Джурджевдан

Новый день – первый в роли хозяйки дома, и Мария взялась за нее решительно. Поднялась совсем рано – лежащий рядом на постели Георгий оторвал голову от подушки, смотря на нее сонными глазами. - Что случилось? - Очень много дел, - отозвалась девушка, быстро заплетая простую косу. – Хочу начать пораньше, чтобы все успеть. - Шести нет. – Принц опустил часы обратно на столик. – Поспи еще. - Самое время. - Пощади слуг – они еще в постелях, верно. Даже кухарка еще вряд ли вышла – представь, что с ней будет, если она не успеет приготовить завтрак. - Я подожду. Я тихонько соберусь, отдыхай. - Ну уж нет. – Королевич дотянулся до нее и, крепко обхватив талию рукой, повалил обратно на кровать. – Спи! – велел он, подтягивая ее на подушки и снова укрывая одеялом. – В такое время вставать просто неприлично. - Мы век проживем в окружении не распакованного багажа. - И черт с ним. - Не сквернословь! Я хочу поскорее все разобрать и привести комнаты в нормальный вид. - Хорошо, - кивнул Георгий, обнимая ее с закрытыми глазами. – Утром начнешь. После завтрака. - Джордже, - заныла жалостливо княгиня. - После завтрака! Непослушная жена. – Он устроил голову у нее на плече, снова пытаясь заснуть. – И почему ты только меня не боишься… - Не боюсь. - Очень жаль, остальные боятся. Поэтому и порядок кругом. Спи. Мария затихла, надеясь, что сон мужа будет ее союзником, но даже уснув, он не ослабил хватки. Его дыхание изменилось лишь через час, когда он, вздохнув глубоко, открыл глаза. - Не спала? - Нет. - Упрямица. – Он потерся носом о ее плечо и поцеловал в шею. – Ступай к своим чемоданам. - Хочешь помочь? - Послежу. Но для начала все же позавтракаем. Горничные в комнате появились, только когда из нее вышел Георгий. Славка замечательно управилась с волосами Марии, снимая камень с ее души – вызывать Аксюту не было никакой нужды. Одевшись попроще, она спустилась вниз, дожидаясь мужа, который показал бы ей столовую. - Уже? Как быстро, - проговорил королевич, сбегая по ступенькам к ней. – Меня дожидаешься? - Даже не знаю куда идти. - Жалеешь, что отказалась вчера ужинать? - Жалею, - со вздохом призналась княгиня. – Сейчас бы уже знала дорогу. - Не заблудилась бы, если бы решилась найти сама. Вот. – Он толкнул дверь. – Это здесь. Столовая была большой, с двумя окнами, пропускающими достаточно света, как и остальные комнаты в доме скромная, но с огромным обеденным столом, за которым без труда поместились бы все Константиновичи с Александровичами в придачу. Два прибора, стоящие во главе стола, выглядели настолько жалко, что у девушки мигом испарился аппетит. - Не нравится? – догадался принц, замечая ее взгляд. - Это ужасно. Ты ел здесь один? - Да. - Ужасно, - повторила Мария, все же присаживаясь на стул. Стало еще хуже - гладкая полированная столешница казалась бесконечной, и ей чудилось, что она села завтракать посреди замерзшего Финского залива. – Нужно найти другую комнатку, меньше, и сделать там столовую для нас двоих. Эту оставим для гостей. - Можешь быть уверенна – гости к нам не придут. И дом в твоем полном распоряжении, я говорил тебе это уже сотню раз. Завтрак был особенно вкусным, вероятно, на фоне вынужденной голодовки аж со вчерашнего дня («Владана явно постаралась, - заметил Георгий, приканчивая свою порцию. - Мне она так не готовит».), когда лакей подал кофе и сообщил о приходе фрейлины. Она сама появилась в дверях почти немедленно. - Доброе утро, Ваши Высочества, - произнесла она монотонным нерадостным голосом. – Я подожду в коридоре, пока вы закончите. - Присядьте, выпейте кофе с нами, - предложила Мария. - Нет, благодарю. Я позавтракала дома. Дверь за ней закрылась, и княгиня, пожав плечами, взяла кофейник. - Очень жаль. - Мари, она, верно, боится меня, как огня, а ты приглашаешь ее за стол, - усмехнулся королевич. – Право, смешно. - Вчера она не походила на испуганную. - Язвительность не признак смелости. Миливоевич говорил мне о ней – она излишне прямодушна. Но, уверен, она изменится. - Не хотелось бы. Я люблю честных людей. О! Ты уходишь? - Поднимусь к себе, разберусь со вчерашними бумагами. – Принц поцеловал супругу в затылок. – А потом совсем ненадолго съезжу во дворец. - Джордже! – сердито окликнула его девушка, останавливая у самого порога, и погрозила пальцем. – Не вздумай снова. - Я не буду драться больше. Я вообще не собираюсь идти к Александру. Обещаю. Он