Джурджевдан

«С добрым утром» - казалось, этого желал Марии весь мир. Солнце, шум ветра и реки за окном – все это сейчас радовало ее, наполняя счастьем сердце. «Я замужем» - повторила она про себя и, подняв руку, посмотрела на кольцо, но оно не имело никакого значения уже через секунду, когда княгиня, устроившись на подушке удобнее, посмотрела на спящего рядом мужа. Он никогда не был так близко, хотя, казалось, эти месяцы сблизили их очень сильно. Больше не просто жених и невеста – муж и жена, одно целое, одна семья. Сжав край одеяла, Георгий спал ужасно тихо, лишь только кажущиеся очень темными на безупречной белизне постели плечи приподнимались вслед за его дыханием. Совсем еще молоденький юноша лежал сейчас рядом с ней, в его выражении лица не было ни капли взрослости и жесткости, так усиленно напускаемых принцем обычно. И Мария поняла как сильно любит его – странного, загадочного. Намного сильнее, чем раньше. И, сдержавшись от желания прикоснуться к его лицу, она снова закрыла глаза, желая понежиться в своем блаженстве. - Жалеешь? – прошелестело рядом с ней, и она открыла глаза. Принц не спал, с немым выражением смешанного страха и обиды смотря на нее. – Что вышла за меня. - Почему? С чего ты взял? - Ты так смотрела… - Он прикрыл глаза и снова распахнул их широко. – Прости меня. Прости, у меня случается такое… паранойя, наверное. - Не оправдывайся, все в порядке, - остановила его Мария. – Все хорошо. С добрым утром. Притянув к себе, Георгий крепко и с нажимом поцеловал ее, убирая падающие ей на глаза волосы назад. - Не таким должно было быть наше первое утро, - проговорил он. – Но я имею привычку все портить. - Ты испортишь его, если будешь считать себя виноватым. Забудь. - Забуду. - Встаем? Он улыбнулся мягко и его ноги переплелись с ее под одеялом. - Останемся ненадолго? Не хочется сейчас вставать. - Любитель поваляться в постели? – лукаво предположила девушка. - Обычно нет, но сейчас хочется. Вздохнув, Мария обняла его, прижимаясь к груди. - И мне хочется. Пальцы прошлись сквозь ее волосы, словно расчесывая, и она зажмурилась, отдаваясь этому сказочно приятному ощущению. - Мари, я не сказал тебе что-то, что нужно было сказать давно. - Что? - Я люблю тебя. - Ты говорил, - улыбнувшись, отозвалась княгиня, поднимаясь на подушке. – На Невском, когда искали Митю с Бодей. - Тогда я говорил не тебе и не так, как было нужно. А сейчас тебе и только тебе – я влюблен в тебя. - Давно? Его подбородок двинулся у нее на затылке. - Давно. Со свадьбы Елены. - Ты не желал говорить со мной. - Нужно было признаться в любви тогда? - Ты отворачивался от меня, - не сдавалась девушка. - Я боялся взглянуть на тебя. Ведь все, кто не слеп, поняли бы сразу. - Елена. - Елена, - подтвердил королевич. – Она ходила за мной по пятам целый день, пыталась поговорить, но я ее не выслушал. Потом она просто написала письмо, где высказалась обо всем этом. Нет ничего хуже, что узнать, что кто-то знает секрет, который ты не намеревался никому рассказывать. - И я тебя люблю. Это мой секрет. Его лицо остановилось, застывая маской с отпечатком какой-то мысли, недоступной для нее. И Мария рискнула нарушить эту паузу. - Хочешь узнать давно ли? - Нет, - покачал головой Георгий. – Я хочу поверить в то, что проснулся. Нужно вставать, иначе нас придут будить. Сев на постели, он потянулся за сброшенным ночью на пол халатом, и одеяло соскользнуло с его плеч, обнажая темный контур какого-то рисунка. - Георгий, подожди! – охнула княгиня, проворно перекатываясь по кровати к нему ближе. – Что это? - Воплощение моей глупости в краске, не смотри, - поморщился принц и попытался надеть халат, но она помешала. - Это не смоется? Было больно? - Достаточно больно, чтобы не захотеть повторить. И, увы – это не удалить. - Зачем же это удалять, - прошептала Мария, обводя ногтем рукоять меча, образующего крест, а вместе с четырьмя «с» еще и герб на левой лопатке. – Так красиво. - Об этом – никому, - предупредил он, все же одеваясь. – Пожалуйста. - Никто не знает? - Никто. И это мой козырь – я про татуировку Александра знаю, а он про мою нет. - У Александра тоже есть