Мазохист

–День Святого Валентина? – переспросил семнадцатилетний Рёук у своего лучшего друга. На самом деле, он ему был больше чем друг, это непонятное чувство преследовало парня, уже много лет и только повзрослев, он понял, что именно так долго его мучило. Когда Рё думал о любви, в его голове сразу же вырисовывалась картинка улыбающегося Чонуна, думая о нем, душа Рёука наполнялась светом и теплом. Он никогда не думал о признании, было достаточно того, что Ким всегда был рядом и улыбался ему. – Да, день Святого Валентина, что ты думаешь о нем? – смутился Чонун, поправляя на плече чехол с бас гитарой, они шли по тихой заснеженной улице, направляясь в сторону дома. – Ну, если вспомнить историю… – Да, нет, – перебил он Рёука, – я не это имею в виду, – Чонун прямо посмотрел другу в глаза и внезапно сильно покраснел. – Что? – онемел Рё, краснея вместе с другом. – Эм… ну… я… – протянул Чонун, – а, ну… знакомый отца Карлы будет продюсировать нашу группу, ему понравилось новогодние выступление, теперь осталось подписать контракт… мы уже в выпускном классе, так что со школой не будет проблем, экзамены, правда, придется сдавать экстерном… сначала поедим в Сеул, а потом… – Чонун прервался на полуслове, потому что Рё, от радости, кинулся его обнимать: – Я так рад! Так рад за тебя и ребят, вы заслужили это! – повиснув на его шее, улыбался Рёук, он действительно был рад, но и мысль о том, что не сможет с ним видеться, разъедала его сердце. – А почему ты спросил про Валентинов день? – Я хотел сказать…хотел сказать… хотел… – Что хотел? – Что я люблю тебя! – выпалил Чонун. – А? – Рёук встал как вкопанный. «Неужели это правда, и Чонун чувствует тоже самое? Я счастлив, Господи, как же я счастлив!» – Я так люблю тебя, – продолжил Чонун, – я готов все бросить ради тебя! Когда я смотрю на тебя, мне хочется писать стихи и музыку, моя душа расцветает, но когда я понимаю, что не смогу видеть тебя… я… – Бросишь? Что значит, бросишь все? – Рёук кипел от злости, он не верил своим ушам, неужели все то, ради чего друг работал так много лет, он готов бросить… и ради кого? Ради какого-то заучки, живущего по соседству? Рё стиснул зубы, и с силой сжав кулак: «Прости», – удар был сильный, он разбил Чонуну губу, кровь текла по подбородку и по руке Рёука, капала на белую рубашку... – Любовь? О чем ты говоришь? – рассержено кричал Рё на ошарашенного Чонуна, он не упал, просто пошатнулся. – Мы оба – парни! Я НЕ люблю тебя! И никогда любить не буду! – прокричав эти слова, Рёук бросился бежать. «Прости, прости, прости меня!» 2014 год, 17 июня, 23.50 К двухэтажному небольшому дому с белым заборчиком и большим деревом у крыльца, прорезая темноту, подъехала белая Audi A5. – Йесон, не хочешь зайти? – поинтересовалась МиНа, выходя из машины. – Я с удовольствием зашел бы, но боюсь, все уже спят. – Да нет, мама смотрит шоу допоздна и ложится где-то в два ночи, тем более она хотела тебя увидеть, так что все нормально. – А Рё? – отвел глаза Йесон, он был немного выбит из коли, точнее сказать – был расстроен тем, что Рёук ушел сразу после первой песни. Все старания и надежды с ним увидеться – вылетели в трубу, ведь это именно он – Чонун, подговорил свою сестру с МиНой привести Рё на концерт и достал билеты в фан зоне – возле самой сцены. Зачем он это сделал? Было много причин: одна из которых – показать чего он достиг, человеку, с самого детства поддерживающего его, и, конечно же, мысль о том, что любимый человек будет смотреть на него из зала – грела душу. Он прекрасно помнил день, когда признался Рёуку в своих чувствах, и он никогда не забудет первые секунды его реакции – неимоверная радость, что пробежала по лицу Рё, в этот момент в сердце самого Чонуна родилась надежда, надежда, не отпускающая его и по сей день. Конечно же, Йесон не жил как монах, с его жизнью музыканта и участника группы это было бы странно, он вел достаточно разгульную половую жизнь, спал чуть ли не со всеми подряд, мужчины это были или женщины, за деньги или же по обоюдному согласию – не имело значения. Став популярным бас гитаристом, поклонники сами бросались ему на шею, и Йе особо не сопротивлялся, однако было несколько правил, которых он никогда не нарушал: это, естественно, защита, каждого своего партнера он предупреждал, что в губы он не целуется и отсасывать и лизать никому не будет. Не важно, где и с кем, лишь бы был кто-то рядом, согревая тело, когда душа страдала, изнывая от одиночества, она рыдала, жаждала тепла и любви. Гитарист чувствовал, что не живет, а проживает, да – играет, да – пишет музыку, и нет – больше не может писать стихи, с того момента, когда человек к которому он так хотел достучаться, разбил его сердце на мелкие кусочки. Но надежда, зародившаяся тогда – не давала покоя, и, наконец-то он решился, после стольких лет душевной пустоты, и страха, что его опять отвергнут, показать Рёуку свои истинные чувства, показать, что все это время он думал лишь о нем. – Его машины нет, – удивилась МиНа, оглядываясь по сторонам. – Может в гараже? – Нет, там мамина машина… – Мина рванула к дому, а гости бросились за ней. – Мам, – закричала девушка, забегая в дом. Та сидела на диване и смотрела телевизор. – Ну, наконец-то! Зайка, я тебя уже заждалась! О, Чонун, привет дорогой, давно не виделись, ох, как же ты вырос, а красивый какой… как прошел концерт? – с улыбкой сказала мама, обнимая молодежь. – Оппа дома? – Уехал, паршивец! – возмутилась мать. – Как уехал? Куда? – Приехал, забрал вещи, попрощался и все, поминай как звали! Я думала, он только завтра вечером отчалит, а тут, так неожиданно… Может, случилось что? Вы снова поссорились? – Мама Рёука, можете дать мне его телефон и адрес в Сеуле? – со всей своей решимостью спросил Йесон, сжимая руки матери своего любимого.