ушел, а Мария допила свой кофе. Сил ей нужно было много – она планировала как минимум осмотреть сегодня весь дом, привести в порядок хотя бы одну комнату и непременно написать письмо домой. Еще пара дней ее молчания, и приезда разъяренных братьев ей не избежать. - Спасибо, эээ… - Она осознала, что не знает как зовут лакея, прислуживающего им за столом. - Лука, Ваше Высочество. - Лука. Спасибо. И передайте мою благодарность Владане, завтрак и кофе были очень хороши. А Славка и Марица… - Они заканчивают разбирать ваши вещи, Ваше Высочество, - сообщил лакей. – Вы желаете заняться багажом? Я позову помощников. - Спасибо. Взяться решила в первую очередь за ту комнату, которую Георгий выделил под ее личное пространство - ей было просто необходимо место, откуда всеми делами можно было руководить. Первым в комнату внесли небольшой столик на гнутых ножках и стул, и Мария, иногда подсаживалась к нему, чтобы не отрываясь от дела, набросать черновик письма. - Катерина, вы не против, если я буду вас так называть? – спросила она у своей фрейлины. Та, расставшаяся с перчатками, шляпкой и зонтом, но не со скукой на лице, повернулась, отрывая взгляд от дубового шкафа. - Нет, Ваше Высочество. Называйте как вам удобно. - Тогда вы не могли бы спуститься вниз и помочь горничным отделить коробки с посудой? С ней нужно быть очень осторожными, я боюсь, что лакеи разобьют ее ненароком. Просто последите за ними. - Хорошо, Ваше Высочество. «У меня появилась фрейлина, но пока у нас ней не слишком ладится», - написала Мария, на секунду присев за стол. – «Кажется, дело в Георгии, здесь предубеждение на его счет ничуть не слабее, чем в Петербурге. Но я все же надеюсь на лучшее» - Диван поставьте здесь, пожалуйста, - попросила она, руководя лакеями. - Да, к стене. Вносились столики, шкафчики, стулья и тумбочки, она лично разобрала картины, раздумывая, что куда повесить. «Яркий осенний пейзаж определю в кабинет Георгия, у него страшно тускло. Вы не поверите, он все время сидел спиной к окну, выходящему на потрясающей красоты сад…». Комната понемногу наполнялась, вошедшая Катерина сообщила, что посуда собрана вся, но, по утверждению горничных, расставить все не удастся из-за нехватки места. - Должно быть три буфета и витрины, их нужно распаковать и поставить где-то, решим позже. Как вы думаете, – Княгиня подняла тяжелую раму. - Эта картина будет хорошо смотреться здесь? - Которую вы собираетесь повесить рядом с ней? - Эээ, я не думала об этом. - Повесьте эту. – Фрейлина отобрала полотно и подошла к ней, сравнивая их по стилю. – Они подойдут. Этот стол основной? - Да, но я думаю поставить у окна еще один, меньше этого. Закончив с мебелью, принялись за мелочи – зеркала, коврики, салфетки. Мария достала пухлый альбом с заранее отобранными снимками для того, чтобы оправить их в рамки. Их получилось так много, что они заняли всю поверхность комода. «Катерина помогала с фотографиями, но не спрашивала ничего, хотя, кажется, ей интересно. Она довольно необычная - взялись разбирать думки для диванов, и она настояла на том, чтобы они были не одинаковые, а в оттенках. Я слишком скучна для нее, у нее, несомненно, более утонченный вкус». - Без цветов комната тусклая, - вздохнула княгиня, ставя на тумбу вазу со вчерашним букетом. – Не знаю, что я буду делать, когда они завянут. Я готова продать душу за самый простой фикус. - Если вас это устроит, то я могу принести зеленый цветок завтра, - отозвалась Катерина, вольготно расположившаяся в кресле. – Я не знаю его названия, но выглядит он вовсе неплохо. - Правда? Я буду вам безмерно благодарна и, разумеется, заплачу за него. - За деньги не принесу. – Девушка отвернулась, рассматривая ногти. – Я зарабатываю не этим. Мария смутилась. - Я не хотела вас обидеть. - Я знаю. – Она встала, осматривая комнату. – Получилось недурно. Если позволите, я не буду отсюда выходить никуда – остальные помещения этого дома не вызывают у меня добрых чувств. - У меня, к несчастью, тоже. И я надеюсь, что вы поможете мне это изменить. Катерина взглянула высокомерно. Молчание длилось с минуту. - Хорошо. Хоть я и не уверена в успехе. - Тогда осмотрим для начала. А что это за дверь? – Княгиня дернула ручку, и шагнула, почти ударяясь сплошную стенку. – Что за шутка? Что это такое? - Быть может, это шкаф? – предположила Катерина, деликатно постучав по гладкой поверхности. - Мари, здесь