Джурджевдан

- Доброе утро, Ваше Высочество. - Доброе. - Мария ходила среди рядов столиков и палаток, рассматривая товары для её благотворительного базара. - Какая прелесть. Вишня, вы, верно, выручаете больше всех, - мимо вас невозможно пройти. - Да что вы, пустяки. - Хозяйка пекарни безразлично махнула рукой. - Для благого дела ведь. Надеюсь, народу будет много. - Я звала всех - даже Его Величество обещался быть. - Да что вы?! - Вишня оживилась. - Сам король? - Представьте себе. Сказал, что не может оставит базар без высочайшего присутствия, ведь королевичи, увы, отсутствуют в городе. - Вот так штука. Так вы одна? Пришлите слугу сегодня ко мне - приготовлю вам пирог к ужину. - Вы разбалуете меня, Вишня. Так нельзя. Участниц было много - выставляли шитье и вышивку, разное вязание, какие-то мелкие поделки, папье-маше, рисунки. Некоторые сделали ставку на провизию - кроме выпечки Вишни на столиках красовались пирожные, баночки с какими-то заготовками, мед, вино. Некоторые, очевидно, не обладающие никакими талантами к домоводству, торговали вещами явно заблаговременно приобретёнными в другом месте. В их числе была, к примеру, Адриана Лазич - в красивом, драпированном тканью и украшенном цветами павильоне она продавала шампанское и изысканные пирожные: красивая, в венке на прекрасных волосах, затянутая в платье, лишь отдаленно напоминающее традиционный сербский наряд, она улыбалась своим многочисленным покупателям из числа офицеров, царственно подавая им их покупки и с изяществом опуская полученные от них деньги в украшенную коробочку. Её палатка располагалась на самом удачном месте - она выручала хорошие деньги, и Мария, ни секунды не колеблясь, выделила ей преференцию. Место рядом Адрианой княгиня на плане базара оставила за Натальей. - С чего бы это такая благосклонность? - кипела от возмущения Катерина. - Почему ей такое хорошее место? - Почему нет? - пожала плечами Мария, подписывая места согласно списку дам, заявивших о желании поучаствовать в базаре. - Госпожа Джорджевич в первый раз участвует в нашей благотворительности, я решила дать ей заметное место. - Да она торговала на каждом базаре принцессы, о каком первом разе речь?! - Плохо торговала? Катерина насупилась. - Я не об этом. Совсем. - На этот раз выделим ей аванс, если торговля не пойдёт, то в другой раз такое хорошее место не дадим. Не волнуйтесь, Катя, все будет хорошо. - Она прикусила кончик ручки, с подозрением смотря на фрейлину. - Вас переставлю по правую руку от Адриадны. Что-то мне совсем не нравятся ваши отношения с Натальей. - О, у Адрианы с Натальей отношения ещё хуже. Ваша авантюра выйдет нам боком. Когда за пару часов до открытия базара Мария вместе с Катериной приехали на площадь, чтобы все подготовить, Адриана уже была на месте - расставляла бокалы, поправляла цветы и была хороша, как сама весна. Палатка рядом с ней пустовала - Натальи ещё не было. - Доброе утро, Ваше Высочество, - окликнула Марию Адриана. - Сегодня чудесный день. Я так рада, что погода не испортит наши планы. Она выделила слово "наши" - любой, даже человек совсем не знающий Лазич, заподозрил под прикрытием этого ударения слово "мои", но Мария уже научилась игнорировать подобные заявления девушки. - В самом деле - прекрасная погода. - Она взялась помогать Кате - требовалось выставить для продажи вышивки Марии и Катины вязаные игрушки, изготовлением которых она занялась не так давно, но с большим успехом и энтузиазмом. - Должно быть, будет много народу. - О, я говорила всем своим знакомым, чтобы приходили обязательно. Иначе, сказала, я всерьёз на них обижусь. - Ох, пусть только скажет, куда нам нужно не придти, чтобы она обиделась, - прошипела Катерина почти с яростью, стискивая уши симпатичного зайца. - Нельзя разбрасываться шансами не видеть её более никогда. -... так что торговля сегодня должна быть бойкая. А Их Высочества будут? - продолжала щебетать Лазич. - На прошлом базаре Его Высочеству не хватило пирожного, когда он подошёл выпить бокал шампанского,так неловко. Я поклялась, что в этот раз оставлю ему самое лучшее, для него все самое лучшее. - она посмотрела на княгиню с улыбкой - фальшивой и не очень приятной. - Престолонаследнику. Я имела в виду его. - Я поняла, - ровным голосом отозвалась Мария. - Мой муж не любитель шампанского. Да и сладкое он ест только с чаем. Снова улыбка. - Да, вы правы. - Нет, королевичей