такая? - А он не похвастался? – пошутил королевич. – Есть, да. Только на груди и другая. – Он придвинулся быстро, но лишь дыханием коснулся ее губ. – Не задерживай меня больше, иначе я никогда не выберусь из постели. Георгий встал, запахнув халат, и зашагал к дверям, с нечитаемой улыбкой обернувшись у выхода. И было в нем что-то говорящее, больше чем венчание и манифест императора, утверждающее, что она – его жена, теперь уже навсегда. Чуть больше часа понадобилось Марии, чтобы привести себя в порядок – и в мягком халате, с влажными волосами и розовой от горячей воды кожей она вернулась в комнату. Совершенно не изменившийся с виду королевич сидел в кресле, уже практически одетый, но без кителя, и просматривал газету. - Красавица, - резюмировал он, поднимая глаза от листка. - Ты не бреешься? - Как можно, в моем возрасте? - Не знаю, ты такой же, как и был, - вздохнула княгиня, присаживаясь перед зеркалом и берясь за расческу. – Даже волосы будто сухие. Усмехнувшись, принц наклонился, и Мария не устояла перед соблазном запустить пальцы в его гладко зачесанную назад шевелюру. - Мокрые, - признала она с сожалением. – Но это незаметно. - Куда? – донеслись из коридора взволнованные голоса. – Сюда? Нет, сюда! Вот эта дверь? Что значит «нельзя»? Мария! – Дверь распахнулась, предъявляя молодым обоих Павловичей. – С добрым утром! - С добрым…что вы здесь делаете? – удивилась девушка, попадая крепкие объятия братьев. – Мы же и сами собирались в Царское! - Мы решили заехать за то…вами, - торопливо отозвался Дмитрий, перекидывая ее волосы через плечо. Мария взвизгнула, когда ледяные пальцы брата коснулись ее шеи. - Митя, что ты делаешь? - Ничего, ровным счетом. Хочешь, я тебя расчешу? - У тебя новый браслет, Мари? - спросил Владимир и схватил ее за руку, поддергивая рукав к локтю. – Ты сняла? А на левой? - Прекратите меня хватать! Я не одета, разве не видно, почему вы влетаете в комнату, даже не постучав? - Не трудитесь искать следы – их там нет, - пробормотал Георгий задумчиво, не отрывая взгляд от газеты. – Лишь неопытные юнцы их оставляют, я же давно освоил избиение без синяков. Из руки Дмитрия со стуком выпала щетка. - Что ты говоришь такое? – воскликнула княгиня, видя вытянувшиеся в ужасе лица братьев. - Что за безумие, меня никто не бил! Георгий, немедленно скажи, что ты пошутил, а вы двое извинитесь за свои глупые домыслы. Да что с вами всеми происходит?! Он пожал плечами, а князья не проронили ни слова, с возмущением смотря на зятя. - По-моему, шутка была забавная, - хмыкнул королевич. - Ничуть, - отозвался Володя досадливо. – Она глупая. И совсем не смешная. - Каюсь. - Не мешало бы. - Хватит! – Мария прервала вновь разгорающийся конфликт. – Вы двое – шагом марш из спальни. Попросите накрыть к чаю, мы спустимся скоро. Князья вынужденно удалились, а Георгий лишь переложил ногу на ногу и перевернул страницу. - Я прошу больше их так не провоцировать, - попросила княгиня, сердито дергая волосы расческой. - Мари, они едва ли не намеревались раздеть тебя. Как мне было убедить их в том, что я тебя не избивал всю ночь? - Сарказм – не лучший способ. - Лучше уж прослыть плохим комедиантом, чем садистом. Хотя, кажется, уже поздно. - Не говори чепухи. Меня совершенно не волнуют досужие сплетни петербуржского общества. - Увы, не могу пообещать тебе, что в Белграде этого не будет. – Отложив газету, принц встал и поцеловал жену в затылок. – Не рви их, умоляю. Твоя сердитость сделает тебя лысой. Подойдя к кровати, он поднял китель и, надев его, защелкнул ремень. - Ты куда? – окликнула его Мария. - Спущусь, попытаюсь найти общий язык с шураками. - Так ведь «с шуринами» правильно. - Сербский, Мари, - пояснил Георгий с улыбкой и вышел. – Сербский. - Не подеритесь! – кивнула жена ему вдогонку. Но надежда на мир была слишком невелика, и княгиня поспешила с окончанием своего туалета. С трудом дождавшись, когда горничная закончит ее прическу, она побежала вниз, рисуя ужасы, ожидающие ее в столовой. Но все оказалось мирно: королевич спокойно пил кофе, а Дмитрий и Владимир смотрели на него так, будто этот кофе он отнял у них. - Кофейник еще горячий, - заметил принц и кивнул на стул рядом с собой. – Присаживайся. - Знаешь, я попью дома. – Марии не терпелось вернуться в Царское, где под бдительным присмотром матери братья не посмели бы ничего сотворить.