я, - раздался за стеной голос Георгия. Нахмурившись, княгиня прильнула к ней ухом. - Надеюсь, не в шкафу? - Нет. Я и забыл, что он прикрывает дверь. – Раздался громкий скрип, почти визг, и «стена» отъехала в сторону, освобождая проем. – Теперь изволь найти место, куда я могу поставить этот шкаф, - сообщил принц. – Он мне нужен. - Найду. Доброе утро, капитан, - поздоровалась Мария с все еще зачем-то держащимся за угол адъютантом. – А, впрочем, верните его обратно. Ведь через балкон можно легко пройти из комнаты в комнату, эта дверь не нужна. Мы тоже здесь поставим что-нибудь. Дверь снова заперли, явившийся плотник снял ручку. Проем закрыл, правда, не шкаф, а зеркало и столик с двумя креслами – на нем княгиня устроила корзину со своим рукоделием. Закончив, наконец, эту комнату, девушки пробежались по всему дому, знакомясь, осматривая. - Нет-нет, это слишком грустное зрелище, - пробормотала Мария, вновь покидая столовую. – Нужно заменить стулья и портьеры, добавить несколько картин. Но я сюда все равно входить не собираюсь. Вот! – протянула она счастливо, оказываясь в совсем маленькой комнатушке, пустой, как и многие другие в доме. Пройдясь по тусклому паркету, она распахнула створки высокого французского окна и вдохнула свежий ветер, принесший аромат сада. – Изумительно. Катерина, как вам кажется? - Здесь сыровато. – Девушка брезгливо покосилась в сторону пятна под потолком у окна. – Слуги явно забыли сюда дорогу. - Да, полы не видели полировки…боюсь, никогда. Но все же это очень хорошее место. Я хочу поставить стол прямо здесь. – Мария топнула ногой, и в дверцах звякнули стекла. – Их тоже нужно укрепить. У меня есть ужасно красивые скатерти вологодского кружева, сестра мачехи преподнесла в подарок, нужно только решить вопрос со столом…. «Прошу, передайте Любови Валерьяновне, что ее подарок пришелся очень кстати. Лишь только увидев комнату для новой НАШЕЙ столовой, я вспомнила о них - эти скатерти просто созданы для этого места. Позже, обещаю, сделаю карточки непременно…» - Вы, надеюсь, не забыли, что сегодня вечером во дворце прием? – спросила княгиня, раскладывая извлеченные из свертков салфетки. Складывающая оберточную бумагу фрейлина подняла на нее глаза. - Мне нужно присутствовать? - Конечно. Вы теперь состоите при дворе. - Как прикажете. Я буду готова в срок. - Ах, бросьте вы эти клочки, - поморщилась Мария. – Их просто следует сжечь. - Не нужно. – Девушка разгладила очередной квадратик и отправила его в стопку таких же, уже сложенных. – Они всегда могут пригодиться. Мария пожала плечами. Она уже видела подобное – горничные точно так же, как и сейчас Катерина, с величайшей аккуратностью распаковывали вещи, не разрывая бумаги, и тут же сворачивали ее. Даже это давало ей повод для размышления над тем, что к Сербии ей еще предстоит привыкнуть. - Вот так... опускаем. Уф. – Мария отпустила свой край круглого стола и вытерла лоб. – Может быть, выпьем чаю? Как вы смотрите на это? - Лучше продолжить, если вы желаете закончить с этим местом сегодня. – Девушка оперлась о столешницу. – Потом у вас совсем не будет времени – нужно будет готовиться к приему. - Нет, довольно на сегодня. Я хочу выпить чаю и закончить на сегодня. Согласны? - Да. Накрыли здесь же, в пустой комнате, где кроме стола и пары стульев не было ничего. Стол все же застелили той самой знаменитой уже скатертью. - Вам следовало, вероятно, дождаться Его Высочество, - заметила Катерина беззлобно, отпивая чай. – Новоселье отмечают с супругом, а не прислугой. - Вы не прислуга, а это не новоселье. – Мария придвинула к ней корзиночку с Владаниной выпечкой. – Берите, не стесняйтесь. А в Петербурге есть одна булочная, неподалеку от института благородных девиц… - Я знаю ее, - поспешила ответить фрейлина. – Там пекли восхитительные коврижки. - Вы знаете? - Я выпускница Смольного. - Вот так новость! – Княгиня отставила чашку, улыбаясь. – Я не знала. - Его Высочество настаивал, чтобы фрейлина непременно была знакома с Россией. И знала русский, конечно. Мария почувствовала себя скверно. Целый день разговора на смеси ломаного сербского и французского, и все зря – она с те же успехом могла говорить по-русски и быть понятой. - Его Высочество не сообщили вам об этом? – спросила Катерина на немного неровном, но очень хорошем русском. – Это странно, как мне казалось, для него это было приоритетом. Душан