сегодня не будет. - Очень жаль. - Король обещался заглянуть на минутку. - Что ж, очень приятно, что он окажет нам внимание. Право, я, кажется, довольно давно не видела его. - Конечно, - ядовито произнесла Катя. - Кстати, о тех, кого мы все давно не видели: вы слышали, Адриана, Натали Джорджевич снова в Белграде. - она взглянула куда-то в сторону и вдруг просияла. - А вот и она! Мария бросила взгляд туда, куда смотрела Катерина, в самом деле видя Наталью, - одетая скромно, в светлое, с большой корзиной в руках, она шла по базару, вежливо кивая суетящимся у своих столиков дамам. Взгляд её больших голубых глаз нашёл её, и Наталья заулыбалась, простодушно помахав её рукой, и Мария с теплом ответила на её жест. - Идите скорее сюда! Я придержала вам местечко! Вздох - не просто вздох, а какой-то полувопль-полустон:княгиня, повернувшись к Адриане была поражена её бледностью, перетекающей в нездоровую зеленоватую желтизну по мере того, как Наталья приближалась к ним. Её пальцы стиснули край стола, - бокалы тревожно звякнули, - так, что дерево, казалось, процарапали её ногти, и Мария осторожно взглянула на Катю: она торжествовала. - Наталья! Доброе утро! - её голос был приторно-сладким. - Какой чудный день! А мы тут вспоминали тех, кого давно не видели и вас упоминали. Адриану вы, конечно, знаете? Аккуратно поставив свою корзину на столик, Наталья, наконец, посмотрела на Лазич. - Здравствуйте. Адриана из зелёной сделалась ярко-пунцовой, а потом, резко, полотняно-бледной. - Добрый день. - И в самом деле, день прекрасный, - отравляющая все вокруг радость сочилась из Кати, как сок из берез весной. - Какая чудесная у нас компания. Наталья, вы не взяли с собой ребёнка? Как жаль, он у вас милейший. - Ну что вы, на таком мероприятии он будет всем в тягость, - тихо и беззлобно отозвалась Наталья. - Он остался дома с горничной. - Как жаль! Очень жаль! - Займитесь, пожалуйста, столиком, - попросила Мария терпеливо, заканчивая со своей половиной. - Наталья, вам помочь с вашими вышивками? - О, нет, благодарю, Ваше Высочество. Я справлюсь сама, правда. - она откинула крышку корзины, и столик под ней опасно качнулся. - Шатается... - Брусчатка - все очень неровно, - объяснила княгиня, присаживаясь, чтобы подтолкнуть под ножку выпавший камешек, крепивший стол на месте. - Не должен более качаться. - Она поднялась и все же взялась помогать Наталье, вытаскивая одну за другой вышивки самых разных оттенков. - Какая красота. Это прелестно. - Спасибо. - А у вас сохранилась схема для этой работы? Нет, лучше я у вас её куплю, хотя, честно говоря, была бы не прочь вышить самой. - Не надо, не покупайте. Я поищу схему - она должна была остаться. Но дома - я пришлю её вам, когда вернусь во Францию. - Очень мило, спасибо. - Мария улыбнулась. - Я тоже подберу что-нибудь красивое для вас. Она взглянула на Катю: та смотрела на неё внимательно, с лёгким недовольством. Заметив её взгляд, она лёгким кивком указала на место рядом с собой, призывая вернуться обратно, но Мария проигнорировала её зов. Взгляд на Адриану:она судорожно переставляла фужеры, звенящие от её непривычно неуклюжих движений, дрожащими руками перекладывала маленькие прелестные бутоньерки, меняла местами блюда с пирожными, - все излишне торопливо, неловко. - Ой! - неуклюже развернувшись, Лазич задела стол, качнувшийся, роняя бокалы, - лишь только очень быстро среагировавшая Наталья спасла её от совершенного разрушения, успев ухватиться за край столешницы. - Не трогайте! - вскрикнула Адриана пронзительно, заставляя всех окружающих вздрогнуть. - Я сама все исправлю! Сама! - Наталья с огромными испуганными глазами, отпустила стол, и совершенно случайно задевая рукой один из фужеров - он с тихим мелодичным звоном ударился о мостовую, разбиваясь на сотни крошечных осколков. - Видите, что вы натворили! - Адриана, это всего лишь бокал, - попыталась мягко успокоить её Мария. - Я пришлю вам новый. Нет, целый набор - оставите себе в приданое. Там, за своим столиком, сухо усмехнулась Катя, Адриана же вмиг сделалась бледной, точно смерть. - Не стоит. Приданое я сама себе соберу. И все исправлю сама. - Будто кто-то собирался ей помогать, - пробормотала Катерина вслед Лазич, выбравшейся из-за столика с осколками в руках. - Ох. Мария Павловна, как мне лучше расположить этих барашков? Мне нужен ваш совет. Мария, закатив глаза, была вынуждена вернутся к её