- Если вы не против. - Совсем нет. – Князья замотали головами, а Георгий, оставив пустую чашку, встал. – Можем ехать. Ехали в разных экипажах – довольно было и того, что в купе пришлось ехать в одном. Несмотря на данное разрешение выйти замуж, радости по этому поводу братья по-прежнему не испытывали и скрывать это были не намерены, и поэтому атмосфера была самая нерадостная. - Там подарков столько, просто немыслимое количество, - наконец произнес Володя. – Мама разбирать ничего не стала, разумеется, достаточно было того, что мы их носили полночи. - Разберем сейчас, - пожала плечами девушка. – К какому времени нам нужно быть в Александровском? - К часу, - подсказал Георгий. - Дома разрывался телефон, когда мы уезжали, - вздохнул Дмитрий, рассматривая вид за окном поезда. – Все желают вас поздравить лично. Да, и ваш батюшка, Георгий Петрович, просил передать вам, что приедет прямо в Александровский и ждать дома его не следует. - Хорошо. – В уголках губ принца застыла улыбка. – Спасибо, Дмитрий Павлович. - Не за что. Он отвернулся, а Георгий взглянул на жену и виновато пожал плечами. Мария лишь закатила глаза и вздохнула. - Вечером все закончилось благополучно? - Конечно, - кивнул Владимир. – Все прошло замечательно. - Зачем же врать? – фыркнул старший князь. Младший испуганно распахнул глаза, бледнея. - Митя! - Ну и что там произошло? – сурово спросила княгиня. Младший брат приуныл, зато старший воспрянул духом. - Любезные наши пажи устроили игру в салочки с княжнами и принцессами, когда они все уже должны были быть в постелях. Миньон оборвали все оборки с платья, а Нина уронила Ирену вместе с китайской вазой. На шум все сбежались, а Ольга греческая стянула бокал с шампанским со стола и Ирене принесла напиться. - Боже мой, - простонала Мария. – Ей же восемь. - Да, и, разумеется, она захмелела тут же. Они ее под столом спрятали, представь себе. Тетушка Софи обнаружила, что ее нет в постели, и перепугалась ужасно, дядя Тино искал ее по всему дворцу. Каким-то чудом удалось уговорить их Елену, и они с Мари, той, что Николаевна, отнесли ее в спальню и уложили, будто она там и спала. - А еще японцы уехали, - вмешался Володя. – У них император умер. - Не переводи, пожалуйста, тему. Настасья едва из окна не выпала, ее Игорь еле выловил. - Зря мы уехали, - кратко резюмировал Георгий. – Пожалуй, самое интересное тогда только началось. - А Игорь выяснил, откуда у тебя монеты в туфлях оказались. - Правда? И откуда? - Анастасия сама положила ту монету, которая была нужна, а остальные обиделись. – Младший князь пожал плечами. – И каждая от себя сунула еще по одной, тайно, конечно. Разговор в таком ключе длился всю дорогу до дома, князья будто бы забыли, что недолюбливают зятя. О том, чтобы взять второй автомобиль, даже не подумали – уселись все вместе. - Где вы были? – вскричала Ольга Валерьяновна, встречая компанию в передней. – Я едва разума не лишилась. Вы…вы в город ездили? - Да, мама, чтобы Мари и Георгию не было скучно в дороге, - ответил Дмитрий. – Ведь это хорошо? - Хорошо, вероятно, - промямлила княгиня. – Ну что ж, замечательно, что добрались благополучно. Мари, Зинаида Николаевна заезжала, но дожидаться не стала, а оставила подарок и пообещала заглянуть позднее. Еще звонили мои Головины и Кочубеи, просили узнать, примете ли вы их – хотят поздравить лично. Улыбнувшись, Мария перевела взгляд на мужа. - Ну что же молчишь? Примем? - Почему ты спрашиваешь у меня? – удивился принц. - А кто хозяин в доме? Неужели я? - В этом – Павел Александрович. – Королевич повернулся к теще. – Разумеется, мы рады будем всем. Отвечайте так всем, кто будет интересоваться. - Не следует полностью посвящать этому свободное время, ведь почти все они будут у графини завтра вечером. Поздравят там, коли пожелают. Все вещички в маленькой гостиной, - сообщила женщина отчего-то шепотом. – Уверена, вам не терпится узнать, что там, я