говорил, что многие кандидатуры были отвергнуты. - Он, вероятно, просто забыл предупредить меня. Это не страшно. - Конечно. - Вам понравился Петербург? - Город немного…не подходил мне по климату. - Да, это его бич, - согласилась Мария. – Все мои кузены и братья ужасно мучаются легкими. - Это было распространено среди моих подруг по классу. Но он хорош, хоть я не и не смогла рассмотреть его, как следовало. Институтки не слишком много времени проводят в прогулках по городу. - День добрый, - объявил Георгий, открывая дверь в комнату. Его взгляд лишь вскользь прошелся по комнате, без особого интереса, и королевич прошагал к столу, небрежно целуя руку жены. – Позволите присоединиться? - Конечно. Только возьми стул. - Ваше Высочество, если позволите, я поеду домой готовиться, - произнесла Катерина сухо. – Я буду вовремя, обещаю. - Разумеется, - разрешила Мария. – Поезжайте. Девушка встала и, немного склонив голову на прощание, вышла из комнаты. Принц сел на ее освободившееся место. - Лишил тебя собеседницы, - улыбнулся он, перегибаясь через стол, чтобы получить поцелуй. - Стыд мне. - Она же вернется, ей и вправду нужно подготовиться. Ты будешь чай? Я попрошу для тебя чашку. - Попроси. Но ты наивна. Она сбежала из-за меня. - У вас были неприятные моменты в прошлом? - То, что мы были незнакомы, спасло нас от этого. Так вот какой бы представляла столовую. – Георгий откинулся на спинку, снова осматривая комнату, но уже внимательнее. - Здесь меньше места. - Куда меньше! И больше уюта. Пока здесь только стол, но позже здесь действительно будет прекрасно. - Не сомневаюсь. Здесь уже идеально. - Не совсем, - поправила его княгиня, наливая чай в принесенную лакеем чашку. – Еще много что нужно сделать. Здесь есть садовник? - Разумеется. Я не имею никакого интереса к стрижке газонов. - Это прекрасно. Прекрасно! - Ты взялась за все с пылом. Не упади в бессилии. - О, нет, у меня просто океан сил. – Девушка улыбнулась, салютуя чашкой саду. – Почему ты не сказала, что фрейлина смолянка? - Разве я не говорил? – усомнился принц, отпивая горячий напиток. - Нет. - Проклятая забывчивость. Да, она окончила институт с медалью, хоть это и стоило ее матери немалых трудов – ее отец умер, едва она перешла в старшие классы. Перевести ее на казенный счет не было никакой возможности, и их семья терпела многие лишения, пока она доучилась. Насколько я знаю, мать Катерины сейчас серьезно больна. - Это так печально. Я узнаю, могу ли я чем-то помочь. - Моя святая принцесса. – Отставив уже пустую чашку, королевич поднялся и запечатлел на лбу жены поцелуй. – Оставь обустройство дома на завтра – я хочу, чтобы ты блистала на приеме. - Не попросишь меня быть незаметной? - Ни в коем случае. Я с удовольствием дам сатисфакцию твоим поклонникам, если до этого дойдет. - Что ты говоришь?! – Мария вскочила вслед за мужем, направившимся к двери. – Это же безумие! - Зато забавно. – Георгий остановился, с ласковой укоризной смотря на нее. – Не тревожься, я только шучу. Мне дела нет до мужчин, смотрящих на тебя, ведь я знаю, чья ты. - Чья? - Моя. - Фи, как грубо, - скривилась княгиня. - Я принадлежу тебе? Таинственная улыбка коснулась уголков его губ. - Да. Принадлежишь. Выбор туалета для столь важного приема оказалось делом гораздо более сложным, чем совершенствование интерьера дома. Перебирая платья, она решала, какое из них будет выигрышнее смотреться на ней и подходить к событию. - Марица, - позвала она горничную в задумчивости. - Пожалуйста, поди спроси у Его Высочества, в чем он будет во дворце. - Слушаюсь, Ваше Высочество, - дрогнувшим голосом отозвалась девушка и, потупив взгляд, шагнула к двери, но, лишь открыв ее, отскочила назад. – Ваше Высочество, он…вот. - Я не «вот», - парировал принц, заходя в комнату. – Передай Браниславу, чтобы готовил умываться. Ступай. - Я только собралась послать ее к тебе. – Мария вышла из гардеробной с тремя платьями, задумчиво рассматривая их при ярком свете. – Что ты собираешься надеть? - Как обычно, - пожал плечами королевич. – Это важно? - Разумеется. Тогда это. – Княгиня бросила на стул синее шелковое платье и направилась обратно, намереваясь вернуть не понадобившиеся наряды. – Ты сам велел мне не скромничать. - У меня испортится настроение? - Возможно. - Оно уже начинает портиться. – Тембр голоса Георгия стал требовательным. - Покажи же мне это платье. – Он нарочито