палатке. - Просто расставьте их. Как можно их расположить иначе? - Если позволите. - Они обернулась к окликнувшей их Наталье, - она копалась в своей корзине, ища что-то. - Можно поставить вот эту вышивку на фон. - Она показала картинку с милой природной сценой - луг, трава, полевые цветы и бабочки. - И устроить ваших барашков. - Катя, это ведь действительно ужасно мило! - обрадовалась княгиня. - Барашки на лугу! Давайте, - Катя даже рот открыть не успела. - Сейчас мы попробуем и посмотрим, как это будет выглядеть. Вышивки Натальи были оформлены отлично - все аккуратно выглаженные и натянутые на прочные подрамники, поэтому сделать одну из них фоном ничего не стоило. - Это прелесть как хорошо, - восхитилась Мария, когда сценку, наконец, собрали для оценки собравшимися. - Нужно поставить их отдельно вот так, целиком, где-нибудь на подставке и чем-то вроде подноса. - Даже Катя, не будучи в восторге от всего этого, не нашла что сказать против и только выдавила из себя вымученное "хорошо". - Поднос? Да запросто! - Мария не придумала ничего умнее, чем обратится к Вишне. - Берите. Композиция получилась чудо как хороша - лужок и пухленькие овечки на его фоне. Ее устроили на самом видном месте, - для этого в павильон принесли скамеечку. - Какие же у вас стежки, Наталья, я страшно вам завидую, - вздыхала Мария, вновь рассматривая её работы. - Я вышиваю всю жизнь, но никогда не научусь такой красоте. - Ну что вы, у вас такие красивые вышивки, - улыбнулась Наталья. - Салфетки чудесные, такие нежные. Я не умею вышивать бытовые вещи, разве что на подушки могу устроить, но тонкое совершенно не моё. - Я тоже не люблю вышивать такое, - лишнее беспокойство об изнанке. - И для меня изнанка больная тема. - А для меня нет, и я прекрасно вышиваю изнанки, спасибо, что отметили это, - обиженно встряла в разговор Катя. В самом начале базара ей посчастливилось продать тех самых овечек, всех разом, вместе с Натальиным фоном, - Луиза Мишич, сама торгующая на базаре, лишь увидев их, пришла в неописуемый восторг и заплатила в полтора раза больше, чем за все планировали запросить. Теперь Катерина была вынуждена делить выручку с Натальей, чем была страшно недовольна. Наталья пыталась отказаться от своей доли, настаивая, что все все равно уйдёт в общий котёл, не хотела делиться и сама фрейлина, но Мария на уступки не пошла и заставила их разделить сумму. Деньги в итоге Наталье Катерина буквально бросила, и только присутствие большого количества людей удержало княгиню от того, чтобы отчитать её немедленно. - Я обойду базар, проверю, все ли в порядке, - предупредила она, пристально смотря на Катю, но та, порядком раздосадованная, даже не посмотрела на неё, занятая упаковкой её маленькой вышивки с гиацинтами для госпожи Нинкович. Уже спокойная, разливала шампанское по пустеющим бокалам Адриана, нежно улыбаясь своим многочисленным клиентам, что-то переставляла на своём столике Наталья - её торговля также шла очень хорошо, и "проплешины" появлялись очень скоро по мере того, как довольные покупатели уходили от неё с новым сувениром. Мария прошла все лавочки и осталась довольна - недостатка в покупателях не было, брали все и очень охотно. С удовольствием обращали внимание люди и на аттракционы, специально устроенные на базаре, целая очередь скопилось к Йовановичам - к одному за фотографиями, к другому за рисунком. Все было совершенно благополучно, кроме бутылки тыквенного сока, разбитого генеральшей Андреевич, - княгиня успокоила её и даже помогла собрать осколки. - О, Господи, что случилось?! - воскликнула она, переходя со спокойного шага на более поспешный: в главных павильонах совершенно точно творилось что-то неладное. Снова Адриана, пунцовая, точно свёкла, переставляла свои драгоценные бокалы, а Наталья, напротив, очень бледная, аккуратно поднимала свои вышивки, встряхивая. - Задели поднос и разлили несколько бокалов, - твёрдо ответила Лазич. - Ничего страшного, я сейчас все уберу. Не беспокойтесь, Ваше Высочество, торговля продолжится. - Наталья, все вылилось прямо на ваш стол? - выдохнул в ужасе Мария, смотря, как с ярких вышивок капают янтарные капли. - Господи, жалость какая. Вы и юбку себе всю залили, посмотрите! - Ничего, - тихо отозвалась Наталья. - Я приведу все в порядок...