Не осуждай его, Беатрис. В Отречении стало небезопасно, и мы с отцом в какой-то степени рады, что вы сейчас не там. Поэтому послушай меня внимательно: ты должна сделать все, чтобы пройти инициацию в Бесстрашии. Слышишь меня? Все!       В глубине души я начинаю считать брата предателем, но чем лучше я сама? Слова матери настораживают меня. Все, о чем я хотела, о чем я могла бы поведать ей сегодня, навсегда останется при мне. Она, сама того не подозревая, помогла мне найти ответ на вопрос: что делать дальше. Только сейчас я понимаю, что могу рассчитывать лишь на себя. Помощь со стороны не придет. И все же решаю сделать еще одну, слабую попытку. Поговорить с Кристиной после того, как ее родители уходят. Я осторожно подбираю выражения, рассказывая ей часть истории. Что Эрик якобы приставал ко мне, но я смогла убежать. Глаза Кристины расширяются от ужаса. Не сразу до меня доходит, что она боится вовсе не за меня.       - Это отвратительно, Трис. Я даже не знаю, что тебе сказать, - лепечет она. - После того, как он чуть не сбросил меня в пропасть, я бы не решилась ему перечить. По-моему, Эрик способен даже убить того, кто ему не подчинится. Поговори с Четыре, он знает его лучше нас, он тебе посоветует что-нибудь, поможет.       И она поспешно ретируется. Я чувствую, что не могу осуждать ее. Кристина на самом деле ничем не может мне помочь. Как и Четыре. Он не Лидер, он на ступеньку, а то и несколько ниже этой должности. Какие у него могут быть варианты помочь мне? Да и я умру со стыда, рассказав ему даже часть правды, озвученную Кристине. Нет, я этого не сделаю. Придется выкручиваться самой. Погруженная в невеселые размышления, как это сделать, я захожу в общую комнату. Как ни странно, там никого нет. Большинство все еще общается с родственниками. В кои-то веки у меня есть возможность принять душ без присутствия посторонних. Я быстро раздеваюсь и бегу в душевую. От ощущения горячей воды на теле становится немного легче. Но полностью расслабиться и насладиться моментом я не успеваю, потому что за спиной внезапно звучит знакомый голос:       - Ну наконец-то!