гневно прищурился, отвечая на «страшный» взгляд супруги. – Я запру тебя дома. - Тебе придется основательно краснеть и оправдываться перед гостями. - Помилуй, Мари, я лишен таланта краснеть. И оправдания в мой словарь тоже не заложены. - Увидишь, когда оденусь. - Неужели я женат на такой упрямице? Я всегда окружал себя покладистыми людьми. - Ошибся в выборе. Расскажи лучше, как съездил во дворец. – Мария выглянула из-за двери. – Все прошло благополучно? - Наследник лечит нос, поэтому да. А Его Величество спрашивал про карточки в костюме. - О, Боже, ведь я совсем забыла. - Думаю, он собирается поглумиться над дедом. – Королевич, желая занять себя, открыл шкатулку, вытаскивая одни за другими драгоценности и рассматривая их. – И над всем миром. Впрочем, он может послать ему газету, если желает. - В газете есть снимок? - Два. В каждой. Время прошло неожиданно быстро, и им пришлось спешить, чтобы не опоздать. Горничные, к счастью, справлялись безукоризненно, в два счета одев княгиню. «Нарядившийся» в два раза быстрее принц явился, чтобы помочь с украшениями. - Это? – спросил он, показывая диадему с переливающимися бархатистым синим сиянием сапфирами. Надевающая сережки Мария поморщилась. - Будет слишком. Подбери браслет - его и ожерелья будет достаточно. - Ты так говоришь, будто доверяешь моему вкусу. Этот? - Да, прекрасно. И, конечно же, я доверяю - Я сам себе не доверяю. – Королевич встал, чтобы помочь ей надеть украшения. Сапфиры сверкнули в низком вырезе платья, и Георгий скривил губы. – Оно не слишком открытое? - Ты сам настаивал на том, чтобы я блистала, - напомнила Мария, растирая капельку духов на запястье. – Я старалась. Кивнув, он легко поцеловал ее в шею, но отражение его в зеркале было все еще нерадостным. - Не отходи от меня далеко. Экипаж подали вовремя, и минуту в минуту указанного времени из коляски выпрыгнула Катерина в ярко-голубом шелке вечернего наряда. На другой девушке платье смотрелось бы вызывающе, но яркая внешность слегка притушила его – туалет казался смелым, но не более. - Очень красивое платье, - похвалила княгиня ее. – Вам очень к лицу. - Благодарю, Ваше Высочество, - медленно проговорила девушка. – Вы прекрасно выглядите. - Императорское, мадемуазель, - вновь сварливо напомнил королевич. – Ваше Императорское Высочество. - Не говори глупостей, - шепнула Мария. – Я замужем за сыном короля. - Ты внучка императора. Слышать ничего не хочу. Дворец переливался тысячами огней и бурлил большим количеством незнакомых людей. Мария знала – со всеми ними ей придется познакомиться и, по возможности, запомнить. Ее супруг был другого мнения. - Улыбайся, протягивай руку, кивай, говори «очень приятно» и забывай, - сообщил он слишком громким шепотом. – Тебе нет нужды помнить их имена. - Как же так? - Это все депутаты скупщины, члены правительства, просто придворные. Едва ли ты будешь видеться с ними часто. Не ожидай их в гости – они все до одного праведно ненавидят меня. - Все? – переспросила княгиня. - Все. – Королевич пристально посмотрел на какого-то бородатого мужчину в сером костюме, поспешившего ретироваться. - Но поспешу утешить тебя – это взаимно. Несмотря на это, принц все же терпеливо взялся представлять присутствующих. Заученно и спокойно он произносил имя и должность, безошибочно, не задумываясь, но отношение его к человеку Мария научилась определять безошибочно. Губы немедленно поджимались, руки в белоснежных перчатках касались ее спины, словно он готовился защитить ее, закрыть собой – это значило, что представленному он не доверял. К сожалению, таких во дворце было большинство. - Никола Пашич, глава министерского совета страны. – Рот принца вовсе превратился в тонюсенькую линию. – Господин Пашич пользуется безграничным доверием короля и наследника. - Очень приятно. - Девушка улыбнулась и протянула руку. Мужчина склонился к ней. - Мне тоже, Ваше Высочество. Сербия счастлива иметь такую принцессу. - Императорское…- с трудом выговорил Георгий, поправляющий это уже в сотый раз. Вежливо кивнув премьер-министру, Мария отвела его в сторону. - Не поправляй их. - Я сейчас закричу об этом на весь зал, - покачал головой королевич устало. – Иначе им не втолковать. - И не нужно. Меня вполне устраивает мой новый титул. - Он не устраивает меня. Есть правила обращения и их нужно соблюдать, иначе им ничего не стоит перейти на «гражданку» и приняться