потом. - И речи не может быть о "потом"! - Княгиня подбежала, быстро собирая пострадавшей рукоделие в корзину и тщательно вытирая стол собственным платком. - Катя, помогите мне разложить то, что уцелело. - Катерина удивлённо смотрела на неё, но не двигалась с места. - Поживее! Ну же! Нехотя, почти через силу, но явно под действием нажима в голосе княгини фрейлина все же подошла, помогая распределить чистые вышивки по поверхности столешницы. Их оказалось все-таки много - испорченными нашли всего несколько небольших работ. - Хорошо, все выглядит достаточно прилично. Наталья, пойдёмте, - Мария поманила её, не шевельнувшуюся за всю "спасательную" операцию, а только молча и с какой-то тоской смотрящую в одну точку, за собой, поднимая корзину. - Катя, присматривайте за столиком госпожи Джорджевич. - Но... - Под вашу ответственность, Катерина! - Мария впервые настолько повысила голос на фрейлину. - Если что-то окажется не в порядке, я спрошу с вас! Опешившая Катя промолчала, лишь открыв рот, а княгиня, по-девчоночьи ухватив Наталью за руку, потащила её в сторону дворца, - до него было заметно ближе, чем до дома. - Кто-нибудь? Ау! - позвала она, врываясь в переднюю: где-то в коридорах сразу зашуршало, и из двери выбежал лакей. - Срочно пошлите кого-нибудь ко мне домой - скажите горничной, что я приказываю прислать чистую юбку. А нас проводите к прачке. - Ваше Высочество, прачки сегодня нет, - простонал в ужасе лакей, точно дурные новости могли лишить его головы. - Она приходит трижды в неделю, так приказал король... - Тогда нам потребуется пара тазиков и мыло. Проводив женщин на половину прислуги и выдав все необходимо, слуга унесся на Крунскую, - Мария, тем временем, отколов шляпу и засучив рукава, аккуратно сняла с рамки первую вышивку. - Снимайте юбку, - велела она, бережно замывая шёлковые ромашки. - Вам ни к чему щеголять в липких пятнах шампанского. Мы все сейчас застираем. - Не нужно беспокоиться, Ваше Высочество, дома я все поправлю, - безразлично отозвалась Наталья. - Не занимайтесь этой ерундой, прошу, не портьте себе руки. - Едва ли мои руки страшно пострадают от одной маленькой стирки. - Встряхнув, Мария положила вышивку на полотенце и взялась за следующую. - Снимайте. Если это высохнет, то потом уже не отстирается, а даже в наши времена не так легко найти хорошую юбку. - Ваше Высочество, я не хочу, чтобы вы стирали. - Отчего же? - Мария выпрямилась, упираясь мокрым кулаком в бок. - Я делаю это так плохо? - Вы княгиня. Великая княжна. Вам не положено. - Наталья пожала плечами. - Подумайте, что скажет ваш супруг. Его Высочество очень гордый человек, его не обрадует, что его жена стирала кому-то юбку. - Она усмехнулась мрачно. - Да ещё и мне. - Знаете, быть может, я и не стала бы говорить этого кому-то другому, но с вами мне отчего-то страшно хочется быть честной, открыться. Джурджевак, - Мария вздохнула, смотря на вышитые ландыши в своих руках. - Он не такой гордец, каким хочет казаться. Он... чуткий человек на самом деле, то, что про него говорят, чудовищное и лживое предубеждение. У вас, быть может, нет причин верить мне, но он хороший. Уверена, будь он сейчас тут, он бросился бы помогать вам. Она снова взглянула на Наталью - та размышляла о чем-то своём. Милое, очень симпатичное лицо сейчас казалось мраморно-одухотворенным, будто у искусной статуи, украшающей какую-нибудь прекрасную старинную базилику. Она казалась нездешней, не из этого времени, слишком тонкой и таинственной для гордой, но все же немного провинциальной ещё Сербии. Она молчала и, казалось, думала о вещах, которые были вне даже её, Марииного, понимания. - Спасибо вам, - произнесла она вполголоса и встала, расстегивая юбку. - Позвольте мне хоть с ней разобраться самой. Мария засмеялась и приглашающим жестом указала на второй тазик. - Прошу, присоединяйтесь. Это очень увлекательное занятие, как оказалось. Подумываю рассчитать прачку. Вдвоём они выстирали все пострадавшие вещи достаточно быстро - аккурат у этому времени приоткрывшая дверь "впустила" руку лакея со свертком. Успевшая спрятаться за спинкой стула Наталья со вздохом облегчения встала. - Ваше Высочество, мне неловко, что вам придётся пожертвовать мне юбку. - Мария Павловна, - автоматически поправила её Мария, развязывая бечевку и разрывая бумагу. - Что? - Не надо "Высочества". Это высокопарно и не греет. Я стараюсь, чтобы ближайшее моё окружение называл меня немного более лично, а вы, если позволите, мне нравитесь, и я хотела бы подружиться с вами. Ну хоть