и сама едва сдерживаюсь. - Конечно, - не желая разочаровывать мачеху, подтвердила девушка. – Мама, а можно мне чашку кофе? Я не успела позавтракать. - Разумеется, я прикажу. Георгий, вы тоже будете кофе или попросить приготовить что-нибудь? - О, нет, я успел, - ответил королевич. – Попили с Дмитрием Павловичем и Владимиром Павловичем, пока Мари прихорашивалась. - Ах, какие они Павловичи. Рано их еще по отчеству называть, а вам и тем паче. Пойду, а вы не ждите меня. Комната и вправду выглядела внушительно: целые кучи коробок и картонок, из дверей кажущихся сугробами снега, большие и маленькие они громоздились кругом, заполняя столики, кресла, диван. Задумчиво стащив шляпку, Мария подняла одну из коробочек и открыла ее. - Брошь, - протянула она. - Быть может, там везде подобное? - Если в этой коробке бриллиант. – Георгий указал на ящик, доходящий ему до пояса. – Это будет любопытно. - Это от Юсуповых, уверена, это прекрасная вещица, - сообщила Ольга Валерьяновна, появляясь в дверях с подносом с чашкой дымящегося кофе. – Кофейник был совсем горячий - Настя сказала, что была уверена, что ты приедешь голодная. Пей, а я открою. Вы только посмотрите – какая красота. – Она полюбовалась тонким золотистым узором фарфоровой тарелки, извлеченной из коробки. - Уверена – Зина с маленьким Феликсом выпестовали этот сервиз, буквально сделали сами. Георгий, помогите мне отодвинуть это в сторону – ни в коем случае нельзя разбить. Мари, ты только посмотри какая чудесная вазочка… Вазы и посуда, бриллианты и изумруды, канделябры, веера искусной работы, письменные гарантии на какую-то мебель, которую, как сообщали дарители, привезут непосредственно к королевскому поезду. Вещи множились, им не было числа. Открывший очередной футляр королевич извлек из него лазурного цвета ленту. - Не может быть! – воскликнула восхищенно Ольга Валерьяновна. – Андреевский орден! - Да…похоже, - будто бы смутился принц. – Хотя самого ордена нет, быть может, это что-то другое. - Постой, тут приколото что-то. – Подняв крышку, Мария сняла маленький конвертик и распечатала его. – «Дорогой Георгий, это орден не столько подарок на свадьбу, сколько награда за многолетний труд на благо Сербии и России. Ваш вклад в дружбу наших стран неоценим, и эта маленькая благодарность, надеюсь, станет фундаментом для нерушимого славянского союза. Апостол Андрей – небесный покровитель нашей страны и рода Карагеоргиевичей, так пусть же святой даст вам защиту на небесах, на земле же ее дарует Россия. Николай. Постскриптум: позволю себе небольшую блажь – сам орден хочу вручить лично». - Георгий, я поздравляю вас! – обрадовалась княгиня. - Это так почетно! Нужно сказать Павлу Александровичу, он будет очень рад. Она встала и вышла в коридор, а Мария пересела на пол к мужу. - Про покровителя правда? - Правда, - кивнул королевич. - А я почему-то думала, что Георгий Победоносец. - Нет, не знаю почему. - Но именины-то у тебя в Юрьев день? - Юрьев…ах, нет. – Принц аккуратно свернул ленту и положил ее обратно в деревянную коробку. – Понимаешь, у нас именины не совсем такие, как у вас. Ты говоришь о Джурджевдане, но главный покровитель у нас не по имени, а по святому семьи. Это называется Слава. - Один на всю семью? - Да. У нас святой Андрей. И мы все - отец, Александр, дядя Арсен, Павел и я на один день в декабре обязаны забыть о разногласиях, чтобы отпраздновать Славу. Теперь это и твой день тоже. - Хорошо, - повела Мария плечом с улыбкой и пододвинула к себе коробку. - Взгляни, что за чудо. Ты любишь малахит? - Полагаю, нельзя любить то, что видишь в первый раз. – Уже взявшись за крышку следующего футляра, он опустил ее и внимательно посмотрел на нее. – Хотя…я не прав. Это очень красиво. - Ты так неожиданно поменял решение… - Да. Я вспомнил кое-что другое, что полюбил, увидев в первый раз. - Это я? - Ты. Отложив чернильницу письменного набора, Мария придвинулась поближе, чтобы обнять мужа. Его руки обвили ее плечи, чтобы прижать к себе крепче, а щека прикоснулась к макушке. - Расскажешь? – шепнула она. - Расскажу. Все, что захочешь. - Ну, и где наш Андреевский кавалер? – зазвучал