жать тебе руку. Нет, - он оттолкнулся от столика, оказавшегося за спиной. – Я не допущу этого. Неожиданно перед ними вырос незнакомый еще человек. Громадного роста, в мундире, с усами угольно-черного цвета и очень грозным видом, мужчина склонил голову в вежливом приветствии. - Разрешите представиться – полковник Драгутин Дмитриевич, - сообщил он густым тяжелым голосом. – Рад служить вам, Ваше Императорское Высочество. Княгиня подала руку не без удовольствия, надеясь, что теперь супруг доволен, но вскользь взглянув на него, удивилась бледности, залившей его лицо словно молоком. Здесь было не простое недоверие, а что-то большее. - Можешь называть полковника просто, - произнес Георгий сухо, смотря на мужчину огромными почерневшими глазами. – Апис. Ваши манеры делают вам честь, Драгутин. - Я, как и вся Сербия, испытываю несказанную радость по поводу появления у страны княгини. – Полковник будто и не заметил тона, которым принц произнес его имя. – А возможность приветствовать Ее Императорское Высочество лично я рассматриваю как одно из главенствующих событий моей жизни. - Вам бы письма официальные писать, Дмитриевич. – Он подхватил жену под локоть и скупо кивнул полковнику. – Честь имею. Идем. Уход от нежелательного собеседника оказался стремительным, но все же не таким поспешным, чтобы это бросалось в глаза. Лишь оказавшись на другом конце залы, королевич позволил себе отпустить руку, и Мария повернулась к нему, смотря с беспокойством. - Ты нервничаешь. - О, да. Я уже привык находиться в гадюшнике, но с трудом смиряюсь с обязанностью толкать в него еще и тебя. - Они приветливы, - заметила княгиня. – Говорили добрые слова. - Оставь сантименты, Мари, стоит нам наскучить им, и они убьют нас как Обреновичей. Мы лишь разменная монета - многие с радостью займут наше место и в третий раз. - Ты сам придумываешь себе трудности. - Я просто знаю, что говорю. – Георгий вздохнул шумно, втягивая глоток воздуха как живительную влагу. – Безумно хочу курить. Это ненадолго, идем. - Сходи один, - предложила Мария и поспешила добавить: - Подойду к твоему отцу или Александру – еще не здоровалась с ними сегодня. - Лучше к отцу. Будь с ним, я вернусь очень скоро. Он ушел, а она, как и обещала, направилась к королю, только что закончившему разговор с премьер-министром. - Папа! - Лишь только собирался найти тебя, Маша, сын даже поздороваться не подвел. – Петр замолчал, и складочка между его бровями наметилась сильнее. – Где он, кстати? - Вышел. Буквально на минуту. - Бог с ним. Не устаешь удивлять меня – такая красавица. – Король улыбнулся дружелюбно. - Все меня поздравляют, будто я супруг твой, и наперебой сетуют – дескать, стоило наследнику такую невесту сосватать. Где уж тут объяснять, что все без меня провернул сын и помощи не попросил, а только перед фактом поставил. Даже стыдно. - Что я натворил? – поинтересовался подошедший Александр. Его доброе лицо, как и обычно, украшала улыбка. - Не ты – Джордже. Привез красоту в наш дом. Теперь тебе придется сильно постараться, чтобы не опускать планку. - Я приложу все усилия, - пообещал наследник. – А ты и вправду безумно хороша, Мари. Брат поступает неумно, оставляя тебя одну – ведь здесь немало неженатых. - С тобой мне ничего не угрожает. - Так я и сам холост. Слегка покосившись на него, княгиня лишь пожала плечами. Замечание было совершенно бестактным, отвечать на него не было никакого смысла. Вероятно, королевич придал слишком большое значение тем танцам в Стрельне, но его слова все равно звучали странно сейчас. К чему вспоминать былое – она замужем за его братом. Георгий возник в стороне, и, подозвав лакея, взял с подноса бокал с шампанским. Его появление принесло Марии облегчение – теперь-то всякие странные намеки точно прекратятся. Свернув и развернув веер, она улыбнулась взглянувшему на нее мужу, но он, кажется, не заметил этого. Его внимание было приковано к невысокой блондинке в смелом фиолетовом наряде, подошедшей к нему. - Как интересно, - протянул Александр, от внимания которого эта сцена также не ускользнула. - А некоторые чувства, похоже, не ржавеют. Не ржавела, как известно, старая любовь – Марии этот афоризм был знаком. Наследник отошел в сторону, имея самый невозмутимый вид, но произнесенные слова не были тайным размышлением про себя – он высказался вслух. Объясниться он не пожелал – и она бы прокляла себя, если бы