чуть-чуть. Наталья смотрела на неё - теперь точно на неё, - огромными даже для неё самой глазами. - Его Высочество будет не рад этой... дружбе. - Глупости. - Не будет, Ваше Высочество. Я знаю это точно. - А я знаю точно, что мой муж не комментирует мои отношения с кем бы то не было. Ладно-ладно, - остановила она вновь собравшуюся возразить Наталью. - С вашим сыном мне муж не запретит дружить? Мне ужасно нравится ваш малыш и я была бы рада водить с ним дружбу. - Я думаю, что он предпочтет, чтобы вы больше проводили времени со своим ребёнком, а не с моим. - Моя дочь пока не требует моего внимания - я интересую её только когда она голодна. Так что я вполне могу уделить время прелестному юноше. - Мария встряхнула очередную вышивку и ослепительно улыбнулась. - У вас очень красивый ребёнок, Наталья. Закончив со стиркой, княгиня помогла женщине переодеться - юбка оказалась чуть велика более худенькой Наталье, но не так критично, чтобы носить её было невозможно. - Займем булавку на случай, если все же будет сползать, - пояснила Мария, поправляя складки её блузки на поясе. - В целом неплохо, и вам, кажется, идёт этот оттенок. - Это очень красивая юбка, - согласилась Наталья. - Я верну её завтра. - О, это совершенно не обязательно, пусть она будет подарком. У меня много вещей, а вам она все равно подходит больше, чем мне. Больше никаких происшествий на базаре, к счастью, не случилось - атмосфера была самая благодушная, все с радостью покупали безделушки и полезные вещицы, не скупясь, никто не ссорился и не имел друг к другу претензий. Все закончилось уже после заката, - посетители разошлись, а Мария пригласила своих помощниц во дворец на чай. - Прекрасно, эти деньги очень нам помогут, - произнесла она после подсчёта выручки, очень порадовавшего. - Я очень благодарна вам всем и очень рада, что именно вы со мной, что находите время, находите силы, чтобы поработать. Теперь мы все можем отдохнуть - мы сделали свое дело, и сделали его отлично. Она сделала знак лакеям - в гостиной появились столики с пирогами, пирожными, печеньем и конфетами, чай Мария взялась разливать сама, тщательно следя за тем, чтобы никто не остался обделенным, допытывалась, всем ли удобно, просила не стесняться и брать больше сладкого. - Ох, сколько дам, я ослеплен! - появившийся в гостиной король лихо огладил усы и, приосанившись, поправил воротник мундира. - И как тут не привыкнуть к красоте, когда так балуют? Ну что же, удалось все у вас с вашим базаром? - Вполне удалось, Ваше Величество, - заговорила Адриана, кого Мария и рта открыть не успела: присутствующие не скрывали своего негодования, но Лазич, сидящую в удобном кресле, точно королева на троне, это ничуть не смутило. - Выручили очень хорошие деньги, они помогут очень многим обездоленным людям. - Я очень рад, - улыбнулся Пётр Александрович. - А вы, госпожа Лазич, верно, были в первых рядах? - Я не привыкла плестись на фланге, Ваше Величество. Я не желаю быть пехотинцем, я полководец по натуре. - Лучше быть достойным пехотинцем, чем дутым генералом, не знающим чувства меры, - произнесла Бранислава Анджелкович, тщательно выбирая пару пирожных с блюда. - Возьмите эклер, Адриана, он, очевидно, очень удался. - Я не ем сладкое, - Лазич высокомерно приподняла подбородок. - Это портит кожу, зубы и фигуру. - Зато молчание очень украшает. От одного эклера не будет вреда, а вы доставите всем немало удовольствия, пока будете с аппетитом, но молча, жевать. Адриана задохнулась, открыла рот, чтобы что-то сказать, но Бранислава, совершенно невозмутимая, аккуратно переложила эклер на блюдечко и протянула ей. - Угощайтесь. Очень вкусно. Ваше Величество, нам пообещали, что вы посетите нас на базаре, - обратилась она к королю. - Мы готовились, ждали вас. Ай-яй-яй. - Дорогая госпожа Бранислава, каюсь: был на мероприятии, но до вашего павильона не дошёл, - с сожалением признал Петр Александрович. - Только зашёл - Путник тут как тут, остановился поболтать, потом адъютант доложил, что телефонируют срочно и аудиенции просят немедля. Отпустил сыновей, а свои силы не рассчитал - надо было хоть одного в помощь себе оставить. - Вот уж действительно, погорячились вы. Больше на королевичей нужно труды перекладывать, а самому отдыху время посвящать. - Надо, Ваше Величество, - поддержала госпожу Анджелкович Джурджина Пашич. - Не мальчик уже,больше себе нужно времени уделять, да