Ни шагу назад

      Я выхожу, ни говоря ни слова. Хотела бы я бегом убежать от его комнаты, но сил почти не осталось. Поэтому я медленно бреду по коридору, надеясь, что никто не попадется мне на пути. В Бесстрашии, как и в Отречении, немного зеркал, но мне удается по пути найти одно. Я смотрю на себя и не узнаю. Растрепанные волосы, раскрасневшееся лицо. Похоже на то, что меня только что избили. Или оттрахали. Ведь так оно и есть. Внутри все сжимается при мысли, что когда-нибудь Эрик может трахнуть меня по-настоящему. Глупо и наивно думать, что он остановится после того, что ему уже удалось получить.       Мне нужен туалет, чтобы привести себя в порядок, но я доберусь до него не раньше, чем до общей комнаты. Как я пройду через нее, как вынесу все эти жадные, любопытные, ехидные взгляды? Сегодня мне уж точно никто не станет завидовать. Больше пойти все равно некуда. Каким-то чудом мне удалось до сих пор не заплакать. Убедив себя, что мой вид не такой и ужасный, я вхожу в спальню. Те немногие, кто о чем-то говорил до этого, немедленно замолкают. Несколько пар глаз прикованы ко мне, следят за каждым моим движением. Я вижу это боковым зрением, хотя сама стараюсь ни на кого не смотреть. Вдруг голос Питера нарушает молчание.       - О, Стифф, ты снова здесь? И еще жива, - ржет он. - Что, отсосала и Эрику, чтобы он пощадил тебя? Видно, лидеру понравились твои навыки. Может, и меня впечатлишь, главная шлюха Бесстрашия?       Компания его друзей ржет вместе с Питером на всю комнату. Я медленно поворачиваюсь, чувствуя, как кровь приливает к голове. Последние секунды, когда я еще могу соображать, а потом... Я кидаюсь на Питера. Он выше меня, крупнее и сильнее. Но он не ожидает нападения, а злость добавляет сил так, будто их стало в несколько раз больше. Я валю его с ног молниеносным движением, сажусь сверху и бью по лицу. Второй удар ломает ему нос, последующие я наношу куда попало, пока вместо лица у него не остается сплошное кровавое месиво. Странно, но никто не вмешивается в нашу схватку. Так называемые друзья Питера, должно быть, испугались моей внезапной вспышки, а мои друзья и без того видят, что помощь мне не требуется и, наверно, рады, что я решилась проучить его за все оскорбления в мой адрес. Позже я начинаю слышать откуда-то словно издалека голоса, которые просят меня остановиться. Но я не могу. Кровь заливает Питеру глаза, я бью его уже не в лицо, а везде, куда могу дотянуться. Прихожу в себя только когда чьи-то очень сильные руки подхватывают меня и оттаскивают прочь. Я узнаю эти руки. Что он здесь делает снова?       - Что на тебя нашло, Стифф? - голос Эрика я слышу уже ясно.       - Он оскорбил ее, - решается заговорить Кристина. - Сказал, что она... оказала тебе... сексуальные услуги, поэтому ты не выгнал ее. Назвал шлюхой. Ну, Трис и вышла из себя.       Да, в Кристине еще живы задатки Искренности. Она сильно рискует, говоря Эрику правду о случившемся. Ведь невозможно предугадать из-за чего он разозлится в следующий раз.       - Вот как? - в его голосе слышится удивление, и я почти вижу, как он приподнимает бровь.       Эрик вдруг отпускает меня и направляется к Питеру. Тот валяется на полу и еле слышно стонет. Встать он сможет еще не скоро, но я ни на секунду не чувствую жалости к нему или сожалений о том, что сделала. Заслужил.       - Здесь только лидер может себе позволить назвать кого угодно шлюхой.       Эрик одним резким ударом вырубает Питера и, подняв голову, осматривает присутствующих.       - Думаю, Питер уяснил урок. И вам всем тоже советую зарубить это на носу.       Его взгляд останавливается на мне.       - А ты, - ухмыляется Эрик, - считай, получила зачет по рукопашному бою.       Он поднимается и снова оглядывает нас. Другим явно хочется обсудить мой внезапный зачет, но они опасаются даже шептаться при Эрике.       - Трис понесла наказание за ненадлежащее поведение по отношению к лидеру Бесстрашия. Я посчитал, что она перспективный ученик, поэтому она остается и продолжит обучение. Любые обсуждения этого будут строго караться. Вопрос закрыт.       Я не верю своим ушам и глазам. Мало того, что Эрик назвал меня по имени, кажется, впервые, так еще снова мне почудилось в его голосе уважение. Разве он способен уважать кого-либо ниже себя? Ведь считает всех неофитов ниже себя, а меня особенно. Но то, как он смотрит на меня...       - Отнесите его в медпункт, - презрительно кивая на Питера, говорит Эрик. - Ты, - теперь уже указывая на меня, - приведи себя в порядок. Смотреть тошно.       И он выходит. Меня тут же обступают встревоженные друзья, но я выдавив из себя, что хочу побыть одна, ухожу в душевую. Никто не идет за мной. Я швыряю одежду на пол и встаю под душ. Не сразу, но слезы приходят. Должно быть, я рыдаю целый час. Не получается сделать это тихо, и на звуки моего плача все-таки приходит Кристина. Я вздрагиваю, когда ее маленькие руки вдруг обнимают меня. Я плачу, уткнувшись в ее плечо, наверно, еще целую вечность. Она молчит и просто гладит меня по голове, пока я не успокаиваюсь. А я могу думать только об одном: что, черт возьми, означает поведение Эрика? Что он еще задумал?