потребовала этого. А Георгий, тем временем, что-то выговорил стоящей рядом девушке, сначала совершенно спокойно, потом с большим пылом. Она улыбнулась, насколько ей было видно, и, подняв руку в черной перчатке, стряхнула что-то с рукава его мундира. Этот жест был пропитан заботой, и выглядел настолько обыденным, что в груди княгини что-то перевернулось. То, что муж, отстранившись от спутницы, направился к ней, спасло прием от последствий ее поведения. - Захватил для тебя шампанского, - сказал принц, протягивая бокал. – Хочешь? - Очень. – Выхватив фужер из его руки, Мария залпом осушила его, что никогда раньше не делала. – Спасибо. - Почему ты не с отцом? - Я была с ним. Потом с Александром. Он отошел мгновение назад. - Ладно. Устала? - Нет, - слишком уж резко ответила княгиня. – Полна сил. - Хорошо. - Ваше Высочество, простите, что смею беспокоить вас. – Перед ними присела в книксене дама в черно-синем платье. Говорила она по-французски, но сбивчиво, было понятно, что язык для нее не слишком привычен. – Я Дивна Людоевич, Ваше Высочество. - Очень приятно, - уже в который раз произнесла Мария за этот вечер. – Полагаю, я уже была представлена вашему супругу. - Видимо, это так. Ваше Высочество, я смею просить вас о милости прочитать эту записку. – Она протянула небольшой аккуратный конвертик с сургучной лепешкой печати. – Я была бы безмерно рада, если бы вы согласились принять это. - Разумеется. Если вы не против, я посмотрю записку и пришлю вам ответ, скажем, завтра. - Ооо, вы очень добры, Ваше Высочество. – Женщина снова присела с легким кивком в сторону королевича. – Позвольте принести мои искренние поздравления, Ваше Высочество, по случаю вашей свадьбы. - Спасибо, - отозвался Георгий. – Ее Императорское Высочество рассмотрит ваше прошение, когда у нее будет свободное время. Подчеркнуто исправленный титул и строгий официальный тон, видимо, слегка напугал даму, и она поспешила удалиться к мужу. - Не дадут и минуты постоять спокойно, - проговорил королевич, мягко обнимая девушку за талию и привлекая к себе. – Отдай Катерине – не хватало еще тебе об этой бумажке волноваться. - Неприлично, отпусти, - попросила Мария, отстраняя его руки. – Отдам – боюсь потерять. Не хочу казаться небрежной и необязательной. - Наверняка слезливая просьба о деньгах или помощи в устройстве легкомысленного отпрыска в Петербурге. Вряд ли в Белграде есть люди, сомневающиеся в том, что ты можешь решить любое дело в России. - И все же, я должна буду ответить. - Георгий. – Подошедший король не выказывал ни малейший признаков недавнего хорошего настроения. - Ты оставил супругу в одиночестве, потрудись объясниться. - Я вышел на улицу, меня не было несколько минут. – Голос королевич звучал несколько удивленно. – Мари сама отказалась пойти со мной, пожелав поздороваться с вами. - Ты должен соблюдать приличия. Ты теперь женат. Король удалился, оставив атмосферу напряженной – Мария чувствовала себя виноватой за очередной выговор. Наверное, это и сдержало ее от вопроса, так отчаянно тянущего душу. Скоро гостей пригласили в обеденный зал, но приглашенных мало интересовала еда – как и раньше, они больше переговаривались между собой, занимая чужие места, бесконечно пересаживаясь. Сидящую спокойно на положенном ей месте Марию это немало позабавило. - Да, это уже практически «обычай» - никого невозможно удержать, - согласился с ее замечанием принц. – Безумие. Отец зовет, - вздохнул он, замечая жест короля. – Вернусь через минуту, не скучай. - Надеюсь, не успею. Кивнув, он отошел, а княгиня лишь поискала взглядом фрейлину и, не найдя ее, со вздохом отпила шампанское. - Смею снова потревожить вас, Ваше Императорское Высочество. – Низкий голос, раздавшийся над ухом, был ей уже знаком. На стул, давно покинутый Павлом, присел полковник Дмитриевич. - Надеюсь, не помешаю вам? - Конечно нет. И прошу, оставьте это «Императорское». - Его Высочество, как мне показалось, непреклонен в этом требовании. - Его Высочество шутит. - Поверю вам. – Полковник усмехнулся. – Я лишь хотел еще уверить вас в своей преданности. Вы можете рассчитывать на меня и на мою помощь в любой ситуации, даже самой критической и безвыходной. - Я буду иметь это в виду. - Я надеюсь на это. А пока позвольте поухаживать за вами. – В огромных руках мужчины появилось тоненькое блюдечко с воздушным пирожным. – Я заметил, что на вашем столе таких