внукам. - Да и есть кому дела свои поручить - Их Высочества справятся. - Да, престолонаследник совершенно точно не разочарует Ваше Величество, будьте уверены. - Не разочарует, но авторитет королевича куда выше, - заспорила Бранислава. - К нему прислушиваться, знаете ли, голубушка, и не только, непосредственно, подчиненные. Подтвердите, Луиза. - Живоин, конечно, очень близок с Его Высочеством, это правда, - согласилась госпожа Мишич. - Они, верно, уже измучили телефонистов - говорить могут по часу или более. И для мужа его мнение в самом деле очень важно, он часто советуется с ним. - Но Александр более опытен, - возразила Джурджина. - Он наследник уже пять лет. - Джордже был наследником шесть, если вы запамятовали. - Ах, он был сущее дитя! Государственные дела его не интересовали, одни лишь только...- госпожа Пашич осеклась, взглянула куда-то в сторону, совершенно не определённо, и отпила из чашки. - Думаю, Его Величество сам в состоянии решить, кому он готов доверить дела. - Разумеется, и птица хороша, когда у неё два крыла - на одном её полет будет недолог. Об этом надо помнить. - Елена Степанович улыбнулась притихшей Марии и весьма напряжённому королю. - У вас прекрасные сыновья, Ваше Величество. Вам нужно помнить, о том, что они ОБА достойны вашего доверия и заслуживают быть замеченными вами. Независимо от статуса. Но довольно, засиделись, нужно и честь знать. Ваше Величество, не затруднит ли вашего адъютанта проводить Милицу к телефону: ей нужно телефонировать мужу, что он должен приехать за нами. - Но он в отъезде, мама, - её дочь даже поперхнулась рогаликом с ежевикой. - Ещё со вчерашнего утра. Мы не можем попросить папу прислать за нами экипаж? Он ведь дома? - Конечно же нет, о чем ты говоришь? Когда это во время учений отец был дома? Милица, ты с ума меня сведешь! - Я телефонирую Йовице, не нужно ссориться, - Даница встала, захватывая по дороге круассан. - Проводите меня, пожалуйста. Всё засуетились, загалдели - к телефону выстроилась целая очередь: дамы вызывали мужей, отцов и братьев, прося прислать за ними, договаривались подвезти соседок. Мария воспользовалась своим положением и сбегала в комнаты Александра, откуда телефонировала домой и приказала срочно ехать ко дворцу. Шутя и смеясь, дамы расцеловывались друг с другом и разъехались, кто на личных автомобилях и экипажах, кто-то предпочёл наемные, кто-то с радостью согласился использовать королевский транспорт. - Катя! Катерина, будьте готовы, мы скоро выезжаем! - позвала фрейлину Мария, быстро собирая в небольшую коробочку самые вкусные пирожки и пирожные. - Сара, дорогая, возьмите что-то своей малышке. Где Тамара Вуйчич? Её сын, уверена, не откажется от пары пирожных перед сном. Конечно, Елизавета, дорогая, обязательно возьмите. Пожалуйста, берите сладости для детей, не стесняйтесь! Наталья! - окликнула она уже надевшую свою шляпку женщину. - Подождите, мы отвезем вас. Возьмите, здесь вкусное для Йована. - Ну что вы, не стоит. - Непременно берите. Я люблю вашего малыша, вы же знаете, - очень хочу его побаловать. Адриана, вас отвезти домой? - спросила княгиня прежде, чем что-то успела ответить Наталья и съязвить Катерина. - Мы везём Наталью и с радостью возьмём и вас. - Ваше Высочество. - Улыбка Лазич была настолько искусственной, что это было видно невооружённым взглядом. - Мне очень приятно, что вы так заботитесь...обо мне. - Пустяки. Устроиться оказалось нелегко: памятуя о не самой радостной встрече Натальи и Адрианы, сажать их рядом Мария не рискнула, опять же неожиданно остро воспринимала близость первой и Катерина, хотя княгиня прежде была уверена, что более Лазич Катю не раздражает никто на белом свете. Факт оставался фактом:при банально приближении Натальи у Катерины, казалось, поднимался загривок, как у рассерженной кошки. - Катя, сядьте с Адрианой, - Мария не хотела конфликтов и потянула Наталью на сидение рядом с собой. - Вам там будет удобнее. Всё хорошо? К дому госпожи Лазич, - велела она шоферу. - Прекрасная погода, не находите? - Мило, - буркнула Катерина, остальные же и вовсе промолчали: княгиня с недоумением замечала, с какой неприкрыто ненавистью смотрит на Наталью Адриана, а та будто бы не знает, куда спрятать взгляд, точно в чем-то сильно виновата. Дом Адрианы, к счастью был недалеко, - шофёр успел довезти их прежде, чем взрывоопасная атмосфера успела "полыхнуть". - Всего