за дверью голос великого князя. – Нет-нет, я взял, захвати лишь только бокалы и позови мальчиков. – Он появился у входа с бутылкой шампанского в руках. – Ну-с, Георгий, не буду говорить, что сильно удивлен – право, я ждал этого подарка еще до свадьбы. Ну в самом деле, Ольга, это попусту неприлично было бы, ведь греческий Ники орден получил. - Что за повод? – осторожно поинтересовался Дмитрий. – Праздник? - Да. Володя, возьми бокал, тебе тоже можно. – Пробка с шипением вылетела из горлышка, и князь разлил шампанское. – Что ж, надеюсь, этот орден для Георгия будет не последним! Выпьем за это. - Андрея? – спросил Владимир. Только поднесший фужер к губам королевич кивнул. – Поздравляю. - Спасибо. - Время? – Ольга Валерьяновна бросила взгляд на часы в углу. - Пора! Ехать полагалось всем, и даже девочкам – их вытащили из-за ширмы, забрали остатки свадебных пирожных, и, приведя в порядок и в сотый раз повторив им правила поведения во дворце, семья отправилась в Александровский дворец. Карагеоргиевичи уже дожидались их – Александр и их с Георгием кузеном Павел, Елена, брат короля Арсен, сам король. Трое в красных с белым лентах сербских орденов, лишь Петр – в голубой Андреевской. Ирина удивила всех, мигом отыскав себе место рядом с девятнадцатилетним Павлом, Наталья на подвиг сестры посматривала с завистью, но повторить его не решилась. Император вручил знак и орден Георгию – чуть было не случившийся конфуз разрешила Ольга Валерьяновна, все же догадавшаяся захватить ленту. Потом наступила очередь и сербского короля, и, подозвав пажа, он взял с подноса коробочку. - Выкуп за дочку, - пошутил он, прикрепляя орден к мундиру великого князя. Петр сказал что-то еще, но уже шепотом, и они рассмеялись. – Дмитрий Павлович, Владимир Павлович, можно и вас попросить? Дмитрий улыбнулся сдержанно, Владимир – во весь рот, заливаясь краской. Его нетерпеливость была видна невооруженным взглядом и Мария покосилась на мужа. - Ты упросил отца? - Нет, - упрямо поджал губы Георгий. – Он сам. - Ты отвратительный лжец. - Хорошо, только это секрет. Он собирался вручить лишь Павлу Александровичу. - Спасибо. - Ольга Валерьяновна? – с улыбкой позвал Петр Александрович, берясь за новую коробочку. – Можно вас? - Меня? – опешила княгиня, делая шаг. – Но я…я не думала…ох. – она чуть присела, помогая королю возложить на нее белую с синей каймой ленту и прикрепить серебряную с сине-белой эмалью звезду. – Право, Петр Александрович! - Как иначе, не только же отцу выкуп. – Он посмотрел на Марию. – А сербская княгиня уважит старика-свекра? Взглянув на мужа с улыбкой и успев шепотом отчитать его за то, что не предупредил, Мария пошла к королю. Лента, подобная княгининой, легла и на ее плечо, и Петр поцеловал ее в обе щеки, крепко обнимая. - Самое скромное, что можем дать тебе, дорогая, - прошептал он. – У Сербии снова есть княгиня. - Я буду стараться, чтобы не опозорить это звание и разочаровать вас. - Не разочаруешь. Ты дала мне больше, чем кто-либо еще в жизни. Будь счастлива. - Хвала, - улыбнулась Мария и вернулась к мужу, тут же сжавшему ее руку. - А мне? – не выдержала долгой пытки молчания Наташа. Хихикнули княжны, стоящие в стороне, Елена улыбнулась. - Позор нам, забыли, - огорчился король. – Но у нас тут есть кое-что на замену. – Он подозвал адъютанта, жестом приказывая ему поставить на пол и снять крышки с двух больших продолговатых коробок. – Может, сгодится? Крышки были сняты, и девочки взвизгнули от восторга, бросаясь к стоящим в коробках куклам – рослым, немногим ниже Натальи, с темными длинными косами, черными глазами, в отличных друг от друга прекрасных национальных костюмах. Поймать девочек не успели – обе кинулись осматривать подарки, а потом обнимать короля. - Наташа! Ирина! – схватилась за сердце княгиня. – Боже, что это за поведение, немедленно поблагодарите Его Величество и успокойтесь! Девочки послушно отошли от короля, чинно берясь за юбочки и приседая в одинаковых реверансах. - Благодарим, Ваше Высочество, - пропели она почти в один голос. – Вы так добры. Все снова развеселились. Остаток дня прошел в теплой семейной атмосфере.