нет, но вам непременно следует его попробовать. Ручаюсь, такого вы еще не ели. - Благодарю вас. – Пирожное и вправду выглядело очень аппетитно, и Мария, не мешкаясь, приняла тарелочку. - Очень красивое, и, несомненно, вкусное. - Мари, я… – Возникший словно из воздуха Георгий неловко взмахнул рукой, попадая ладонью прямо в десерт. – Ох, - с огорчением протянул он, разочарованно рассматривая пальцы, выпачканные в креме. – Я чудовищно неуклюж. Прости меня, Мари, и вы, полковник. - Не стоит беспокоиться, Ваше Высочество, - произнес Дмитриевич спокойно. – Я попрошу принести другое. - Просто камень с души. Сделайте одолжение. – Голос принца, неправдоподобно-приторный, изменился, когда он вновь повернулся к супруге, хватая ее за руку. – Идем. Он протащил ее за собой вокруг стола, слишком стремительно, на ходу подхватив салфетку от чьего-то прибора. Дверь захлопнулась за ними с грохотом, потом вторая, какой-то комнаты, в которую королевич увлек ее. - Оставь тарелку, дай ее мне, - велел он, поворачиваясь к ней. Отняв блюдце, он почти бросил его на стол, и по комнате прокатился мелодичный звон. – Боже, мне нельзя оставлять тебя ни на минуту. - Не произошло ничего страшного. - Мария ойкнула, когда он ловко стащил с нее кольца, вытирая крем, оказавшийся и на ее руках тоже. – Больно. - Никогда не принимай от него ничего, слышишь? Будь то алмаз размером с голову – отказывайся. - Это же было всего лишь пирожное! - Всего лишь? Это еще хуже – там легко мог оказаться яд! О, Мари, не знаю, что случится раньше: ты поймешь все или я окончательно сойду с ума. - Георгий! – княгиня с ужасом заглянула ему в лицо. – Ты что…ты сделал это нарочно? - Конечно нарочно! – воскликнул королевич. – Я не мог позволить тебе съесть это. - Я не верю. - Это не вопрос веры, Мария. Это просто нужно принять: их слова – ложь. Нет человека в Сербии, ненавидящего меня больше, чем Апис – лишь только брат может составить ему конкуренцию. Я был малоуязвим для них, теперь же у меня есть очень слабое место. И они ударят, если ты будешь все так же неосмотрительна. - Меня никто не будет убивать! – взвизгнула Мария. – Я русская княжна! - Ты моя жена! Они замолчали одновременно, словно все слова иссякли. Мария отвернулась, бесцельно выравнивая корешки книг на полках, Георгий же все еще избавлялся от следов недавнего происшествия. - Вот мы и ссоримся, - произнес он тихо, бросая салфетку на стол. Уже чистые, даже не липкие руки тронули ее открытые плечи. – Я должен был предупредить. - Ничего не изменилось бы, - ответила княгиня чрезмерно резко. – Я все равно приняла бы десерт, потому что привыкла доверять людям. И отказываться от угощения просто невежливо. Удерживая за предплечье, он развернул ее к себе, но мягко, без грубости. - А вот я невежлив, - его голос, казалось, может заморозить даже в самый жаркий день. – Груб, могу сказать все, что угодно. Я понимаю, что ты не желаешь становиться такой же, как я. - Что ты такое говоришь! - Правду. Моя репутация нисколько не повредит твоей, напротив, ты будешь выглядеть очень приятной на моем фоне. Но я от своего не отступлюсь все равно: ты – это все, что имеет для меня значение. Его лоб уперся в ее плечо, но совсем ненадолго – и скользнувшие по шее губы нашли поцелуем ее рот. Признаваться в любви молча у него получалось куда лучше, чем произносить те же слова вслух. - Милая, поедем домой, - с какой-то детской мольбой в голове заговорил он, отрываясь от нее. – Мне здесь не нравится, я хочу быть с тобой, не думая ни о чем более. - Джордже, нам нужно остаться. Твой отец снова будет сердиться на тебя. - И пусть. Он всегда мной недоволен. Подняв руку, Мария погладила его по мягкой щеке. - Останемся, любимый. Мы никого не боимся, нас ничто не тревожит. Георгий кивнул, но этот жест снова получился по-детски разочарованным. Последовавший поцелуй был напротив очень взрослым. - Это, вероятно, неприлично, - выдохнул он коротко. – Так часто целоваться. - Думаешь? - Точно так же, как и любить так сильно. Но мне не впервой нарушать все, что только возможно. - Ну теперь-то тебе придется вести себя исключительно прилично. - Не выйдет, - повел плечом королевич. – Да и ты вышла замуж не за пай-мальчика. - Как раз за него, - отметила Мария. – Вспомни только, как мил ты был в Стрельне. Георгий кивнул тихо. Его лицо было печально-задумчивым. - Я пытался всех обмануть. У меня вышло. Идем.