доброго, Адриана, - попрощалась Мария. - Ещё раз благодарю вас, ваша помощь, как всегда, совершенно неоценима. Вы самый главный мой помощник. - Я рада помочь, - кратко отозвалась Лазич. - Доброй ночи. - Доброй ночи. Мотор загудел, увозя их троих к дому Натальи, - на улице уже было совсем темно и повсюду загорались огни. Было тепло, и Мария невольно подумала, что с радостью погуляла бы ещё, но вздохнула - дома ждала Дария, которую она за день видела всего несколько раз, когда малышку привозила няня, и по которой, как не удивительно было это чувство, она уже порядком соскучилась. - Дом доктора Джорджевича, - глухо объявил шофёр, останавливая автомобиль. В особняке всюду горел, в одном из окон на первом этаже Мария увидела Йована:в длинной ночной рубашке он стоял на подоконнике, смешно вытягивая шейку, пытаясь высмотреть что-то на дороге. За его спиной появилась девушка - горничная и, придерживая мальчика,показала в их сторону, и малыш, повернувшись, вдруг заулыбался, маленьким кулачком барабаня по стеклу. - Ваш прелестный мужчина вас встречает, - сообщила Мария и с удовольствием помахала малышу, энергично замахавшему ей в ответ. - Какой он у вас душка. - Она послала ему воздушный поцелуй, и Йован трогательно "поймал" его ладошками. - Выберите, пожалуйста, одно красивое пирожное и скажите, что это лично от меня. - Я скажу, что все от вас, - улыбнулась Наталья. - Спасибо вам, Ваше Высочество. - Всё не надо, только одно. И "Высочества" не надо - я просила называть Марией Павловной. Вам сложно это выговорить? - Не знаю. - Попробуйте на досуге - если будет сложно, то мы придумаем что-то другое. Но не "Высочество". - Мария вздохнула. - Поболтала бы с вами ещё, право, мне это очень легко, но дочь ждёт и муж, верно, будет с минуты на минуту. - Конечно. Спасибо вам, за то, что подвезли. - Вам спасибо за помощь. Правда, ваши работы принесли нам очень много денег, я очень благодарна, что вы согласились поучаствовать. - Ну что вы, такие пустяки, - Наталья смутилась. - Даже когда я уеду, прошу, присылайте мне новости о базарах - я буду присылать вам вышивки, чтобы вы могли их продать. - Лучше приезжайте сами. Мы всегда вам рады. - Хорошо. - Натальины изящные губы тронула улыбка. - Спокойной вам ночи. - Спокойной ночи, - искренне пожелала Мария, искоса взглянув на Катю, - та молчала и, очевидно, предпочитала говорить глазами: в её взгляде читалась откровенная неприязнь. - Поезжай. Автомобиль тронулся, и Мария, проводив побежавшую по дорожке Наталью, откинулась на спинку сидения. - Катя, я в недоумении. Вы сегодня сами на себя не похожи. Какая муха вас укусила? - Катерина угрюмо молчала. - Вы слышите меня?! Вы не смеете себя так вести! - Это вы не смеете себя так вести! - буквально взорвалась фрейлина. - Вы не видите, что выставляете себя на посмешище?! Сколько подстилок мужа вы будете собирать вокруг себя? Чего вы добиваетесь? Скажите мне! Чтобы он вспомнил, что в них его привлекало?! Это?! Этого вы хотите?! - Вы с ума сошли?! - Это вы с ума сошли! - Катерина, вы перегибаете палку. - Мария попыталась взять себя в руки. - Адриану я увидела впервые за две недели и теперь едва ли увижу скоро... - Да какая Адриана?! Лазич - легкодоступная потаскуха! Королевич бегал к ней, когда ничего более оставалось! Княгине хотелось зажать уши ладонями и не слышать этого ужаса. - Я прошу вас прекратить. - В серьёзность его намерений относительно Адрианы верила только сама Адриана и уж совсем легковерные дураки, - зашипела фрейлина злобно. - И то, потому что она врала на каждом шагу, чтобы преувеличить свое значение. Она - одна из многих, которым удалось привлечь его внимание настолько, чтобы прыгнуть в его койку. Их было много, а вот та, которой из этой постели удалось кое-что вынести, - только одна. Княгиня взглянула прямо в лицо Кати - она была бледна. - О чем вы? - Наталья родила ребёнка, якобы, на седьмом месяце, - во всяком случае, столько времени прошло с их с Владиславом свадьбы. А ещё в июле в городе судачили о том, что у неё отношения с принцем. - Катя опустила глаза и всхлипнула. - Мария Павловна, неужели вы не видите? Почему вы такая доверчивая? Катерина разрыдалась, Мария сидела, как громом пораженная, не в силах вымолвить ни слова, а только, слушая Катины всхлипы, думала о чем-то постороннем. Она пыталась вспомнить глаза Йована, но видела только глаза мужа, задумчиво-серьёзные, с искорками, когда он смеялся, и нежностью, когда он смотрел на неё. "А на Наталью?" - подумала она вдруг, и её замутило. Когда автомобиль остановился у порога дома, она, не дожидаясь, пока кто-то поможет ей, распахнула дверцу взбегая по ступеням и спешно поднимаясь наверх, в детскую дочери - только держа её на руках, она могла не думать о Катиных словах. - Как базар? - поинтересовался Георгий, расправляясь с куриной ножкой. - Много собрали? - Да, много, - вяло отозвалась Мария, ложкой перемешивая суп, который совсем не хотела, - несмотря на долгий тяжёлый день, она совсем не чувствовала голода. - Всё остались очень довольны. - Выглядишь измотанной. Я же сказал Катьке больше брать обязанностей на себя. - Он кивнул на пустой стул левее жены. - Где её черти носят? - Устала, вероятно. - Как старуха, ей Богу. Даже до столовой доплестись не может. Лиляна, ужин госпоже Катерине в комнаты носить не велю: пусть сама выходит, коли голодная. Чай не больная, нечего баловать. - Принц вновь взглянул на жену. - Ты совершенно не в себе. Не сиди долго, ложись спать пораньше. - Мне нужно написать письмо маме, - Княгиня потерла виски, ломящие от боли. - Я обещала рассказать про базар. - Напишешь завтра. Поднимайся, а я велю Марице принести тебе чай и холодное полотенце. - Муж взял её за руку и ласково поцеловал пальцы. - Иди. Я посижу с бумагами ещё некоторое время - никто не будет тебя беспокоить. Мария лежала в постели, уже в сорочке, с распущенными волосами, - головная боль, успокоенная хорошим чаем и компрессом, скоро отступила, но скверные мысли это изгнать не могло. - Катя. - Решившись, она тихонько постучала в комнаты фрейлины и приоткрыла дверь, - девушка лежала на кровати в халате и читала какую-то книгу, но при виде княгини мигом села на постели. - Я... просто хотела спросить, - она сглотнула, - Катерина с опаской смотрела на неё, ожидая вопроса. - Вы уверены в том, что сказали? - Да, - ответила Катя и опустила взгляд. - Просто не может быть иначе. Если вы присмотритесь к ребёнку, вы тоже это поймёте. - А супруг Натальи, он... - Нет. Я видела его два раза. - Спасибо вам. - В сердце щемило, но Мария все же попыталась улыбнуться. - Я рада, что вы все ещё откровенны со мной. - Вы собираетесь поговорить об этом с Его Высочеством? - догнал её Катин голос уже в коридоре, и княгиня обернулась:она встала, рукой опираясь на резной столбик кровати, будто боясь потерять равновесие. - Думаете, есть шанс, что он не знает? - Думаю, он очень велик, ведь Наталья почти не бывала в Белграде все это время, рожала она в Европе. А, зная принца, я не удивлюсь, что и вовсе не в курсе, что у неё появился ребёнок, его не интересуют новости подобного рода. - Тогда, вероятно, в этом нет смысла, - Мария сжала губы, боясь, что они задрожат. - Пожалуй, мы должны уважать и Наталью - едва ли она желает огласки. Как бы то не было, подобные новости разрушат её брак и оставят пятно на её репутации, а мне совершено не хочется этого. - Вы беспокоитесь о репутации женщины, родившей ребёнка от вашего мужа? - Не от мужа, - вздохнула княгиня. - В апреле он был только моим женихом. В июле же я едва знала, кто он такой, - ни у кого в этой истории передо мной вины нет. Катя ничего не сказала, и Мария прикрыла дверь и, кутаясь в шаль, пошла обратно в спальню. Луч света скользнул ей навстречу, только она шагнула через порог, и, обернувшись, ей улыбнулся Георгий, сидящий на краю постели. - Дара подняла? - Нет, просто... - она подошла и обняла его, в ставшего, сильно, всем телом прижимаясь к нему, - все тревоги и сомнения тут же ушли, стоило лишь его рукам обнять её в ответ. - Посмотрела, как она. Всё хорошо. - Как твоя голова? Она подняла взгляд, смотря в лицо мужа, все такое же родное и безмерно любимое, как и прежде: изучая каждую его черточку, она вдруг поняла, что не чувствует в себе даже обиды. Елена предупреждала, она знала - так на что теперь сердиться? На Наталью, поддавшуюся чарам молодого красавца-королевича? Так она и сама не устояла... - Джордже? - Да? - Я очень люблю тебя. - Маша. - Вздох, - Георгий обнял ладонями её лицо. - Ты моё сердце, родная. Ничего больше нет, только ты. - Как когда-то на свадьбе, он поднёс её руку, целуя обручальное кольцо, и Марины глаза защипало, а он засмеялся. - Влюблен, как мальчик. Так бывает? Это это я такой странный? Приподнявшись на носочках, Мария чмокнула мужа в губы. - Это ты такой особенный